(no subject)
Недавно мне на голову упала дверь. Дверь моей спальни. Там давно уже было что-то не то с петлями, и вот одна из них взяла и обломилась прямо в тот момент, когда я потянула за дверную ручку.
Думаю, таким вот элегантным образом Дорогое Мироздание тм дало мне по башке понять, что пора бы уже заканчивать моё январское затворничество, потому что оно как-то затянулось.
Теперь говорят, что это называется "выгорание"; возможно, оно возникает как реакция на переутомление или болезнь, при которой ты довольно долго продолжаешь работать, держать удар и сопротивляться стрессам. А может быть, просто связано с недостатком каких-нибудь аминокислот в тех долях мозга, которые отвечают за самоидентификацию, а также планирование и коммуникацию, не знаю. В такие периоды есть ощущение дикой беззащитности, уязвимости и полной неспособности что-то решать и за что-то или кого-то отвечать, кроме самых близких. Самая отчётливая ассоциация - смена кожи; самое отчётливое желание - зарыться так глубоко, чтобы все турбуленции проносились где-то наверху, не задевая меня и даже не проникая в сознание. Наверное, со стороны это похоже на запои - но я в эти моменты не только не употребляю алкоголь, но и чай-кофе заменяю на какой-нибудь настой ромашки или другого какого сена; ем меньше, чем обычно. Любимые занятия - читать, готовить, разбирать шкафы-кладовки и выкидывать всякий хлам. Вот от этого прямо легчает. И от делания уроков с Данькой тоже, а ещё - от всяких лыж-коньков-санок вместе с ним. Ну, и на вершине нашего хит-парада - общее валяние в обнимку с собакой на моей кровати, ужасно антисанитарное и вообще недопустимое занятие; Данила говорит по этому поводу "ну, мы же родственники и потому должны объединяться всеми чувствами". Не поспоришь! Я и не спорю.
Можно было бы, наверное, пытаться что-то с этим делать: например, ходить к психотерапевту, пить антидепрессанты. Но есть одна тонкость. Я откуда-то знаю, что все эти вроде как потерянные дни для меня очень важны. Вроде бы в моей жизни вообще ничего не происходит - а между тем, всё меняется. И я всегда выхожу из этих пустыней, пересобрав и пересочинив себя; в один прекрасный день всё это отшельничество прекращается само. Во всяком случае, раньше всегда так было. И сейчас это тоже так.
Ещё вчера было ну просто невозможно вынырнуть. А сегодня - вот она я, здравствуйте, привет от тех, кто только что из танка. Ещё не очень в порядке с резкостью и не очень хорошо видно контуры будущего - но по крайней мере, посмотреть туда уже получается. И телефон, оказывается, это не адский механизм, откуда того и гляди на тебя кто-нибудь напрыгнет, - а милая такая, удобная вещь.
Например, чтобы искать мастера, чтоб поставил уже дверь на место.
Думаю, таким вот элегантным образом Дорогое Мироздание тм дало мне по башке понять, что пора бы уже заканчивать моё январское затворничество, потому что оно как-то затянулось.
Теперь говорят, что это называется "выгорание"; возможно, оно возникает как реакция на переутомление или болезнь, при которой ты довольно долго продолжаешь работать, держать удар и сопротивляться стрессам. А может быть, просто связано с недостатком каких-нибудь аминокислот в тех долях мозга, которые отвечают за самоидентификацию, а также планирование и коммуникацию, не знаю. В такие периоды есть ощущение дикой беззащитности, уязвимости и полной неспособности что-то решать и за что-то или кого-то отвечать, кроме самых близких. Самая отчётливая ассоциация - смена кожи; самое отчётливое желание - зарыться так глубоко, чтобы все турбуленции проносились где-то наверху, не задевая меня и даже не проникая в сознание. Наверное, со стороны это похоже на запои - но я в эти моменты не только не употребляю алкоголь, но и чай-кофе заменяю на какой-нибудь настой ромашки или другого какого сена; ем меньше, чем обычно. Любимые занятия - читать, готовить, разбирать шкафы-кладовки и выкидывать всякий хлам. Вот от этого прямо легчает. И от делания уроков с Данькой тоже, а ещё - от всяких лыж-коньков-санок вместе с ним. Ну, и на вершине нашего хит-парада - общее валяние в обнимку с собакой на моей кровати, ужасно антисанитарное и вообще недопустимое занятие; Данила говорит по этому поводу "ну, мы же родственники и потому должны объединяться всеми чувствами". Не поспоришь! Я и не спорю.
Можно было бы, наверное, пытаться что-то с этим делать: например, ходить к психотерапевту, пить антидепрессанты. Но есть одна тонкость. Я откуда-то знаю, что все эти вроде как потерянные дни для меня очень важны. Вроде бы в моей жизни вообще ничего не происходит - а между тем, всё меняется. И я всегда выхожу из этих пустыней, пересобрав и пересочинив себя; в один прекрасный день всё это отшельничество прекращается само. Во всяком случае, раньше всегда так было. И сейчас это тоже так.
Ещё вчера было ну просто невозможно вынырнуть. А сегодня - вот она я, здравствуйте, привет от тех, кто только что из танка. Ещё не очень в порядке с резкостью и не очень хорошо видно контуры будущего - но по крайней мере, посмотреть туда уже получается. И телефон, оказывается, это не адский механизм, откуда того и гляди на тебя кто-нибудь напрыгнет, - а милая такая, удобная вещь.
Например, чтобы искать мастера, чтоб поставил уже дверь на место.