Если бы Льюис Кэрролл был сербом...
Интересно, кто-нибудь помнит песню "Si la vie est cadeau", с которой выступавшая за Люксембург француженка Корин Эрме выиграла Евровидение в 1983 году? А вот вещицу "Džuli", с которой югослав Даниэль Попович занял на этом конкурсе четвёртое место, наверняка знают многие. "Stigla je sama sa ljetom , prišla i rekla "helo" pogledi su nam govorili više od riječi..." Эта песня стала хитом от Норвегии до Израиля, тут же появилaсь её англоязычная версия и даже вариант на иврите (кажется, его Попович исполнял под именем Попенталь). Год спустя "Džuli" звучала на открытии Олимпиады в Сараево. Вообще-то настоящее имя Даниэля Поповича - Милан Попович (Милан Поповић). Он родился в Подгорице, в то время называвшейся Титоградом, в семье черногорца и бельгийки, а карьеру сделал в Загребе, где его имя пишется как Danijel Popović. Но тогда, в 1983 или в 1984 году, все эти черногорско-хорватские подробности почти никого не интересовали, и для всего мира Даниэль Попович был просто югославом.
Потом Югославия исчезла, но югославы остались. Сегодня, помимо двух бельгийских, четырёх непальских, семи бразильских, пятидесяти пяти мексиканских, девяноста индийских, ста пятидесяти вьетнамских, четырёхсот восьмидесяти пяти итальянских и почти двух тысяч чешских, в Праге есть и один югославский ресторан. Не сербский или хорватский, что было бы тривиально (таких тут десятка полтора), а именно югославский. Заведение "Luka Lu" ("Пристань Лу", "Harbour Lu") принадлежит сараевской семье, принципиально не признающей нынешние границы. Эти боснийские сербы, покинувшие Сараево после начала войны, подают вина из всех стран бывшей Югославии, от Словении до Северной Македонии, и готовят блюда всеx населяющих эти страны народов. Сегодня сходить в югославский ресторан - это как обнаружить в дипломатическом квартале посольство Австро-Венгрии. Похоже, не только я считаю, что упускать такие возможности нельзя. Среди гостей "Лука Лу" были замечены Карел Готт и Милош Форман, президент Гавел и князь Шварценберг, Эмир Кустурица и Горан Брегович, Лу Рид и Джоан Баэз, Мэтт Даймон и Джонни Депп. Я же отправился туда, чтобы отпраздновать свой пятьдесят первый день рождения.
Снаружи "Лука Лу" ничем не отличается от сотен других пражских ресторанов, расположенных в исторической чaсти города. Но внутри... Если бы Льюис Кэрролл был сербом; если бы Франц Кафка был хорватом; если бы Сальвадор Дали был боснийцем; если бы Вивьен Вествуд была черногоркой; если бы Джон Гальяно был македонцем; если бы они решили вместе оформить помещение, дав волю фантазии, и каждый начал бы со своего конца; если бы после этого там появился Никола Тесла и провёл один из своих безумных экспериментов, нечаянно изменив законы гравитации; пожалуй, тогда мог бы возникнуть именно такой интерьер, как в "Лука Лу". Сумасшедшая цветовая гамма. Неопределённое количество залов и двориков, связанных друг с другом лестницами и коридорами. Колокола, рыбачьи лодки, фрески со святыми и деревянные петухи. Мебель, куклы и чья-то обувь, загадочным образом оказавшиеся на стенах и на потолке. Сюрреалистические картины, фотографии балканских крестьян и выступающие из стен фрагменты черепичных крыш. Нарисованная на двери мужского туалета саксофонистка в красном платье, чем-то напоминающая Радмилу Караклаич (в натуральную величину). Украшающее дверь в дамскую уборную изображение человека, похожего на Джонни Деппа в фильме "Шоколад".
За свою жизнь Весо Дьёрем открыл девять ресторанов в Сараево и три в Праге, так что "Лука Лу" - его двенадцатый проект. Счастливое число! В этом заведении южнославянское буйство красок сочетается с центральноевропейской обходительностью официантов. Как во многих хороших ресторанах, здесь подают аmuse-bouche. Но поскольку место балканское, аmuse-bouche тоже оказывается... балканским. Это не крошечная закуска, а несколько ломтей свежего домашнего хлеба, на которые нужно намазывать мягкий сыр двух видов (подозреваю, что некоторые наелись бы уже на этой стадии обеда). Между тем мы заказали перцы, фаршированные всё тем же балканским сыром. Кто бы мог подумать, что и перцы умеют таять во рту. Не знаю, как их готовили, но думаю, что это были самые нежные перцы, которые мне когда-либо доводилось есть. Вместо второго моя жена взяла bouillabaisse Luka Lu. Любопытно, что в России слово bouillabaisse произносят как буйабес, а в Богемии - как буйaбéза. Помнится, когда-то в юности я прочитал, что этот эксклюзивный рыбный суп можно попробовать только в Марселе и только за весьма серьёзные деньги. Господи, оказалось, в реале его готовят по всему Средиземноморью, называя в Италии zuppa di pesce, в Испании - sopa de pescado y marisco и т.д. Пару месяцев назад я решил приготовить буйабес дома, и у меня получилось не хуже, чем в любом средиземноморском порту... Впрочем, вернёмся в пристань Лу.
Я направлялся в эту югославскую гавань с твёрдым намерением съесть осьминога, кальмаров или что-нибудь в этом роде. При прочих равных условиях, выбирая между мясом и морскими гадами, обычно я предпочитаю гадов. Но в меню мой взгляд выхватил нечто, что называлось ягнятина, печёная под "сачем-пекою" (наистарший способ приготовления мяса на Балканах). У меня промелькнула мысль, что кальмаров можно взять в любом итальянском ресторане, а ягнятину, приготовленную древним и экзотическим способом - только здесь. Какой-то балканский чёрт, таившийся то ли в приделанном к потолку голубом комоде, то ли в висевшей на верёвке красной кастрюле в белый горошек, почувствовал, что настал его момент, выскочил и потянул меня за язык. Я заказал ягнятину. В итоге мне принесли гору мяса, погребённую под ещё большей горой овощей, среди которых преобладала морковь. Выяснилось, что всё это тушится вместе в одном горшке - вот и весь древний способ. Спору нет, ягнятина была мягчайшей. Однако она насквозь пропиталась вкусoм моркови. Морковь коварна. Вообще-то я человек всеядный, к тому же испытывающий слабость к морковному торту, но стоит при тушении овощей использовать на один кружочек моркови больше, чем необходимo, и она захватывает полное господство над блюдом. У меня было ощущение, что на моей тарелке лежит добрый килограмм варёной моркови, и больше ничего.
Еда, ради которой я пришёл в "Лука Лу"
Еда, которую я заказал в "Лука Лу", влекомый демоном любопытства
За соседний столик уселась испаноязычная семья. Мужчина взял осьминога, женщина - кальмаров, одна из их дочерей - креветок. Я краем глаза видел всё это великолепие, вслушиваясь в молчание похороненных под морковью ягнят. Словно бы древние балканские боги смеялись надо мной, показывая, чего я лишил сам себя, поддавшись любопытству. Впрочем, ягнячий чёрт тоже не дремал, и вторая испанская девушка попросила принести ей блюдо, как вон у того господина. Кажется, она даже не спросила, что это, её просто заинтересовал вид моей еды. Что ж, дело вкуса. Я доел ягнятину едва ли до половины. Десерты (вишнёвая баклава и кремовое пирожное с бескомпромиссным названием кремшнита) были вполне стандартного качества, без недостатков, но и без изысков. К этому два кофе, два бокала просекко и две бутылки минералки. Обед стоил 1700 крон, или 66 €. В туристической части города, в заведении с дюжиной знаменистостей в списке гостей (вот, кстати, его сайт с адресом и меню https://www.lukalu.cz/ru/). И кто-то ещё говорит, что Прага стала дорогим городом. Разумеется, мой день рождения был безнадёжно изморковлен, но изморковил его я сам, а в целом последний югославский анклав оказался весьма неплох. Может быть, при случае всё же зайду туда на кальмаров или на осьминога.
Даниэль Попович ныне считается не югославом, а черногоро-бельго-хорватом или кем-то в этом роде. Но, кажется, его репертуар за последние тридцать пять лет не очень изменился. Песни долговечнее государств.
Click to viewПотом Югославия исчезла, но югославы остались. Сегодня, помимо двух бельгийских, четырёх непальских, семи бразильских, пятидесяти пяти мексиканских, девяноста индийских, ста пятидесяти вьетнамских, четырёхсот восьмидесяти пяти итальянских и почти двух тысяч чешских, в Праге есть и один югославский ресторан. Не сербский или хорватский, что было бы тривиально (таких тут десятка полтора), а именно югославский. Заведение "Luka Lu" ("Пристань Лу", "Harbour Lu") принадлежит сараевской семье, принципиально не признающей нынешние границы. Эти боснийские сербы, покинувшие Сараево после начала войны, подают вина из всех стран бывшей Югославии, от Словении до Северной Македонии, и готовят блюда всеx населяющих эти страны народов. Сегодня сходить в югославский ресторан - это как обнаружить в дипломатическом квартале посольство Австро-Венгрии. Похоже, не только я считаю, что упускать такие возможности нельзя. Среди гостей "Лука Лу" были замечены Карел Готт и Милош Форман, президент Гавел и князь Шварценберг, Эмир Кустурица и Горан Брегович, Лу Рид и Джоан Баэз, Мэтт Даймон и Джонни Депп. Я же отправился туда, чтобы отпраздновать свой пятьдесят первый день рождения.
Снаружи "Лука Лу" ничем не отличается от сотен других пражских ресторанов, расположенных в исторической чaсти города. Но внутри... Если бы Льюис Кэрролл был сербом; если бы Франц Кафка был хорватом; если бы Сальвадор Дали был боснийцем; если бы Вивьен Вествуд была черногоркой; если бы Джон Гальяно был македонцем; если бы они решили вместе оформить помещение, дав волю фантазии, и каждый начал бы со своего конца; если бы после этого там появился Никола Тесла и провёл один из своих безумных экспериментов, нечаянно изменив законы гравитации; пожалуй, тогда мог бы возникнуть именно такой интерьер, как в "Лука Лу". Сумасшедшая цветовая гамма. Неопределённое количество залов и двориков, связанных друг с другом лестницами и коридорами. Колокола, рыбачьи лодки, фрески со святыми и деревянные петухи. Мебель, куклы и чья-то обувь, загадочным образом оказавшиеся на стенах и на потолке. Сюрреалистические картины, фотографии балканских крестьян и выступающие из стен фрагменты черепичных крыш. Нарисованная на двери мужского туалета саксофонистка в красном платье, чем-то напоминающая Радмилу Караклаич (в натуральную величину). Украшающее дверь в дамскую уборную изображение человека, похожего на Джонни Деппа в фильме "Шоколад".
За свою жизнь Весо Дьёрем открыл девять ресторанов в Сараево и три в Праге, так что "Лука Лу" - его двенадцатый проект. Счастливое число! В этом заведении южнославянское буйство красок сочетается с центральноевропейской обходительностью официантов. Как во многих хороших ресторанах, здесь подают аmuse-bouche. Но поскольку место балканское, аmuse-bouche тоже оказывается... балканским. Это не крошечная закуска, а несколько ломтей свежего домашнего хлеба, на которые нужно намазывать мягкий сыр двух видов (подозреваю, что некоторые наелись бы уже на этой стадии обеда). Между тем мы заказали перцы, фаршированные всё тем же балканским сыром. Кто бы мог подумать, что и перцы умеют таять во рту. Не знаю, как их готовили, но думаю, что это были самые нежные перцы, которые мне когда-либо доводилось есть. Вместо второго моя жена взяла bouillabaisse Luka Lu. Любопытно, что в России слово bouillabaisse произносят как буйабес, а в Богемии - как буйaбéза. Помнится, когда-то в юности я прочитал, что этот эксклюзивный рыбный суп можно попробовать только в Марселе и только за весьма серьёзные деньги. Господи, оказалось, в реале его готовят по всему Средиземноморью, называя в Италии zuppa di pesce, в Испании - sopa de pescado y marisco и т.д. Пару месяцев назад я решил приготовить буйабес дома, и у меня получилось не хуже, чем в любом средиземноморском порту... Впрочем, вернёмся в пристань Лу.
Я направлялся в эту югославскую гавань с твёрдым намерением съесть осьминога, кальмаров или что-нибудь в этом роде. При прочих равных условиях, выбирая между мясом и морскими гадами, обычно я предпочитаю гадов. Но в меню мой взгляд выхватил нечто, что называлось ягнятина, печёная под "сачем-пекою" (наистарший способ приготовления мяса на Балканах). У меня промелькнула мысль, что кальмаров можно взять в любом итальянском ресторане, а ягнятину, приготовленную древним и экзотическим способом - только здесь. Какой-то балканский чёрт, таившийся то ли в приделанном к потолку голубом комоде, то ли в висевшей на верёвке красной кастрюле в белый горошек, почувствовал, что настал его момент, выскочил и потянул меня за язык. Я заказал ягнятину. В итоге мне принесли гору мяса, погребённую под ещё большей горой овощей, среди которых преобладала морковь. Выяснилось, что всё это тушится вместе в одном горшке - вот и весь древний способ. Спору нет, ягнятина была мягчайшей. Однако она насквозь пропиталась вкусoм моркови. Морковь коварна. Вообще-то я человек всеядный, к тому же испытывающий слабость к морковному торту, но стоит при тушении овощей использовать на один кружочек моркови больше, чем необходимo, и она захватывает полное господство над блюдом. У меня было ощущение, что на моей тарелке лежит добрый килограмм варёной моркови, и больше ничего.
Еда, ради которой я пришёл в "Лука Лу"
Еда, которую я заказал в "Лука Лу", влекомый демоном любопытства
За соседний столик уселась испаноязычная семья. Мужчина взял осьминога, женщина - кальмаров, одна из их дочерей - креветок. Я краем глаза видел всё это великолепие, вслушиваясь в молчание похороненных под морковью ягнят. Словно бы древние балканские боги смеялись надо мной, показывая, чего я лишил сам себя, поддавшись любопытству. Впрочем, ягнячий чёрт тоже не дремал, и вторая испанская девушка попросила принести ей блюдо, как вон у того господина. Кажется, она даже не спросила, что это, её просто заинтересовал вид моей еды. Что ж, дело вкуса. Я доел ягнятину едва ли до половины. Десерты (вишнёвая баклава и кремовое пирожное с бескомпромиссным названием кремшнита) были вполне стандартного качества, без недостатков, но и без изысков. К этому два кофе, два бокала просекко и две бутылки минералки. Обед стоил 1700 крон, или 66 €. В туристической части города, в заведении с дюжиной знаменистостей в списке гостей (вот, кстати, его сайт с адресом и меню https://www.lukalu.cz/ru/). И кто-то ещё говорит, что Прага стала дорогим городом. Разумеется, мой день рождения был безнадёжно изморковлен, но изморковил его я сам, а в целом последний югославский анклав оказался весьма неплох. Может быть, при случае всё же зайду туда на кальмаров или на осьминога.
Даниэль Попович ныне считается не югославом, а черногоро-бельго-хорватом или кем-то в этом роде. Но, кажется, его репертуар за последние тридцать пять лет не очень изменился. Песни долговечнее государств.