Утраченные иллюзии
Так странно осознавать свое старение светлым весенним вечером... Лакмусовой бумагой, проявившей переход на новый возрастной этап, стал роман "Мы" Е. Замятина.
Читатель, взявший в руки антиутопию, по определению должен быть лишен иллюзий относительно того, чем все закончится. Сам жанр предопределяет финал. И тем не менее, смахнув пальцами последние буквы романа, налитые электронными чернилами, я осознала, что как-то незаметно для себя за последние годы рассталась с изрядной частью своего юношеского максимализма. Наверное, именно это стало причиной того, что роман этот совсем иначе отразился во мне, чем прочитанный в прошлом десятилетии "1984" или в прошлом пятилетии "Дивный новый мир". Доведенная до абстракции дихотомия "свобода или счастье" у Замятина кажется мне сейчас плоским упрощением жизни.
Я не могу нынче сочувствовать героям, пытающимся вернуть людям "свободу выбора" через революцию. Видится мне здесь подмена понятий: по сути разрушение упорядоченного математически выверенного мира "нумеров" лишает возможности выбора именно этой жизни тех, кто действительно не испытывал потребности в самостоятельном выборе . На свете масса людей, для которых неопределенность окружающего мира и необходимость принятия решений превращает жизнь в непрекращающийся поток мучений. Зачем возвращать это ненужное им право?
Главная героиня борется за свое право желать, при этом, когда ей предлагается просто уйти из этого мира за стену, в мир истинной свободы, она отказывается от такой возможности. Значит важнее не сама цель, а процесс ее достижения - борьба как способ жизнеосуществления, революция как способ осознания, что ты действительно существуешь... Есть в этом что-то от подросткового бунта против патриархата (здравствуйте, доктор Фрейд). До тех пор, пока сам человек не познает отцовства, он будет переживать необходимость разорвать связи с прежним "устаревшим миром", выстроив на руинах что-то свое, как будто бы новое.
Бессмысленность этой новизны очевидна только с высоты (или из глубины?) прожитых лет. Все выстроенное "новое" в силу непреодолимых законов диалектики должно будет рано или поздно окостенеть, приняв черты вроде бы уничтоженной патриархальности. И снова народится "племя младое, незнакомое", возжелающее перемен...
И как тут не вспомнить грустные истины буддизма о бессмысленной тщете желаний, наполняющей жизнь страданием, о вращении колеса сансары, обесценивающего индивидуальность, о спасении через отказ от своего эго?..
Да, очень странно осознавать свое старение и так странно видеть в себе ростки мыслей, против которых я раньше активно протестовала...
Читатель, взявший в руки антиутопию, по определению должен быть лишен иллюзий относительно того, чем все закончится. Сам жанр предопределяет финал. И тем не менее, смахнув пальцами последние буквы романа, налитые электронными чернилами, я осознала, что как-то незаметно для себя за последние годы рассталась с изрядной частью своего юношеского максимализма. Наверное, именно это стало причиной того, что роман этот совсем иначе отразился во мне, чем прочитанный в прошлом десятилетии "1984" или в прошлом пятилетии "Дивный новый мир". Доведенная до абстракции дихотомия "свобода или счастье" у Замятина кажется мне сейчас плоским упрощением жизни.
Я не могу нынче сочувствовать героям, пытающимся вернуть людям "свободу выбора" через революцию. Видится мне здесь подмена понятий: по сути разрушение упорядоченного математически выверенного мира "нумеров" лишает возможности выбора именно этой жизни тех, кто действительно не испытывал потребности в самостоятельном выборе . На свете масса людей, для которых неопределенность окружающего мира и необходимость принятия решений превращает жизнь в непрекращающийся поток мучений. Зачем возвращать это ненужное им право?
Главная героиня борется за свое право желать, при этом, когда ей предлагается просто уйти из этого мира за стену, в мир истинной свободы, она отказывается от такой возможности. Значит важнее не сама цель, а процесс ее достижения - борьба как способ жизнеосуществления, революция как способ осознания, что ты действительно существуешь... Есть в этом что-то от подросткового бунта против патриархата (здравствуйте, доктор Фрейд). До тех пор, пока сам человек не познает отцовства, он будет переживать необходимость разорвать связи с прежним "устаревшим миром", выстроив на руинах что-то свое, как будто бы новое.
Бессмысленность этой новизны очевидна только с высоты (или из глубины?) прожитых лет. Все выстроенное "новое" в силу непреодолимых законов диалектики должно будет рано или поздно окостенеть, приняв черты вроде бы уничтоженной патриархальности. И снова народится "племя младое, незнакомое", возжелающее перемен...
И как тут не вспомнить грустные истины буддизма о бессмысленной тщете желаний, наполняющей жизнь страданием, о вращении колеса сансары, обесценивающего индивидуальность, о спасении через отказ от своего эго?..
Да, очень странно осознавать свое старение и так странно видеть в себе ростки мыслей, против которых я раньше активно протестовала...