Большевик Свердлов: пропагандист и агитатор
Продолжаю публиковать статьи, посвященные биографии Якова Михайловича Свердлова. Яков Михайлович по праву считается одним из сильнейших большевистских агитаторов. У Свердлова, определенно, были к этому делу серьезные задатки. Он был общительным и любознательным человеком, многие из тех, кто вспоминают о его выступлениях, отмечают его сильный голос. Но дело не только в природных задатках.
Во-первых, никакие задатки не помогут в том случае, если ты не можешь объяснить толком, кто ты такой и чего ты добиваешься, если не можешь убедить людей в собственной правоте. Яков Михайлович много времени уделял учебе (об этом я уже писал в статье «Большевики: учеба в застенках -2»). Во-вторых, к октябрю 1917 году Свердлов имел огромный опыт публичных выступлений перед рабочими и солдатами, опыт дискуссий с представителями других политических сил.
Большевик Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, вспоминая Свредлова в 1917 году, пишет в воспоминаниях:
«[Свердлов] постоянно бывал на заводах, в районных комитетах, везде и всюду, справляясь о том, как идут дела, изучал проводимую партией работу, помогая ее организовывать... И что было особенно ценно в нем, - он никогда не украшал, не подмалевывал действительности. Он прямо и резко говорил всем о тех опасностях, которые грозили нам... и никогда никому ни в чем не льстил. Эта прямота в отношениях создавала совершенно особенное расположение к нему со стороны рабочих».
Жена Якова Михайловича - Свердлова Клавдия Тимофеевна (она же Ольга Новогородцева) вспоминает:
«Направляясь для выступления на завод, в рабочий клуб или солдатскую казарму, Яков Михайлович всегда старался приехать заблаговременно, до начала собрания, чтобы успеть запросто побеседовать с рабочими, с солдатами. В перерывы и по окончании собраний он всегда был окружен народом, интересовался отношением рабочих к происходящим событиям, их настроениями, бытом. В беседах с рабочими, солдатами Свердлов проверял правильность своих позиций, черпал новые силы. В любой аудитории он был своим, близким».
Представляют интерес воспоминания не только друзей, но и противников Якова Михайловича. Один из активистов партии кадетов Лев Афанасьевич Кроль так охарактеризовал Свердлова:
«Знакомство мое со Свердловым было давнее, но тогда, когда я с ним познакомился, я его фамилии не знал. Он был в то время товарищем "Андреем". Это было в 1905 году. Встретился я с ним впервые в Екатеринбурге на митинге как с политическим противником. Товарищ "Андрей" гремел, и гремел во всех смыслах. Это был не только блестящий оратор, обладающий изумительным голосом: громовым, потрясающим весь зал и одновременно с особенно мягким, приятным тембром. Этот необыкновенно характерный чарующий голос играл немалую роль в карьере товарища "Андрея". Он зачаровывал им аудиторию, он становился трибуном, за которым толпа могла двинуться не в силу логики его речи, а в силу того, что призыв был сделан его голосом…
За время своей политической работы я не встречал противника, с которым труднее было бы бороться, чем с товарищем "Андреем". И эта трудность заключалась в том, что всякая логика разбивалась о массу чувства, темперамент и… голос противника.
Митинги в ту эпоху шли изо дня в день. Борьба между товарищем "Андреем" и мной стала как бы известного рода спортом для нас обоих. Мы стали своеобразными спутниками. Вполне естественно, что, заинтересовавшись друг другом, познакомились. Долго я не мог от него добиться, как его зовут. Я убедил его, что мне очень неудобно обращаться к нему товарищ "Андрей", когда ни он мне, ни я ему не "товарищи". В конце концов он мне сказал, что зовут его Яков Михайлович; что касается его фамилии, то это, полагает он, уже должно мне быть совершенно безразлично. Только значительно позднее, уже после его отъезда из Екатеринбурга, я узнал, что его фамилия - Свердлов.
Подкупала в нем искренность и убежденность, граничащая, сказал бы я, с детской верой, что большевики создадут рай на земле. Это действовало в его пользу на самых горячих его политических противников, и это сказалось, когда с наступлением реакции полиция принялась энергично разыскивать Свердлова».
Широко известен и такой эпизод из жизни Свердлова: когда в ноябре 1905 года во время революционных событий представители эсеры позвали рабочих на митинг в Екатеринбургский городской театр. Они хотели провести свой митинг с собственной повесткой. Но рабочие Екатеринбурга привыкли, что борьбу возглавляют большевики. Когда эсеры попытались выбрать председателем собрания кого-то из своих, зал возмущенно загудел, требуя, чтобы председателем собрания был «Андрей». В итоге, собрание в театре провел Свердлов, и резолюция была принята большевистская.
Не только в Екатеринбурге, но и в Казани, и в Сормово - везде, где жил и работал Свердлов, рабочие его знали и ему доверяли.
В Сормово Свердлов был известен еще с 1903 года, как организатор «летучих» митингов, когда неуловимый агитатор вдруг появлялся на проходной завода среди рабочих, произносил короткую зажигательную речь и исчезал, смешавшись с толпой. Позже Свердлову пришлось уехать из нижегородской области, но он на короткое время вернулся туда весной 1905 года. Надо сказать, что рабочие в этот период были решительно настроены на борьбу с самодержавием. Причиной тому было, во-первых, Кровавое воскресение, во-вторых, серьезные неудачи русской армии во время Русско-Японской войны.
О митинге в Сормово с участием Свердлова рассказывает большевик Иван Чугурин:
«Говорил Свердлов. Речь задевала кровные интересы стоявших перед ним рабочих. Глубокая убежденность оратора передавалась слушателям, перед ними проходили знакомые картины рабочей нужды. Как живые, вставали перед глазами всех нас виновники позора русской армии, испытанного в войне с японцами, на полях Маньчжурии и на море, продажные царские генералы и сам царь. Становился понятным и близким призыв объединяться с рабочими Питера, Москвы, призыв идти на борьбу под большевистским знаменем.
Оратор кончил, а люди, взволнованные речью, спаянные общим чувством, не могли разойтись поодиночке и с пением двинулись в Сормово. Над толпой взметнулись знамена. Через несколько минут из переулков показались наряды конной полиции; но не страх, а жгучая ненависть охватила рабочих, никто и не подумал бежать. Рабочие быстро стали разбирать кучи шлака, лежавшие по обочинам дороги. Женщины и дети в фартуках, в подолах подносили шлак мужчинам. Камни градом посыпались на полицейских, лошади взметнулись на дыбы и повернули назад. Полиции пришлось постыдно отступить и просить подкрепления».
Здесь следует сделать важную оговорку. Часть современных публикаций изображает Свердлова в дореволюционной России эдаким кровавым маньяком, который готов был ради революции на любое насилие - стрелять в полицию, убивать людей и т.д. И, якобы, к этому же призывал своей агитацией. Воспоминания людей того времени говорят прямо об обратном. Так, например, краевед города Березовское (Свердловская область) С. Опенкина описывает деятельность местных социал-демократов, которая до 1905 года не сильно отличалась от деятельности каких-нибудь эсеров с их тактикой индивидуального террора. Весной 1906 года к ним приехал Свердлов и быстро «вправил мозги». Опенкина пишет:
«Мне посчастливилось встретиться с И. И. Пантуевым, участником рабочей сходки. Иван Ильич охотно поделился своими воспоминаниями. Он рассказывал, что товарищ Андрей доказал порочность метода индивидуального террора, подробно осветил формы и методы борьбы, которые проводятся большевиками в центре и на Урале. Яков Михайлович дал ряд практических советов, как готовить рабочих к революционным выступлениям, как организовать массовые стачки.
- Мы так и делали, как учил нас товарищ Свердлов, потому и победили, - сказал в заключение И. И. Пантуев.
Выступление Я. М. Свердлова было очень действенным. Уже в мае 1906 года в Березовском начались стачки рабочих, о чем сообщалось на страницах газеты «Уральская жизнь» за 1 июня 1906 года. Стачка 200 рабочих торфобрикетной фабрики закончилась победой. Они добились 8-часового рабочего дня».
Продолжение следует...