Ламартин “История Жирондистов”
Тему Великой Французской Революции я нежно люблю. Знакомился я с ней по книгам Левандовского, которые давали несколько, мягко говоря, смещённую оценку её ключевых фигур. Потом была книга “Монтаньяры” Николая Молчанова с попыткой вернуть оценку на место, был Собуль с “Первой Республикой”, Матьез…
Сейчас вот добрался до Ламартина, который куда ближе к первоисточникам и по времени, и, вероятно, по стилю. Стиль у него витиеватый и по нынешним временам совершенно устаревший. Наверное, это такой романтизм, разбавленный сентиментализмом и пафосом речей своих героев. Книга включает в себя хронологию событий ВФР с 1791 года (созыв Законодательного собрания) и до 9 термидора III года Республики - не только советские историки останавливались на этой дате как на границе, дальше которой идти незачем.
Ламартин явно пытается отозваться обо всех героях с сочувствием (пожалуй, единственное исключение - Марат). И о Робеспьере, и о Дантоне находится немало тёплых слов, а жирондисты так сплошь романтические фигуры. Многие речи изложены достаточно полно (в том числе “Робеспьериада” Луве, и если все ключевые обвинения, которые в ней содержались, у Ламартина есть, то я не понимаю, зачем она упоминается во всех биографиях Робеспьера - достаточно типовой набор обвинений, через полгода они котироваться перестанут совсем). Очень чётко видно, как по ходу революции поднимаются ставки и ожесточаются нравы - памфлет может стать сначала причиной казни жертвы, а потом и автора, а от домашнего ареста и какого-никакого судебного процесса судопроизводство упрощается донельзя. Так что любителям соответствующего периода читать обязательно.
То ли я дозрел, наконец, до понимания политических процессов, то ли в норме это всё завуалировано, а у Ламартина открытым текстом сказано. В общем, все ключевые точки ВФР устроены примерно одинаково: Коммуна Парижа объясняет Конвенту (а до того - Учредительному Собранию), что что-то пошло не так. При этом летят головы. Или не летят - к 9 термидора у Коммуны уже ресурсов куда меньше, чем у Конвента, а события жерминаля и прериаля следующего, IV года - последние попытки вернуть двоевластие.
Некоторое количество фраз Ламартина заставляют очень сильно задуматься. Напрямую к нынешнему контексту их не приложишь, к счастью, а подумать всегда полезно.
Ну и в заключение - история из книги Дмитрия Бовыкина о процессе принятия конституции 1795 года, по которой Конвент был распущен и уступил место Директории и двум Советам. По последним декретам Конвента, не менее ⅔ его членов должны были быть переизбраны в новые Советы. Декрет был прописан довольно нечётко, и один из запросов из провинции звучал примерно так: “От нашего департамента избрали 12 депутатов, 5 ничем не проявили себя, остальные 7 казнены. Как нам выполнять декрет?”
Письмо пришло из департамента Жиронда.
This entry was originally posted at http://beldmit.dreamwidth.org/826982.html. Your comment? (
comments)
Сейчас вот добрался до Ламартина, который куда ближе к первоисточникам и по времени, и, вероятно, по стилю. Стиль у него витиеватый и по нынешним временам совершенно устаревший. Наверное, это такой романтизм, разбавленный сентиментализмом и пафосом речей своих героев. Книга включает в себя хронологию событий ВФР с 1791 года (созыв Законодательного собрания) и до 9 термидора III года Республики - не только советские историки останавливались на этой дате как на границе, дальше которой идти незачем.
Ламартин явно пытается отозваться обо всех героях с сочувствием (пожалуй, единственное исключение - Марат). И о Робеспьере, и о Дантоне находится немало тёплых слов, а жирондисты так сплошь романтические фигуры. Многие речи изложены достаточно полно (в том числе “Робеспьериада” Луве, и если все ключевые обвинения, которые в ней содержались, у Ламартина есть, то я не понимаю, зачем она упоминается во всех биографиях Робеспьера - достаточно типовой набор обвинений, через полгода они котироваться перестанут совсем). Очень чётко видно, как по ходу революции поднимаются ставки и ожесточаются нравы - памфлет может стать сначала причиной казни жертвы, а потом и автора, а от домашнего ареста и какого-никакого судебного процесса судопроизводство упрощается донельзя. Так что любителям соответствующего периода читать обязательно.
То ли я дозрел, наконец, до понимания политических процессов, то ли в норме это всё завуалировано, а у Ламартина открытым текстом сказано. В общем, все ключевые точки ВФР устроены примерно одинаково: Коммуна Парижа объясняет Конвенту (а до того - Учредительному Собранию), что что-то пошло не так. При этом летят головы. Или не летят - к 9 термидора у Коммуны уже ресурсов куда меньше, чем у Конвента, а события жерминаля и прериаля следующего, IV года - последние попытки вернуть двоевластие.
Некоторое количество фраз Ламартина заставляют очень сильно задуматься. Напрямую к нынешнему контексту их не приложишь, к счастью, а подумать всегда полезно.
Ну и в заключение - история из книги Дмитрия Бовыкина о процессе принятия конституции 1795 года, по которой Конвент был распущен и уступил место Директории и двум Советам. По последним декретам Конвента, не менее ⅔ его членов должны были быть переизбраны в новые Советы. Декрет был прописан довольно нечётко, и один из запросов из провинции звучал примерно так: “От нашего департамента избрали 12 депутатов, 5 ничем не проявили себя, остальные 7 казнены. Как нам выполнять декрет?”
Письмо пришло из департамента Жиронда.
This entry was originally posted at http://beldmit.dreamwidth.org/826982.html. Your comment? (
comments)