(no subject)
Питер, лето 2019, Истории
3 июля в Питере была страшенная гроза, которая поймала меня на Петроградке по пути в гости и я минут 40 не мог выйти из подворотни в которую меня загнал дождь. В подземном переходе через Каменноостровский, когда в свинцовом небе уже грохотало но еще не пролилось, стал свидетелем маленькой сценки. Продавщица цветов ехидно сказала проходившему мимо неё, видимо давно ей знакомому, классическому питерскому интеллигентному пенсионеру в старом плаще и черном беретике: "Что, опять солнце рисовать бежишь?" Человек на ходу приподнял берет и ответил: "А как же иначе"? Первое что я увидел, выбравшись из подворотни и попав наконец в гости, был детский рисунок под названием "Больше солнца!"
А шел я навестить Рома Дубинников (Roma Dubinnikov), который прямо перед моим приходом почему-то написал у себя на выключателе в коридоре "Ту-ту", даже не зная что у меня есть фильм с таким названием.
3 июля в Питере была страшенная гроза, которая поймала меня на Петроградке по пути в гости и я минут 40 не мог выйти из подворотни в которую меня загнал дождь. В подземном переходе через Каменноостровский, когда в свинцовом небе уже грохотало но еще не пролилось, стал свидетелем маленькой сценки. Продавщица цветов ехидно сказала проходившему мимо неё, видимо давно ей знакомому, классическому питерскому интеллигентному пенсионеру в старом плаще и черном беретике: "Что, опять солнце рисовать бежишь?" Человек на ходу приподнял берет и ответил: "А как же иначе"? Первое что я увидел, выбравшись из подворотни и попав наконец в гости, был детский рисунок под названием "Больше солнца!"
А шел я навестить Рома Дубинников (Roma Dubinnikov), который прямо перед моим приходом почему-то написал у себя на выключателе в коридоре "Ту-ту", даже не зная что у меня есть фильм с таким названием.