Попытка ответа на совсем не детский вопрос.
Сначала хотел ответить в комментариях к посту «Детские вопросы об антихристах», потом решил написать отдельный пост.
Миланский эдикт, безусловно, является переломным моментом в истории церкви, отрицать это невозможно. Распространены две точки зрения, на счет того, что было до и после эдикта. Одна из них гласит, что до Константина был «золотой век», сплошной парадиз, все христиане ходили улыбаясь и держась за руки, раздавая все имущество и смело идя на арену к хищникам и под мечи палачей. Была дружба, любовь, нищета и свобода. Потом пришел 313 год и.... ба-бах! Монархический епископат, обер -прокурор, попы на джипах, инквизиция и о. Всеволод Чаплин.
Согласно другой точки зрения, все от Пятидесятницы шло ровно и верно. Все процессы в Церкви осуществлялись Духом Святым, они святы и непреложны, поэтому никаких качественных изменений не было. Была благочестивая эволюция, которая закончилась где-то с последним Вселенским собором. Теперь наша задача все это хранить и беречь.
Конечно, я несколько утрировал, но в общем, мне кажется оно вот так и есть. Считаю, что в обоих позициях есть здравое звено и есть явные ошибки.
Начнем с «золотого века». Он был или нет? Если под «золотым веком» подразумевать утопию, то, конечно, его не было. Достаточно просто почитать апостольские послания, особенно Павла. Большинство из них написано по поводу каких-то нестроений в церкви. С самых разных времен мы видим конфликты, доктринальные разногласия, этические провалы, столкновение интересов, личностей и пр. Павел умудряется поругаться с Варнавой и Петром, причем последнего обвиняет в лицемерии. Джеймс Данн считает, что между иудео-христианами и языко-христианами были очень серьезные разногласия на грани раскола. Он предполагает, что побиение камнями Стефана было осуществлено чуть ли не с молчаливого одобрения палестинских христиан, просто Лука пытался сгладить все эти противоречия и нарисовать общую благочестивую картину.
Тем не менее, как писал о. Николай Афанасьев первый век- икона Церкви. Это время качественно отличается от константиновского периода. Он это хорошо показывает на примере эволюции соборов - «от собора к синоду».
1) Собор - собрание конкретной общины - церкви, если решения этого собора носят кафолический характер, то рецептируются другими церквями. Устроение церкви носит харизматический характер. Основный понятия: рецепция и консенсус. Пример: Иерусалимский собор ( 1 век).
2) Собор - собрание конкретной общины церкви, но усиливается епископами других общин. Рецепция и консенсус присутствуют, но решения обязательны для общин, чьи епископы присутствовали на соборе. Сочетание харизматического и административно-правового элементов устроения, усиление роли епископов, переход от евхаристической экклесиологии к универсальной (2-3 века).
3) Собор - собрание епископов. Все решения обязательны для всей кафолической церкви. Правовой механизм. Универсальная экклесиология.
В этом смысле мы можем говорить о «золотом веке», как о качественно ином ее устройстве. Ведь не даром в Священном Писании мы видим образ церкви именно 1 века! Евангелия - это зафиксированное устное предание именно этого периода. Уже послания церквам более поздние (отцов 2 века) не претендуют на роль Священного Писания.
Мы видим, что правовое устройство постепенно вытесняет харизматическое.
Правда второй точки зрения заключается в том, что мы не можем отрицать действие Духа и при переходе на административно-правовой характер церковного устройства. Все качества Церкви остаются, но носят латентный характер и нуждаются в актуализации. Например, «разбойничий собор» народом Божьим принят не был, хотя по формальным критериям был каноничен.
Поэтому мы должны отказаться как от идеи резких скачков из одного состояния в другое, таки от идеи поступательного прогресса по отношению к церкви.
Теперь касаемо самого вопроса: «Почему не углядели»! Именно потому, что это был не акт, а процесс. Можно выделить в Писании НЗ, очень условно, конечно, две экклесиологии: павлову и иоаннову. В первом веке они обе носят харизматический характер, строятся на рецепции и консенсусе. Но в павловой уже были заложены предпосылки для развития монархического епископата, он выделяет пресвитеров-епископов, хотя они у него не на первом плане в перечислении даров и призваний, но намечается четкая структура внутри общины.
Малоазийская община автора Евангелия и посланий от Иоанна представляет собой группу, объединенную под началом «старца», община носит чуть ли не эгалитарный характер. Но к концу 1, началу 2 века и туда пробирается институционализация и со временем побеждает. Считается, что полемика в 3 соборном послании и есть противостояние старой традиции с харизматическим старцем, кто является автором послания, с новой более институциональной традицией, которую представляет Диотреф.
Я писал церкви; но любящий первенствовать у них Диотреф не принимает нас.
(3Иоан.1:9).
По всей видимости новая традиция побеждает, потому что продолжения иоанновой экклесиологии мы в церкви не наблюдаем.
Как мы видим, право начинает прокрадываться в церковь. О.Георгий Кочетков, с опорой на о.Николая Афанасьева, считает, что оно побеждает уже во втором веке. Я с этим согласен.
Конечно, этим процессам сопротивляются. Дидахе - литературный памятник подобному сопротивлению. В этой книге на первое место выставляется пророк явно в противовес епископу. Пророк - явление харизматическое, а не институциональное, его невозможно назначить, в отличии от епископа. Монтанизм - это тоже попытка вернуться к харизматическому устроению церкви. Но Монтан и его последователи добились противоположного эффекта: после их раскола, все харизматы вообще ставятся под подозрение и это только усиливает клерикальные тенденции.
В чем же причины клерикализации и возникновения монархического епископата? Во-первых, есть естественные тому причины. Численный рост. Когда вас 20-30, то легче быть неформальными и свободными. Когда вас тысячи, то уже нужны институты и организации. Вот тут часто и происходит подмена и происходит объективация: формы начинают становится самоцелью, через них труднее пробиваться к сути.
Во- вторых, уже с ВЗ известно, что поддержание живых отношений с живым Богом, жизнь в свободе, требует больших усилий и внутреннего напряжения. Люди стремятся уйти от свободы, которая подразумевает ответственность и делегируют большие права и полномочия избранному кругу лидеров. Так просто легче. Евреи хотели из пустыни, где свобода, но страшно и голодно и трудно, вернуться в Египет, где рабство, но зато стабильность и уверенность в завтрашнем дне.
В третьих, церковное устройство сознательно подгонялось под другие римские институты, (где всегда была четкая иерархия), чтобы максимально легализоваться в империи. Попасть на арену к зверям или на костер специально никто не хотел. И хотя гонения давали церкви мучеников, все христиане мечтали, чтобы их (гонений) не было (ну, адекватные христиане).
Таким образом, к 4 веку в церкви уже были все предпосылки, она была абсолютно готова, чтобы стать частью государственной машины. Она была к этому готова уже и внешне и внутренне.
И тут важно отметить еще один фактор. Представим, что есть некий о. N. Его прессингует епископ, благочинный, собратья священники. Плюс, на него наезжает местная районная администрация и местные ОПГ. Его уже несколько раз сильно избивали, угрожали его матушке и детям. Епископ хочет запретить, священники занять его приход, префект снести храм, бандиты просто убить. Но тут вдруг появляется ВВП и говорит, что хочет стать членом его прихода! И, конечно, он готов помочь в решении разных проблем. Как вы думаете, с какой вероятностью о.N скажет : “Спасибо, Владимир Владимирович, Вы, конечно, можете ходить молиться в мой храм, но со своими проблемами я сам с Божьей помощью разберусь»?
Миланский эдикт, безусловно, является переломным моментом в истории церкви, отрицать это невозможно. Распространены две точки зрения, на счет того, что было до и после эдикта. Одна из них гласит, что до Константина был «золотой век», сплошной парадиз, все христиане ходили улыбаясь и держась за руки, раздавая все имущество и смело идя на арену к хищникам и под мечи палачей. Была дружба, любовь, нищета и свобода. Потом пришел 313 год и.... ба-бах! Монархический епископат, обер -прокурор, попы на джипах, инквизиция и о. Всеволод Чаплин.
Согласно другой точки зрения, все от Пятидесятницы шло ровно и верно. Все процессы в Церкви осуществлялись Духом Святым, они святы и непреложны, поэтому никаких качественных изменений не было. Была благочестивая эволюция, которая закончилась где-то с последним Вселенским собором. Теперь наша задача все это хранить и беречь.
Конечно, я несколько утрировал, но в общем, мне кажется оно вот так и есть. Считаю, что в обоих позициях есть здравое звено и есть явные ошибки.
Начнем с «золотого века». Он был или нет? Если под «золотым веком» подразумевать утопию, то, конечно, его не было. Достаточно просто почитать апостольские послания, особенно Павла. Большинство из них написано по поводу каких-то нестроений в церкви. С самых разных времен мы видим конфликты, доктринальные разногласия, этические провалы, столкновение интересов, личностей и пр. Павел умудряется поругаться с Варнавой и Петром, причем последнего обвиняет в лицемерии. Джеймс Данн считает, что между иудео-христианами и языко-христианами были очень серьезные разногласия на грани раскола. Он предполагает, что побиение камнями Стефана было осуществлено чуть ли не с молчаливого одобрения палестинских христиан, просто Лука пытался сгладить все эти противоречия и нарисовать общую благочестивую картину.
Тем не менее, как писал о. Николай Афанасьев первый век- икона Церкви. Это время качественно отличается от константиновского периода. Он это хорошо показывает на примере эволюции соборов - «от собора к синоду».
1) Собор - собрание конкретной общины - церкви, если решения этого собора носят кафолический характер, то рецептируются другими церквями. Устроение церкви носит харизматический характер. Основный понятия: рецепция и консенсус. Пример: Иерусалимский собор ( 1 век).
2) Собор - собрание конкретной общины церкви, но усиливается епископами других общин. Рецепция и консенсус присутствуют, но решения обязательны для общин, чьи епископы присутствовали на соборе. Сочетание харизматического и административно-правового элементов устроения, усиление роли епископов, переход от евхаристической экклесиологии к универсальной (2-3 века).
3) Собор - собрание епископов. Все решения обязательны для всей кафолической церкви. Правовой механизм. Универсальная экклесиология.
В этом смысле мы можем говорить о «золотом веке», как о качественно ином ее устройстве. Ведь не даром в Священном Писании мы видим образ церкви именно 1 века! Евангелия - это зафиксированное устное предание именно этого периода. Уже послания церквам более поздние (отцов 2 века) не претендуют на роль Священного Писания.
Мы видим, что правовое устройство постепенно вытесняет харизматическое.
Правда второй точки зрения заключается в том, что мы не можем отрицать действие Духа и при переходе на административно-правовой характер церковного устройства. Все качества Церкви остаются, но носят латентный характер и нуждаются в актуализации. Например, «разбойничий собор» народом Божьим принят не был, хотя по формальным критериям был каноничен.
Поэтому мы должны отказаться как от идеи резких скачков из одного состояния в другое, таки от идеи поступательного прогресса по отношению к церкви.
Теперь касаемо самого вопроса: «Почему не углядели»! Именно потому, что это был не акт, а процесс. Можно выделить в Писании НЗ, очень условно, конечно, две экклесиологии: павлову и иоаннову. В первом веке они обе носят харизматический характер, строятся на рецепции и консенсусе. Но в павловой уже были заложены предпосылки для развития монархического епископата, он выделяет пресвитеров-епископов, хотя они у него не на первом плане в перечислении даров и призваний, но намечается четкая структура внутри общины.
Малоазийская община автора Евангелия и посланий от Иоанна представляет собой группу, объединенную под началом «старца», община носит чуть ли не эгалитарный характер. Но к концу 1, началу 2 века и туда пробирается институционализация и со временем побеждает. Считается, что полемика в 3 соборном послании и есть противостояние старой традиции с харизматическим старцем, кто является автором послания, с новой более институциональной традицией, которую представляет Диотреф.
Я писал церкви; но любящий первенствовать у них Диотреф не принимает нас.
(3Иоан.1:9).
По всей видимости новая традиция побеждает, потому что продолжения иоанновой экклесиологии мы в церкви не наблюдаем.
Как мы видим, право начинает прокрадываться в церковь. О.Георгий Кочетков, с опорой на о.Николая Афанасьева, считает, что оно побеждает уже во втором веке. Я с этим согласен.
Конечно, этим процессам сопротивляются. Дидахе - литературный памятник подобному сопротивлению. В этой книге на первое место выставляется пророк явно в противовес епископу. Пророк - явление харизматическое, а не институциональное, его невозможно назначить, в отличии от епископа. Монтанизм - это тоже попытка вернуться к харизматическому устроению церкви. Но Монтан и его последователи добились противоположного эффекта: после их раскола, все харизматы вообще ставятся под подозрение и это только усиливает клерикальные тенденции.
В чем же причины клерикализации и возникновения монархического епископата? Во-первых, есть естественные тому причины. Численный рост. Когда вас 20-30, то легче быть неформальными и свободными. Когда вас тысячи, то уже нужны институты и организации. Вот тут часто и происходит подмена и происходит объективация: формы начинают становится самоцелью, через них труднее пробиваться к сути.
Во- вторых, уже с ВЗ известно, что поддержание живых отношений с живым Богом, жизнь в свободе, требует больших усилий и внутреннего напряжения. Люди стремятся уйти от свободы, которая подразумевает ответственность и делегируют большие права и полномочия избранному кругу лидеров. Так просто легче. Евреи хотели из пустыни, где свобода, но страшно и голодно и трудно, вернуться в Египет, где рабство, но зато стабильность и уверенность в завтрашнем дне.
В третьих, церковное устройство сознательно подгонялось под другие римские институты, (где всегда была четкая иерархия), чтобы максимально легализоваться в империи. Попасть на арену к зверям или на костер специально никто не хотел. И хотя гонения давали церкви мучеников, все христиане мечтали, чтобы их (гонений) не было (ну, адекватные христиане).
Таким образом, к 4 веку в церкви уже были все предпосылки, она была абсолютно готова, чтобы стать частью государственной машины. Она была к этому готова уже и внешне и внутренне.
И тут важно отметить еще один фактор. Представим, что есть некий о. N. Его прессингует епископ, благочинный, собратья священники. Плюс, на него наезжает местная районная администрация и местные ОПГ. Его уже несколько раз сильно избивали, угрожали его матушке и детям. Епископ хочет запретить, священники занять его приход, префект снести храм, бандиты просто убить. Но тут вдруг появляется ВВП и говорит, что хочет стать членом его прихода! И, конечно, он готов помочь в решении разных проблем. Как вы думаете, с какой вероятностью о.N скажет : “Спасибо, Владимир Владимирович, Вы, конечно, можете ходить молиться в мой храм, но со своими проблемами я сам с Божьей помощью разберусь»?