Ж-М Робин:
Создать отношения между клиентом и терапевтом -- это не цель терапии, а только средство. Если сказать клиенту: перестань мне рассказывать про свою маму, мне не интересно про нее, а интересно только про наши отношения, -- клиент долго не задержатся. Он пришел не для того, чтобы изучать свои отношения с терапевтом, а чтобы уменьшить страдания в своей жизни. И то, что он рассказывает о своей жизни сейчас, -- это способ что-то сказать о том, что он переживает сейчас. Поэтому я буду прогуливаться с ним между сейчас и тогда.
Раньше я думал, что есть три фазы терапии. Первая фаза-- когда клиенту нужно просто выложить. Вторая фаза -- не просто выложить, а выложить кому-то, но этот кто-то еще анонимный, и главное -- это быть принятым и услышанным кем-то. Третья фаза, это когда этот кто-то -- Жан Мари. Это фаза близко к концу терапии. Но это индивидуалистическая парадигма, и то, что клиент таким образом себя ведет, это связано с моим типом присутствия. Если себя размещать перед клиентом иначе, я буду присутствовать для клиента с первого же сеанса. Разница индивидуалистической и полевой парадигм в том, что в первом случае я ковыряюсь у клиента в голове. А во втором я учитываю, что на нашу ситуацию влияет все, и она влияет на все и на всех нас. Мы создаем ситуацию, и она создает нас.
О самопредъявлении терапевта. Я говорю о себе и своих чувствах так, чтобы это не становилось новой фигурой для клиента и не разрушало ту фигуру, которую он до того создавал. Говорить ли мне о своих чувствах или не говорить, зависит от того, нужно ли это для того, чтобы сделать следующий шаг. Я понимаю, что есть много терапевтов, которым больше нравится, чтобы клиент изучал их. Это нарциссично, и нарциссизм среди терапевтов довольно высок.
Раньше я думал, что есть три фазы терапии. Первая фаза-- когда клиенту нужно просто выложить. Вторая фаза -- не просто выложить, а выложить кому-то, но этот кто-то еще анонимный, и главное -- это быть принятым и услышанным кем-то. Третья фаза, это когда этот кто-то -- Жан Мари. Это фаза близко к концу терапии. Но это индивидуалистическая парадигма, и то, что клиент таким образом себя ведет, это связано с моим типом присутствия. Если себя размещать перед клиентом иначе, я буду присутствовать для клиента с первого же сеанса. Разница индивидуалистической и полевой парадигм в том, что в первом случае я ковыряюсь у клиента в голове. А во втором я учитываю, что на нашу ситуацию влияет все, и она влияет на все и на всех нас. Мы создаем ситуацию, и она создает нас.
О самопредъявлении терапевта. Я говорю о себе и своих чувствах так, чтобы это не становилось новой фигурой для клиента и не разрушало ту фигуру, которую он до того создавал. Говорить ли мне о своих чувствах или не говорить, зависит от того, нужно ли это для того, чтобы сделать следующий шаг. Я понимаю, что есть много терапевтов, которым больше нравится, чтобы клиент изучал их. Это нарциссично, и нарциссизм среди терапевтов довольно высок.