Паскаль Альгюйе. Корд и его фронда
Текст Паскаля Алькюйе, фотографии Сержа Бонне
Корд и его фронда
Возвышаясь на горной пеш Мордань на высоте 110 метров, Корд-сюр-Сьель являлся последней бастидой, которая покорилась Риму.
Известный своей бунтарской репутацией, этот город в северном Альбижуа укрывал добрых людей и защищал дело преследуемых на протяжении столетий. Будучи укрепленным местом, которое невозможно взять штурмом, он выдержал испытания временем, и демонстрирует нам искусство построения городов в XIII веке.
Корд защищал двойной пояс стен и искуссная система ворот.
Ворота победителя
Крытый Рынок
Ворота Победителя и Крытый Рынок - самые посещаемые места Корда.
Безмятежность, царящая в городе, особенно ощущается на площади м стенах
«Было бы хорошо, чтобы ни петух, ни курица не кудахтали больше в этих местах». Эти безаппеляционные слова были сказаны в 1301 году епископом Альби Бернардом де Кастанет, и, следовательно, передают чувства клира католической Церкви, а именно гнев тех, кто пытался восстановить власть церковного магистрата после того, как этот епископ возглавил епархию Альбижуа в 1276 г. Этот гнев не утих и двадцать лет спустя. В 1321 г. - в год «примирения» - инквизиторы Бернард Ги и Жан де Бон приняли «акт веры» от населения Корда. В качестве покаяния за дух фронды, который господствовал в городе со времени его основания в 1222 г., жители должны были построить часовню у входа в город, возле госпиталя Сен-Жак. «Но несмотря на это все, - говорит Жан-Габриэль Жонен, художник, избранный руководить специальным комитетом по культуре, и автор работ о Корде, - город подчинился Риму последним». Имея репутацию самого укрепленного места в Альбижуа, расположенный на «пеш» Мордань на высоте 110 метров над долиной Серу, Корд являлся одним из тех городов, которые, как и Каркассон, Лиму и Альби, обличили и отвергли инквизиторские методы под конец XIII века. Именитые люди города были замешаны в том, что они являлись тайными друзьями Совершенных, организовывали сопротивление и критиковали доминиканцев и францисканцев. «Эта нить фронды тянется на протяжении столетий, - продолжает Ж-Г Жонен, - во времена религиозных войн, в эпоху красных и белых партий, после революции 1848 г., когда Корд принял восставших из Альби. Но этот дух свободы впоследствии был искоренен владельцами фабрик по машинной вышивке, которые открылись в Корде в 1880-х годах. Эти фабриканты выбрасывали на улицу всех тех, кто не участвовал в мессах…» Однако начиналось все следующим образом. В августе 1222 г., пользуясь соглашением о прекращении огня, заключенным между Раймондом VII и крестоносцами Амори де Монфора, граф Тулузский попытался реорганизовать свою территорию, разоренную крестовым походом, и обустроить население, страдающее от тягот войны. Симон де Монфор сжег и стер с лица земли деревню Сен-Марсель, находившуюся в окрестностях, и будущие жители Корда пришли из этого и других сел - из Сен-Жан-де-Мордань, из Сен-Пьер-де-Крантуль, из Кампа, Салля, из Сен-Мартен-Лягюепи, Каузака, Нажака и других мест. Постройка castelnau - укреплений Корда - происходила в ситуации окситанской реконкисты. Именно тогда город был населен и обустроен. Чтобы поощрить жителей селиться в этих местах, Раймонд VII издал хартию кутюмов (ноябрь 1222), в которой согласился предоставить свободы и привилегии новым поселенцам бастиды Кордоа. Так звучало название города по латыни - по ассоциации с Кордовой в Испании, которая тоже славилась изделиями из кожи.
Избираемые каждый год консулы управляли судьбами города. Эта важная ветвь власти - консульская - поглощала большую часть доходов, что вызывало сопротивление других игроков на политической арене. Кутюмы являлись частью юридической системы, прописанной в хартии 1222 г. и усиленной хартией 1283 г.. Эти кутюмы, имевшие происхождение как от римского, так и от средневекового права, применялись, но эволюция права приводила к тому, что они должны были регулярно пересматриваться. Точно так же существовали традиции, представлявшие собой, несомненно, основы особенного духа, свойственного горожанам Корда, исполненного любви к своей малой родине и симпатии к соотечественникам, преследуемым за их религиозную практику. Это был дух открытости, способствовавший развитию катаризма, особенно в Альбижуа, как нам дает понять Ж-Г. Жонен: «Первое упоминание в 1224 г. о наличии в городе ткацкой мастерской, свидетельствует также и о присутствии добрых людей в этих местах, даже если, как и в Альби, это явление не охватывало более 10 % населения». Гримод д’Альбес со своим братом Гийомом - называемые также Донадью, родом из соседнего Керси, открыли эту первую ткацкую мастерскую. Ее посещало множество катаров, а управлял ею диакон Сикард де Фигейрас или Сикард де Люнель. Будучи очень активным, этот последний присоединился позже к служителям Инквизиции. Он до 1284 г. фигурирует в показаниях Инквизиции как информатор и советник - так же, как и Арнот Сикре, Арнот Прадье и Бернард де Лагаррик. Это они выдавали Инквизиции известных катарских проповедников до начала XIV века. Имея прекрасное стратегическое расположение, защищенный двойным кольцом стен, разделенных узкими рвами, а также двумя системами раздвижных ворот, и кроме того, полностью автономный благодаря источникам воды, Корд считался неприступным. Прошло едва 7 лет с того времени, как этот город был построен, а он уже имел хорошую репутацию в области обороноспособности. И эта репутация была столь высока, что Корд вместе с Пенн, согласно трактату Мо-Париж, должен был перейти во владение короля. Стала развиваться торговля, расцвели ремесла - покраска и работы по коже, плетение веревок. Город разбогател. В 1249 г. после смерти Раймонда VII, Корд был унаследован его дочерью Жанной и его зятем Альфонсом де Пуатье. В 1271 г. после смерти последнего, графство Тулузское перешло в непосредственное владение французской короны. Для Корда настал период самого большого расцвета… Именно в конце XIII - начале XIV века множество бюргеров и купцов строили роскошные готические дома с фасадами, покрытыми орнаментом. Эти дома сохранились до нашего времени, как дом Карри-Бойе из розового песчаника или импозантный дом главного егеря, фриз которого имеет орнамент и скульптуры, иногда ассоциируемые с катаризмом. «Это настоящая визитная карточка города, - объясняет Ж-Г. Жонен, - Речь идет о совладельце этого дома - Раймонде де Рабастен, мать и тетя которого погибли на костре. Вся его семья была катарской. К сожалению, это единственный след, который у нас остался. В ту эпоху Инквизиция сжигала дома, принадлежавшие добрым людям». Только Черная Чума и Столетняя война положили конец развитию Корда, который насчитывал уже пять с половиной тысяч душ. Затем, с конца XV века, город вновь начинает расцветать, но религиозные войны, взятие его протестантами и удаленность от позднейших торговых путей привели Корд к тихому, законсервированному существованию, нарушаемому сегодня только туристами, приходящими сюда в поисках средневековой аутентичности.
Узкие улицы, скромные ворота.
Вид раскрашенных ворот
Вид на долину Серу.
Корд, побывав бастионом катаров, сегодня является одной из самых красивых деревень Франции.
Корд и его фронда
Возвышаясь на горной пеш Мордань на высоте 110 метров, Корд-сюр-Сьель являлся последней бастидой, которая покорилась Риму.
Известный своей бунтарской репутацией, этот город в северном Альбижуа укрывал добрых людей и защищал дело преследуемых на протяжении столетий. Будучи укрепленным местом, которое невозможно взять штурмом, он выдержал испытания временем, и демонстрирует нам искусство построения городов в XIII веке.
Корд защищал двойной пояс стен и искуссная система ворот.
Ворота победителя
Крытый Рынок
Ворота Победителя и Крытый Рынок - самые посещаемые места Корда.
Безмятежность, царящая в городе, особенно ощущается на площади м стенах
«Было бы хорошо, чтобы ни петух, ни курица не кудахтали больше в этих местах». Эти безаппеляционные слова были сказаны в 1301 году епископом Альби Бернардом де Кастанет, и, следовательно, передают чувства клира католической Церкви, а именно гнев тех, кто пытался восстановить власть церковного магистрата после того, как этот епископ возглавил епархию Альбижуа в 1276 г. Этот гнев не утих и двадцать лет спустя. В 1321 г. - в год «примирения» - инквизиторы Бернард Ги и Жан де Бон приняли «акт веры» от населения Корда. В качестве покаяния за дух фронды, который господствовал в городе со времени его основания в 1222 г., жители должны были построить часовню у входа в город, возле госпиталя Сен-Жак. «Но несмотря на это все, - говорит Жан-Габриэль Жонен, художник, избранный руководить специальным комитетом по культуре, и автор работ о Корде, - город подчинился Риму последним». Имея репутацию самого укрепленного места в Альбижуа, расположенный на «пеш» Мордань на высоте 110 метров над долиной Серу, Корд являлся одним из тех городов, которые, как и Каркассон, Лиму и Альби, обличили и отвергли инквизиторские методы под конец XIII века. Именитые люди города были замешаны в том, что они являлись тайными друзьями Совершенных, организовывали сопротивление и критиковали доминиканцев и францисканцев. «Эта нить фронды тянется на протяжении столетий, - продолжает Ж-Г Жонен, - во времена религиозных войн, в эпоху красных и белых партий, после революции 1848 г., когда Корд принял восставших из Альби. Но этот дух свободы впоследствии был искоренен владельцами фабрик по машинной вышивке, которые открылись в Корде в 1880-х годах. Эти фабриканты выбрасывали на улицу всех тех, кто не участвовал в мессах…» Однако начиналось все следующим образом. В августе 1222 г., пользуясь соглашением о прекращении огня, заключенным между Раймондом VII и крестоносцами Амори де Монфора, граф Тулузский попытался реорганизовать свою территорию, разоренную крестовым походом, и обустроить население, страдающее от тягот войны. Симон де Монфор сжег и стер с лица земли деревню Сен-Марсель, находившуюся в окрестностях, и будущие жители Корда пришли из этого и других сел - из Сен-Жан-де-Мордань, из Сен-Пьер-де-Крантуль, из Кампа, Салля, из Сен-Мартен-Лягюепи, Каузака, Нажака и других мест. Постройка castelnau - укреплений Корда - происходила в ситуации окситанской реконкисты. Именно тогда город был населен и обустроен. Чтобы поощрить жителей селиться в этих местах, Раймонд VII издал хартию кутюмов (ноябрь 1222), в которой согласился предоставить свободы и привилегии новым поселенцам бастиды Кордоа. Так звучало название города по латыни - по ассоциации с Кордовой в Испании, которая тоже славилась изделиями из кожи.
Избираемые каждый год консулы управляли судьбами города. Эта важная ветвь власти - консульская - поглощала большую часть доходов, что вызывало сопротивление других игроков на политической арене. Кутюмы являлись частью юридической системы, прописанной в хартии 1222 г. и усиленной хартией 1283 г.. Эти кутюмы, имевшие происхождение как от римского, так и от средневекового права, применялись, но эволюция права приводила к тому, что они должны были регулярно пересматриваться. Точно так же существовали традиции, представлявшие собой, несомненно, основы особенного духа, свойственного горожанам Корда, исполненного любви к своей малой родине и симпатии к соотечественникам, преследуемым за их религиозную практику. Это был дух открытости, способствовавший развитию катаризма, особенно в Альбижуа, как нам дает понять Ж-Г. Жонен: «Первое упоминание в 1224 г. о наличии в городе ткацкой мастерской, свидетельствует также и о присутствии добрых людей в этих местах, даже если, как и в Альби, это явление не охватывало более 10 % населения». Гримод д’Альбес со своим братом Гийомом - называемые также Донадью, родом из соседнего Керси, открыли эту первую ткацкую мастерскую. Ее посещало множество катаров, а управлял ею диакон Сикард де Фигейрас или Сикард де Люнель. Будучи очень активным, этот последний присоединился позже к служителям Инквизиции. Он до 1284 г. фигурирует в показаниях Инквизиции как информатор и советник - так же, как и Арнот Сикре, Арнот Прадье и Бернард де Лагаррик. Это они выдавали Инквизиции известных катарских проповедников до начала XIV века. Имея прекрасное стратегическое расположение, защищенный двойным кольцом стен, разделенных узкими рвами, а также двумя системами раздвижных ворот, и кроме того, полностью автономный благодаря источникам воды, Корд считался неприступным. Прошло едва 7 лет с того времени, как этот город был построен, а он уже имел хорошую репутацию в области обороноспособности. И эта репутация была столь высока, что Корд вместе с Пенн, согласно трактату Мо-Париж, должен был перейти во владение короля. Стала развиваться торговля, расцвели ремесла - покраска и работы по коже, плетение веревок. Город разбогател. В 1249 г. после смерти Раймонда VII, Корд был унаследован его дочерью Жанной и его зятем Альфонсом де Пуатье. В 1271 г. после смерти последнего, графство Тулузское перешло в непосредственное владение французской короны. Для Корда настал период самого большого расцвета… Именно в конце XIII - начале XIV века множество бюргеров и купцов строили роскошные готические дома с фасадами, покрытыми орнаментом. Эти дома сохранились до нашего времени, как дом Карри-Бойе из розового песчаника или импозантный дом главного егеря, фриз которого имеет орнамент и скульптуры, иногда ассоциируемые с катаризмом. «Это настоящая визитная карточка города, - объясняет Ж-Г. Жонен, - Речь идет о совладельце этого дома - Раймонде де Рабастен, мать и тетя которого погибли на костре. Вся его семья была катарской. К сожалению, это единственный след, который у нас остался. В ту эпоху Инквизиция сжигала дома, принадлежавшие добрым людям». Только Черная Чума и Столетняя война положили конец развитию Корда, который насчитывал уже пять с половиной тысяч душ. Затем, с конца XV века, город вновь начинает расцветать, но религиозные войны, взятие его протестантами и удаленность от позднейших торговых путей привели Корд к тихому, законсервированному существованию, нарушаемому сегодня только туристами, приходящими сюда в поисках средневековой аутентичности.
Узкие улицы, скромные ворота.
Вид раскрашенных ворот
Вид на долину Серу.
Корд, побывав бастионом катаров, сегодня является одной из самых красивых деревень Франции.