Феодосия, богом данная,
Скажем так - к неккоррекному поведению события, которые имеют место в данном повествовании, в моём представлении, относятся в полной мере, но не как обычно, весело и безшабашно, а с небольшой натяжкой.
Сижу я как - то дома, и ром с молоком пью. И тут совершенно внезапно пришла ко мне в голову одна охуенная по своей новизне и актуальности по сезону мысль. А не прихабариться ли мне? Вернее не так. А не прихабариться ли мне перед новым годом по крупному? А как и где нынче можно прихабариться по крупному? Ведь на дворе зима, на кордоне снег, ночи тёмные, длинные и холодные... Значит копать будем ночью и - там, где нет снега. А где зимой нет снега? Ясен хуй, что в крыму. Имея информацию о неразмародёреном гансючье - румынском лежаке, можно расчитывать на неплохой подарок к новому году. Итак, решено! Едем копать в крым! Пора звонить Македону!
А вот с этим невнятным и женатым типом у меня возникла небольшая проблема. Женя, который с самого начала был в общем - то и не против покопать, услышав ключевые слова типа «курган» и типа «скифы», начал плеваться в трубку, вспомнив, наверное, свой недавний печальный жизненный опыт. И наотрез отказался куда - то со мною ехать. Даже три волшебных слова «хабар», «дохуя» и «верняк» не произвели должного впечатления. Пришлось ехать без привычной дурной компании. Взяв с собой всё самое необходимое - ром, молоко, верёвку, лопаты, винтовку, приборы, GPS, ноутбук, мобилу и щуп, я отправился на верном фердинанде в древний город Феодосию, город золотых пляжей, хороших коняков и прекрасных легенд. По пути пришлось заехать в Николаев, и подобрать там однаго знакомого, известного в определённых кругах под именем «мюнних», дабы не рыть землю одному. Ну и понятно, что по приезду в Феодосию и заселения в номер мы нахуярились хорошим коньяком. До состояни пихтовых дров. После чего зарегистрировались в книге гостей под конспиративными фамилиями, что послужило неисчерпаемым источником вдохновения в будущем.
Итак, объект «лежак». От Феодосии в 30 километрах. Огромное, размерами до гектара, заброшенное, заросшее лесом военное кладбище на склоне, как бы банально это не звучало, скифского кургана. Практически не копаное. Первого ганса мы дёрнули первой же ночью, а потом пошло - поехало. Сначала прибор и щуп. Затем яма в две лопаты, хабар - в мешок, кости - обратно в яму. Яму, традиционно, не закапываем, дабы внушить всем теоретически возможным конкурентам катострофическую неперспективность в плане раскопок данного места в связи с изрядной его покопанностью. Так было в первую ночь. Так было и во вторую ночь. А потом, как в старой сказке. Полнолуние. Третья ночь...
...Буквально сразу глубинник показал уверенный сигнал на подошве холма. Проведя пару противотрубных манёвров(дабы не выкопать очередной метровый кусок газопровода), мы убедились, что сигнал идёт вглубь. Решаем - копать. Копаем... Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Крымский грунт, а ещё и в горах, вообще - то мало предназначен для выкапывания. В добавок на глубине в метр пошли камни размером с футбольный мяч. Которые было, на самом деле, нихрена не сложно бросать вниз по склону. Гораздо больше нас в тот момент волновали перспективы раскапывания данной ямы, ибо сигнал становился всё сильнее, а воспоминания были всё ещё совсем свежи. Но тут плавно начали вырисовываться очертания геометрически правильной каменной кладки. А дальше ещё интереснее - пошли остатки бревенчатого настила. Друган мой, чуя немца, лез под руки и мешал работать. Воображение рисовало заваленый ДЗОТ, желательно с парой штурмовых огнемётов в дальнем углу, ну, и в довесок, с отделением эсэсовцев в обвесе. Но где - то в глубине души начал грызть меня червячок неуверенности, что - то было не так. Где - то тут хуйня. А я, ой дурак, подумав, что это с перепою свербит, не обратил на своё шестое чувство внимания. Ох, и зря...
Но вот наконец грунт осыпается куда - то вглубь. С нетерпением мы расширяем тёмный проход под каменными плитами. Гте - то я такое уже видел. То ли в учебнике каком - то, то ли... Мощные импульсные фонари с японскими кумулятивными светодиодами ярко освещают небольшую нишу в рукотворной скале. Я сперва просто не мог поверить своим глазам. Неееет, так НЕ бывает. Только не со мной. Это уже какой - то, блядь, обливион, нахуй. Мистер Джонс нервно курит в сторонке. Лара Крофт вешается. Македон, нахуй, лучше бы вообще на свет белый не рождался. Срочно отискав в кармане водки, ёбнул. Передал другу. Закрыл глаза. Открыл. Проморгался. Не помогло. Вытолкал своего друга наружу. Пробормотав что-то типа «мешок.неси.». Спустился обратно. И приступил к более тщательному осмотру доставшегося нам... нет, хабаром, конечно, такое назвать просто язык не поварачивантся. Поэтому скажем так - сокровища.
Посреди аккуратно выложеной каменными глыбами ниши широкий постамент. А на нём рядом - два посеревших скелета, лежат, руки вдоль тела вытянув. А на них... Я провёл пальцем по припавшей пылью золотой накладке ножен... Я запустил в вековую пыль дрожащие руки, и сладостной тяжестью потекли из них тончайшие золотые пластинки, которые некогда образовывали причудливый узор на сарафане... Руки сами тянулись к браслетам, украшавшим некогда это гибкое тело... Но тут я заметил нечто, перед чем всё остальное для меня просто померкло. Глаза черепа пересекала толстая золотая нить, и что - то пряталось в его тёмной глубине. Нить судьбы. Кто - то невообразимо древний вдруг сказал мне что - то на непонятном языке, что было мной истрактовано как «наклонись». Внезапно подчинившись неведомому приказу, я заглянул в пустые глаза мёртвой королевы. И то что я вних увидел, ещё раз в корне перевернуло всё моё сознание. Когда на пыльный скелет потекла алая кровь, я уже чётко знал, что будет. Первый выстрел я почему - то не услышал. Странно... Я упустил тот момент, когда мой «друг» пошёл за мешком. Я второй раз в жизни совершил непростительную ошибку. И, прежде чем грянул последний выстрел, я услышал - извини, камрад. Ничего личного. Просто... здесь слишком мало золота для двоих. И свет потух в моих глазах, как когда - то там, далеко, на заснеженых чёрных предгорьях...
А вообще, оружию нужен уход. Как женщине. Даже больше. Женщина и сама о себе способна позаботиться, а вот винтовка себя ни вжисть не почистит, хоть ты обосрись. Моя безалаберность, лень и распиздяйство сыграли со мной хорошую шутку. Настолько хорошую, что когда я на другой день! очнулся на полу этй блядской усыпальницы, то нашёл в себе силы встать. Конечно, держась за измазаный запёкшейся кровью алтарь. Мутным взлглядом посмотрев на разбросанные останки пары и найдя выход - пятно света - полез наружу. На автомате прихватив с собой лежащий на краю череп, подмигнувший мне в тот момент, когда пуля была готова продырявить мне затылок, а так, только шею поцарапала. Дохромал до фердинанда. С нечеловеческими усилиями заполз под двигатель, от которого по счасливой случайности отсоеденился бендикс со стартера по дороге из Феодосии. Завёл ключами, лежащими на сиденьи водителя. И вырубился.
Очнулся вечером. Промыл рану в плече. Перевязал. Выпил водки. Ничего не пропало, кроме мешка. А было ли оно вообще, золото? Может мне метеорит в голову попал? Или белка? Но нет, даже в одной из раскопаных могил нашлась и любимая винтовка. И когда я был готов ехать, всё - таки бросил прощальный взгляд на череп, с любовью положеный на краю раскопа. Где была похоронена навечно, уже во второй раз за свою недолгую жизнь, так и не оборвавшая ещё одну судьбу винтовка. И череп во второй раз подмигнул мне в лучах заходящего солнца... Я не поверил своим глазам. Подошёл. Взял его в руки. Потрусил. И... со сей дури хряпнул о лежащий рядом камень. Словно грустные мысли после литра рома разлетелись во все стороны гнилые осколки, проставляя жирную точку в этой истории. А я держал в руках золотую, тончайшей работы диадэму забытой королевы, имя которой я бы высек в своём чёрном серце, если бы я его смог узнать.
Вот так вот трёхдневная предновогодняя поездочка и превратилась в две недели валяния на койке. Вот ведь как бывает. Но я заработал больше, чем потерял. По крайней мере, у меня в хозяйстве появилась вещь, подарить которую было бы не стыдно хоть самой королеве англии. Ну и опыт, ведь как известно, что опыт - дело наживное. Плюс железяки немецкие, которые в гостинице остались. Тоже хабар. Ну а Типа этого, когда я Николаев проезжал, кстати, дома не оказалось. А через три дня нашли его в лесу. С кишками, наружу выпущенными. И на руку намотанными. Но ничего он стоящего бандюкам не сказал. А даже если и сказал, то только правду. Ну а толку то от неё?