о предохранении у орлов
В порядке развлечения:)
Был у нас тут с Иннокентием разговор. Один из тех, которые случаются внезапно, длятся долго, но идут стремительно и затрагивают всевозможные темы. Одним словом, большой и важный разговор. Но в промежутках между обсуждением вопросов о жизни и смерти, вере и совести, философских рассуждений и прочих размышлений случались у нас лирические отступления, вроде этого:
- Мама, ты знаешь, я читал, что есть такой вид орлов, который сам ограничивает свою численность. Их численность не должна превышать ста. Поэтому только если какой-нибудь старый орел умрет, то тогда можно вывести нового орленка. Причем орленка можно вывести не в любой семье, а именно в той, в которой умер тот орел.
Мой замученный высокими материями мозг воспринимает новую информацию на ура и задает единственный вопрос:
- А как они это делают? Чисто технически?
Кеша после некоторых раздумий приходит к выводу, что орлы воздерживаются от сношений. Я же после некоторых раздумий прихожу к выводу, что они ведут вполне полноценную жизнь, но просто не высиживают яйца.
- Мама, ты что, думаешь, что они только и делают, что едят, пьют и сношаются?
-Кеша, а ты что, думаешь, что они настолько целомудренны, что едят, пьют, но при этом не сношаются и живут в тоске?
- Да, конечно.
- Но это же инстинкт! Как, по-твоему, орлы могут сами себя ограничивать?
- У орлов очень сильный разум! Они вполне могут контролировать свои инстинкты!
- И что ж, пока кто-нибудь не помрет, никаких тебе радостей любви? Представляешь, с каким восторгом должны тогда воспринимать орлы смерть своего старого родственника?
В общем, спорили мы до хрипоты, пока не свернули на другую тему. Через некоторое время мне пришло в голову спросить:
- А где ты вообще вычитал про этих орлов?
- Ну как же, мама! "Огненный бог Марранов"!
Занавес.
Был у нас тут с Иннокентием разговор. Один из тех, которые случаются внезапно, длятся долго, но идут стремительно и затрагивают всевозможные темы. Одним словом, большой и важный разговор. Но в промежутках между обсуждением вопросов о жизни и смерти, вере и совести, философских рассуждений и прочих размышлений случались у нас лирические отступления, вроде этого:
- Мама, ты знаешь, я читал, что есть такой вид орлов, который сам ограничивает свою численность. Их численность не должна превышать ста. Поэтому только если какой-нибудь старый орел умрет, то тогда можно вывести нового орленка. Причем орленка можно вывести не в любой семье, а именно в той, в которой умер тот орел.
Мой замученный высокими материями мозг воспринимает новую информацию на ура и задает единственный вопрос:
- А как они это делают? Чисто технически?
Кеша после некоторых раздумий приходит к выводу, что орлы воздерживаются от сношений. Я же после некоторых раздумий прихожу к выводу, что они ведут вполне полноценную жизнь, но просто не высиживают яйца.
- Мама, ты что, думаешь, что они только и делают, что едят, пьют и сношаются?
-Кеша, а ты что, думаешь, что они настолько целомудренны, что едят, пьют, но при этом не сношаются и живут в тоске?
- Да, конечно.
- Но это же инстинкт! Как, по-твоему, орлы могут сами себя ограничивать?
- У орлов очень сильный разум! Они вполне могут контролировать свои инстинкты!
- И что ж, пока кто-нибудь не помрет, никаких тебе радостей любви? Представляешь, с каким восторгом должны тогда воспринимать орлы смерть своего старого родственника?
В общем, спорили мы до хрипоты, пока не свернули на другую тему. Через некоторое время мне пришло в голову спросить:
- А где ты вообще вычитал про этих орлов?
- Ну как же, мама! "Огненный бог Марранов"!
Занавес.