О Каллиграфии на продажу
Хори Хисао.
Мир Каллиграфии.
Каллиграфия как часть интерьера. Спрос есть, но примитивно до отвращения.
Однажды меня попросили прочитать лекцию на одном мероприятии. Мероприятие должно было представлять собой собрание любителей японских традиционных изобразительных искусств, и присутствовать на нём должны были не только люди, имеющие отношение к каллиграфии. Меня же попросили прочитать лекцию на тему «Каллиграфия как часть интерьера», деликатно намекнув, что мероприятие приурочено к встрече нового года, на нём будут присутствовать новички, поэтому хотелось бы, чтобы тема не была тяжёлой и неприятной. Меня немного зацепили слова «часть интерьера», однако до лекции оставалось ещё три месяца, и я решил, что что-нибудь я да расскажу.
Но чем ближе подходило время, тем больше я думал, что, я - человек, интересующийся одной только каллиграфией, смогу рассказать людям, специалистам в области изобразительных искусств. В японской традиционной комнате есть самое важное место - ниша-токонома. В ней вешают «украшение токонома» известную или примечательную картину. Однако мои познания в этой области крайне скудны, а изучать эту тему с нуля и выступать с ней, будучи, по сути, профаном, я не хочу. И кроме того, мне не давало покоя словосочетание «Каллиграфия, как часть интерьера».
Когда целью становится удовлетворение потребительского спроса, есть опасность потерять суть.
Я считаю, что каллиграфия это «Акт высказывания, выраженный символами и имеющий визуальную ценность». В этом плане не важно, написан ли текст кисточкой, ручкой, фломастером или чем-либо ещё. Однако если произведение не имеет визуальной ценности, его нельзя назвать каллиграфией. Это просто надпись. Безусловно, словосочетание «имеющий визуальную ценность» чревато новыми, дополнительными проблемами. В зависимости от содержания написанного, техники мастера, оформления работы оценки могут разниться, но в конце концов, мне кажется правильным, когда человек выражает свое мнение обязательно адресно, продумав что и для кого, (а из этого вытекает как) он будет писать, собирает всю свою решимость и искренне создаёт продуманное произведение.
Итак, перед тем, как перейти к основной сути вопроса, хотелось бы сделать ещё одно предупреждение. По всей Японии регулярно проходят выставки в духе «Каллиграфия в интерьере», однако то, о чём я хочу говорить, к ним не относится, поскольку у них совершенно разное содержание. Возможно, сейчас это прозвучало двусмысленно и непонятно, но я надеюсь, что к концу статьи станет ясно. У меня ни в коей мере нет намерения как-либо опорочить или оскорбить такие выставки или их организаторов.
Итак, исходя из того, что каллиграфия имеет визуальную ценность, внутренние помещения японских домов, храмов, дворцов украшались работами известных мастеров на ширмах и раздвижных перегородках-фусума. Кроме того, не будем забывать про известные всем каллиграфические свитки. Каллиграфический свиток был неотъемлемой частью ниш-токонома в подавляющем большинстве японских домов. Хочется думать, что для детей, выросших в таких домах, именно каллиграфический свиток стал первым толчком к желанию заняться каллиграфией. Наверняка у большинства этот путь начался с мысли: «Когда я вырасту, я хочу уметь так же».
Каллиграфия была неотъемлемой частью японского дома. И если думать с этой точки зрения, то запрос на «каллиграфию в интерьере» не является чем-то необычным или нетипичным. Однако (хоть это и моё личное, глубоко субъективное мнение) слово «интерьер» - заимствованное, иностранное слово, и когда его слышишь, то образы токонома, ширмы, свитка и фусума в голове не возникают. У меня в голове возникает что-то… что не будет мешаться в маленьком японском доме, что-то простое. Маленькое. Что-то в рамочке, про что можно сказать «мило» или «симпатично». Что-то для чего даже не нужно подбирать сложные слова.
Мы все постоянно жалуемся, что каллиграфические работы никак не продаются. Однако, даже не смотря на это, я бы не хотел, чтобы рос спрос на каллиграфию для интерьера. В создании каллиграфических работ для украшения интерьера скрыты серьёзные проблемы. Если мы во главу угла поставим задачу «создания украшения», то есть опасность забыть про то, что каллиграфия это прежде всего акт высказывания. Ценность будет иметь только то, что можно продать, увеличится количество таких работ, возникнет огромное количество пустяшных работ-сувениров. Мысль об этом вызывает у меня горечь.
Работай с душой. Работа по необходимости - пустышка.
Может быть, я не прав и слишком сгущаю краски, когда говорю, что слово «интерьер» подразумевает что-то маленькое, простое, симпатичное. Однако если мы посмотрим на современные квартиры и современное жильё, то зачастую там физически не будет места для больших работ. Безусловно, ни в коем случае нельзя говорить о том, что «большая работа значит хорошая, а маленькая - простая». И маленькие и большие работы могут быть одинаково ценны и выполнены на технически высоком уровне. Но тем не менее, согласитесь, что часто маленькая работа требует меньше времени. И уже на этом этапе, если появляется желание «потратить меньше времени или сил» на работу - это плохая работа.
Сама по себе «Каллиграфия, как часть интерьера» - вещь не плохая, и в принципе, меня всегда радует интерес к каллиграфии, но как только возникает понятие «продаётся», всё сразу летит под откос. Во-первых, сразу же ограничивается используемая техника. В приоритете становится только техника, призванная обратить внимание на свою работу. Ограничивается количество жанров. Китайские стихи - долой. Китайские тексты - долой. Древняя кана - долой. Это никогда не продастся. Что же продастся? Продастся работа из одного иероглифа или легкочитаемый, несложный текст. В принципе, можно легко понять, почему такие вещи будут хорошо продаваться. Они легко найдут своё место в комнате и никому не помешают. И я считаю большой проблемой намерение авторов создавать именно такие - продающиеся произведения.
Когда смотришь произведения, написанные «для» чего-то, чувствуешь какую-то пустоту. И произведения «для продажи» тут не исключение, а просто ещё одно из звеньев цепи. Произведение «для победы на большой выставке» - просто копия образца, который написал вам сэнсэй. «Произведение для местной выставки» - то же самое. Просто копия чужих мыслей и чувств. Отказ от самого себя и льстивая угодливость сэнсэю. Такие произведения вызывают отвращение. Однако такие произведения получают высокие оценки на выставках, недостойных называться выставками каллиграфии. И это печальный факт. Человеческие желания скудны. Вместо того, чтобы желать чтобы «моя каллиграфия была досконально проработанной и завершённой», большинство желает реальной выгоды и в сердце их пустота.
Вот так я смогу продать. Вот так я смогу получить первый приз. Вот так меня похвалит учитель… и нет этому конца. Утрата истинного смысла собственной каллиграфии достойна сожаления, да и в принципе очень страшна. «Для» чего бы мы не писали работу, есть опасность скатиться в упрощение. Я считаю, что прежде всего мы должны от этого упрощения отказаться и писать свою собственную, выстраданную каллиграфию.
Как бы я сейчас не ругал «каллиграфию для интерьера», я бы всё-таки хотел, чтобы каллиграфия развивалась и в этом направлении. Но чтобы это не было «напишу что-нибудь простенькое, чтобы отдохнуть», а чтобы даже маленькие работы создавались со всевозможным тщанием. Чтобы даже про маленькую работу можно было сказать, что она выполнена достойно и от души.
Мир Каллиграфии.
Каллиграфия как часть интерьера. Спрос есть, но примитивно до отвращения.
Однажды меня попросили прочитать лекцию на одном мероприятии. Мероприятие должно было представлять собой собрание любителей японских традиционных изобразительных искусств, и присутствовать на нём должны были не только люди, имеющие отношение к каллиграфии. Меня же попросили прочитать лекцию на тему «Каллиграфия как часть интерьера», деликатно намекнув, что мероприятие приурочено к встрече нового года, на нём будут присутствовать новички, поэтому хотелось бы, чтобы тема не была тяжёлой и неприятной. Меня немного зацепили слова «часть интерьера», однако до лекции оставалось ещё три месяца, и я решил, что что-нибудь я да расскажу.
Но чем ближе подходило время, тем больше я думал, что, я - человек, интересующийся одной только каллиграфией, смогу рассказать людям, специалистам в области изобразительных искусств. В японской традиционной комнате есть самое важное место - ниша-токонома. В ней вешают «украшение токонома» известную или примечательную картину. Однако мои познания в этой области крайне скудны, а изучать эту тему с нуля и выступать с ней, будучи, по сути, профаном, я не хочу. И кроме того, мне не давало покоя словосочетание «Каллиграфия, как часть интерьера».
Когда целью становится удовлетворение потребительского спроса, есть опасность потерять суть.
Я считаю, что каллиграфия это «Акт высказывания, выраженный символами и имеющий визуальную ценность». В этом плане не важно, написан ли текст кисточкой, ручкой, фломастером или чем-либо ещё. Однако если произведение не имеет визуальной ценности, его нельзя назвать каллиграфией. Это просто надпись. Безусловно, словосочетание «имеющий визуальную ценность» чревато новыми, дополнительными проблемами. В зависимости от содержания написанного, техники мастера, оформления работы оценки могут разниться, но в конце концов, мне кажется правильным, когда человек выражает свое мнение обязательно адресно, продумав что и для кого, (а из этого вытекает как) он будет писать, собирает всю свою решимость и искренне создаёт продуманное произведение.
Итак, перед тем, как перейти к основной сути вопроса, хотелось бы сделать ещё одно предупреждение. По всей Японии регулярно проходят выставки в духе «Каллиграфия в интерьере», однако то, о чём я хочу говорить, к ним не относится, поскольку у них совершенно разное содержание. Возможно, сейчас это прозвучало двусмысленно и непонятно, но я надеюсь, что к концу статьи станет ясно. У меня ни в коей мере нет намерения как-либо опорочить или оскорбить такие выставки или их организаторов.
Итак, исходя из того, что каллиграфия имеет визуальную ценность, внутренние помещения японских домов, храмов, дворцов украшались работами известных мастеров на ширмах и раздвижных перегородках-фусума. Кроме того, не будем забывать про известные всем каллиграфические свитки. Каллиграфический свиток был неотъемлемой частью ниш-токонома в подавляющем большинстве японских домов. Хочется думать, что для детей, выросших в таких домах, именно каллиграфический свиток стал первым толчком к желанию заняться каллиграфией. Наверняка у большинства этот путь начался с мысли: «Когда я вырасту, я хочу уметь так же».
Каллиграфия была неотъемлемой частью японского дома. И если думать с этой точки зрения, то запрос на «каллиграфию в интерьере» не является чем-то необычным или нетипичным. Однако (хоть это и моё личное, глубоко субъективное мнение) слово «интерьер» - заимствованное, иностранное слово, и когда его слышишь, то образы токонома, ширмы, свитка и фусума в голове не возникают. У меня в голове возникает что-то… что не будет мешаться в маленьком японском доме, что-то простое. Маленькое. Что-то в рамочке, про что можно сказать «мило» или «симпатично». Что-то для чего даже не нужно подбирать сложные слова.
Мы все постоянно жалуемся, что каллиграфические работы никак не продаются. Однако, даже не смотря на это, я бы не хотел, чтобы рос спрос на каллиграфию для интерьера. В создании каллиграфических работ для украшения интерьера скрыты серьёзные проблемы. Если мы во главу угла поставим задачу «создания украшения», то есть опасность забыть про то, что каллиграфия это прежде всего акт высказывания. Ценность будет иметь только то, что можно продать, увеличится количество таких работ, возникнет огромное количество пустяшных работ-сувениров. Мысль об этом вызывает у меня горечь.
Работай с душой. Работа по необходимости - пустышка.
Может быть, я не прав и слишком сгущаю краски, когда говорю, что слово «интерьер» подразумевает что-то маленькое, простое, симпатичное. Однако если мы посмотрим на современные квартиры и современное жильё, то зачастую там физически не будет места для больших работ. Безусловно, ни в коем случае нельзя говорить о том, что «большая работа значит хорошая, а маленькая - простая». И маленькие и большие работы могут быть одинаково ценны и выполнены на технически высоком уровне. Но тем не менее, согласитесь, что часто маленькая работа требует меньше времени. И уже на этом этапе, если появляется желание «потратить меньше времени или сил» на работу - это плохая работа.
Сама по себе «Каллиграфия, как часть интерьера» - вещь не плохая, и в принципе, меня всегда радует интерес к каллиграфии, но как только возникает понятие «продаётся», всё сразу летит под откос. Во-первых, сразу же ограничивается используемая техника. В приоритете становится только техника, призванная обратить внимание на свою работу. Ограничивается количество жанров. Китайские стихи - долой. Китайские тексты - долой. Древняя кана - долой. Это никогда не продастся. Что же продастся? Продастся работа из одного иероглифа или легкочитаемый, несложный текст. В принципе, можно легко понять, почему такие вещи будут хорошо продаваться. Они легко найдут своё место в комнате и никому не помешают. И я считаю большой проблемой намерение авторов создавать именно такие - продающиеся произведения.
Когда смотришь произведения, написанные «для» чего-то, чувствуешь какую-то пустоту. И произведения «для продажи» тут не исключение, а просто ещё одно из звеньев цепи. Произведение «для победы на большой выставке» - просто копия образца, который написал вам сэнсэй. «Произведение для местной выставки» - то же самое. Просто копия чужих мыслей и чувств. Отказ от самого себя и льстивая угодливость сэнсэю. Такие произведения вызывают отвращение. Однако такие произведения получают высокие оценки на выставках, недостойных называться выставками каллиграфии. И это печальный факт. Человеческие желания скудны. Вместо того, чтобы желать чтобы «моя каллиграфия была досконально проработанной и завершённой», большинство желает реальной выгоды и в сердце их пустота.
Вот так я смогу продать. Вот так я смогу получить первый приз. Вот так меня похвалит учитель… и нет этому конца. Утрата истинного смысла собственной каллиграфии достойна сожаления, да и в принципе очень страшна. «Для» чего бы мы не писали работу, есть опасность скатиться в упрощение. Я считаю, что прежде всего мы должны от этого упрощения отказаться и писать свою собственную, выстраданную каллиграфию.
Как бы я сейчас не ругал «каллиграфию для интерьера», я бы всё-таки хотел, чтобы каллиграфия развивалась и в этом направлении. Но чтобы это не было «напишу что-нибудь простенькое, чтобы отдохнуть», а чтобы даже маленькие работы создавались со всевозможным тщанием. Чтобы даже про маленькую работу можно было сказать, что она выполнена достойно и от души.