Как женился король Иоанн Безземельный
У английского короля Иоанна Безземельного, несмотря на прозвище, земель было предостаточно. Помимо Англии, он владел обширными территориями во Франции - его сюзереном там был французский король. Безземельность Иоанна осталась в далекой юности, когда был жив его отец, король Генрих II, и старшие братья. Ко времени описываемых событий все они умерли, наследник мужского пола имелся только у одного брата - Жоффруа, герцога Бретонского, так что младший и самый живучий брат получил почти все, чем владела семья, включая вотчину матери - герцогство Аквитанское. Правда, брат Иоанна, король Ричард Львиное Сердце, в качестве своего наследника решительно предпочитал племянника Артура, герцога Бретонского, а брата недолюбливал (а вы бы любили родственника, который во время вашего плена уговаривал бы ваших врагов вас подольше не выпускать, а сам зарился на ваше имущество?). Но где тот герцог Бретонский, он слишком далеко. А Иоанн - хоть плохонький, да свой, решил Ричард, а вслед за ним население Англии. И эта ущербная логика аукнулась потом всей стране.
Иоанн Безземельный. Иллюстрация из рукописи. Фото: Википедия
Итак, Иоанн получил корону и правил, как мог, страною и людьми. Но песня, как водится, не о нем, а о любви. Решил король жениться. Он уже был однажды женат - на наследнице графа Глостера, но еще до коронации супругов развели по причине кровного родства. Это в королевской тусовке случалось сплошь и рядом: живешь себе с супругой годами, а потом, когда брак тебе больше невыгоден, внезапно вспоминаешь, что вы, оказывается, родственники, ешкин кот! И бежишь к папе римскому с заявлением о разводе. Так вот и тут. Надоела Иоанну бездетная жена, и он довольно быстро получил развод. И стал свататься к португальской принцессе.
А тут параллельно решил жениться его аквитанский вассал, граф Гуго де Лузиньян. На единственной дочке графа Ангулемского Изабелле, с которой уже давно был помолвлен. Но брак не состоялся, потому что к невесте воспылал сам король Иоанн. Не будем тут говорить о моральном облике этого малосимпатичного самодержца и его любовных пристрастиях - Изабелле было примерно 12 лет. Во-первых, по каноническому праву невеста уже достигла брачного возраста; во-вторых, неизвестно, что руководило Иоанном - любовная страсть или горячее желание хапнуть себе в собственность графство Ангулемское. Помолвка Изабеллы его ничуть не смутила и препятствием не стала. Скорее, наоборот: он был только рад, что его строптивый вассал не усилит свои позиции, прибрав к рукам Ангулем. Посватался он, наверное, как у Филатова в «Сказе про Федота-стрельца»:
Ты мне, девка, не дури!
Предлагают - дак бери!
Чай, к тебе не каждый вечер
Ходют вдовые цариразведенные короли!..
Сей же час, я говорю,
Собирайся к алтарю!
Очумела от восторга,
Дак нюхни нашатырю!
Очумел от восторга, скорее, папа девушки: еще бы, дочка будет не графиней, а - бери выше! - королевой! То есть граф Ангулемский воспринял сватовство короля с большим энтузиазмом. А дочка просто подчинилась. Вот так Иоанн Безземельный увел у своего вассала невесту.
Изабелла Ангулемская. Фото: Википедия
Ну, увел и увел, дело житейское. Брак в те темные времена рассматривался прежде всего как сделка, а сделки имеют свойство срываться. Но по сложившемуся этикету виновник провала договоренностей должен был вежливо извиниться перед пострадавшим и как-то компенсировать потерю: мол, ты уж прости, товарищ Лузиньян, вот тебе немножечко денег, вот тебе новый замок, вот тебе мои личные королевские контакты - обращайся в любое время, всегда помогу. Но не таков был король Иоанн. Он и благородство - понятия из параллельных вселенных. Он с презрением посмотрел на проигравшего соперника и повел себя - опять же - по Филатову:
Ну-ка, мигом энту кралю
Мне доставить во дворец!
А коварного стрельца
Сей же час стереть с лица,
Чтобы он не отирался
Возле нашего крыльца!..
Умные люди его наверняка предупреждали:
Умыкнуть ее - не труд,
Да народец больно крут:
Как прознают, чья затея,-
В порошок тебя сотрут!
Но все без толку. Чувство собственной значимости снесло Иоанну крышу и окончательно лишило осторожности.
Гуго де Лузиньян обозлился. И отправился искать справедливости у французского короля. Это был красивый старинный обычай, которого строго придерживались еще братья Иоанна Безземельного: возник конфликт со своим королем - сразу бежишь к французскому с жалобой на то, как тебя, сироту, обидели. И французский король все разруливает. Правда, практически во всех случаях в выигрыше почему-то оказывается только этот самый французский король, а остальные, как дураки, с битой мордой возвращаются на исходные позиции. Но, видимо, к тому моменту еще не набралась убедительная статистика, поэтому Лузиньян решительно направился к французскому двору. А так как барон он был авторитетный, то и других на свою сторону перетянул.
Явился Лузиньян к королю Филиппу Августу и говорит: «Государь, да что же это делается: невесту умыкнули, ничего взамен не дали - где справедливость, я вас внимательно спрашиваю? Он же твой вассал, сделай что-нибудь!» Филипп Август выслушал и очень обрадовался: понял, что теперь есть у него методы против Кости Сапрыкина. Он уже давно мечтал отхватить себе земли Плантагенетов на континенте, но как-то неудобно было без всяких оснований. А тут ему основание принесли на блюдечке прямо к подножию трона. Едва сдерживая бешеную радость, король сделал скорбное и понимающее лицо и сказал: «Разделяю твое возмущение, Гуго, дорогой ты мой человек. Как же земля-то носит таких тиранов, супостатов и вообще сволочей. Ну ничего, мы его вызовем в суд и рассудим по справедливости. Наш королевский суд - самый гуманный суд в мире!» И действительно отправил повестку английскому коллеге: гражданин Плантагенет И.Г. вызывается в суд в качестве ответчика по делу об умыкании невесты. Иоанн, когда ее получил, глазам своим не поверил. Перечитал еще раз и впал в бешенство. Я, кричит, такой же король, как смеет этот француз меня судить, да что он о себе возомнил! А Филипп Август, смахивая пылинки с мантии, невозмутимо отвечает: какой ты там король, мне это совершенно однофигственно. Я тебя вызываю как сюзерен - вассала, герцога Аквитанского. А что ты по совместительству еще и король Англии, так это твои глубоко личные трудности. Изволь явиться и представить свои доводы.
Иоанн, понятное дело, на суд не поехал. Филиппу Августу, разумеется, только того и надо было. Он объявил его виновным и приговорил к конфискации французских владений. И во исполнение этого судебного решения для начала вторгся в Нормандию - и понеслось. Говорили, что мать Иоанна Безземельного Алиенора Аквитанская, скончалась, впав в отчаяние и ярость, когда узнала о падении замка Шато-Гайар. Алиеноре на тот момент было уже за восемьдесят, возраст более чем почтенный и в наше время, а уж тогда и вовсе мало кто доживал до таких лет, так что вряд ли требовались какие-то специальные переживания, чтобы ускорить ее кончину. Однако, если информация до нее дошла, она имела все основания горевать и гневаться. Замок был построен ее любимым сыном Ричардом Львиное Сердце и считался неприступной твердыней. И вот он внезапно в руках французов. Но это еще что: за два года английский король в войне с Францией потерял Нормандию, Анжу, Мэн, частично Аквитанию. Это уже само по себе было фиаско. Но дальше было еще много интересного: интердикт, наложенный папой римским на Англию и отлучение Иоанна от церкви, признание английского короля вассалом папы римского с обязательством платить кучу денег ежегодно, конфликты и войны с баронами, Великая хартия вольностей. То есть, мягко говоря, катастрофа по всем фронтам. Бароны докатились до того, что призвали на престол наследника Филиппа Августа, Людовика. Но в разгар гражданской войны, к всеобщему счастью, от дизентерии (а может, от яда, что было бы совсем неудивительно) умер Иоанн, и где-то чуть ли не в чистом поле и первым попавшимся под руку предметом, отдаленно напоминающим корону, был коронован его малолетний сын. Бароны облегченно выдохнули и сказали Людовику: все, чувак, отбой, у нас теперь нормальный король имеется, ты иди домой, к папе. Тот и пошел, хотя и расстроился слегка: еще бы, такой шанс упущен.
А с Изабеллой Иоанн жил хорошо. Ну как - хорошо? Заботился о ней, как мог. Изменял, правда, на каждом шагу. Он вообще себя в сексуальном плане сдерживать не привык. Бароны его еще и поэтому недолюбливали: жен, дочерей и сестер приходилось держать под неусыпным присмотром, чтобы уважаемый сюзерен не подобрался. Изабелла, по слухам, тоже налево хаживала, но слухи уж очень темные и неконкретные, так что во внимание их принимать достаточно трудно. Вряд ли она мужа любила, но вот поддерживала всегда, понимая, что его интересы - ее интересы. И родила ему пятерых детей. А когда овдовела, вышла замуж то ли за своего прежнего жениха, то ли за его сына (что маловероятно, учитывая, сколько тому сыну могло быть лет на момент брака, но кто его знает, средневековые женщины возрастом под тридцать вполне могли выходить за подростков, не попадая в поле зрения правоохранительных органов) - во всяком случае, в семью Лузиньянов она в итоге вошла. И началась у нее жизнь ничуть не менее увлекательная, чем в бытность королевой Англии. «Но это совсем другая история» (с).
Мораль:
Click to view