(no subject)
Надо было записать это по следам нобелевской речи. Но думать это мне больно, писать тяжело, подбирать слова мучительно. Смалодушничала. А теперь до кучи Дмитриев, Мемориал, ОВД-инфо, Зимин, черт возьми, Шендерович иноагент!... Горшочек, не вари, ну пожалуйста!
Десять лет назад я пришла на экзамен по топографической анатомии. Имела вид несколько более бледный, чем привыкли бабушки-экзаменаторы.
- Ну, чего вы боитесь? - спрашивает меня одна. Надо сказать, что они все мне гордились и в прабабушки и в образцы человека со стержнем.
- Знаете, вчера был митинг по поводу несправедливых выборов. Там всех повязали. Я весь вечер вместо учебника читала списки людей в автозаках. В каждом ребята из моей школы, чуть постарше или даже помладше меня.
Пришлось рассказать и немного предыстории, что не так с выборами и почему это важно. Она слушала очень внимательно. Спросила только одно:
- А вы там были?
Я не была. Потому что вопреки пониманию правильности быть там и быть с теми, постыдно иду на поводу своего страха.
Я не ходила на митинги, которые заканчивались хорошо, а потом цепенела от фотографий, где у Левы С. лицо разбито в кровь.
Мне до сих пор стыдно. До сих пор страшно.
Пять лет до того дня я жила в наивно неведении. Красивое дерево на корешке книги было признаком, что книга понравится, обмен информацией о гражданских свободах - школьной программой, холодящие душу биографии, обрывавшиеся на Лубянке - естественная часть справки к автору произведения. Шендерович вёл на федеральном тв микро-стендапы, ничего не понимала в повестке, но говорил красиво.
И тут выяснилось, что это голубое небо над моей головой держали атланты нашего времени. И их выбивает. Как кости по принципу домино. Они уходят куда-то, откуда веет жутким холодом.
Небо падает на тех самых ребят, из тех самых списков ЖЖ, которые потом стали овд-инфо.
Ребята, я не знаю, кто из вас прочтёт, и кто себя узнает. Я вами горжусь. Мне стыдно, что не хватает духа встать рядом. Но если бы не вы - я бы не понимала и столько. Я буду стараться понимать больше. Я на вас надеюсь. Удачи нам всем.
Всё короткое, сиюминутное и текущее в телеграме
https://t.me/no_one_day_with/
Десять лет назад я пришла на экзамен по топографической анатомии. Имела вид несколько более бледный, чем привыкли бабушки-экзаменаторы.
- Ну, чего вы боитесь? - спрашивает меня одна. Надо сказать, что они все мне гордились и в прабабушки и в образцы человека со стержнем.
- Знаете, вчера был митинг по поводу несправедливых выборов. Там всех повязали. Я весь вечер вместо учебника читала списки людей в автозаках. В каждом ребята из моей школы, чуть постарше или даже помладше меня.
Пришлось рассказать и немного предыстории, что не так с выборами и почему это важно. Она слушала очень внимательно. Спросила только одно:
- А вы там были?
Я не была. Потому что вопреки пониманию правильности быть там и быть с теми, постыдно иду на поводу своего страха.
Я не ходила на митинги, которые заканчивались хорошо, а потом цепенела от фотографий, где у Левы С. лицо разбито в кровь.
Мне до сих пор стыдно. До сих пор страшно.
Пять лет до того дня я жила в наивно неведении. Красивое дерево на корешке книги было признаком, что книга понравится, обмен информацией о гражданских свободах - школьной программой, холодящие душу биографии, обрывавшиеся на Лубянке - естественная часть справки к автору произведения. Шендерович вёл на федеральном тв микро-стендапы, ничего не понимала в повестке, но говорил красиво.
И тут выяснилось, что это голубое небо над моей головой держали атланты нашего времени. И их выбивает. Как кости по принципу домино. Они уходят куда-то, откуда веет жутким холодом.
Небо падает на тех самых ребят, из тех самых списков ЖЖ, которые потом стали овд-инфо.
Ребята, я не знаю, кто из вас прочтёт, и кто себя узнает. Я вами горжусь. Мне стыдно, что не хватает духа встать рядом. Но если бы не вы - я бы не понимала и столько. Я буду стараться понимать больше. Я на вас надеюсь. Удачи нам всем.
Всё короткое, сиюминутное и текущее в телеграме
https://t.me/no_one_day_with/