Сорок первый //1956, Чухрай
Фильм достался по заданию кинорулетки по Оттепели, но по ряду обстоятельств к сроку я не успела, поэтому просто отпишусь.
Дебют Чухрая, между прочим. По названию можно подумать, что тематика фильма имеет отношение к ВОВ, но на самом деле это экранизация одноименной повести Бориса Лавренева, написанная в 1924, действие которой происходит во время Гражданской войны. А «сорок первый» - это не год, а сорок первая цель красной снайперши Марютки, и первая, по которой она промазала.
Если сопоставить повесть с экранизацией, то у Лавренева (кстати, автора первоисточника моего любимого у Германа «Седьмого спутника») гораздо лаконичней, точней и реалистичней. В фильме Чухрая по следу отряда, который захватил в плен офицера Говоруху-Отрока (тот самый "сорок первый") зачем то пустили белогвардейский отряд, который их еще и нашел. И тут как бы непонятно - какие важные сведения мог иметь поручик Говоруха-Отрок, что его стоило искать по пескам целым отрядом? Притом, что иголки в стоге сена в тех условиях могли занять месяцы, сведения грозили устареть, а красные все равно не отдали бы пленника живым ни за какие коврижки. Самое интересное, что они их таки еще и нашли, в то время, как у Лавренева люди на баркасе, наблюдавшие последний акт драмы, были просто баркасом с белыми, случайно натолкнувшимися на остров. Вот то, что там все умудряются встречаться и почему-то ходят по пескам одними тропами кажется искусственным и нечего не добавляющим сюжету. Но все это искупается хотя бы замечательной ролью Олега Стриженова, который на самом деле такой, что влюбиться можно. Даже несмотря на классовую вражду! Изольду Извицкую многие (включая, режиссера, кстати) ругают за то, что из девушки из хорошей интеллигентной семьи простая деревенская Марютка не получилась. Всю суть можно выразить только парой кадров - Марютка из фильма Протазанова (1927 года) и у Чухрая (спасибо френду toshishiro - у него там и текст хороший, прочитайте ):
Сразу понятно, где реализм, да? Но с другой стороны, у меня лично фильм Протазанова после романтизированной и глянцевой картины Чухрая просто не пошел (может я не права и юзер toshishiro не согласится, тем не менее), поэтому мне Извицкая нравится - за красоту и породистость (Стриженов же нравится не только за красивые глаза - он во всех отношениях один из главных плюсов). К самому фильму такое же отношение - "во-первых, это красиво"(С)
Что касается идеи произведения. Разве оно том, что «упоротая» и «жестокая» коммунистка, наплевав на собственные чувства, убила любимого, как писали отдельные малохольные рецензенты (чтение ряда отзывов доставило отдельное удовольствие)? Или о том, что типа встретишь белого - убей белого, а от любви, как и с пьяных глаз, можно обнять своего классового врага? Нет и нет. 40 - сакральное число на Руси. После 40 дней ребенка можно было показывать посторонним, 40 дней душа умершего после смерти проводила на Земле. Этим числом завешается цикл старого мира и начинается отчет нового. Эта история скорее о том, что в России задолго до 1917 года сложились две взаимоисключающие культуры, по сути антагонистичных два мира. У которых если и могло быть что-то общее, то только в условиях необитаемого острова - «первобытного рая», где нет никаких приказов, цветов и сословий. Отсюда эскапистская идея поручика о бегстве с Марюткой на Кавказ, где только их любовь и могла бы (по его мнению, естественно) существовать. Заранее обреченная идея, ибо «большой мир» постоянно врывается и в пределы маленького острова, когда герои подобно Робинзону Крузо (к чему все отсылки к Дефо) умудряются даже в этом «цивилизационном нуле» выстраивать старые модели отношений. И вдруг выясняется, что для поручика Говорухи, каким бы благородным он ни был с его университетом, книгами, петербургским бэкграундом, отряд Евсюкова есть образ «торжествующего хама» и это отношение нет-нет, но переходит даже на любимую женщину. А для Маши Говоруха, несмотря на то, что он «никогда не ударил ни одного солдата» - воплощение лет, проведенных в нищете и изнуряющем труде с неэквивалентной оплатой, когда если ты родился не в соответствующей среде, то твоя участь была хуже, чем участь собаки. Мечты поручика про Кавказ, про то, что мол, учить тебя буду, книжки будем читать - это такой душевный бред, который вообще невозможно всерьез обсуждать.
Марксово «бытие определяет сознание» никто еще не смог отменить. Страшный финал предопределен заранее. У Лавренева:
«В воде на розовой нити нерва колыхался выбитый из орбиты глаз. Синий, как море, шарик смотрел на нее недоуменно-жалостно. Она шлепнулась коленями в воду, попыталась приподнять мертвую, изуродованную голову и вдруг упала на труп, колотясь, пачкая лицо в багровых сгустках»
У Чухрая оно, конечно, все гораздо более романтизировано, мелодраматично и сглажено, что на первый план автор из другой эпохи, прошедший другую войну, выдвигает скорее гуманистический и антивоенный пафос. Людям, которые хоть что-то понимают в кино, фильм не может не нравится. Но трактовка интересней и умней в самой повести с выбитым глазом, революционным долгом, натурализмом, реализмом и образом наступающего будущего в виде женщины с винтовкой
Дебют Чухрая, между прочим. По названию можно подумать, что тематика фильма имеет отношение к ВОВ, но на самом деле это экранизация одноименной повести Бориса Лавренева, написанная в 1924, действие которой происходит во время Гражданской войны. А «сорок первый» - это не год, а сорок первая цель красной снайперши Марютки, и первая, по которой она промазала.
Если сопоставить повесть с экранизацией, то у Лавренева (кстати, автора первоисточника моего любимого у Германа «Седьмого спутника») гораздо лаконичней, точней и реалистичней. В фильме Чухрая по следу отряда, который захватил в плен офицера Говоруху-Отрока (тот самый "сорок первый") зачем то пустили белогвардейский отряд, который их еще и нашел. И тут как бы непонятно - какие важные сведения мог иметь поручик Говоруха-Отрок, что его стоило искать по пескам целым отрядом? Притом, что иголки в стоге сена в тех условиях могли занять месяцы, сведения грозили устареть, а красные все равно не отдали бы пленника живым ни за какие коврижки. Самое интересное, что они их таки еще и нашли, в то время, как у Лавренева люди на баркасе, наблюдавшие последний акт драмы, были просто баркасом с белыми, случайно натолкнувшимися на остров. Вот то, что там все умудряются встречаться и почему-то ходят по пескам одними тропами кажется искусственным и нечего не добавляющим сюжету. Но все это искупается хотя бы замечательной ролью Олега Стриженова, который на самом деле такой, что влюбиться можно. Даже несмотря на классовую вражду! Изольду Извицкую многие (включая, режиссера, кстати) ругают за то, что из девушки из хорошей интеллигентной семьи простая деревенская Марютка не получилась. Всю суть можно выразить только парой кадров - Марютка из фильма Протазанова (1927 года) и у Чухрая (спасибо френду toshishiro - у него там и текст хороший, прочитайте ):
Сразу понятно, где реализм, да? Но с другой стороны, у меня лично фильм Протазанова после романтизированной и глянцевой картины Чухрая просто не пошел (может я не права и юзер toshishiro не согласится, тем не менее), поэтому мне Извицкая нравится - за красоту и породистость (Стриженов же нравится не только за красивые глаза - он во всех отношениях один из главных плюсов). К самому фильму такое же отношение - "во-первых, это красиво"(С)
Что касается идеи произведения. Разве оно том, что «упоротая» и «жестокая» коммунистка, наплевав на собственные чувства, убила любимого, как писали отдельные малохольные рецензенты (чтение ряда отзывов доставило отдельное удовольствие)? Или о том, что типа встретишь белого - убей белого, а от любви, как и с пьяных глаз, можно обнять своего классового врага? Нет и нет. 40 - сакральное число на Руси. После 40 дней ребенка можно было показывать посторонним, 40 дней душа умершего после смерти проводила на Земле. Этим числом завешается цикл старого мира и начинается отчет нового. Эта история скорее о том, что в России задолго до 1917 года сложились две взаимоисключающие культуры, по сути антагонистичных два мира. У которых если и могло быть что-то общее, то только в условиях необитаемого острова - «первобытного рая», где нет никаких приказов, цветов и сословий. Отсюда эскапистская идея поручика о бегстве с Марюткой на Кавказ, где только их любовь и могла бы (по его мнению, естественно) существовать. Заранее обреченная идея, ибо «большой мир» постоянно врывается и в пределы маленького острова, когда герои подобно Робинзону Крузо (к чему все отсылки к Дефо) умудряются даже в этом «цивилизационном нуле» выстраивать старые модели отношений. И вдруг выясняется, что для поручика Говорухи, каким бы благородным он ни был с его университетом, книгами, петербургским бэкграундом, отряд Евсюкова есть образ «торжествующего хама» и это отношение нет-нет, но переходит даже на любимую женщину. А для Маши Говоруха, несмотря на то, что он «никогда не ударил ни одного солдата» - воплощение лет, проведенных в нищете и изнуряющем труде с неэквивалентной оплатой, когда если ты родился не в соответствующей среде, то твоя участь была хуже, чем участь собаки. Мечты поручика про Кавказ, про то, что мол, учить тебя буду, книжки будем читать - это такой душевный бред, который вообще невозможно всерьез обсуждать.
Марксово «бытие определяет сознание» никто еще не смог отменить. Страшный финал предопределен заранее. У Лавренева:
«В воде на розовой нити нерва колыхался выбитый из орбиты глаз. Синий, как море, шарик смотрел на нее недоуменно-жалостно. Она шлепнулась коленями в воду, попыталась приподнять мертвую, изуродованную голову и вдруг упала на труп, колотясь, пачкая лицо в багровых сгустках»
У Чухрая оно, конечно, все гораздо более романтизировано, мелодраматично и сглажено, что на первый план автор из другой эпохи, прошедший другую войну, выдвигает скорее гуманистический и антивоенный пафос. Людям, которые хоть что-то понимают в кино, фильм не может не нравится. Но трактовка интересней и умней в самой повести с выбитым глазом, революционным долгом, натурализмом, реализмом и образом наступающего будущего в виде женщины с винтовкой