Автор: Ирина Буянова
Кто - что, а я люблю обувь! Стоит мне взглянуть на туфли человека, и я расскажу вам кое-что о нём, и даже угадаю правду… Это как второе лицо, только снизу.
Если выставить все мои пары в ряд, можно проследить эволюцию личности, с периодами рассвета, упадничества, вихляниями по дорогам истории…
Маленькой я носила пинетки. Чёрно-белые снимки, где мама с папой держат меня в вязаных носочках - мои любимые: тогда всё только начиналось…
Дальше были красные туфельки соседки по спальне в детском саду. Она свешивалась с кровати вниз головой, и её кудри, метя пол, то закрывали, то открывали волшебные башмачки из мягкой кожи, предел моих мечтаний...
Классе в четвёртом мы с мамой геройски добыли пару босоножек, отстояв многочасовую очередь в Детском Мире на Лубянке. Каково же было моё разочарование, когда в наш закрытый военный Городок через пару недель привезли точно такие же... Мамин блат позволял получить их без очереди с чёрного входа…
Зато полусапожки, в которых щеголяла треть Городка, я носила с удовольствием. Тогда меня не смущала одинаковость. Наоборот. Они как погоны у военных были знаком отличия, отражая принадлежность к определённому классу.
Дальше были жуткие лодочки на шпильках - дань Моде, а точнее, Женственности... До сих пор не понимаю, как их можно носить!..
М-м-м… - бабушкины туфли! Чёрные, лаковые, с тупым носом на толстом каблуке, купленные в 60-70-х… В её 37-й я втискивала свой 39-й, подгибая пальцы, стараясь сохранять непринуждённую поступь. То был мой первый творческий дебют!..
Белые сапоги… Только тогда, наверное, я и была Снегурочкой. Зимние, на манке… Сейчас такие не обуешь - сразу посереют. Носила их на капроновые колготки, эффектно сверкая красными от мороза коленками.
Потом были «афганки». Я - вожатая в лагере от Главмосстроя. Лето, жара… Шорты, юбки… А внизу неизменные чёрные ботики на шнуровке - чтобы помнили…
В белых полукедах на тракторной подошве я очаровала своего первого парня. Они беспроигрышно смотрелись с сарафаном или обрезанными джинсами: контраст женственности с грубой непринужденностью.
Сабо на платформе я выбирала самые удобные: и нога «с подъёмом», и скорости не уменьшается.
Кроссовки - это отдельная тема. Я виртуозно сочетаю их с разными стилями. В этой связи меня нанимали разрабатывать новый обувной дизайн... Мой фирменный выход, который помнят все друзья - отрыв на дискотеке в кроссах и блестящем серебряном платье.
Вьетнамки - обувь «без обуви»! Однажды, проведя в Крыму полтора месяца, я растёрла ноги в кровь, вернув их обратно в лодочки. Стопа за это время привыкла к свободе, приняла свою естественную форму, и, попав в старую тюрьму, отомстила мне таким образом.
Ботфорты - это всегда круто! На каблуках, или без. Грубые или элегантные. В них я сразу представляю себя наездницей, ощущая защищенность и женственность одновременно. Я и мужчина, и женщина; уязвима и независима.
Кеды - моя любовь. Это и провокация (обуть их с длинной юбкой), и дань почти вековой истории, и память о предках с «двумя мячами» (такие, наверное, были у каждого советского гражданина). Придя в таких (папиных) на работу, я вышибла слезу умиления у нашего арт-директора, сорокалетнего Мермана, навсегда завоевав его расположение.
И, наконец, «прощайки»! Есть у меня и такие: отлично держат тепло и сопротивляемость любой погоде. Только мои не войлочные, а замшевые на каучуковой подошве и молния сзади. Мода, ведь, всегда возвращается, а я люблю её изощрённые стороны...
Храню я их бережно, на распорках, каждую в своём домике. И забочусь обо всех, по мере возможности.
Расставания проходят легко и радостно. Обычно, я передаю обувь по наследству, в хорошем виде. Только несколько раз мне приходилось её выбрасывать. Я заворачивала её в саван и со словами благодарности опускала в мусорный бак. Это было по-настоящему грустно…
Говорят, прощаясь с вещью, которая послужила вам верой и правдой, надо поблагодарить её и отпустить. Тогда душа её успокоится с миром. Ведь, пока вы что-то любите, оно живое…