Ещё один рассказик от Маргариты Ильиничны Их:
Анжелика
Она итальянка. Белокурая красавица. На вид ей лет двадцать, может чуть больше. Она блестит и переливается, как перламутр. Она вашмашина (Прим. стиральная машина).
Увидела я её в грязноватой комиссионке на Шёнхаузер Аллее, решив, что на улице с таким названием( прим. Аллея Красивых домов)ничего плохого продаваться не может.
Меня предупреждали: подержанные вещи можно покупать только у немцев, но я по гороскопу Львица, всегда сама знаю, что мне делать, и этим советом, к сожалению, пренебрегла.
Вашмашину мы с водителем с трудом втащили в грузовичок. По дороге она два раза падала. За красоту и строптивый нрав я назвала её Анжеликой. И опять-таки зря, потому что в имени есть магия, имя предопределяет характер. Имя Анжелика вполне соответствовало характеру этой чёртовой вашмашины.
Довольно крупненькую Анжелику мы с трудом засунули в закуток в ванной комнате. Я засыпала порошок и попыталась её включить, она вдруг разозлилась и долбанула меня током. Довольно сильно. Сначала я на Анжеликуи не подумала, решила, что виновата розетка. Зазвала электрика, благо живу в Кройцберге, у нас специалистов электриков пруд-пруди.
Пришёл специалист, сначала оглядел меня- ничего, во вкусе, только старовата. Анжелика обиделась за меня и здорово его долбанула. Он сказал, что у него даже во рту покислело, то есть я так думаю, что он так сказал, потому что турки говорят по-немецки, а я ещё нет. Ни ко мне, ни к Анжелике он больше не притронулся, даже денег не взял.
Я ей сказала:
- Стерва, нам же с тобой жить. Будешь такое вытворять- выкину на помойку, то есть в контейнер.
Но, Анжелика, очевидно, до меня побывала во многих семьях и знала: выкинуть её - проблема, легче держать дома. Анжелика хихикала и прдолжала себя вести так же. Розетку я сама проверила, она оказалась в порядке.
От Макаренко я узнала, что в некоторых случаях надо бить. Стукнула Анжелику молотком. Подействовало. Она присмирела, разрешила выстирать в себе кое-какое бельё, но на короткой программе, на длинной заскучала, стала трещать и искрить.
Свой протест Анжелика выражает однозначно: выкидывает неотжатое бельё. Вытаскиваешь его, а на пол льётся вода, притом холодная.
Утро у нас начинается так:
- Анжелика!- кричу я- Сегодня будем стирать простыни.
В ответ враждебное молчание, мол, только попробуй!
- Анжелика, где мой молоток?
- А мне всё равно, мне не больно. Я твоё бельё уже пять раз стирала. У меня дома, в Палермо, бельё стирают раз в три месяца и ничего!
- Ты не дома, ты в Германии, здесь бельё стирают каждую неделю, даже чаще. Немецкие машины с этим прекрасно справляются и стоят в три раза дешевле. А тебя даже в ремонт не берут - ты без паспорта и вдобавок иностранка.
- Ну и покупала бы себе немецкую! Зачем меня покупала? Чтобы было с кем ругаться?
И в том же духе ещё полчаса. Но, в какой-то момент Анжелика, как и всякая красавица, становится доброй и тихой , разрешает себя включить, старательно что-то крутит, трясётся.
- Анжелика! - кричу я - прекращай трястись, ты растрясёшь перекрытия!
- Отстань, я вообще могу остановиться Я домой хочу.
И останавливается. Разумеется, её надо выбросить, но дело в том, что перефразируя Чехова, можно сказать: причина в том, что я люблю Анжелику. А в чём причина этой любви - не знаю.