Леонардо да Винчи - Неизвестные страницы биографии
Беседы об искусстве с Czesław List
____________________________
Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci) 1452-1519, итальянский живописец, скульптор, архитектор, ученый и инженер, основоположник художественной культуры Высокого Возрождения.
→ Картины и рисунки Леонарда да Винчи
В малой серии ЖЗЛ вышла занимательная биография Леонардо да Винчи работы историка Софи Шово. Все предыдущие жизнеописания были выдержаны в стиле знаменитого леонардовского сфумато, их объектом был несравненный гений в загадочной дымке. И вот нашлась смелая женщина, которая показала, что не такой уж и несравненный, не такой уж и загадочный, хотя даже при самой беспощадной критике - все равно гений. Её работа отличается от традиционных жизнеописаний Леонардо: биография очищена от имиджа и мифа, который этот человек приобрел в двадцатом веке.
И кто же предстал после этой чистки взору читателя?
Он предстаёт неграмотным графоманом в науке, необязательным художником, неудавшимся скульптором, забытым военным инженером. Бастард, гомосексуалист и необразованный человек, но всё же - гений, даже при самой беспощадной критике.
Как бастард, он был презираем отцом и братьями, а наследство и приставку «да» получил только в последние годы жизни, и не от отца, а от своего дяди. Как человек нетрадиционной ориентации, он сперва влип в два сексуальных скандала, отраженных в текстах доносов и опубликованных в книге Шово. А потом, научившись скрываться, стал покупать себе мальчиков-учеников. Кстати говоря, его удивительная страсть к перемене мест отчасти объясняется тем, что он вынужден был скрываться от преследований за свою (сексуальную) ориентацию.
Однако самым интересным фактом биографии Леонардо является его необразованность. Именно она и сделала его одиночкой в кругу своих великих современников. Оказывается, несчастный незаконнорожденный сын известного нотариуса окончил только начальную школу и никогда не изучал латынь. Мимо него прошло Возрождение как таковое, о Платоне и Аристотеле он знал только в пересказах, никогда не принимал участие в сообществах филологов и философов. То есть, Леонардо попросту был профаном в области академических знаний. Человека со средним умом сочетание малограмотности со средним интеллектом привело бы к невежеству, предрассудкам и мракобесию. Но сочетание малограмотности с интеллектом выше среднего дало неожиданный результат в чрезвычайной наблюдательности Леонардо. Не читая греческих и латинских книг, он получал объекты для размышлений из самой природы. Наблюдая, он старался фиксировать все, что видел, поэтому рисовал всегда больше, чем писал. Наблюдение и фиксация множества объектов, постоянные размышления над строением формы приводили Леонардо к ассоциированию внешне похожих предметов. Отсюда его изобретательность.
Оказывается, что Леонардо не вполне художник. Он, скорее, исследователь-эмпирик, изучавший тела и формы посредством их отображения на плоскости и комбинирования в новых автоматах. Пока Леонардо не встретил уже в зрелые годы математика Луку Паччоли, в его работах было не так уж много правильных расчетов. Поэтому многие его изобретения не смогли бы работать. Софи Шово обращает внимание читателя на то, что в своих дневниках Леонардо не был вполне оригинален. Очень многие ученые того времени набрасывали на листах бумаги чертежи своих машин.
Совершенно необычной для современного поклонника Леонардо оказывается и его популярность среди современников. Оказывается, основной его профессией было устроение праздников и фейерверков при дворе очередного правителя. Как художника его знали хорошо, но мало доверяли из-за того, что он бросал заказы на половине работы. Как скульптор он совсем себя не оправдал. Был задействован как военный инженер, но аполитичность делала его предателем в глазах сразу нескольких дворов. Из профессий, которыми зарабатывают насущный хлеб, оставались постоянными только декорации и машины праздников да выступления перед публикой со своими музыкальными пьесами. Во Францию его пригласили тоже не из-за Джоконды, а потому, что королю нужна была канализация, песни и много праздников. Что интересно - от обеих этих профессий не осталось ничего. А канализацию Леонардо так и не спроектировал.
В результате получается совсем смешно. Леонардо - неграмотный графоман в науке, необязательный художник, неудавшийся скульптор, забытый военный инженер. Почему же он стал мифом двадцатого века? Потому же, почему и Ломоносов. Вообще они очень похожи (хотя, в отличие от Леонардо, Ломоносов, хоть и поздно, но получил образование). Ломоносов ведь тоже был известен преимущественно как пиит-одописец и устроитель дворцовых иллуминаций. «Полтавская баталия» не окончена, в трактате по истории России полно ошибок и натяжек, в химии и минералогии не сделал особо ничего. А вот поди ж ты.
Конечно, от Леонардо остался десяток картин, из которых половина неоконченных. А от Ломоносова полсотни стихотворений. И от того, и от другого повели родословную художники и поэты. И картины Леонардо, и стихи Ломоносова до сих пор вызывают восторг любителей искусства. Но дело все же не в этом, а в том, что целое больше своих частей. Нам интересен весь Леонардо и весь Ломоносов. Это два фаустовских типа европейской культуры. А фаустовский тип одновременно и препарирует материю, и вдохновляется ею. В нем еще уравновешены микроскоп и телескоп. Это такое историческое перепутье, после которого исследователь уже не мог представить своей работы без насмешки над божественным.
Но о Ломоносове Софи Шово, скорее всего, ничего не знает, потому что русские типажи XVIII века не входят в систему европейских образов.
Хотя дело не только в фаустовском типе. Дело в открытии, которое, несомненно, содержится в этой книге. Открытие это заключается в том, что Леонардо, которого принято считать идеальным воплощением эпохи Возрождения, оказался лишним человеком этой эпохи. Он не только не образец - он маргинал. Он не хочет возрождать античность, потому что в нем проявился цепкий охотничий взгляд первобытного человека, наблюдателя природы, технолога примитивных орудий и творца наскальной живописи. Леонардо даже не древний египтянин, не шумер, не индус - он начинает наблюдение с нуля. В условиях другой эпохи ему, казалось бы, суждено повторение задов. Но он неожиданно выходит вперед и вырывается умом из своей эпохи. Леонардо становится современником двадцатого века. Но почему он им становится? С одной стороны, помогает эпоха. Первобытный наблюдатель, вобрав в себя навыки множества поколений итальянских мастеров и художников, волей своей региональной культуры подвигается вперед. С другой стороны, мешает собственная биография. Неграмотный гений не может углубляться в философские споры древних. Но, с некой третьей стороны, она же и помогает. Леонардо ракетой уходит от схоластики в научно-технический прогресс. И если условный Кеплер или Ломоносов читает латинских авторов и воспроизводит в своих рассуждениях их ошибки, Леонардо этих ошибок избегает.
Надолго ли с нами Леонардо как идеал? Думаю, до той поры, пока здесь царит материализм и вера в технический прогресс. Нетрудно вспомнить, что для девятнадцатого века идеалом художника был Рафаэль, в котором чтили союз религиозности и чувственности. Леонардо пришел именно ему на смену. И пришел вместе с материализмом, атеизмом и эстетизмом. Значит, в новую эпоху будет чтим кто-то совсем другой.
По теме:
Леонардо Да Винчи. Теневая Сторона Выдающегося Человека. Документальный Фильм, 2015
Тайны Микеланджело Буонарроти
До Босха искусство никогда не поднималось до такой глубины - Загадки Иеронима Босха
Кто же этот известный человек?
К деятелям современного искусства - Определение последнее и окончательное
Автор-составитель ©Czesław List
Назад → Искусство Галерея Креатив
____________________________
Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci) 1452-1519, итальянский живописец, скульптор, архитектор, ученый и инженер, основоположник художественной культуры Высокого Возрождения.
Click to view→ Картины и рисунки Леонарда да Винчи
В малой серии ЖЗЛ вышла занимательная биография Леонардо да Винчи работы историка Софи Шово. Все предыдущие жизнеописания были выдержаны в стиле знаменитого леонардовского сфумато, их объектом был несравненный гений в загадочной дымке. И вот нашлась смелая женщина, которая показала, что не такой уж и несравненный, не такой уж и загадочный, хотя даже при самой беспощадной критике - все равно гений. Её работа отличается от традиционных жизнеописаний Леонардо: биография очищена от имиджа и мифа, который этот человек приобрел в двадцатом веке.
И кто же предстал после этой чистки взору читателя?
Он предстаёт неграмотным графоманом в науке, необязательным художником, неудавшимся скульптором, забытым военным инженером. Бастард, гомосексуалист и необразованный человек, но всё же - гений, даже при самой беспощадной критике.
Как бастард, он был презираем отцом и братьями, а наследство и приставку «да» получил только в последние годы жизни, и не от отца, а от своего дяди. Как человек нетрадиционной ориентации, он сперва влип в два сексуальных скандала, отраженных в текстах доносов и опубликованных в книге Шово. А потом, научившись скрываться, стал покупать себе мальчиков-учеников. Кстати говоря, его удивительная страсть к перемене мест отчасти объясняется тем, что он вынужден был скрываться от преследований за свою (сексуальную) ориентацию.
Однако самым интересным фактом биографии Леонардо является его необразованность. Именно она и сделала его одиночкой в кругу своих великих современников. Оказывается, несчастный незаконнорожденный сын известного нотариуса окончил только начальную школу и никогда не изучал латынь. Мимо него прошло Возрождение как таковое, о Платоне и Аристотеле он знал только в пересказах, никогда не принимал участие в сообществах филологов и философов. То есть, Леонардо попросту был профаном в области академических знаний. Человека со средним умом сочетание малограмотности со средним интеллектом привело бы к невежеству, предрассудкам и мракобесию. Но сочетание малограмотности с интеллектом выше среднего дало неожиданный результат в чрезвычайной наблюдательности Леонардо. Не читая греческих и латинских книг, он получал объекты для размышлений из самой природы. Наблюдая, он старался фиксировать все, что видел, поэтому рисовал всегда больше, чем писал. Наблюдение и фиксация множества объектов, постоянные размышления над строением формы приводили Леонардо к ассоциированию внешне похожих предметов. Отсюда его изобретательность.
Оказывается, что Леонардо не вполне художник. Он, скорее, исследователь-эмпирик, изучавший тела и формы посредством их отображения на плоскости и комбинирования в новых автоматах. Пока Леонардо не встретил уже в зрелые годы математика Луку Паччоли, в его работах было не так уж много правильных расчетов. Поэтому многие его изобретения не смогли бы работать. Софи Шово обращает внимание читателя на то, что в своих дневниках Леонардо не был вполне оригинален. Очень многие ученые того времени набрасывали на листах бумаги чертежи своих машин.
Совершенно необычной для современного поклонника Леонардо оказывается и его популярность среди современников. Оказывается, основной его профессией было устроение праздников и фейерверков при дворе очередного правителя. Как художника его знали хорошо, но мало доверяли из-за того, что он бросал заказы на половине работы. Как скульптор он совсем себя не оправдал. Был задействован как военный инженер, но аполитичность делала его предателем в глазах сразу нескольких дворов. Из профессий, которыми зарабатывают насущный хлеб, оставались постоянными только декорации и машины праздников да выступления перед публикой со своими музыкальными пьесами. Во Францию его пригласили тоже не из-за Джоконды, а потому, что королю нужна была канализация, песни и много праздников. Что интересно - от обеих этих профессий не осталось ничего. А канализацию Леонардо так и не спроектировал.
В результате получается совсем смешно. Леонардо - неграмотный графоман в науке, необязательный художник, неудавшийся скульптор, забытый военный инженер. Почему же он стал мифом двадцатого века? Потому же, почему и Ломоносов. Вообще они очень похожи (хотя, в отличие от Леонардо, Ломоносов, хоть и поздно, но получил образование). Ломоносов ведь тоже был известен преимущественно как пиит-одописец и устроитель дворцовых иллуминаций. «Полтавская баталия» не окончена, в трактате по истории России полно ошибок и натяжек, в химии и минералогии не сделал особо ничего. А вот поди ж ты.
Конечно, от Леонардо остался десяток картин, из которых половина неоконченных. А от Ломоносова полсотни стихотворений. И от того, и от другого повели родословную художники и поэты. И картины Леонардо, и стихи Ломоносова до сих пор вызывают восторг любителей искусства. Но дело все же не в этом, а в том, что целое больше своих частей. Нам интересен весь Леонардо и весь Ломоносов. Это два фаустовских типа европейской культуры. А фаустовский тип одновременно и препарирует материю, и вдохновляется ею. В нем еще уравновешены микроскоп и телескоп. Это такое историческое перепутье, после которого исследователь уже не мог представить своей работы без насмешки над божественным.
Но о Ломоносове Софи Шово, скорее всего, ничего не знает, потому что русские типажи XVIII века не входят в систему европейских образов.
Хотя дело не только в фаустовском типе. Дело в открытии, которое, несомненно, содержится в этой книге. Открытие это заключается в том, что Леонардо, которого принято считать идеальным воплощением эпохи Возрождения, оказался лишним человеком этой эпохи. Он не только не образец - он маргинал. Он не хочет возрождать античность, потому что в нем проявился цепкий охотничий взгляд первобытного человека, наблюдателя природы, технолога примитивных орудий и творца наскальной живописи. Леонардо даже не древний египтянин, не шумер, не индус - он начинает наблюдение с нуля. В условиях другой эпохи ему, казалось бы, суждено повторение задов. Но он неожиданно выходит вперед и вырывается умом из своей эпохи. Леонардо становится современником двадцатого века. Но почему он им становится? С одной стороны, помогает эпоха. Первобытный наблюдатель, вобрав в себя навыки множества поколений итальянских мастеров и художников, волей своей региональной культуры подвигается вперед. С другой стороны, мешает собственная биография. Неграмотный гений не может углубляться в философские споры древних. Но, с некой третьей стороны, она же и помогает. Леонардо ракетой уходит от схоластики в научно-технический прогресс. И если условный Кеплер или Ломоносов читает латинских авторов и воспроизводит в своих рассуждениях их ошибки, Леонардо этих ошибок избегает.
Надолго ли с нами Леонардо как идеал? Думаю, до той поры, пока здесь царит материализм и вера в технический прогресс. Нетрудно вспомнить, что для девятнадцатого века идеалом художника был Рафаэль, в котором чтили союз религиозности и чувственности. Леонардо пришел именно ему на смену. И пришел вместе с материализмом, атеизмом и эстетизмом. Значит, в новую эпоху будет чтим кто-то совсем другой.
По теме:
Леонардо Да Винчи. Теневая Сторона Выдающегося Человека. Документальный Фильм, 2015
Тайны Микеланджело Буонарроти
До Босха искусство никогда не поднималось до такой глубины - Загадки Иеронима Босха
Кто же этот известный человек?
К деятелям современного искусства - Определение последнее и окончательное
Автор-составитель ©Czesław List
Назад → Искусство Галерея Креатив