Как принцы родителей и бабушек огорчали. Часть 5
Часть 1 здесь, Часть 2 здесь, Часть 3 здесь, Часть 4 здесь
Принцы, надо сказать, не ограничивались мечтами выклевать очи родному папеньке, они и друг друга заклевать и загрызть норовили. Не только из-за будущей короны и спорного имущества, а еще и потому что каждый ревниво следил за, я извиняюсь, успехами других, а успехи других - это больно. Пусть лучше у меня корова сдохнет, лишь бы у брата сдохли целых две. Например, Ричард вызывал у Генриха Молодого и Джеффри плохо скрываемые приступы раздражения, потому что нашел себе дело по душе и занимался им с энтузиазмом. Причем полезное дело, а не турниры какие-то пошлые: наводил порядок в Аквитании.
Ричард и знатные сеньоры. Изображение из Википедии
Схема там была такая. Бароны на тебя обижаются и бунтуют - ты осаждаешь их замки и разоряешь их земли - они, хоть и выражают покорность, еще сильнее за это на тебя обижаются - бунтуют еще сильнее - ты их еще жестче усмиряешь. И так по кругу. Мало того, что в результате такой борьбы за мир может камня на камне не остаться на вверенной тебе территории, так еще и до профессионального выгорания недалеко. Усмирение мятежей в Аквитании - тяжелая, монотонная работа, которая никогда не заканчивается, хуже домашнего хозяйства и бухгалтерии. Озвереешь тут. Вот и Ричард стал нервный и раздражительный. Жалобы на него стали поступать. Притесняет, говорили вассалы. Женщин на завоеванных территориях хватает и всяким харассментом с ними занимается, ни стыда ни совести, примите меры. Правда, эти жалобы плохо согласуются с последующей репутацией Ричарда как игрока за другую команду. Но, может, тогда он еще не определился со своими предпочтениями, молодой был.
В своем тиранстве Ричард дошел до такого цинизма, что вежливо попросил горожан Лиможа снести стены своего города. А то, говорит, сидите за стенами, неизвестно, чем занимаетесь, всякую фигню про своего правителя думаете. А так вы у меня все как на ладони будете. Это называется модным термином «транспарентность». Жители Лиможа модных терминов не понимали и чрезвычайно обиделись, потому что усмотрели в поведении Ричарда вторжение в их личное пространство и взлом их границ (этих терминов они тоже не понимали, но нутром еще как чуяли). Средство против такого абьюза они знали одно - мятеж.
Между тем папа Генрих, заметив, что в Аквитании все время полыхает не по-детски, кинулся помогать. Тогда еще психология не была таким популярным развлечением, как сейчас, поэтому король не знал, что помощь бывает обычная, а бывает токсичная. Это когда помогающий лезет, куда не просят, и делает только хуже. Вот и Генрих помог так помог - послал на переговоры с мятежниками своего сына Джеффри, герцога Бретонского.
Джеффри институтов международных отношений не кончал, о дипломатии имел размытое представление. Он думал, что дипломатия - это ляпать все, что в голову взбредет, и делать то, что хочешь, невзирая на интересы страны и наличие семейной недвижимости за границей. Генрих-старший тут, конечно, сам виноват: нашел, кого послать. Всем влиятельным отцам на заметку. Вот что бывает, когда сына по блату в элитное учебное заведение запихиваешь, а потом по блату же пристраиваешь его на должность посла или еще какого консула. Нет, одно дело, если он в консульстве штаны протирает, симулируя жуткое переутомление, когда приходится штампик на документ поставить. И совсем другое, если во время войны он является на переговоры с вражеской стороной и говорит: правильно, ребята, я на вашей стороне, мочите нас посильнее. Вот и Джеффри выступил подобным образом: выразил полную поддержку недовольным аквитанским баронам. Вы знаете, говорит, мой брат Ричард такая гадина, пробы ставить негде. Вы, пожалуйста, гоните его рваными тряпками. А если мой старик ему помогать полезет, вы с ним тоже не церемоньтесь, с маразматиком старым. А вот другой мой брат, молодой маразматик король Генрих, он, наоборот, хороший. Он придет и порядок наведет. И я вместе с ним. Я тоже ничего такой.
Генрих II прислуживает Генриху Молодому на банкете по случаю коронации. Изображение из Википедии
Результатом рекламы от герцога Бретонского стала вспыхнувшая среди аквитанских подданных Ричарда небывалая заочная любовь к Генриху Молодому. Поэтому, когда Генрих-старший осознал бесперспективность таких вот «переговоров», собрал военные силы для убедительной беседы с мятежниками и приказал наследнику присоединиться, Генриха Молодого встретили с цветами и оркестром. И это пагубно сказалось на его хрупкой психике и неокрепшем - несмотря на возраст под тридцатник - уме. А еще говорят, что современные тридцатилетние - инфантильные, раньше, мол, люди взрослели рано. Щас. Вот вам исторический пример, получите и распишитесь.
С тем мятежом кое-как разобрались, но по мелочи то там, то сям все равно вспыхивало баронское негодование. Так что Ричард по-прежнему работал, но не в авральном режиме, а в штатном - с 9 до 18 с перерывом на обед. А Генрих Молодой вынашивал планы, как бы подсидеть Ричарда в Аквитании, раз уж его самого, Генриха, там полюбили сходу. Поскольку соображалка работала туго, ничего путного не придумал, решил пойти по обкатанной схеме: потребовал у отца власть - отец отказал - сын обиделся и сбежал во Францию - отец предложил денег - сын милостиво взял предложенные деньги и вернулся. В качестве бонуса рассказал папе о своих планах на Аквитанию и сдал оптом все тамошних баронов, которые его поддерживали. Да, и клятву верности отцу опять торжественно принес. Не знаю, как называется расстройство, выражающееся в навязчивом желании публично клясться кому-то в верности по сто раз, но определенно что-то ненормальное в этом есть.
Оммаж Ричарда Филиппу Августу. Изображение из Википедии
Генрих-старший все-таки был гражданин на редкость психически устойчивый. Другой бы давно запил. А этот сделал еще одну попытку наладить отношения с сыновьями и сохранить в будущем империю Плантагенетов единой и целостной. Он настойчиво попросил сыновей помириться, и еще Ричард и Джеффри должны были принести оммаж Генриху Молодому за свои вассальные владения. Чтоб все под властью одного короля оставалось, а не раздербанено на куски после смерти Генриха II. Джеффри согласился, а Ричард, мягко говоря, нет. Мне, говорит, мама подарила квартиру Аквитанию, я там ремонт сделал порядок навел, тараканов мятежных баронов тапком прибил, коммуналку плачу регулярно - а теперь здрасте-пожалуйста, изволь отдать свою собственность братцу за здорово живешь, а потом еще и аренднуювассальную плату ему вноси за свое же жилье герцогство. Не треснет ли чего у братца, не слипнется ли, упаси Боже? У меня уже есть один сюзерен - французский король, ему я оммаж и принес. У меня столько оммажей в запасе нету, чтобы каждому, кто попросит, их носить почем зря. Я гляжу, сюзерены плодятся, как грибы после дождя. Каждый суслик теперь сюзерен. Скоро на два вассала по пять сюзеренов будет. Утритесь, папа, и своему старшенькому передайте, что фиг ему, а не мамина хатаАквитания.
Сказал, хлопнул дверью посильнее и ушел.
Продолжение следует