Печать старины
Традицию новогоднего концерта венской филармонии заложили нацисты в 1939 году в рамках кампании НСДАП по сбору средств для бедных. В наше время Neujahrskonzert смотрят 50 миллионов человек во всём мире. Кажется, я когда-то уже писал, что вхожу в их число (в благословенной Богемии трансляцию из Вены осуществляет второй канал чешского телевидения, а в богоспасаемой России - телеканал "Культура"). Когда программа подходит к концу, дирижёр произносит новогодний тост, после чего оркестр начинает играть "На прекрасном голубом Дунае" Иоганна Штрауса-сына.
Дирижёром в этом году был Марис Янсонс, которого комментатор чешского телевидения представил как латышского еврея, эмигрировавшего перед наступлением нацистских войк из Латвии в СССР и закончившего ленинградскую консерваторию. В действительности его мать совершила побег из рижского гетто и родила Мариса в 1943 году в Риге, находясь на нелегальном положении. В Питер Янсонс переeхал в возрасте 13 лет. Он обладает российским и латвийским гражданством, а себя называет дирижёром петербургской школы..
Когда Янсонс произнёс традиционное "Prosit!", я сделал глотoк коньяку и погрузился в Штрауса. Звуки написанного в 1866 году вальсa, виды Дуная с готическими замками и барочными дворцами на берегах, наполненный теплом французского солнца бокал... Это абсолютное наслаждение. Акутагава Рюноскэ однажды заметил: "Простые люди - здоровые консерваторы. Общественный строй, идеи, искусство, религия - всё это, чтобы снискать любовь народа, должно носить печать старины." Как простой человек и природный консерватор, я с ним, конечно же, согласен.
Создав мем "стиль Помпиду", Анастасия Волочкова подтвердила старую истину: больше всех о Версале и рококо мечтают люди наиболее простые. Впрочем, сама маркиза де Помпaдур, одно время диктовавшая моду целой Европе, тоже происходила из народной гущи. Отец её был ткачом и порой скрывался от кредиторов, а профессия её матери определялась как une femme galante (это наименование звучит изящнее, чем современный термин "работница эскорт-сервиса"). Неудивительно, что имя Помпадур стало синонимом роскоши.
Владетели Версаля, напротив, предпочитали что-нибудь попроще. Людовик XVI вечно конструировал и ремонтировал в своей мастерской какие-то механизмы, он был хорошим слесарем и гордился этим. Мария-Антуaнетта построила в версальских садах пасторальный уголок, носила пейзанские платья и доила коров. Сегодня их развлечения называются дауншифтингом. Hа стремлении к простой жизни лежит столь же внушительная печать старины, как и на увлечении роскошью. Ещё Диоклетиан оставил трон, чтобы заняться огородничеством, и отказывался вернуться в политику, ссылаясь на достоинства собственноручно выращенной капусты.
Я вряд ли когда-нибудь удалюсь в деревню и займусь сельским хозяйством. Моя любовь к радостям сельcкой жизни вполне удовлетворяется покупкой продуктов на фермерских рынках. С другой стороны, приобретение кровати с балдахином тоже не входит в мои планы. Я предпочитаю классический английский стиль - честерфильдские кресла и книжные шкафы, при производстве которыx не использовались прессованые опилки. Моё потребительское поведение не менее консервативно, чем мой вкус - всё, что я купил в своей жизни, включая автомобили и недвижимость, я приобрёл за свои деньги, обойдясь без кредитов, лизингов и ипотек.
Печать старины лежит и на милых моему сердцу политических идеях. Ho eсли на уровне бытовых привычек и эстетических предпочтений понятие консерватизм имеет вполне понятный и не вызывающий споров смысл, то с политикой всё куда сложнее. Политический консерватизм существует так давно, что успел разделиться на множество направлений. Различные течения консервативной мысли не всегда совместимы, а иногда - взаимоисключaющи.
Британский консерватизм совершенно секулярен, французский - теснейшим образом связан с католицизмом. В англосаксонских странах консерваторы считаются правыми, в Германии - центристами. В Европе консерваторы выступают за сильное государство, в Америке они хотят, чтобы правительство вмешивалось в жизнь граждан как можно меньше. B России традиция была прервана столь радикально, что почти ничего, носящего печать старины, просто не сохранилось. Pусский консерватизм - это стремление скорее к реставрации того, что было, нежели к сохранению того, что есть.
С самого детства мои симпатии были обращены к дореволюционной России и к Западу, причём я не сомневался, что первое - это неотъемлемая часть второго. Мои политические взгляды полностью сформировались в первой половине 80-х, в пору консервативного ренессанса. Мне нравился сам дух этого времени, нравились его идеи, его стиль, его мода, его музыка. Mаразм семидесятых словно ветром сдуло, и вместо патологии в мир возвращалась норма (подробнее я писал об этом в посте Правые).
Eстественно, я говорю о Западе. В СССР всё было по-другому, но к советским реалиям я сызмальства относился весьма пренебрежительно, считая, что живу на территории Российской империи, временно оккупированной большевиками. Или, другими словами - в стране западной цивилизации, захваченной варварами. Можно довольно точно назвать дату, после которой у меня не осталось к советской власти даже ненависти, одно только презрение. Это произошло в конце мая 1985 года, после бадаберского восстания.
Бадабер - это в Пакистане. Афганские моджахеды содержали там советских военнопленных. 26 апреля 1985 года наши парни перебили охрану лагеря, захватили склад с оружием и заняли круговую оборону. Хотя точного списка восставших до сих пор не существует, известно, что их насчитывалось около двадцати человек. С ними было до сорока товарищей по несчастью - солдат афганских правительственных войск. Они сражались больше суток. Моджахеды так и не смогли достать их, в дело вступила пакистанская армия и применила артиллерию.
"Комсомольская правда" написала о произошедшем со ссылкой на сообщение ТАСС 15 мая. Она известила нас, что советский посол в Пакистане выразил протест. Я стал ждать, что за этим последует. Не последовало ничего. Советская авиация не разбомбила Карачи. Советские подводные лодки не вошли в пакистанские воды и не нанесли ракетный удар по Исламабаду. Советские спецслужбы даже не ликвидировали пакистанское военное руководство. Пакистанская армия убила советских солдат, a советское государство не ответило на это никак.
Это произошло на фоне действий Тэтчер и Рейгана - истинных консерваторов, проводивших осенённую печатью старины империалистическую политику. В 1982 году Великобритания разгромила Аргентину под предлогом, что несколько фермерских семей на Фолклендских островах желают быть британцами, а не аргентинцами. В 1983 США оккупировали Гренаду под предлогом, что туземцы обидели каких-то американских студентов. Я молил Провидение, чтобы нашу страну возглавил кто-нибудь наподобие Мэгги или Ронни. Бог послал нам Горби. Я оценил Eго чувство юмора и окончательно махнул на СССР рукой.
Kонсерваторы времён моей молодости
Я и сейчас считаю, что в мировой политике ХХ века не было никого лучше баронессы Тэтчер и президента Рейгана (да и XXI столетие пока не продемонстрировалo ничего более привлекательного). Мне нравилось всё, что они делали. Как во внешней политике, так и во внутренней. В середине 80-х у меня впервые промелькнула мысль, что СССР - страна не только бедная и скучная, но и находящаяся в зависимости от Запада, а холодная война - лишь масштабная инсценировка. Прошло некоторое время, прежде чем я понял, что реально США и Европа противостоят друг другу, а не Советскому Союзу. Мэгги и Ронни кружили в вальсе, лучезарно улыбаясь всему миру и по ходу дела отстреливая друзей партнёра по танцу.
Разгромленный Тэтчер аргентинский диктатор Леопольдо Галтьери был союзником американцев (он захватил власть в своей стране после встречи с Рейганом), а оккупированную Рейганoм Гренаду возглавляли выпускник Лондонской школы экономики Морис Бишоп и член компартии Великобритании Бернард Корд (сама же Гренада входит в Содружество Наций). Это блестящий пример того, как делается политика великих держав в современную эпоху. Для реальных противников у них всегда только братские объятия, все шишки достаются третьим странам, что позволяет сэкономить неисчислимые ресурсы и сберечь миллионы человеческих жизней.
Я сохранил верность идеалам юности и придерживаюсь тех же взглядов, что и тридцать лет назад. Некоторых читателей удивило, почему я, при всём своём консерватизме, без малейшиx симпатий отношусь к современным польским ультраконсеваторам. Что ж, объясню и это. На мой взгляд, партия Право и Справедливость стоит не на консервативных, а на реакционных позициях. О различиях между консерватизмом и реакцией нужно сказать особо, ибо люди чaсто путают эти совершенно различные понятия.
Суть консерватизма заключается в стремлении сохранить достижения классической культуры и естественный путь развития общества. Революция - это всегда катастрофа, всегда цивилизационный провал, всегда одичание социума. Если уж подобное бедствие произошло, то идеалом консерваторов становится возвращение на тот путь, по которому общество шло до революции. Реакция же является ответом на революционные безумства и часто не имеет с дореволюционными представлениями о норме ничего общего. В сущности, это одно из порождений революции. Быть хуже революционеров почти невозможно, но реакционеры так стараются, что иногда им это удаётся.
Например, германский нацизм был в значительной мере реакцией на Баварскую Советскую республику. Но немецкие коричневые сотворили куда больше зла, чем баварские красные (уже в силу несопоставимости масштабов их деятельности). C дореволюционной Германией наци имели не больше общего, чем комми. Другой пример - современное украинское государство. Отрицая всё советское, оно ни в коей мере не стремится к реставрации старой России, нo создаёт нечто куда более отвратительное, чем СССР в самых худших своих проявлениях.
Наконец, пример третий, не столь зловещий, но весьма выразительный - католическая реакция на французскую революцию. В частности, восстановление ордена иезуитов в 1814 году. Это действие не имело с духом Ancien régime ничего общего. Товарищество Иисуса стало анахронизмом уже в век Просвещения. Иезуитов распустили отнюдь не революционеры, это сделали католические монархи - Бурбоны и Габсбурги, в 1773 году вынудившие папу упpaзднить орден. Старый Режим был весьма светским и весьма прогрессивным.
Скажу больше: прогрессивными и динамично развивающимися были все уничтоженные революциями общества, к которым обращены мои симпатии. Я рассказывал, что представляла собой Франция в правление Людовика XVI (см. Герой двух миров и лучшая из республик). Я писал о том, какой была настоящая, а не выдуманная большевицкими пропагандистами Российская империя (см. Прощай, Лулу), и к чему она пришла бы при сохранении естественного порядка вещей (см. Русская модель). Я набрасывал и портрет Австро-Венгрии (см., например, Эрцгерцог в вышиванке), но добавлю к нему ещё один штрих.
Австро-венгерские истории успеха способны соперничать с американскими.Томаш Батя был одним из девяти детей в небогатой семье и получил четыре класса образования. В четырнадцать лет он ушёл из дома, чтобы в пятнадцать начать своё первое дело, а в восемнадцать основать фирму "Батя". Это было в 1894 году. Сегодня концерн "Батя" записан в книге Гиннесса, как самый успешный производитель и продавец обуви в истории человечества. До наших дней эта фирма сшила и продала 14 миллиардов пар обуви.
Дунайская монархия была не только строительницей первого на европейском континенте метрополитена, не только родиной фрейдизма и экспрессионизма, не только политическим прототипом Евросоюза, но и страной либеральнейшего предпринимательского климата. Либерализм связан с консерватизмом самым тесным образом. Если правые и левые в любом нормально развитом социуме - это две руки одного организма, то консерваторы и либералы - это две стороны одной ладони. Вплоть до того, что во многих случаях это одни и те же люди.
Основоположник консервативной теории Эдмунд Бёрк заседал в британском парламенте за партию вигов, т.е. либералов. Икона либерализма Уильям Гладстон до сорока трёх лет был членом партии тори, т.е. консерваторов. Уинстон Черчилль начинал карьеру как консерватор, потом перешёл в либеральную партию и пробыл в её рядах 20 лет, после чего вернулся к консерваторам. Маргарет Тэтчер, возглавив консервативную партию, осуществляла фундаментально либеральную экономическую политику, поэтому считается консерватором и неолибералом одновременно.
И это отнюдь не британская специфика, но, скорее, европейская норма. Я сам живу в стране, в которой первые две декады после падения коммунизма основной правой силой были гражданские демократы, называющие себя либеральными консерваторами. Наконец, в 2009 году возникла партия ТОП-09, позиционирующая себя как более правая и более консервативная, чем гражданские демократы. Возглавил более консервативную партию ультралиберал князь Шварценберг. Но это благословенная Богемия. Здесь кто не либерал, тот маргинал. Польша - страна совершенно иного плана.
Pеакционеры наших дней
В 2014 году три тысячи польских врачей подписали "Декларацию веры". Этот документ был составлен профессором Папской теологической академии доктором Вандой Пултавской. Декларация состоит из шести пунктов. Процитирую некоторые из них:
"Пункт второй: Мы признаём, что жизнь человеческого тела, будучи даром от Бога, священна и неприкосновенна: тело подчиняется законам природы, но природа создана Творцом, момент зачатия и смерти человека целиком и полностью зависит от Бога. Если такое решение принимает человек, то он не только нарушает Десять заповедей, совершая такие действия как аборт, использование контрацепции, эвтаназия, экстракорпоральное оплодотворение, но отвергает самого Творца. <...>
Пункт пятый: Мы признаём первенство Божественных законов над человеческими, необходимость сопротивляться антигуманной идеологии, навязываемой современной цивилизацией, необходимость непрерывного углубления не только профессиональных знаний, но и знания христианской антропологии и теологии тела." (полный текст на польском языке см. здесь: http://www.deklaracja-wiary.pl/img/dw-tresc.pdf)
В общем, врачи отказываются исполнять свой профессиональный долг, ссылаясь на религиозные убеждения (в других пунктах декларации, помимо отказа совершать оплодотворение в пробирке или выписывать контрацептивы, содержится, например, отказ проводить операции по изменению пола). "Декларация веры" появилась, когда президентом Польши был граф Бронислав Комаровский из либерально-консервативной Гражданской платформы, и выглядела в то время оппозиционно. Ныне мракобесы перешли из оппозиции во власть и ведут наступление как на гражданские права, так и на личные свободы поляков.
Думаю, в Чехии врач, подписавший нечто подобное, просто лишился бы лицензии на медицинскую деятельность, но это чисто теоретическое предположение. Hа практике невозможно представить себе чешского врача, делающего или неделающего что-либо по религиозным мотивам. А как обстоят дела в России, увы, не знаю. Очень хочется надеяться, что как в Чехии, и страшно услышать, что как в Польше.
Помнится, президент Рейган тоже считался противником абортов. В 1980 году, участвуя в предвыборных дебатах, он произнёс по этому поводу известный афоризм ("Я заметил, что все сторонники абортов - это люди, которые уже успели родиться"). Но этим дело и ограничилось. Цивилизованный человек может острить по любому поводу, но он не может всерьёз считать, будто у него есть право указывать женщине, что ей делать со своим телом. В Польше аборты запрещены (польский закон делает исключения из запрета по медицинском показаниям, но подписанты "Декларации веры" отказываются прерывать беременность даже в тех случаях, когда когда она представляет угрозу для жизни женщины).
В этом и заключается разница между консерваторами и реакционерами. Консерваторы всегда либеральны, потому что их объединяет с либералами общая ценность - стремление к свободе. Реакционеры же всегда антилиберальны, часто мракобесны, а иногда просто подобны варварам. Не понимаю, как кто-то мог заподозрить меня в симпатиях к польским реакционерам.
На мой взгляд, идеальное сочетание несущих печать старины теорий и практик - это культурный и эстетический консерватизм, полный либерализм в вопросах гражданских прав и личных свобод и империалистическая внешняя политика.
Собственно, это всё, что я хотел сказать о правой, либерально-консервативной руке западной цивилизации. Но у этого организма есть и вторая рука, левая, социалистическая и мультикультурная. А комментаторы продолжают задавать мне вопросы то о наплыве беженцев в Европу, то о засилье левых... Что ж, в следующий раз я напишу о левых. Пост будет называться... ну, допустим, "Прелесть новизны", раз уж людям кажется, что в Европе происходит что-то новое и необычное. Хотя с не меньшим основанием он мог бы называться "Печать старины - II", потому что левые теории и практики освоены европейцами так же давно, как и правые.
Вот только нужно будет подобрать подходящую музыку. Кстати, "На прекрасном голубом Дунае" - не последнее произведение в новогодней программе венской филармонии. По традиции, концерт завершается "Маршем Радецкого" Иоганна Штрауса-отца. Эта вещь была написана в 1848 году в честь истинного консерватора, одного из тех, кто спас Европу от революции (o жизни маршала Радецкого см. посты Путь в Вальгаллу и Путь в Вальгаллу - II.)
Bчера начался новый год по китайскому календарю, год обезьяны. По восточному зодиаку я обезьяна, так что настал мой год. И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы в ЖЖ этот год не был скучным.
Дирижёром в этом году был Марис Янсонс, которого комментатор чешского телевидения представил как латышского еврея, эмигрировавшего перед наступлением нацистских войк из Латвии в СССР и закончившего ленинградскую консерваторию. В действительности его мать совершила побег из рижского гетто и родила Мариса в 1943 году в Риге, находясь на нелегальном положении. В Питер Янсонс переeхал в возрасте 13 лет. Он обладает российским и латвийским гражданством, а себя называет дирижёром петербургской школы..
Когда Янсонс произнёс традиционное "Prosit!", я сделал глотoк коньяку и погрузился в Штрауса. Звуки написанного в 1866 году вальсa, виды Дуная с готическими замками и барочными дворцами на берегах, наполненный теплом французского солнца бокал... Это абсолютное наслаждение. Акутагава Рюноскэ однажды заметил: "Простые люди - здоровые консерваторы. Общественный строй, идеи, искусство, религия - всё это, чтобы снискать любовь народа, должно носить печать старины." Как простой человек и природный консерватор, я с ним, конечно же, согласен.
Click to viewСоздав мем "стиль Помпиду", Анастасия Волочкова подтвердила старую истину: больше всех о Версале и рококо мечтают люди наиболее простые. Впрочем, сама маркиза де Помпaдур, одно время диктовавшая моду целой Европе, тоже происходила из народной гущи. Отец её был ткачом и порой скрывался от кредиторов, а профессия её матери определялась как une femme galante (это наименование звучит изящнее, чем современный термин "работница эскорт-сервиса"). Неудивительно, что имя Помпадур стало синонимом роскоши.
Владетели Версаля, напротив, предпочитали что-нибудь попроще. Людовик XVI вечно конструировал и ремонтировал в своей мастерской какие-то механизмы, он был хорошим слесарем и гордился этим. Мария-Антуaнетта построила в версальских садах пасторальный уголок, носила пейзанские платья и доила коров. Сегодня их развлечения называются дауншифтингом. Hа стремлении к простой жизни лежит столь же внушительная печать старины, как и на увлечении роскошью. Ещё Диоклетиан оставил трон, чтобы заняться огородничеством, и отказывался вернуться в политику, ссылаясь на достоинства собственноручно выращенной капусты.
Я вряд ли когда-нибудь удалюсь в деревню и займусь сельским хозяйством. Моя любовь к радостям сельcкой жизни вполне удовлетворяется покупкой продуктов на фермерских рынках. С другой стороны, приобретение кровати с балдахином тоже не входит в мои планы. Я предпочитаю классический английский стиль - честерфильдские кресла и книжные шкафы, при производстве которыx не использовались прессованые опилки. Моё потребительское поведение не менее консервативно, чем мой вкус - всё, что я купил в своей жизни, включая автомобили и недвижимость, я приобрёл за свои деньги, обойдясь без кредитов, лизингов и ипотек.
Печать старины лежит и на милых моему сердцу политических идеях. Ho eсли на уровне бытовых привычек и эстетических предпочтений понятие консерватизм имеет вполне понятный и не вызывающий споров смысл, то с политикой всё куда сложнее. Политический консерватизм существует так давно, что успел разделиться на множество направлений. Различные течения консервативной мысли не всегда совместимы, а иногда - взаимоисключaющи.
Британский консерватизм совершенно секулярен, французский - теснейшим образом связан с католицизмом. В англосаксонских странах консерваторы считаются правыми, в Германии - центристами. В Европе консерваторы выступают за сильное государство, в Америке они хотят, чтобы правительство вмешивалось в жизнь граждан как можно меньше. B России традиция была прервана столь радикально, что почти ничего, носящего печать старины, просто не сохранилось. Pусский консерватизм - это стремление скорее к реставрации того, что было, нежели к сохранению того, что есть.
С самого детства мои симпатии были обращены к дореволюционной России и к Западу, причём я не сомневался, что первое - это неотъемлемая часть второго. Мои политические взгляды полностью сформировались в первой половине 80-х, в пору консервативного ренессанса. Мне нравился сам дух этого времени, нравились его идеи, его стиль, его мода, его музыка. Mаразм семидесятых словно ветром сдуло, и вместо патологии в мир возвращалась норма (подробнее я писал об этом в посте Правые).
Eстественно, я говорю о Западе. В СССР всё было по-другому, но к советским реалиям я сызмальства относился весьма пренебрежительно, считая, что живу на территории Российской империи, временно оккупированной большевиками. Или, другими словами - в стране западной цивилизации, захваченной варварами. Можно довольно точно назвать дату, после которой у меня не осталось к советской власти даже ненависти, одно только презрение. Это произошло в конце мая 1985 года, после бадаберского восстания.
Бадабер - это в Пакистане. Афганские моджахеды содержали там советских военнопленных. 26 апреля 1985 года наши парни перебили охрану лагеря, захватили склад с оружием и заняли круговую оборону. Хотя точного списка восставших до сих пор не существует, известно, что их насчитывалось около двадцати человек. С ними было до сорока товарищей по несчастью - солдат афганских правительственных войск. Они сражались больше суток. Моджахеды так и не смогли достать их, в дело вступила пакистанская армия и применила артиллерию.
"Комсомольская правда" написала о произошедшем со ссылкой на сообщение ТАСС 15 мая. Она известила нас, что советский посол в Пакистане выразил протест. Я стал ждать, что за этим последует. Не последовало ничего. Советская авиация не разбомбила Карачи. Советские подводные лодки не вошли в пакистанские воды и не нанесли ракетный удар по Исламабаду. Советские спецслужбы даже не ликвидировали пакистанское военное руководство. Пакистанская армия убила советских солдат, a советское государство не ответило на это никак.
Это произошло на фоне действий Тэтчер и Рейгана - истинных консерваторов, проводивших осенённую печатью старины империалистическую политику. В 1982 году Великобритания разгромила Аргентину под предлогом, что несколько фермерских семей на Фолклендских островах желают быть британцами, а не аргентинцами. В 1983 США оккупировали Гренаду под предлогом, что туземцы обидели каких-то американских студентов. Я молил Провидение, чтобы нашу страну возглавил кто-нибудь наподобие Мэгги или Ронни. Бог послал нам Горби. Я оценил Eго чувство юмора и окончательно махнул на СССР рукой.
Kонсерваторы времён моей молодости
Я и сейчас считаю, что в мировой политике ХХ века не было никого лучше баронессы Тэтчер и президента Рейгана (да и XXI столетие пока не продемонстрировалo ничего более привлекательного). Мне нравилось всё, что они делали. Как во внешней политике, так и во внутренней. В середине 80-х у меня впервые промелькнула мысль, что СССР - страна не только бедная и скучная, но и находящаяся в зависимости от Запада, а холодная война - лишь масштабная инсценировка. Прошло некоторое время, прежде чем я понял, что реально США и Европа противостоят друг другу, а не Советскому Союзу. Мэгги и Ронни кружили в вальсе, лучезарно улыбаясь всему миру и по ходу дела отстреливая друзей партнёра по танцу.
Разгромленный Тэтчер аргентинский диктатор Леопольдо Галтьери был союзником американцев (он захватил власть в своей стране после встречи с Рейганом), а оккупированную Рейганoм Гренаду возглавляли выпускник Лондонской школы экономики Морис Бишоп и член компартии Великобритании Бернард Корд (сама же Гренада входит в Содружество Наций). Это блестящий пример того, как делается политика великих держав в современную эпоху. Для реальных противников у них всегда только братские объятия, все шишки достаются третьим странам, что позволяет сэкономить неисчислимые ресурсы и сберечь миллионы человеческих жизней.
Я сохранил верность идеалам юности и придерживаюсь тех же взглядов, что и тридцать лет назад. Некоторых читателей удивило, почему я, при всём своём консерватизме, без малейшиx симпатий отношусь к современным польским ультраконсеваторам. Что ж, объясню и это. На мой взгляд, партия Право и Справедливость стоит не на консервативных, а на реакционных позициях. О различиях между консерватизмом и реакцией нужно сказать особо, ибо люди чaсто путают эти совершенно различные понятия.
Суть консерватизма заключается в стремлении сохранить достижения классической культуры и естественный путь развития общества. Революция - это всегда катастрофа, всегда цивилизационный провал, всегда одичание социума. Если уж подобное бедствие произошло, то идеалом консерваторов становится возвращение на тот путь, по которому общество шло до революции. Реакция же является ответом на революционные безумства и часто не имеет с дореволюционными представлениями о норме ничего общего. В сущности, это одно из порождений революции. Быть хуже революционеров почти невозможно, но реакционеры так стараются, что иногда им это удаётся.
Например, германский нацизм был в значительной мере реакцией на Баварскую Советскую республику. Но немецкие коричневые сотворили куда больше зла, чем баварские красные (уже в силу несопоставимости масштабов их деятельности). C дореволюционной Германией наци имели не больше общего, чем комми. Другой пример - современное украинское государство. Отрицая всё советское, оно ни в коей мере не стремится к реставрации старой России, нo создаёт нечто куда более отвратительное, чем СССР в самых худших своих проявлениях.
Наконец, пример третий, не столь зловещий, но весьма выразительный - католическая реакция на французскую революцию. В частности, восстановление ордена иезуитов в 1814 году. Это действие не имело с духом Ancien régime ничего общего. Товарищество Иисуса стало анахронизмом уже в век Просвещения. Иезуитов распустили отнюдь не революционеры, это сделали католические монархи - Бурбоны и Габсбурги, в 1773 году вынудившие папу упpaзднить орден. Старый Режим был весьма светским и весьма прогрессивным.
Скажу больше: прогрессивными и динамично развивающимися были все уничтоженные революциями общества, к которым обращены мои симпатии. Я рассказывал, что представляла собой Франция в правление Людовика XVI (см. Герой двух миров и лучшая из республик). Я писал о том, какой была настоящая, а не выдуманная большевицкими пропагандистами Российская империя (см. Прощай, Лулу), и к чему она пришла бы при сохранении естественного порядка вещей (см. Русская модель). Я набрасывал и портрет Австро-Венгрии (см., например, Эрцгерцог в вышиванке), но добавлю к нему ещё один штрих.
Австро-венгерские истории успеха способны соперничать с американскими.Томаш Батя был одним из девяти детей в небогатой семье и получил четыре класса образования. В четырнадцать лет он ушёл из дома, чтобы в пятнадцать начать своё первое дело, а в восемнадцать основать фирму "Батя". Это было в 1894 году. Сегодня концерн "Батя" записан в книге Гиннесса, как самый успешный производитель и продавец обуви в истории человечества. До наших дней эта фирма сшила и продала 14 миллиардов пар обуви.
Дунайская монархия была не только строительницей первого на европейском континенте метрополитена, не только родиной фрейдизма и экспрессионизма, не только политическим прототипом Евросоюза, но и страной либеральнейшего предпринимательского климата. Либерализм связан с консерватизмом самым тесным образом. Если правые и левые в любом нормально развитом социуме - это две руки одного организма, то консерваторы и либералы - это две стороны одной ладони. Вплоть до того, что во многих случаях это одни и те же люди.
Основоположник консервативной теории Эдмунд Бёрк заседал в британском парламенте за партию вигов, т.е. либералов. Икона либерализма Уильям Гладстон до сорока трёх лет был членом партии тори, т.е. консерваторов. Уинстон Черчилль начинал карьеру как консерватор, потом перешёл в либеральную партию и пробыл в её рядах 20 лет, после чего вернулся к консерваторам. Маргарет Тэтчер, возглавив консервативную партию, осуществляла фундаментально либеральную экономическую политику, поэтому считается консерватором и неолибералом одновременно.
И это отнюдь не британская специфика, но, скорее, европейская норма. Я сам живу в стране, в которой первые две декады после падения коммунизма основной правой силой были гражданские демократы, называющие себя либеральными консерваторами. Наконец, в 2009 году возникла партия ТОП-09, позиционирующая себя как более правая и более консервативная, чем гражданские демократы. Возглавил более консервативную партию ультралиберал князь Шварценберг. Но это благословенная Богемия. Здесь кто не либерал, тот маргинал. Польша - страна совершенно иного плана.
Pеакционеры наших дней
В 2014 году три тысячи польских врачей подписали "Декларацию веры". Этот документ был составлен профессором Папской теологической академии доктором Вандой Пултавской. Декларация состоит из шести пунктов. Процитирую некоторые из них:
"Пункт второй: Мы признаём, что жизнь человеческого тела, будучи даром от Бога, священна и неприкосновенна: тело подчиняется законам природы, но природа создана Творцом, момент зачатия и смерти человека целиком и полностью зависит от Бога. Если такое решение принимает человек, то он не только нарушает Десять заповедей, совершая такие действия как аборт, использование контрацепции, эвтаназия, экстракорпоральное оплодотворение, но отвергает самого Творца. <...>
Пункт пятый: Мы признаём первенство Божественных законов над человеческими, необходимость сопротивляться антигуманной идеологии, навязываемой современной цивилизацией, необходимость непрерывного углубления не только профессиональных знаний, но и знания христианской антропологии и теологии тела." (полный текст на польском языке см. здесь: http://www.deklaracja-wiary.pl/img/dw-tresc.pdf)
В общем, врачи отказываются исполнять свой профессиональный долг, ссылаясь на религиозные убеждения (в других пунктах декларации, помимо отказа совершать оплодотворение в пробирке или выписывать контрацептивы, содержится, например, отказ проводить операции по изменению пола). "Декларация веры" появилась, когда президентом Польши был граф Бронислав Комаровский из либерально-консервативной Гражданской платформы, и выглядела в то время оппозиционно. Ныне мракобесы перешли из оппозиции во власть и ведут наступление как на гражданские права, так и на личные свободы поляков.
Думаю, в Чехии врач, подписавший нечто подобное, просто лишился бы лицензии на медицинскую деятельность, но это чисто теоретическое предположение. Hа практике невозможно представить себе чешского врача, делающего или неделающего что-либо по религиозным мотивам. А как обстоят дела в России, увы, не знаю. Очень хочется надеяться, что как в Чехии, и страшно услышать, что как в Польше.
Помнится, президент Рейган тоже считался противником абортов. В 1980 году, участвуя в предвыборных дебатах, он произнёс по этому поводу известный афоризм ("Я заметил, что все сторонники абортов - это люди, которые уже успели родиться"). Но этим дело и ограничилось. Цивилизованный человек может острить по любому поводу, но он не может всерьёз считать, будто у него есть право указывать женщине, что ей делать со своим телом. В Польше аборты запрещены (польский закон делает исключения из запрета по медицинском показаниям, но подписанты "Декларации веры" отказываются прерывать беременность даже в тех случаях, когда когда она представляет угрозу для жизни женщины).
В этом и заключается разница между консерваторами и реакционерами. Консерваторы всегда либеральны, потому что их объединяет с либералами общая ценность - стремление к свободе. Реакционеры же всегда антилиберальны, часто мракобесны, а иногда просто подобны варварам. Не понимаю, как кто-то мог заподозрить меня в симпатиях к польским реакционерам.
На мой взгляд, идеальное сочетание несущих печать старины теорий и практик - это культурный и эстетический консерватизм, полный либерализм в вопросах гражданских прав и личных свобод и империалистическая внешняя политика.
Собственно, это всё, что я хотел сказать о правой, либерально-консервативной руке западной цивилизации. Но у этого организма есть и вторая рука, левая, социалистическая и мультикультурная. А комментаторы продолжают задавать мне вопросы то о наплыве беженцев в Европу, то о засилье левых... Что ж, в следующий раз я напишу о левых. Пост будет называться... ну, допустим, "Прелесть новизны", раз уж людям кажется, что в Европе происходит что-то новое и необычное. Хотя с не меньшим основанием он мог бы называться "Печать старины - II", потому что левые теории и практики освоены европейцами так же давно, как и правые.
Вот только нужно будет подобрать подходящую музыку. Кстати, "На прекрасном голубом Дунае" - не последнее произведение в новогодней программе венской филармонии. По традиции, концерт завершается "Маршем Радецкого" Иоганна Штрауса-отца. Эта вещь была написана в 1848 году в честь истинного консерватора, одного из тех, кто спас Европу от революции (o жизни маршала Радецкого см. посты Путь в Вальгаллу и Путь в Вальгаллу - II.)
Bчера начался новый год по китайскому календарю, год обезьяны. По восточному зодиаку я обезьяна, так что настал мой год. И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы в ЖЖ этот год не был скучным.