"Дело врачей"
После вчерашнего посещения мною медицинского учреждения захотелось наваять своих мыслей. Начну издалека... В 2003 году рожала я Глеба. Делали мне кесарево с эндотрахеальным наркозом. Ребенок родился упитанный, 4 с лишним кило весу, со всеми складочками и перевязочками. Особенно примечательной была складочка на переносице, из-за этого создавалось впечатление, что он постоянно сердится, нахмурив брови по самое не хочу. Складочка нависала над глазами и носом, и смотрел он исподлобья угрюмо мудрыми глазами старца, знающего всё об этой жизни. Мне казалось, что он похож на монгола. Замутненное наркозом сознание пихало мне странные наркотические мысли. В соседней палате лежала женщина-ненка в возрасте, она родила несколькими часами позже меня, ребенка сразу унесли в интенсивную терапию с какими-то проблемами желудка и печени. Женщина ходила по коридору вдоль стены и пела национальные песни. А я смотрела на неё, прижимая к груди своего мальчика, и думала, что мой мальчик очень похож на ненца, и что наших детей перепутали, и что мой славянский сын с большими глазами лежит сейчас в палате интенсивной терапии, и что мне надо бы пойти и разобраться, но отдавать вот этого мальчика, который у меня на руках, я не хочу... В общем, моск мой вынесло из головы на какое-то время. А потом внесло обратно. Только-только я поправила съехавшую набок крышу, как послали нас с мальчиком на УЗИ мозга. Нейросонография это называется по-умному. А я и пошла, незамутненная, уверенная в нашей нормальности. Потому что витаминки мы ели и до беременности, готовясь к ней, и во время. Потому что носили мы хорошо, потому что анализы хорошие были, и УЗИ. И озон мы кололи, чтобы мальчик умный был и кислородик кушал... В общем, незамутненная такая вся вошла я в кабинет, где сидела тетка-узистка и отдала ей мальчика.
А тетка посмотрела на свой монитор и говорит: "А у вас, мамаша, гидроцефалия у ребенка. И кисты, две штуки". А я по стеночке сползла и спрашиваю: "А что мне делать? Куда бечь?" А тетка говорит: "А вам врач все скажет". И пошли мы с мальчиком в палату. А в палате у меня истерика приключилась. И у папы нашего тоже, когда я его на уши поставила. Папина истерика выражалась в том, что он двое суток сидел в интернете и, когда приехал ко мне, знал о гидроцефалии не меньше профессора медицины. Только он мне, как выяснилось потом, через много месяцев, всего страшного не сказал, сказал только, что это лечится, чтобы я не волновалась. Врач мне ничего путного не сказала, а что она скажет, если у неё перед глазами заключение УЗИ? Единственное, что она мне сказала, что узистка не имела права мне говорить о результате НСГ, что это прерогатива врача - решать, что сказать матери и как сказать... В общем, в полном раздрае, без нервов, потому что все они вытекли вместе с мозгами, стали мы собираться домой. Нам предлагали сразу из роддома лечь в детскую больничку, но я ныла, что я хочу хоть на день попасть домой, подчерпнуть сил от родных стен, собрать в кучу мысли... Нам пригрозили, что направление потом получить будет трудно. Но, глядя в мои больные глаза, порекомендовали сходить сразу по приезду к нашему местному неврологу. Взяла я своего монгольского мальчика, и, нерадостные, поехали мы домой.
А дома наш невропатолог, повертев мальчика во все стороны, поумилявшись на его складочки и перевязочки, сказала, что не видит ничего страшного, и что если мы так желаем, то можем через пару недель съездить снова на УЗИ, только в другой центр. А мы и съездили. А врач там, усатый добрый дядька, глядя на экран монитора, сказал, что не видит ни признаков гидроцефалии, ни кист. Когда я спросила, снова съезжая по стеночке (уже от счастья), где они, он ответил, что вариантов два - либо их не было вообще, либо рассосались. Вот в этот день мы с папой напились, отмечая новый день рождения. Нет, не ребенка, а нашего сознания. Нашего душевного покоя, нашего счастья.
Похожее ощущения я испытала вчера.
Две недели назад пошла я к гинекологу на плановый ежегодный медосмотр. И она непреклонным тоном заявила мне, что у меня миома и кисты. Ага, вот так вот прямо и сказала: "У вас там миома и кисты. Сходите на УЗИ, а потом придете с ответом и будем смотреть, как лечить" Она не сказала: "Я там у вас своей рукой нащупала что-то, я сомневаюсь в своей руке, вы бы сходили на УЗИ, что там, может, киста, может, миома, а может, это всего лишь спайка, ведь у вас было два кесаревых, спайки всегда остаются, сходите, а потом придете ко мне снова". НЕТ, она твердо мне заявила, что это не спайка, когда я у нее спросила дрожащим голосом. Нет, сказала она, это миома! Оставшееся время до конца рабочего дня я шерстила интернет и читала всё про миому. Не скажу, что информация меня сильно напугала, но всё же гипотетическая возможность остаться без матки как-то оптимизма не добавляла. Я нормальный человек, я реально привыкла смотреть на вещи. Поэтому я мысленно прощалась со своей маткой. Вообще-то, она мне уже не нужна, но ведь своё же, родное... Короче, решив, что всё хреново, я стала ждать две недели, потому как УЗИ делается строго по дням цикла. Эти две недели у меня постоянно болела моя миома. Именно в том месте, где её нащупала гинеколог. Она ныла при ходьбе, она болела в сидячем положении, она тянула и резала. Я уже полюбила её, несчастную, всем сердцем. Я гладила её рукой и морщилась. А она благодарно отвечала мне новыми порциями негатива. Хорошо хоть таблетки я не пила, я их вообще не пью...
Потому что вчера на УЗИ добрая тетя-узистка сказала мне, что у меня просто-таки всё замечательно! Что я здорова в женском плане. Что всё чики-пики и я могу идти домой. Я поцеловала ей руки, поцеловала аппарат, поцеловала расстроганную ассистентку, поцеловала всех людей, сидящих в очереди на УЗИ со сморщенными лицами, и пошла домой. А вечером я снова напилась. Пива. Мне было хорошо. Я накрасила ногти ярко-красным лаком и легла пораньше спать. И миома моя больше не болела. Она не болит и сейчас. И, надеюсь, не заболит в ближайшие ... лет.
Я это всё, собственно, к чему? Я о гипердиагностике. Какого гхыра, во-первых, брать на себя право сделать человеку больно словами, бездумно, не имея ни компетенции, ни средств для успокоения? Это я про узистку-медсестру в роддоме. Я ведь могла и кони двинуть прямо в кабинете, откуда она знала, как я отреагирую на ее слова? Это должен решать врач. Во-вторых, какого гхыра делать заявления, не имея документального подтверждения своих догадок? Это я о гинекологе.
Я ведь не железная. И нервы у меня уже сильно б/у. Почему бы не подумать, прежде чем говорить? Или врачей учат только анамнезу, эпикризу и диагнозу? А как же врачебная этика?
А тетка посмотрела на свой монитор и говорит: "А у вас, мамаша, гидроцефалия у ребенка. И кисты, две штуки". А я по стеночке сползла и спрашиваю: "А что мне делать? Куда бечь?" А тетка говорит: "А вам врач все скажет". И пошли мы с мальчиком в палату. А в палате у меня истерика приключилась. И у папы нашего тоже, когда я его на уши поставила. Папина истерика выражалась в том, что он двое суток сидел в интернете и, когда приехал ко мне, знал о гидроцефалии не меньше профессора медицины. Только он мне, как выяснилось потом, через много месяцев, всего страшного не сказал, сказал только, что это лечится, чтобы я не волновалась. Врач мне ничего путного не сказала, а что она скажет, если у неё перед глазами заключение УЗИ? Единственное, что она мне сказала, что узистка не имела права мне говорить о результате НСГ, что это прерогатива врача - решать, что сказать матери и как сказать... В общем, в полном раздрае, без нервов, потому что все они вытекли вместе с мозгами, стали мы собираться домой. Нам предлагали сразу из роддома лечь в детскую больничку, но я ныла, что я хочу хоть на день попасть домой, подчерпнуть сил от родных стен, собрать в кучу мысли... Нам пригрозили, что направление потом получить будет трудно. Но, глядя в мои больные глаза, порекомендовали сходить сразу по приезду к нашему местному неврологу. Взяла я своего монгольского мальчика, и, нерадостные, поехали мы домой.
А дома наш невропатолог, повертев мальчика во все стороны, поумилявшись на его складочки и перевязочки, сказала, что не видит ничего страшного, и что если мы так желаем, то можем через пару недель съездить снова на УЗИ, только в другой центр. А мы и съездили. А врач там, усатый добрый дядька, глядя на экран монитора, сказал, что не видит ни признаков гидроцефалии, ни кист. Когда я спросила, снова съезжая по стеночке (уже от счастья), где они, он ответил, что вариантов два - либо их не было вообще, либо рассосались. Вот в этот день мы с папой напились, отмечая новый день рождения. Нет, не ребенка, а нашего сознания. Нашего душевного покоя, нашего счастья.
Похожее ощущения я испытала вчера.
Две недели назад пошла я к гинекологу на плановый ежегодный медосмотр. И она непреклонным тоном заявила мне, что у меня миома и кисты. Ага, вот так вот прямо и сказала: "У вас там миома и кисты. Сходите на УЗИ, а потом придете с ответом и будем смотреть, как лечить" Она не сказала: "Я там у вас своей рукой нащупала что-то, я сомневаюсь в своей руке, вы бы сходили на УЗИ, что там, может, киста, может, миома, а может, это всего лишь спайка, ведь у вас было два кесаревых, спайки всегда остаются, сходите, а потом придете ко мне снова". НЕТ, она твердо мне заявила, что это не спайка, когда я у нее спросила дрожащим голосом. Нет, сказала она, это миома! Оставшееся время до конца рабочего дня я шерстила интернет и читала всё про миому. Не скажу, что информация меня сильно напугала, но всё же гипотетическая возможность остаться без матки как-то оптимизма не добавляла. Я нормальный человек, я реально привыкла смотреть на вещи. Поэтому я мысленно прощалась со своей маткой. Вообще-то, она мне уже не нужна, но ведь своё же, родное... Короче, решив, что всё хреново, я стала ждать две недели, потому как УЗИ делается строго по дням цикла. Эти две недели у меня постоянно болела моя миома. Именно в том месте, где её нащупала гинеколог. Она ныла при ходьбе, она болела в сидячем положении, она тянула и резала. Я уже полюбила её, несчастную, всем сердцем. Я гладила её рукой и морщилась. А она благодарно отвечала мне новыми порциями негатива. Хорошо хоть таблетки я не пила, я их вообще не пью...
Потому что вчера на УЗИ добрая тетя-узистка сказала мне, что у меня просто-таки всё замечательно! Что я здорова в женском плане. Что всё чики-пики и я могу идти домой. Я поцеловала ей руки, поцеловала аппарат, поцеловала расстроганную ассистентку, поцеловала всех людей, сидящих в очереди на УЗИ со сморщенными лицами, и пошла домой. А вечером я снова напилась. Пива. Мне было хорошо. Я накрасила ногти ярко-красным лаком и легла пораньше спать. И миома моя больше не болела. Она не болит и сейчас. И, надеюсь, не заболит в ближайшие ... лет.
Я это всё, собственно, к чему? Я о гипердиагностике. Какого гхыра, во-первых, брать на себя право сделать человеку больно словами, бездумно, не имея ни компетенции, ни средств для успокоения? Это я про узистку-медсестру в роддоме. Я ведь могла и кони двинуть прямо в кабинете, откуда она знала, как я отреагирую на ее слова? Это должен решать врач. Во-вторых, какого гхыра делать заявления, не имея документального подтверждения своих догадок? Это я о гинекологе.
Я ведь не железная. И нервы у меня уже сильно б/у. Почему бы не подумать, прежде чем говорить? Или врачей учат только анамнезу, эпикризу и диагнозу? А как же врачебная этика?