Зима (рассказ)
Мариночка всегда хотела защищать.
Ей нравилось осознание себя в защитном моменте.
Мар таскала бы с улицы всех котиков, такая добрая душа у нее была, а муж говорил свое категорическое "нет".
Но котики не кончались.
Теперь она помогала им материально, перечисляя часть зарплаты в приюты. Особенно тяжело было видеть длинные списки объявлений о найденных на улице бездомных животных зимой. Мар просто нутром чувствовала, как неуютно, холодно и одиноко им было, этим ушастым. Каждый раз в ожидании автобуса, вытанцовывая очередной фокстрот ногами, чтоб сберечь тепло, она вспоминала о них. Сравнивала счастливую себя, ныряя в тепло транспорта, и бедняжечек, замерзающих без дома и без автобуса. Деньги кончались быстрее, чем рождались новые хвостатые, поэтому в этом феврале Мар страдала и от безденежья и от угрызений совести. А ещё от холода, поэтому что улица принимала ее в свои бодрящие обьятия, замотанную в шарф и в шапке, натянутой до носа. И в изящном, новом пуховике, который оказался вероломным, как все мужчины, и совершенно не грел. Зато Мар нравилась себе в нем ужасно, такая тоненькая и миленькая, словно игрушка. То ли дело - шуба. Кролик. Или белка. Неважно. Теплая, как мамино одеяло, длиной до колена, с огромным глубоким капюшоном. Почти новая, всего пару лет ей. Висит в шкафу, как барыня.
- Носить надо, а не моль кормить!- сердился муж. Он выстрадал каждую ворсинку этого мехового каприза , и, от этого, ситуация, в которой жена мёрзнет при наличии шубы злила и расстраивала его.
- Витя, это же ужасно, так поступать с животными! Ты представляешь, сколько кроликов отдали свои жизни, чтобы кто-то мог надеть ЭТО!- совершенно искренне возмущалась Мар.
- Чтобы кто- то мог надеть это, пострадали не только кролики!- мрачно шутил муж, вспоминая с тоской, какой роскошный эхолот-картплоттер для рыбалки ему предлагал Толик.
- Бедные зверушки!- говорила сейчас жена.
- Сенсорноый дисплей Солармакс, Витёк!!- говорил тогда Толик.
- Как я могу носить ее, это же ужасно!- жаловалась теперь Мар.
- Вить, ты только подумай- степень защиты от влаги IPx7! Семидюймовый дисплей!- возбуждённо орал тогда Толик!- Себе в убыток отдаю такую вещь, ну что, берёшь?!
- Да я б взял, но Маринке шуба нужна, холодно зимой.- махнул рукой Виктор, и Толик ушел, недоуменно пожав плечами, шуба и эхолот, как можно вообще их сравнивать.
И вот теперь эхолот вставал перед глазами, как живой, когда жена с печалью в глазах перебирала пальцами мягкий мех.
- Марин, ну давай продадим ее, она ж приличным денег стоит.- предлагал он.
- То есть мы будем потворствовать убиванию животных и ещё на этом зарабатывать деньги?- грустно ответила Мар, готовясь заплакать.
Эхолот последний раз мелькнул перед глазами и пропал.
- Часть потратим, немного своим брошенкам переведёшь для очищения совести.- елейно ответил Витя
- Я подумаю- нехотя ответила Марина.
....Виктор открыл дверь своим ключом, потёр руки, озябшие на морозе, все таки минус семнадцать- это не шутки, февраль выдался лютый в этом году. Дома звенела тишина. Жена задерживалась на работе, поэтому он поужинал в одиночестве и прилег на диване перед телевизором.
Звякнул замок в прихожей и домой влетела Марина. В шубе.
- Витенька, там около подъезда котенок сидит!- чуть не плача, сказала она. - Маленький, как шарик, у него сопля на носу уже замерзла!
- Кого я вижу!- радостно заорал Виктор, сгребая жену в охапку.- Убийца животных, да сразу в добыче! Собственной персоной! Ты же не хотела её носить, Мар!
- Минус семнадцать на улице, Вик! Зима, однако!- в тон ему ответила Маринка. - Животных жалко, но себя ещё жальче. Вить, он же подохнет там к утру, котёночек этот.
- Пошли, покажешь, где блохастый этот.- прогудел муж.- На ночь возьмём только, чтоб не околел, но утром ищи ему другой дом. Поняла меня?
Через пару недель блохастый найдёныш, которого назвали Фишкой, девка оказалась, радостно носился по квартире. И ждала, когда вернутся хозяева.
Хозяйка всегда снимала и аккуратно вешала на крючок свою шкуру, прежде, чем позволяла залезть к ней на руки. Фишка пыталась напасть на шкуру, но хозяева только смеялись и уносили ее на кухню, где долго пили чай и обсуждали, какая холодная выдалась зима в этом году.
Ей нравилось осознание себя в защитном моменте.
Мар таскала бы с улицы всех котиков, такая добрая душа у нее была, а муж говорил свое категорическое "нет".
Но котики не кончались.
Теперь она помогала им материально, перечисляя часть зарплаты в приюты. Особенно тяжело было видеть длинные списки объявлений о найденных на улице бездомных животных зимой. Мар просто нутром чувствовала, как неуютно, холодно и одиноко им было, этим ушастым. Каждый раз в ожидании автобуса, вытанцовывая очередной фокстрот ногами, чтоб сберечь тепло, она вспоминала о них. Сравнивала счастливую себя, ныряя в тепло транспорта, и бедняжечек, замерзающих без дома и без автобуса. Деньги кончались быстрее, чем рождались новые хвостатые, поэтому в этом феврале Мар страдала и от безденежья и от угрызений совести. А ещё от холода, поэтому что улица принимала ее в свои бодрящие обьятия, замотанную в шарф и в шапке, натянутой до носа. И в изящном, новом пуховике, который оказался вероломным, как все мужчины, и совершенно не грел. Зато Мар нравилась себе в нем ужасно, такая тоненькая и миленькая, словно игрушка. То ли дело - шуба. Кролик. Или белка. Неважно. Теплая, как мамино одеяло, длиной до колена, с огромным глубоким капюшоном. Почти новая, всего пару лет ей. Висит в шкафу, как барыня.
- Носить надо, а не моль кормить!- сердился муж. Он выстрадал каждую ворсинку этого мехового каприза , и, от этого, ситуация, в которой жена мёрзнет при наличии шубы злила и расстраивала его.
- Витя, это же ужасно, так поступать с животными! Ты представляешь, сколько кроликов отдали свои жизни, чтобы кто-то мог надеть ЭТО!- совершенно искренне возмущалась Мар.
- Чтобы кто- то мог надеть это, пострадали не только кролики!- мрачно шутил муж, вспоминая с тоской, какой роскошный эхолот-картплоттер для рыбалки ему предлагал Толик.
- Бедные зверушки!- говорила сейчас жена.
- Сенсорноый дисплей Солармакс, Витёк!!- говорил тогда Толик.
- Как я могу носить ее, это же ужасно!- жаловалась теперь Мар.
- Вить, ты только подумай- степень защиты от влаги IPx7! Семидюймовый дисплей!- возбуждённо орал тогда Толик!- Себе в убыток отдаю такую вещь, ну что, берёшь?!
- Да я б взял, но Маринке шуба нужна, холодно зимой.- махнул рукой Виктор, и Толик ушел, недоуменно пожав плечами, шуба и эхолот, как можно вообще их сравнивать.
И вот теперь эхолот вставал перед глазами, как живой, когда жена с печалью в глазах перебирала пальцами мягкий мех.
- Марин, ну давай продадим ее, она ж приличным денег стоит.- предлагал он.
- То есть мы будем потворствовать убиванию животных и ещё на этом зарабатывать деньги?- грустно ответила Мар, готовясь заплакать.
Эхолот последний раз мелькнул перед глазами и пропал.
- Часть потратим, немного своим брошенкам переведёшь для очищения совести.- елейно ответил Витя
- Я подумаю- нехотя ответила Марина.
....Виктор открыл дверь своим ключом, потёр руки, озябшие на морозе, все таки минус семнадцать- это не шутки, февраль выдался лютый в этом году. Дома звенела тишина. Жена задерживалась на работе, поэтому он поужинал в одиночестве и прилег на диване перед телевизором.
Звякнул замок в прихожей и домой влетела Марина. В шубе.
- Витенька, там около подъезда котенок сидит!- чуть не плача, сказала она. - Маленький, как шарик, у него сопля на носу уже замерзла!
- Кого я вижу!- радостно заорал Виктор, сгребая жену в охапку.- Убийца животных, да сразу в добыче! Собственной персоной! Ты же не хотела её носить, Мар!
- Минус семнадцать на улице, Вик! Зима, однако!- в тон ему ответила Маринка. - Животных жалко, но себя ещё жальче. Вить, он же подохнет там к утру, котёночек этот.
- Пошли, покажешь, где блохастый этот.- прогудел муж.- На ночь возьмём только, чтоб не околел, но утром ищи ему другой дом. Поняла меня?
Через пару недель блохастый найдёныш, которого назвали Фишкой, девка оказалась, радостно носился по квартире. И ждала, когда вернутся хозяева.
Хозяйка всегда снимала и аккуратно вешала на крючок свою шкуру, прежде, чем позволяла залезть к ней на руки. Фишка пыталась напасть на шкуру, но хозяева только смеялись и уносили ее на кухню, где долго пили чай и обсуждали, какая холодная выдалась зима в этом году.