(no subject)
ленинские тезисы на новый лад:
Борьба за власть импотентов и блядей
Одни не могут, другие не хотят.
Посмотрел немножко старый (ну не такой уж старый, начало 90х) британский мини-сериал Sharpe - о британском офицере наполеоновских времен, произведенном в чин из солдат.
Вот где обрисовывается прежний, классовый конфликт, окончательно похороненный под тщательно сконструированным новым, расовым.
Офицер Шарп, которого израет молодой Шон Бин, вызывает недоверие и презрение солдат, над которыми он поставлен командовать именно постольку, поскольку он равен им по происхождению - сын проститутки, провел юность в уличных драках, он, во всяком случае исходя из взгляда поверхностного, не обладает Благодатью, которую распределяет монарх из своего небесного источника - аристократу.
Именно Благодать, по мнению темных, но мудрых солдат, дарует удачу и победу уже потому, что так было всегда и будет, а жизнь среди помоек ни к какой победе не приводит, а наоборот, к неудачам и передрягам, потому что всегда так было и будет. Взгляд темный, безусловно. Но мудрый? Тоже безусловно. Мудрость эта состоит в различении доброделей и пороков, достоинств и недостатков.
Офицер из низов не умеет говорить на разных языках, грязно дерется, грубо себя ведет, представить его на верху общества невозможно. С какой стати солдат должен подчиняться какому-то случайному негодяю, презираемому благородными людьми? Негодяй обречен если и не на немедленную неудачу в настоящем, то на низкое положение в обозримом будущем, - а значит ведет своих солдат не вверх, к славе, а черт знает куда. Вдобавок, что немаловажно, он сражается против наполеоновской республиканской армии по сомнительным мотивам - Наполеон же почти такой же выскочка, как он сам. Но Шарп доказывает свою ценность, иррациональным образом. Именно - иррациональными подвигами, великодушием, бескорыстием и конкретной, данной в ощущениях, но совершенно мистической и труднообъяснимой удачей в бою - то есть качествами натурального аристократа. В фильме эта удача показывается довольно комедийно - множество солдат под командой британского аристократа перебиты кучкой лихих французов. А несколько стрелков по командой низкорожденного Шарпа случайным образом выигрывают баталию за баталией; таким образом Благодать на Шарпе, а не на аристократе, который стало быть ложный, а может просто деградировавший до уровня ниже канавы. Очевидно, что хотя самого Шарпа не примут в аристократическое общество из снобизма, монарх может и даже обязан возвести его в рыцарское достоинство, его дети получат аристократическое воспитание и через два-три поколения не будут отличаться от прочих аристократов по статусу во всяком случае. Это в теории. А на практике монарх далеко, а аристократы обсели общество, как клопы и сосут народные соки, не позволяя способным выбиться наверх. За устранение этой несправедливости и сражается Наполеон, за это же сражается и Шарп, хотя и находясь в заведомо несправедливой британской классовой системе и против Наполеона. Но британское общество символизирует охраняющий жизнь либерализм, хотя и отягощенный злом, а Наполеон - агрессивную тиранию убийц и насильников, хотя и под знаменем свободы и просвещения. Что абсурдно, и это абсурдное положение есть скрытая пружина киношной драмы.
Там же обрисован конфликт между новой научной рациональностью и старым церковным мистицизмом, причем если солдат-герой из низов побеждает, потому что на войне как на войне, то церковный мистицизм то и дело торжествует над рациональностью. Например, святая реликвия побуждает испанских горожан к бурлению национальной гордости, восстанию и низвержению наполеоновской армии, которая выступает за свободу-равенство-братство, но с чисто научной точки зрения. Слаба наука перед святыми народными чувствами.
Подумал, что новое время выстроило намного больше мистических конструктов под маской рациональности, чем прежде, причем эту маску намного труднее распознать и еще труднее сорвать. Но святые чувства никуда не деваются.
Например, такая мистическая сущность, как равенство - что является материальным носителем равенства всех людей, в которое равенство верят свято многие рациональные люди? Если церковники прошлого утверждали, что все мы равны перед Богом, то это имело под собой хотя бы поэтические основания, поскольку в сравнении с Богом мы все ущербны и ничтожны, хотя и по-разному, но приблизительно поровну и это очевидно любому, кто возьмётся задумываться или пытаться доказывать обратное.
По сравнению друг с другом люди, как ни возьмись, не равны, и это и очевидно, и доказуемо разнообразными научными методами. Разумеется, всех нас может объявить равными менеджерское государство, почти так же, как это делалось на заводах Форда - все рабочие равны по зарплате и статусу, но менеджеры, проводники прогресса, намного ровнее, а кто вякнет поперек объявить расистами и мизогинами через свои средства массовой пропаганды и агитации. Обвинение в классизме вышло из моды уже тогда, когда вышел это самый фильм Sharpe. Вышло оно из моды именно постольку, поскольку новейшая аристократия постфордизма, хотя и на глазах приобретает все черты класса и даже касты, всё менее желает об этом факте говорить. И одновременно всё менее эта каста желает говорить о достоинствах и недостатках, добродетелях и пороках, делая вид, что их как будто нет и мудрую мораль следует высасывать из случайных ( нет, не случайных, но генерируемых по абсурдной системы бюрократической логики и аппаратных игр ) идейных конструктов, либо либо просто приятно думать на досуге, либо они вытекают из древних идей менеджерских Тейлора и Форда, приправленных кашей из обезбоженных осадков протестантского мировоззрения, - типа коммунизма и абслютного равенства и даже необходимого неразличения полов, евнухов, трансгендеров, финнов, калмыков, китайцев и папуасов.
Но это будет или уже есть явная тирания, причем с такой тиранией не согласится даже человек наполеоновских времен, согласный с тем, что офицеры из аристократии несомненно отличаются от офицеров из сточной канавы, хотя и необязательно в лучшую сторону, но согласный и с тем, что Наполеон - невесть откуда взятый, опасный и в высшей степени сомнительный тиран. И доказательств того, что удача, что по мнению темных, но мудрых народных масс есть конкретное доказательство Божьей благодати, сопутствует такой тирании, как она сопутствовала Шарпу или Наполеону на первых порах, - не только не видно, но видно совершенно обратное. Видна кучка зарвавшихся безумцев, которая шаг за шагом идет к провалу - называя притом свои шаги прогрессом, - и только накопленная прежними поколениями благодать не дает им погибнуть прямо сейчас.
И как можно верить в равенство всех людей тогда, когда вам явно затыкает рот и отстраняет от дел какой-то человек, который выступает от имени и по поручению равенства? Это такое бьющее в нос советское лицемерие, которое понятно любой собаке. Государство дает должность мне или тебе, но не мне и тебе одновременно, в соотвествии с принципами демократического централизма. Ты-начальник, я-дурак, я начальник - ты дурак. Причем о способностях тут речи вообще нет, бороться можно только за место под солнцем страны Советов, под ковром, изподтишка, держа кукиш в кармане. Советский человек к этому приучен со школьной скамьи во всяком случае, "все понятно". Учительница, особенно если это учительница политэкономии или литературы может и должна по долгу службы и приказу Партии нести ахинею, и ученики даже не обязаны в эту чепуху верить, но обязаны делать вид, что слушают и слушаются.
Понятно и почему в начальническое кресло подсаживают чернокожих и вагиноидов, несмотря на все "но", а белокожих и фалломорфов ссаживают, несмотря опять же на возражения - был бы повод! Это уже проделывалось во время Великой Октябрьской Социалистической Революции, бей белых, пока не покраснеют, всё в общем ясно. Маркеры "белых" или "евреев" или "капиталистов" новые, но принцип известный, поражение в правах или наоборот, во имя социальной справедливости, чтобы всё было как у всех. Кто был ничем, а стал всем, будет служить верой и правдой советской власти. А кто является по сути ничем, а сделан на заказ,- по званию и звездному статусу, - всем, и тем пуще будет служить, как кролик с барабаном на батарейках. Дурацкие комедии, разыгрываемые в американских (и следом австралийских школах), - об одной из таких комедий поведал надысь nefedor - во всяком случае никого "из наших людей" не обманут. Но и воспринимать их как чисто комедийное действо, на мой взгляд, не менее опасно, чем видеть в тиранических фигурах вроде Наполеона или Гитлера чисто клоунов. Когда таких тварей в менеджерском обществе миллионы, и каждый такой клоун метит в спасители человечества, тут не до шуток.
Борьба за власть импотентов и блядей
Одни не могут, другие не хотят.
Посмотрел немножко старый (ну не такой уж старый, начало 90х) британский мини-сериал Sharpe - о британском офицере наполеоновских времен, произведенном в чин из солдат.
Вот где обрисовывается прежний, классовый конфликт, окончательно похороненный под тщательно сконструированным новым, расовым.
Офицер Шарп, которого израет молодой Шон Бин, вызывает недоверие и презрение солдат, над которыми он поставлен командовать именно постольку, поскольку он равен им по происхождению - сын проститутки, провел юность в уличных драках, он, во всяком случае исходя из взгляда поверхностного, не обладает Благодатью, которую распределяет монарх из своего небесного источника - аристократу.
Именно Благодать, по мнению темных, но мудрых солдат, дарует удачу и победу уже потому, что так было всегда и будет, а жизнь среди помоек ни к какой победе не приводит, а наоборот, к неудачам и передрягам, потому что всегда так было и будет. Взгляд темный, безусловно. Но мудрый? Тоже безусловно. Мудрость эта состоит в различении доброделей и пороков, достоинств и недостатков.
Офицер из низов не умеет говорить на разных языках, грязно дерется, грубо себя ведет, представить его на верху общества невозможно. С какой стати солдат должен подчиняться какому-то случайному негодяю, презираемому благородными людьми? Негодяй обречен если и не на немедленную неудачу в настоящем, то на низкое положение в обозримом будущем, - а значит ведет своих солдат не вверх, к славе, а черт знает куда. Вдобавок, что немаловажно, он сражается против наполеоновской республиканской армии по сомнительным мотивам - Наполеон же почти такой же выскочка, как он сам. Но Шарп доказывает свою ценность, иррациональным образом. Именно - иррациональными подвигами, великодушием, бескорыстием и конкретной, данной в ощущениях, но совершенно мистической и труднообъяснимой удачей в бою - то есть качествами натурального аристократа. В фильме эта удача показывается довольно комедийно - множество солдат под командой британского аристократа перебиты кучкой лихих французов. А несколько стрелков по командой низкорожденного Шарпа случайным образом выигрывают баталию за баталией; таким образом Благодать на Шарпе, а не на аристократе, который стало быть ложный, а может просто деградировавший до уровня ниже канавы. Очевидно, что хотя самого Шарпа не примут в аристократическое общество из снобизма, монарх может и даже обязан возвести его в рыцарское достоинство, его дети получат аристократическое воспитание и через два-три поколения не будут отличаться от прочих аристократов по статусу во всяком случае. Это в теории. А на практике монарх далеко, а аристократы обсели общество, как клопы и сосут народные соки, не позволяя способным выбиться наверх. За устранение этой несправедливости и сражается Наполеон, за это же сражается и Шарп, хотя и находясь в заведомо несправедливой британской классовой системе и против Наполеона. Но британское общество символизирует охраняющий жизнь либерализм, хотя и отягощенный злом, а Наполеон - агрессивную тиранию убийц и насильников, хотя и под знаменем свободы и просвещения. Что абсурдно, и это абсурдное положение есть скрытая пружина киношной драмы.
Там же обрисован конфликт между новой научной рациональностью и старым церковным мистицизмом, причем если солдат-герой из низов побеждает, потому что на войне как на войне, то церковный мистицизм то и дело торжествует над рациональностью. Например, святая реликвия побуждает испанских горожан к бурлению национальной гордости, восстанию и низвержению наполеоновской армии, которая выступает за свободу-равенство-братство, но с чисто научной точки зрения. Слаба наука перед святыми народными чувствами.
Подумал, что новое время выстроило намного больше мистических конструктов под маской рациональности, чем прежде, причем эту маску намного труднее распознать и еще труднее сорвать. Но святые чувства никуда не деваются.
Например, такая мистическая сущность, как равенство - что является материальным носителем равенства всех людей, в которое равенство верят свято многие рациональные люди? Если церковники прошлого утверждали, что все мы равны перед Богом, то это имело под собой хотя бы поэтические основания, поскольку в сравнении с Богом мы все ущербны и ничтожны, хотя и по-разному, но приблизительно поровну и это очевидно любому, кто возьмётся задумываться или пытаться доказывать обратное.
По сравнению друг с другом люди, как ни возьмись, не равны, и это и очевидно, и доказуемо разнообразными научными методами. Разумеется, всех нас может объявить равными менеджерское государство, почти так же, как это делалось на заводах Форда - все рабочие равны по зарплате и статусу, но менеджеры, проводники прогресса, намного ровнее, а кто вякнет поперек объявить расистами и мизогинами через свои средства массовой пропаганды и агитации. Обвинение в классизме вышло из моды уже тогда, когда вышел это самый фильм Sharpe. Вышло оно из моды именно постольку, поскольку новейшая аристократия постфордизма, хотя и на глазах приобретает все черты класса и даже касты, всё менее желает об этом факте говорить. И одновременно всё менее эта каста желает говорить о достоинствах и недостатках, добродетелях и пороках, делая вид, что их как будто нет и мудрую мораль следует высасывать из случайных ( нет, не случайных, но генерируемых по абсурдной системы бюрократической логики и аппаратных игр ) идейных конструктов, либо либо просто приятно думать на досуге, либо они вытекают из древних идей менеджерских Тейлора и Форда, приправленных кашей из обезбоженных осадков протестантского мировоззрения, - типа коммунизма и абслютного равенства и даже необходимого неразличения полов, евнухов, трансгендеров, финнов, калмыков, китайцев и папуасов.
Но это будет или уже есть явная тирания, причем с такой тиранией не согласится даже человек наполеоновских времен, согласный с тем, что офицеры из аристократии несомненно отличаются от офицеров из сточной канавы, хотя и необязательно в лучшую сторону, но согласный и с тем, что Наполеон - невесть откуда взятый, опасный и в высшей степени сомнительный тиран. И доказательств того, что удача, что по мнению темных, но мудрых народных масс есть конкретное доказательство Божьей благодати, сопутствует такой тирании, как она сопутствовала Шарпу или Наполеону на первых порах, - не только не видно, но видно совершенно обратное. Видна кучка зарвавшихся безумцев, которая шаг за шагом идет к провалу - называя притом свои шаги прогрессом, - и только накопленная прежними поколениями благодать не дает им погибнуть прямо сейчас.
И как можно верить в равенство всех людей тогда, когда вам явно затыкает рот и отстраняет от дел какой-то человек, который выступает от имени и по поручению равенства? Это такое бьющее в нос советское лицемерие, которое понятно любой собаке. Государство дает должность мне или тебе, но не мне и тебе одновременно, в соотвествии с принципами демократического централизма. Ты-начальник, я-дурак, я начальник - ты дурак. Причем о способностях тут речи вообще нет, бороться можно только за место под солнцем страны Советов, под ковром, изподтишка, держа кукиш в кармане. Советский человек к этому приучен со школьной скамьи во всяком случае, "все понятно". Учительница, особенно если это учительница политэкономии или литературы может и должна по долгу службы и приказу Партии нести ахинею, и ученики даже не обязаны в эту чепуху верить, но обязаны делать вид, что слушают и слушаются.
Понятно и почему в начальническое кресло подсаживают чернокожих и вагиноидов, несмотря на все "но", а белокожих и фалломорфов ссаживают, несмотря опять же на возражения - был бы повод! Это уже проделывалось во время Великой Октябрьской Социалистической Революции, бей белых, пока не покраснеют, всё в общем ясно. Маркеры "белых" или "евреев" или "капиталистов" новые, но принцип известный, поражение в правах или наоборот, во имя социальной справедливости, чтобы всё было как у всех. Кто был ничем, а стал всем, будет служить верой и правдой советской власти. А кто является по сути ничем, а сделан на заказ,- по званию и звездному статусу, - всем, и тем пуще будет служить, как кролик с барабаном на батарейках. Дурацкие комедии, разыгрываемые в американских (и следом австралийских школах), - об одной из таких комедий поведал надысь nefedor - во всяком случае никого "из наших людей" не обманут. Но и воспринимать их как чисто комедийное действо, на мой взгляд, не менее опасно, чем видеть в тиранических фигурах вроде Наполеона или Гитлера чисто клоунов. Когда таких тварей в менеджерском обществе миллионы, и каждый такой клоун метит в спасители человечества, тут не до шуток.