Долгожданное путешествие во Францию началось с того,
что накануне мне стало дико плохо, прямо как перед отъездом в Израиль, когда я из-за болезни не попала на самолет. Так как у нас традиция ходить друг к другу в гости ночевать из комнаты в комнату, то в эту ночь мы спали вместе с Машей. Так вот я лежала, умирала и считала, сколько же денег я потеряю сейчас, когда никуда не полечу, а Маша тем временем весело болтала у меня под боком. В какой-то момент она решила погулять по квартире, а когда вернулась, то наступила мне на палец, который, как мне почему-то казалось, у меня сломан. Я так испугалась, что забыла, как плохо себя чувствовала.
Утром было прощальное смузи, который Маша приготовила вопреки тому, что таксист уже приехал за мной.
Когда я села в машину, водитель спросил, что это за зеленый домик такой, из которого я вышла: детский сад, что ли?
В самолете моя соседка дала бортпроводнику мусор, и уточнила, что это мол poubelle, а он сказал, что думал, что это подарок. С этого началось мое погружение в языковую среду. Впереди меня ждало много новых французских слов: лопата, строительный раствор, известь, мастерок, мотыга, ручка от ведра, водоотвод, тачка, а также разные виды камней.
Вопреки моим ожиданиям, аэропорт Брюсселя не был завален брюссельской капустой, так что я отправилась дальше в Лион. Лион был пунктом промежуточным, потому что целью были форты Эссейона, который мы ехали реставрировать по программе Rempart. Эти форты были построены в далеком XIX веке, поэтому требовали срочного ремонта руками студентов и просто желающих потратить свой драгоценный отпуск на то, чтобы спать на фанерном полу в проходных комнатах солдатских казарм, таскать ведра, возить тачки и в свободное время любоваться чем-то таким:
Работа начиналась в 9 утра, до этого можно было самостоятельно позавтракать багетом с нутеллой или еще чем-нибудь, что найдешь в холодильнике. До 2 дня мы мешали строительный раствор, носили камни, копали землю, таскали эту землю и складывали в огромные мешки, которые потом должен был вывозить вертолет. Иногда мимо проходили туристы (там к тому же проходит маршрут скалолазной тропы). Когда один из них спросил, что мы тут делаем, один парень честно ответил, что он не знает.
После обеда, приготовленного дежурными (в 90 процентах случаев это был беспроигрышный вариант макарон), было свободное время, чтобы походить по горам, поспать и пр. и пр. Лично я тратила весь световой день на то, чтобы загорать.
Ужин был часов в 8 (или как Бог положит на душу дежурным), после чего начинались игры. Французы вместо мафии играют в "оборотня": там вместо мафии волки, есть роль купидона, доброго волка, а дальше я спать пошла. Вместо "летел лебедь" у них тоже что-то странное, и вообще мы в это только в школе играем, и песни у костра все-таки под гитару поем, а не включаем с телефона. Но это маленькие культурные разногласия. UNO зато интернациональная игра (с навязанными мной деталями правил).
С запоминанием имен вот у меня была проблема. Был один парень, которого про себя для простоты я называла Иерусалимом. На самом деле он Жосселян (Josselin). Он меня в ответ называл, как у Гоголя: Елизавет без -а на конце.
В воскресенье был выходной, и мы решили сходить в горы. Сначала мы проехали немного на машине, потом пошли пешком. Тут без комментариев, одни фотки:
А тут я подняла ногу и на меня полилась вода из промокшего насквозь ботинка:
Потом мы разделились: часть группы поползла вверх по ослепительному снегу к вершине, а мы с Хайдаром решили, что наши кеды такого не достойны, и стали спускаться. Когда мы дошли до машины, то решили оставить записку под дворником, что мол мы ушли пешком домой (идти часа полтора-два). Идем-идем, тут нам начинают звонить какие-то российские номера. Настойчиво звонить. Когда я уже решила, что так и быть в следующий раз возьму трубку, звонить, конечно перестали. Потом оказалась, что это наши французские ребята с какой-то дикой переадресацией через Россию. Записку они не заметили, зато всю дорогу удивлялись, откуда под дворником чек. Догнали они нас на своей машине ровно в тот момент, когда мы собрались срезать путем углубления в чащу леса.