До беременности меня удивляло, как матери по лепету малыша и, более того, по его крику различают, что ему нужно. А оказывается, действительно, ребенок не просто кричит, а практически разговаривает. Правда, нашу дочку порой лучше понимает папа. Часто он мне сообщает, когда она хочет есть или требует сменить пеленки.
Крик "хочу есть", действительно, совсем не похож на "мама, ну поменяй-же мне пеленку" или на "мне скучно, хочу поговорить". Первый - это невыносимо горестный крик, даже плач, второй - каризное постанование, переходящее в требовательный протест, последний же - какое-то призывное покрикивание.
А ночью малышка вообще теперь предпочитает будить меня не криком, а голодным крехтением и постаныванием. Однажды я оставила ее одну, на пять минут вышла в корридор. Когда я вернулась, она испуганно кричала со слезами на глазах. Как только я вошла в комнату, она замолчала, но негодующе смотрела на меня, как будто я не мать, а ехидна.
Сейчас, на третьем месяце, к постанованиям, крехтениям и вскрикиваниям добавились забавный лепет, веселые вздохи и множество других звуков. И каждый, мне кажется, имеет свое значение.