Гендер и литература. И шовинизм.
На эту тему - женской литературы, мужского шовинизма - говорили и писали несчётное количество раз, в том числе и здесь, и всё-таки, после очередной дискуссии мне захотелось высказать своё, сугубо личное, но от этого не менее категоричное мнение. Насколько получится ясно.
Начну с того, что исключу из рассмотрения огромный сегмент литературы - литературу «быстрого потребления»: женские романы в розовых с кружевами обложках и мужские в чёрно-красных. Исключу не из недостатка уважения - каждый делает своё дело, а для удобства, потому что некоторые читатели/писатели имеют привычку сводить всю женскую литературу к розово-кружевным романам (сейчас они сделают круглые глаза и скажут: «О? А это не так?»). Сразу оговорюсь: в этом посте я не хочу обсуждать деление на высокую/низкую литературу, так как это отдельная тема. Думаю, мы все примерно представляем, о чём речь.
Теперь к гендеру, или, по-простому, полу. Играет ли он роль в становлении литературного произведения? Есть ли какая-то разница, пишет мужчина или женщина? На мой взгляд - играет, разница есть. Но мнения существуют разные. Букеровский лауреат Ольга Славникова в одном из интервью дала категорически-негативный ответ на вопрос, есть ли разница между «мужской» и «женской» прозой.
Я бы не стала спорить с метром. Я бы просто задала ей ещё один вопрос: а почему, собственно, действие её произведений практически всегда происходит в России? Почему бы ей не написать, например, о жизни в Кении? Разве в Кении меньше социальных проблем, меньше фантастических мифов? Вопрос кажется нелепым, ответ очевиден: потому что Славникова родилась и живёт в России.
Если мы попробуем «развернуть» этот тривиальный ответ, получится примерно следующее: выбор тем, проблематики литературных произведений связан с личным опытом автора - всем, что он пережил, прочитал, увидел, узнал, полюбил, возненавидел и даже забыл на момент написания произведения. Опыт бытия Славниковой связан с её родной страной. Не то чтобы ей совсем уж плевать, как там, в Кении, но проблемы, которые перед глазами, воспринимаются во много раз острее и просятся на бумагу. Вполне логично, что российский автор пишет о жизни, реальной или фантастической, в России. Так почему же нелогично, что автор-женщина пишет о женской жизни, используя свой опыт бытия? Только потому, что женская жизнь испокон веков считалась чем-то низким, постыдным, непубличным? Но, может, это как раз повод серьёзнее исследовать её в литературе?
Я уверена: как и любой другой опыт, опыт гендерный оказывает влияние на то, что мы пишем. Переживание собственного тела, переживание своей социальной роли - всё это оставляет отпечатки, которые потом - иногда неожиданным образом - всплывают в тексте.
При этом я не собираюсь утверждать, будто гендер - единственный фактор, воздействующий на текст. Это один из факторов, на фоне сотни или тысячи других, всего того, что делает нас неповторимыми личностями. Далеко не все русские писатели пишут о России, далеко не все писатели-женщины интересуются проблематикой именно женского бытия. Существуют практически нейтральные в гендерном плане произведения - не посмотрев на имя-фамилию автора, и не догадаешься, какого он пола. Есть произведения, в которых гендер играет роль, но при этом второстепенен. Есть такие, в которых он если не первичен, то очень существенен. Я думаю, достаточно прочитать один абзац Прилепина, чтобы понять, что писал мужчина, и один абзац Чижовой, чтобы понять, что писала женщина.
Хорошо это или плохо, нужна ли гендерная литература? С одной стороны, нет такого писателя, который не стремился бы выйти за рамки личного опыта, подняться над собственной жизнью, увидеть и рассказать больше, чем может ограниченный одной жизнью человек. С другой стороны, если автор будет писать о проблемах и конфликтах, глубоко ему чуждых, не волнующих, получится соцреализм скука беспросветная. Я думаю, что проблемы пола стоят того, чтобы о них говорить. Ведь тысячелетиями именно пол определял, какой будет жизнь и какой будет смерть человека. Причём говорить не с нейтральной точки зрения - она возможна разве что для инопланетян - но с точки зрения живых мужчин и женщин.
Поэтому я считаю, что существование как женской, так и мужской гендерной прозы оправдано - даже если чёткую линию между гендерной прозой и прозой вообще провести очень сложно, да и не нужно - ведь талантливое литературное произведение редко затрагивает всего один пласт тем.
А теперь к шовинизму. Название поста получилось вроде названий книг в новомодном жанре «quirk books», типа «Гордость и предубеждение и зомби». Так вот, перейдём к нашим зомби, к литературным шовинистам.
Не знаю, как с участниками, но подозреваю, что многим участницам сообщества приходилось, порекомендовав какую-то книгу мужчине, в особенности если книга не просто написана женщиной, но и на женскую тематику, услышать: «Женская проза... Дамская литература... Для барышень... Для тётечек...» Или что-то пренебрежительное в этом роде. И не важно, что ни розовых лепестков, ни кружавчиков на обложке не наблюдается. Пусть автор будет хоть сто раз лауреатом национальных, пусть даже Нобелевской премии - мы получим в ответ только саркастическую улыбку: знаем мы, мол, кто в буржуйских нобелевских комитетах заседает. (Вот, кстати, экстремальный случай: в одном из популярных литературных сообществ «книгой для женщин» был назван довольно известный роман без любовной линии и с женщинами разве что «в эпизодических ролях», к тому же написанный автором-мужчиной. То есть здесь «для женщин» означало исключительно литературную слабость произведения).
И что делать в такой ситуации, как донести до шовинистов огромный недоступный им пласт литературы? А ничего не делать. Потому что проблема не имеет к литературе никакого отношения. Здесь речь не идёт о сюжете, композиции, тропах, проникновении в подноготную действительности или языке. Здесь речь идёт о мужчинах и женщинах. Шовинизм, даже литературный - проблема не литературная, а социальная и психологическая. Тысячелетия патриархата не забываются в один день. Да, у нас равенство полов (и женщины-асфальтоукладчицы), но подсознание полно архаических обломков.
У женщин редко бывают проблемы с мужской прозой. Бывает, она не трогает читательниц, всё-таки своя рубашка ближе к телу, а своё тело - к душе, но того ярого отторжения, какое встречается у мужчин к женской литературе, я не замечала. И это не без причин.
Причины легче всего понять, представив себе женщину, переодетую мужчиной, а потом мужчину, переодетого женщиной. Первая картинка - интересная, быть может, даже эротичная. Вторая - в лучшем случае смешная, в худшем - унизительная. Женщина всё ещё «поднимается» до роли мужчины, мужчина «опускается» до роли женщины.
Чтение предполагает примеривание на себя личности героя. Внутреннее переодевание. Так что мы, собственно, предлагаем мужчине, предлагая ему читать женскую гендерную прозу? Тому, кто в детстве слышал: «Не плачь, ты же не девчонка!»; в более серьёзном возрасте, в случае несогласия с коллективом: «Да что ты ломаешься, как девка на выданье!»; а в случае проявления нерешительности или слабости: «Баба ты, а не мужик!». Мы предлагаем ему стать девчонкой, девкой, бабой. Мы предлагаем ему унижение, мы оскорбляем его. И чем больше он поёт песен о вечной женственности и святости материнства, тем сильнее в нём ужас и возмущение перед тем, чтобы самому побыть «вечной» и «святой». Да побыть насекомым, в которое превратился Грегор Замза, ему в разы приятнее!
Кстати, расхваливая достижения известных женщин, в прессе до сих пор нередко пишут о «неженском уме», «неженской воле» или «неженской решимости», скрывающихся «в этом хрупком теле». Неудивительно, что у женщин нет проблем с тем, чтобы примерить на себя мужскую жизнь.
Не мне судить литературных шовинистов, нередко это прекрасные люди - но все мы родом из детства, а такие вещи, как понимание ролей и отношений полов, усваиваются на подсознательном уровне ещё с языком и культурой, и переделываются во взрослом возрасте не легче, чем изучается в том же возрасте язык иностранный. Сами женщины зачастую носители тех же архаических представлений.
Тем большее восхищение вызывают у меня мужчины, свободные от шовинизма. А их немало! Им на самом деле всё равно, мужского или женского пола автор, их интересует литература. Я бы каждому поставила по памятнику, потому что они обогнали общество, в котором живут.
Подвожу итог: спорить с мужчинами-шовинистами о достоинствах женской гендерной прозы, приводить в пример гениальные пассажи, пугать тиражами или премиями не имеет ни малейшего смысла - ведь спор-то не о литературе. Литературный шовинизм исчезнет не раньше, чем изменится общество в целом - а общественные изменения медлительны и болезненны. Не нам менять этот мир. Или всё-таки нам? А, инженеры душ, ловцы человеков?
Начну с того, что исключу из рассмотрения огромный сегмент литературы - литературу «быстрого потребления»: женские романы в розовых с кружевами обложках и мужские в чёрно-красных. Исключу не из недостатка уважения - каждый делает своё дело, а для удобства, потому что некоторые читатели/писатели имеют привычку сводить всю женскую литературу к розово-кружевным романам (сейчас они сделают круглые глаза и скажут: «О? А это не так?»). Сразу оговорюсь: в этом посте я не хочу обсуждать деление на высокую/низкую литературу, так как это отдельная тема. Думаю, мы все примерно представляем, о чём речь.
Теперь к гендеру, или, по-простому, полу. Играет ли он роль в становлении литературного произведения? Есть ли какая-то разница, пишет мужчина или женщина? На мой взгляд - играет, разница есть. Но мнения существуют разные. Букеровский лауреат Ольга Славникова в одном из интервью дала категорически-негативный ответ на вопрос, есть ли разница между «мужской» и «женской» прозой.
Я бы не стала спорить с метром. Я бы просто задала ей ещё один вопрос: а почему, собственно, действие её произведений практически всегда происходит в России? Почему бы ей не написать, например, о жизни в Кении? Разве в Кении меньше социальных проблем, меньше фантастических мифов? Вопрос кажется нелепым, ответ очевиден: потому что Славникова родилась и живёт в России.
Если мы попробуем «развернуть» этот тривиальный ответ, получится примерно следующее: выбор тем, проблематики литературных произведений связан с личным опытом автора - всем, что он пережил, прочитал, увидел, узнал, полюбил, возненавидел и даже забыл на момент написания произведения. Опыт бытия Славниковой связан с её родной страной. Не то чтобы ей совсем уж плевать, как там, в Кении, но проблемы, которые перед глазами, воспринимаются во много раз острее и просятся на бумагу. Вполне логично, что российский автор пишет о жизни, реальной или фантастической, в России. Так почему же нелогично, что автор-женщина пишет о женской жизни, используя свой опыт бытия? Только потому, что женская жизнь испокон веков считалась чем-то низким, постыдным, непубличным? Но, может, это как раз повод серьёзнее исследовать её в литературе?
Я уверена: как и любой другой опыт, опыт гендерный оказывает влияние на то, что мы пишем. Переживание собственного тела, переживание своей социальной роли - всё это оставляет отпечатки, которые потом - иногда неожиданным образом - всплывают в тексте.
При этом я не собираюсь утверждать, будто гендер - единственный фактор, воздействующий на текст. Это один из факторов, на фоне сотни или тысячи других, всего того, что делает нас неповторимыми личностями. Далеко не все русские писатели пишут о России, далеко не все писатели-женщины интересуются проблематикой именно женского бытия. Существуют практически нейтральные в гендерном плане произведения - не посмотрев на имя-фамилию автора, и не догадаешься, какого он пола. Есть произведения, в которых гендер играет роль, но при этом второстепенен. Есть такие, в которых он если не первичен, то очень существенен. Я думаю, достаточно прочитать один абзац Прилепина, чтобы понять, что писал мужчина, и один абзац Чижовой, чтобы понять, что писала женщина.
Хорошо это или плохо, нужна ли гендерная литература? С одной стороны, нет такого писателя, который не стремился бы выйти за рамки личного опыта, подняться над собственной жизнью, увидеть и рассказать больше, чем может ограниченный одной жизнью человек. С другой стороны, если автор будет писать о проблемах и конфликтах, глубоко ему чуждых, не волнующих, получится соцреализм скука беспросветная. Я думаю, что проблемы пола стоят того, чтобы о них говорить. Ведь тысячелетиями именно пол определял, какой будет жизнь и какой будет смерть человека. Причём говорить не с нейтральной точки зрения - она возможна разве что для инопланетян - но с точки зрения живых мужчин и женщин.
Поэтому я считаю, что существование как женской, так и мужской гендерной прозы оправдано - даже если чёткую линию между гендерной прозой и прозой вообще провести очень сложно, да и не нужно - ведь талантливое литературное произведение редко затрагивает всего один пласт тем.
А теперь к шовинизму. Название поста получилось вроде названий книг в новомодном жанре «quirk books», типа «Гордость и предубеждение и зомби». Так вот, перейдём к нашим зомби, к литературным шовинистам.
Не знаю, как с участниками, но подозреваю, что многим участницам сообщества приходилось, порекомендовав какую-то книгу мужчине, в особенности если книга не просто написана женщиной, но и на женскую тематику, услышать: «Женская проза... Дамская литература... Для барышень... Для тётечек...» Или что-то пренебрежительное в этом роде. И не важно, что ни розовых лепестков, ни кружавчиков на обложке не наблюдается. Пусть автор будет хоть сто раз лауреатом национальных, пусть даже Нобелевской премии - мы получим в ответ только саркастическую улыбку: знаем мы, мол, кто в буржуйских нобелевских комитетах заседает. (Вот, кстати, экстремальный случай: в одном из популярных литературных сообществ «книгой для женщин» был назван довольно известный роман без любовной линии и с женщинами разве что «в эпизодических ролях», к тому же написанный автором-мужчиной. То есть здесь «для женщин» означало исключительно литературную слабость произведения).
И что делать в такой ситуации, как донести до шовинистов огромный недоступный им пласт литературы? А ничего не делать. Потому что проблема не имеет к литературе никакого отношения. Здесь речь не идёт о сюжете, композиции, тропах, проникновении в подноготную действительности или языке. Здесь речь идёт о мужчинах и женщинах. Шовинизм, даже литературный - проблема не литературная, а социальная и психологическая. Тысячелетия патриархата не забываются в один день. Да, у нас равенство полов (и женщины-асфальтоукладчицы), но подсознание полно архаических обломков.
У женщин редко бывают проблемы с мужской прозой. Бывает, она не трогает читательниц, всё-таки своя рубашка ближе к телу, а своё тело - к душе, но того ярого отторжения, какое встречается у мужчин к женской литературе, я не замечала. И это не без причин.
Причины легче всего понять, представив себе женщину, переодетую мужчиной, а потом мужчину, переодетого женщиной. Первая картинка - интересная, быть может, даже эротичная. Вторая - в лучшем случае смешная, в худшем - унизительная. Женщина всё ещё «поднимается» до роли мужчины, мужчина «опускается» до роли женщины.
Чтение предполагает примеривание на себя личности героя. Внутреннее переодевание. Так что мы, собственно, предлагаем мужчине, предлагая ему читать женскую гендерную прозу? Тому, кто в детстве слышал: «Не плачь, ты же не девчонка!»; в более серьёзном возрасте, в случае несогласия с коллективом: «Да что ты ломаешься, как девка на выданье!»; а в случае проявления нерешительности или слабости: «Баба ты, а не мужик!». Мы предлагаем ему стать девчонкой, девкой, бабой. Мы предлагаем ему унижение, мы оскорбляем его. И чем больше он поёт песен о вечной женственности и святости материнства, тем сильнее в нём ужас и возмущение перед тем, чтобы самому побыть «вечной» и «святой». Да побыть насекомым, в которое превратился Грегор Замза, ему в разы приятнее!
Кстати, расхваливая достижения известных женщин, в прессе до сих пор нередко пишут о «неженском уме», «неженской воле» или «неженской решимости», скрывающихся «в этом хрупком теле». Неудивительно, что у женщин нет проблем с тем, чтобы примерить на себя мужскую жизнь.
Не мне судить литературных шовинистов, нередко это прекрасные люди - но все мы родом из детства, а такие вещи, как понимание ролей и отношений полов, усваиваются на подсознательном уровне ещё с языком и культурой, и переделываются во взрослом возрасте не легче, чем изучается в том же возрасте язык иностранный. Сами женщины зачастую носители тех же архаических представлений.
Тем большее восхищение вызывают у меня мужчины, свободные от шовинизма. А их немало! Им на самом деле всё равно, мужского или женского пола автор, их интересует литература. Я бы каждому поставила по памятнику, потому что они обогнали общество, в котором живут.
Подвожу итог: спорить с мужчинами-шовинистами о достоинствах женской гендерной прозы, приводить в пример гениальные пассажи, пугать тиражами или премиями не имеет ни малейшего смысла - ведь спор-то не о литературе. Литературный шовинизм исчезнет не раньше, чем изменится общество в целом - а общественные изменения медлительны и болезненны. Не нам менять этот мир. Или всё-таки нам? А, инженеры душ, ловцы человеков?