Когда никто не хочет быть "царём"
Мне известно как минимум три случая, когда в демократической (имея в виду узкий или очень узкий круг избирателей) стране появлялся руководитель государства, который, в целом, всех устраивал, при котором всем его избирателям (настоящим) было достаточно хорошо. Годы шли, и руководитель старел. С какого-то времени его дальнейшее пребывание в должности становилось отчасти неприличным, отчасти обременительным - поскольку пожилой человек явно нуждался в отдыхе более, чем в труде. Тут бы его и отпустить, ко всеобщему и, в первую очередь, к его собственному удовольствию. Но нет, его избирали на высший пост снова и снова. При этом корректно сделанное предложение об отставке не грозило инициаторам репрессиями в сталинском духе; там все были "свои", отставка ничем не грозила пенсионеру, политический курс из-за смены Первого лица не изменился бы, потешные избиратели (народ) восприняли бы смену формального лидера лояльно, и так далее. Старый политик и сам был бы рад пожить в своё удовольствие, но соратники его не отпускали. "Нет, Вы нам нужны, мы без Вас пропадём!" - говорили они.
Три известные мне ситуации это случай Леонида Брежнева в СССР, Владимира Путина в РФ и, по-видимому, Ангелы Меркель в ФРГ. Казус Франклина Рузвельта в США имеет иной подтекст, поскольку там власть при смене кандидата на выборах могла перейти в руки другой партии - чего нет и не было в СССР, в ФРГ и в РФ. В ФРГ, оговорюсь, Меркель всё же сменят, поскольку исчерпаны юридические возможности продления её полномочий, но сменят очень и очень неохотно. Вот эта неохотность меня и интересует.
Чем может быть вызван такой странный кадровый консерватизм? "Скамейка запасных" не может быть пуста; по сути дела, там можно брать каждого второго из настоящих избирателей и без грима ставить его на Высший пост. Никакого внутреннего конфликта такая смена не вызовет. Ввиду узости круга истинных избирателей и их глубокого политического свойства́ такая смена аналогична передаче места за рулём автомобиля жене вместо выпившего мужа. Проблемы нет совсем. По крайней мере, мне так кажется; люди, более сведущие в политологии, возможно, поправят меня. И тем не менее, простая и безобидная операция не проводится "до упора", до крайней возможности. Почему? О чём это свидетельствует?
Не вдаваясь в глубины политико-элитного анализа я отмечу только одну вещь, лежащую "на поверхности". Нет желающих занять Высший пост. Это никому не нужно. Высший пост непривлекателен.
Говорить подобное о политических должностях очень и очень странно - по крайней мере мне самому. Я привык к совершенно иному отношению к властным полномочиям. Не вспоминая о безчисленных известных из истории покушениях на власть, упомяну лишь один анекдот. В самом начале двухтысячных годов, когда некое подобие широкой демократии ещё не было демонтировано полностью, в Москве проходили выборы в какие-то комитеты при райсоветах, что ли, или в советы микрорайонов; не помню точно. Это были административные органы, стоявшие уровнем ниже нынешних районных управ. Кандидатов, однако, было множество. Тогда мне бросили в почтовый ящик листовку какой-то их группы, в которой было безхитростно сказано: "Мы идём во власть, чтобы реализовать свои планы". Я тогда даже порадовался за этих людей как за обладающих здоровым пониманием политики (но не умением рекламировать себя). Выборы они, впрочем, тогда проиграли.
Применительно к трём упомянутым случаям неоправданного политического долгожительства можно сказать, что явно никто не хочет занять Высший пост, чтобы реализовывать свои планы. Уровень политической амбициозности людей, имеющих реальное право голоса, крайне низок. Сейчас я не изследую, но лишь констатирую этот факт.
И мне кажется, что это симптом прелюдии конца политической системы. Политика без амбициозности невозможна.
Три известные мне ситуации это случай Леонида Брежнева в СССР, Владимира Путина в РФ и, по-видимому, Ангелы Меркель в ФРГ. Казус Франклина Рузвельта в США имеет иной подтекст, поскольку там власть при смене кандидата на выборах могла перейти в руки другой партии - чего нет и не было в СССР, в ФРГ и в РФ. В ФРГ, оговорюсь, Меркель всё же сменят, поскольку исчерпаны юридические возможности продления её полномочий, но сменят очень и очень неохотно. Вот эта неохотность меня и интересует.
Чем может быть вызван такой странный кадровый консерватизм? "Скамейка запасных" не может быть пуста; по сути дела, там можно брать каждого второго из настоящих избирателей и без грима ставить его на Высший пост. Никакого внутреннего конфликта такая смена не вызовет. Ввиду узости круга истинных избирателей и их глубокого политического свойства́ такая смена аналогична передаче места за рулём автомобиля жене вместо выпившего мужа. Проблемы нет совсем. По крайней мере, мне так кажется; люди, более сведущие в политологии, возможно, поправят меня. И тем не менее, простая и безобидная операция не проводится "до упора", до крайней возможности. Почему? О чём это свидетельствует?
Не вдаваясь в глубины политико-элитного анализа я отмечу только одну вещь, лежащую "на поверхности". Нет желающих занять Высший пост. Это никому не нужно. Высший пост непривлекателен.
Говорить подобное о политических должностях очень и очень странно - по крайней мере мне самому. Я привык к совершенно иному отношению к властным полномочиям. Не вспоминая о безчисленных известных из истории покушениях на власть, упомяну лишь один анекдот. В самом начале двухтысячных годов, когда некое подобие широкой демократии ещё не было демонтировано полностью, в Москве проходили выборы в какие-то комитеты при райсоветах, что ли, или в советы микрорайонов; не помню точно. Это были административные органы, стоявшие уровнем ниже нынешних районных управ. Кандидатов, однако, было множество. Тогда мне бросили в почтовый ящик листовку какой-то их группы, в которой было безхитростно сказано: "Мы идём во власть, чтобы реализовать свои планы". Я тогда даже порадовался за этих людей как за обладающих здоровым пониманием политики (но не умением рекламировать себя). Выборы они, впрочем, тогда проиграли.
Применительно к трём упомянутым случаям неоправданного политического долгожительства можно сказать, что явно никто не хочет занять Высший пост, чтобы реализовывать свои планы. Уровень политической амбициозности людей, имеющих реальное право голоса, крайне низок. Сейчас я не изследую, но лишь констатирую этот факт.
И мне кажется, что это симптом прелюдии конца политической системы. Политика без амбициозности невозможна.