(no subject)
Вот прошло 9 месяцев - и родилась новая история. Все как у людей.
История эта будет для себя и для близких. Другим будет не интересно. И думается, что будто бы есть что написать. Потому что, теперь, после стольких лет молчания, наверное, уже можно рассказать об этих отношениях…
Познакомились мы с ней довольно давно. Я тогда учился на каком-то из младших курсов универа, она же была постарше, нигде особо не училась, и относительно рода ее занятий я и сейчас знаю только понаслышке, от наших общих знакомых. Нельзя сказать, что мы сразу же горячо воспылали любовью друг к другу. Сейчас, когда все это уже позади, накал страстей остался далеко в прошлом и можно рассуждать более трезво, я едва ли могу сказать, что с моей стороны это была любовь. Иногда мы встречались, нечасто. Обычно это она приглашала меня к себе в гости, а я отчего-то был не в силах ответить отказом на ее напористость и прямолинейность. В одну из наших первых встреч она вдруг прямо вот так меня и спросила - как я к ней отношусь? Вопрос такой застал меня врасплох, и я мог бы тогда, конечно, порассуждать на тему того, что «мы еще недостаточно хорошо знакомы, вот когда мы получше узнаем друг друга, бла-бла». Но в итоге я решил не мудрствовать и не расстраивать ее своей неопределенностью, а потому, улыбнувшись, ответил просто «хорошо отношусь». Похоже, что этот ответ ее вполне устроил.
Обычно мы долго сидели рядом и разговаривали о разной ерунде. В этой своей близости мы не переходили известных границ, разве что иногда, сбросив с себя одежды, играли в странную игру, чем-то похожую на игру «в больницу», в которую играют дети, вдруг начавшие проявивлять интерес к устройству человеческого тела. Мое тело ей нравилось рассматривать со всех сторон, прикасаться ко мне, ибо тогда я был молод, горяч душой, хорошо сложен и еще не превратился в того старого пузатого дядьку, каким являюсь сейчас. Порой она говорила, что рада бы превратить наши отношения из вот таких вот нечастых встреч в нечто большее, но… «тебе ведь надо учиться, институт закончить, на ноги крепко встать, а уж потом можно…» - и сквозь властный и строгий ее голос проскальзывали едва заметные печальные нотки. Случались у нее и резкие смены настроения. То она страстно хотела «быть вместе, быть всегда рядом» - было дело, что даже предлагала переехать к ней! А то вдруг теряла ко мне всякий интерес и увлекалась кем-то другим, а на меня не обращала никакого внимания. Правда, все эти волны с настроением накатывали с известной периодичностью, поэтому на все эти дамские фокусы я смотрел сквозь пальцы и за такое отношение особо на нее не обижался.
Шло время, я закончил университет, поступил в аспирантуру и стал учиться там. Мы продолжали встречаться, все так же нечасто. А потом я уехал из Омска, и наша связь прервалась. Родители потом рассказывали, что она иногда звонила, хотела со мной увидеться, пару раз даже присылала письма на мой прежний адрес. Но, увы! - жизнь моя сделала очередной виток по спирали, начался новый этап, и в этом новом жизненном витке уже не было места нашим теплым встречам. Не думаю, что из этого вышло бы что-то хорошее.
Почему-то иногда вспоминается, как однажды нам дружной компанией довелось побывать у нее в гостях. Нас пригласили на пикник - у нее был небольшой домик, где-то на юге, недалеко от города. Было видно, что к нашему визиту здесь специально готовились: и уборку сделали, и угощения наготовили, даже культурно-развлекательную программу какую-то сообразили. Угощение было, прямо скажем, так себе, но в целом время провели интересно и даже с пользой. Но все же, несмотря на всю прелесть момента, на всю окружающую романтику и празднику души, меня постоянно не покидало ощущение, что все это искусственно, что делает она это специально, дабы представить себя в лучшем свете, а обычно здесь все не так. Но как же нам вместе строить какое-то будущее, когда даже сейчас мы не можем полностью доверять друг другу? Как же быть? - спрашивал я себя и не находил ответа.
И вот в январе 2008-го, когда я ненадолго вернулся на свою малую родину, я решил окончательно выяснить наши отношения, посчитав, что теперь мой возраст и жизненный опыт уже позволяют сделать это! Мы встретились, поговорили, вспомнили все то хорошее, что было между нами все эти годы, помечтали о будущем и …решили наконец-то узаконить наши отношения! Что немедленно и сделали, скрепив их как полагается печатью в краснокожей книжице. Особо по этому поводу мы не распространялись и церемоний не устраивали. Родители, конечно, обо всем знали, был и свидетель, ну и без традиции под названием «выкуп», конечно, не обошлось (правда, надо отметить, что все прошло прилично, скромно и без особого фанатизма). В общем, появилась некая определенность, и это было приятно, и замаячили новые горизонты, и будущее стало отчетливее. Но, как это часто бывает, через некоторое время после проставления штампа в паспорте все вдруг неожиданно меняется, как будто с глаз спадают розовые очки. Наверное, я уже тогда предполагал, что это - конец, что это возможно последняя наша встреча, что, вернувшись в Москву, я невольно начну искать и строить какие-то новые отношения, уже здесь, потому что иначе никак. Что ж, мои предположения подтвердились… Все произошло настолько быстро, что уже через пару недель, в начале февраля в моей книжице появился еще один синий прямоугольничек на той же странице.
Где-то через полгода, в начале сентября 2008 я снова приехал в Омск. Мы встретились с ней, и теперь я уже окончательно ей сказал, что между нами все кончено. На меня посмотрели как на полного идиота и сказали «и что, вы специально ради этого сюда приехали?». «Нет,» - сказал я - «не только ради этого. Но двоеженство у нас официально запрещено, а я так давно хотел быть законопослушным гражданином! Поэтому давайте сделаем все как положено».
Она молча поставила мне третью печать. «Вот теперь точно - все!» - подумал я...
Я вышел на улицу. Осенний дождь поливал город еще со вчерашнего вечера. Не испытывая никакого сочувствия к пешеходам по лужам на полной скорости проносились машины. Прижав зонтик плечом и рискуя замочить все то, к чему так долго шел, я достал «из широких штанин» заветную книжицу и открыл ее на странице номер 21:
-----
Военный комиссариат Центрального, Ленинского и Октябрьского АО г. Омск.
Снят с воинского учета.
(число, подпись)
------
На улице было все так же мрачно, как и полминуты назад. Но я вдруг ясно и четко представил, что вот там, за облаками, есть солнце. И если сейчас сесть в самолет, который летит в какую-нибудь далекую страну (да все равно в какую - я ведь еще нигде не был!), и подняться достаточно высоко, то можно увидеть все это своими собственными глазами.
Операция «Выход из сумрака» была завершена.
P.S. Что же было еще?
Для того, чтобы сохранить баланс созданных и разрушенных союзов, пришлось в ту самую сентябрьскую неделю женить одного из лучших друзей.
«Печать на странице 21» являлась событием ключевым и послужила отравной точкой для многих других вещей.
В феврале 2008 в паспорте появилась отметка, благодаря которой теперь я имею возможность не прятать взгляд, проходя мимо всякого московского милиционера. Справедливости ради надо отметить, что за прошедшие 4 года ни один из них и так не удостоил вниманием мою персону. Да и слава богу…
В апреле 2008 в руках моих появился документ, благодаря которому о самолетах, везущих меня в далекую экзотическую страну, стало возможным не только мечтать. В июне 2008 я впервые в жизни воспользовался этой возможностью. К удивлению многих, это была не Турция-Египет и самолет, а наоборот - Латвия и паровоз.
Удачное стечение многих обстоятельств позволило в июле 2008 провести некоторые операции, которые, опустошив мою «свинью-копилку», взамен тем не менее дали мне возможность называть «своими» примерно половину из тех квадратных метров, который окружают меня в момент написания этого текста.
Июль и август 2008 позволили ощутить позабытую радость сидения за школьной партой, а также новую радость сидения за рулем автомобиля. В середине сентября в руках моих появился документ, в котором сказано, что теперь радость эту я могу на законных основаниях испытывать не только за рулем автомобиля с буквой «У» и противным инструктором рядом, а за рулем всякого «автомобиля, за исключением относящихся к категории А, максимальная масса которых не превышает 3500 кг…» ну и так далее. Предметом особой гордости позволю себе считать попадание в те 5% учеников нашей автошколы, которые все сдали самостоятельно (пусть и не с первого раза), не прибегая к «финансовому ускорению процесса». Правда, один мой близкий друг уже зачморил меня по этому поводу, сказав, что «здесь это не по понятиям - тратить время на то, чтобы самому сдавать»
И вот уже неделю как я активно пользуюсь этим правом. Правда, эта маленькая красная машинка с большими глазами не совсем моя, но мне она как родная. Как родная мне и хозяйка этой машинки. Ветер перемен дует и тут, несет нас опять куда-то... Все то, что существует вот уже без малого 1000 дней, начало если и не разрушаться, то, по крайней мере, трансформироваться во что-то другое. Остается надеяться, что все это - к лучшему.
История эта будет для себя и для близких. Другим будет не интересно. И думается, что будто бы есть что написать. Потому что, теперь, после стольких лет молчания, наверное, уже можно рассказать об этих отношениях…
Познакомились мы с ней довольно давно. Я тогда учился на каком-то из младших курсов универа, она же была постарше, нигде особо не училась, и относительно рода ее занятий я и сейчас знаю только понаслышке, от наших общих знакомых. Нельзя сказать, что мы сразу же горячо воспылали любовью друг к другу. Сейчас, когда все это уже позади, накал страстей остался далеко в прошлом и можно рассуждать более трезво, я едва ли могу сказать, что с моей стороны это была любовь. Иногда мы встречались, нечасто. Обычно это она приглашала меня к себе в гости, а я отчего-то был не в силах ответить отказом на ее напористость и прямолинейность. В одну из наших первых встреч она вдруг прямо вот так меня и спросила - как я к ней отношусь? Вопрос такой застал меня врасплох, и я мог бы тогда, конечно, порассуждать на тему того, что «мы еще недостаточно хорошо знакомы, вот когда мы получше узнаем друг друга, бла-бла». Но в итоге я решил не мудрствовать и не расстраивать ее своей неопределенностью, а потому, улыбнувшись, ответил просто «хорошо отношусь». Похоже, что этот ответ ее вполне устроил.
Обычно мы долго сидели рядом и разговаривали о разной ерунде. В этой своей близости мы не переходили известных границ, разве что иногда, сбросив с себя одежды, играли в странную игру, чем-то похожую на игру «в больницу», в которую играют дети, вдруг начавшие проявивлять интерес к устройству человеческого тела. Мое тело ей нравилось рассматривать со всех сторон, прикасаться ко мне, ибо тогда я был молод, горяч душой, хорошо сложен и еще не превратился в того старого пузатого дядьку, каким являюсь сейчас. Порой она говорила, что рада бы превратить наши отношения из вот таких вот нечастых встреч в нечто большее, но… «тебе ведь надо учиться, институт закончить, на ноги крепко встать, а уж потом можно…» - и сквозь властный и строгий ее голос проскальзывали едва заметные печальные нотки. Случались у нее и резкие смены настроения. То она страстно хотела «быть вместе, быть всегда рядом» - было дело, что даже предлагала переехать к ней! А то вдруг теряла ко мне всякий интерес и увлекалась кем-то другим, а на меня не обращала никакого внимания. Правда, все эти волны с настроением накатывали с известной периодичностью, поэтому на все эти дамские фокусы я смотрел сквозь пальцы и за такое отношение особо на нее не обижался.
Шло время, я закончил университет, поступил в аспирантуру и стал учиться там. Мы продолжали встречаться, все так же нечасто. А потом я уехал из Омска, и наша связь прервалась. Родители потом рассказывали, что она иногда звонила, хотела со мной увидеться, пару раз даже присылала письма на мой прежний адрес. Но, увы! - жизнь моя сделала очередной виток по спирали, начался новый этап, и в этом новом жизненном витке уже не было места нашим теплым встречам. Не думаю, что из этого вышло бы что-то хорошее.
Почему-то иногда вспоминается, как однажды нам дружной компанией довелось побывать у нее в гостях. Нас пригласили на пикник - у нее был небольшой домик, где-то на юге, недалеко от города. Было видно, что к нашему визиту здесь специально готовились: и уборку сделали, и угощения наготовили, даже культурно-развлекательную программу какую-то сообразили. Угощение было, прямо скажем, так себе, но в целом время провели интересно и даже с пользой. Но все же, несмотря на всю прелесть момента, на всю окружающую романтику и празднику души, меня постоянно не покидало ощущение, что все это искусственно, что делает она это специально, дабы представить себя в лучшем свете, а обычно здесь все не так. Но как же нам вместе строить какое-то будущее, когда даже сейчас мы не можем полностью доверять друг другу? Как же быть? - спрашивал я себя и не находил ответа.
И вот в январе 2008-го, когда я ненадолго вернулся на свою малую родину, я решил окончательно выяснить наши отношения, посчитав, что теперь мой возраст и жизненный опыт уже позволяют сделать это! Мы встретились, поговорили, вспомнили все то хорошее, что было между нами все эти годы, помечтали о будущем и …решили наконец-то узаконить наши отношения! Что немедленно и сделали, скрепив их как полагается печатью в краснокожей книжице. Особо по этому поводу мы не распространялись и церемоний не устраивали. Родители, конечно, обо всем знали, был и свидетель, ну и без традиции под названием «выкуп», конечно, не обошлось (правда, надо отметить, что все прошло прилично, скромно и без особого фанатизма). В общем, появилась некая определенность, и это было приятно, и замаячили новые горизонты, и будущее стало отчетливее. Но, как это часто бывает, через некоторое время после проставления штампа в паспорте все вдруг неожиданно меняется, как будто с глаз спадают розовые очки. Наверное, я уже тогда предполагал, что это - конец, что это возможно последняя наша встреча, что, вернувшись в Москву, я невольно начну искать и строить какие-то новые отношения, уже здесь, потому что иначе никак. Что ж, мои предположения подтвердились… Все произошло настолько быстро, что уже через пару недель, в начале февраля в моей книжице появился еще один синий прямоугольничек на той же странице.
Где-то через полгода, в начале сентября 2008 я снова приехал в Омск. Мы встретились с ней, и теперь я уже окончательно ей сказал, что между нами все кончено. На меня посмотрели как на полного идиота и сказали «и что, вы специально ради этого сюда приехали?». «Нет,» - сказал я - «не только ради этого. Но двоеженство у нас официально запрещено, а я так давно хотел быть законопослушным гражданином! Поэтому давайте сделаем все как положено».
Она молча поставила мне третью печать. «Вот теперь точно - все!» - подумал я...
Я вышел на улицу. Осенний дождь поливал город еще со вчерашнего вечера. Не испытывая никакого сочувствия к пешеходам по лужам на полной скорости проносились машины. Прижав зонтик плечом и рискуя замочить все то, к чему так долго шел, я достал «из широких штанин» заветную книжицу и открыл ее на странице номер 21:
-----
Военный комиссариат Центрального, Ленинского и Октябрьского АО г. Омск.
Снят с воинского учета.
(число, подпись)
------
На улице было все так же мрачно, как и полминуты назад. Но я вдруг ясно и четко представил, что вот там, за облаками, есть солнце. И если сейчас сесть в самолет, который летит в какую-нибудь далекую страну (да все равно в какую - я ведь еще нигде не был!), и подняться достаточно высоко, то можно увидеть все это своими собственными глазами.
Операция «Выход из сумрака» была завершена.
P.S. Что же было еще?
Для того, чтобы сохранить баланс созданных и разрушенных союзов, пришлось в ту самую сентябрьскую неделю женить одного из лучших друзей.
«Печать на странице 21» являлась событием ключевым и послужила отравной точкой для многих других вещей.
В феврале 2008 в паспорте появилась отметка, благодаря которой теперь я имею возможность не прятать взгляд, проходя мимо всякого московского милиционера. Справедливости ради надо отметить, что за прошедшие 4 года ни один из них и так не удостоил вниманием мою персону. Да и слава богу…
В апреле 2008 в руках моих появился документ, благодаря которому о самолетах, везущих меня в далекую экзотическую страну, стало возможным не только мечтать. В июне 2008 я впервые в жизни воспользовался этой возможностью. К удивлению многих, это была не Турция-Египет и самолет, а наоборот - Латвия и паровоз.
Удачное стечение многих обстоятельств позволило в июле 2008 провести некоторые операции, которые, опустошив мою «свинью-копилку», взамен тем не менее дали мне возможность называть «своими» примерно половину из тех квадратных метров, который окружают меня в момент написания этого текста.
Июль и август 2008 позволили ощутить позабытую радость сидения за школьной партой, а также новую радость сидения за рулем автомобиля. В середине сентября в руках моих появился документ, в котором сказано, что теперь радость эту я могу на законных основаниях испытывать не только за рулем автомобиля с буквой «У» и противным инструктором рядом, а за рулем всякого «автомобиля, за исключением относящихся к категории А, максимальная масса которых не превышает 3500 кг…» ну и так далее. Предметом особой гордости позволю себе считать попадание в те 5% учеников нашей автошколы, которые все сдали самостоятельно (пусть и не с первого раза), не прибегая к «финансовому ускорению процесса». Правда, один мой близкий друг уже зачморил меня по этому поводу, сказав, что «здесь это не по понятиям - тратить время на то, чтобы самому сдавать»
И вот уже неделю как я активно пользуюсь этим правом. Правда, эта маленькая красная машинка с большими глазами не совсем моя, но мне она как родная. Как родная мне и хозяйка этой машинки. Ветер перемен дует и тут, несет нас опять куда-то... Все то, что существует вот уже без малого 1000 дней, начало если и не разрушаться, то, по крайней мере, трансформироваться во что-то другое. Остается надеяться, что все это - к лучшему.