Чтобы не было недопонимания
"Зачем подставлять другую щёку", или "О чём не кричит на всех углах церковь".
Т. Хартманн, "Главная духовная тайна века" - отрывок
"- И все-таки, что же происходит? Почему столько людей ведут себя как безумцы? И как мог надеяться Иисус на умиротворение такой безумной культуры, как та, что утвердилась под властью римлян?
- Он затеял революцию, - сказал Джошуа, поймав взгляд Саломии, которая явно хотела, чтобы ответ на этот вопрос дал именно он.
- Революцию? - переспросил Пол.
- Ну, да. И она увенчалась бы успехом, если бы те самые римляне, против которых она была направлена, не переняли христианство.
- И каким же образом он начал эту революцию? Джошуа поднял левую руку.
- Две тысячи лет назад, когда еще не изобрели туалетную бумагу, люди подтирались левой рукой. Затем они ополаскивали пальцы в чаше с водой, но левая рука все равно оставалась нечистой, и об этом все помнили. Тебе это известно?
- Я понятия об этом не имел! - воскликнул Пол, пораженный столь неожиданной переменой темы.
- Но так оно и было, - заверил его Джошуа, опуская руку на подлокотник. - И так до сих пор поступают люди в большинстве стран третьего мира. В наши дни на свете живет около четырех миллиардов человек, не знающих, что такое туалетная бумага. В этих современных странах, как и когда-то в Древней Иудее, самое ужасное и чудовищное оскорбление - прикоснуться к человеку левой рукой.
Во многих обществах запрещалось даже просто указывать левой рукой на человека. Среди ессеев за жест левой рукой нарушителя изгоняли из общины на неделю. А если бы ты захотел кого-то грубо оскорбить и полностью унизить, в особенности прилюдно, то тебе следовало бы дать ему пощечину левой рукой. Понимаешь?
- Да, - сказал Пол. - Все равно что показать кому-нибудь фигу.
- Скорее, показать фигу и плюнуть в лицо, - уточнил Джошуа. - Или помочиться на человека. Не забывай, что левой рукой подтирались. Короче, ты решился бы поступить так только с человеком, который не сможет тебе отомстить, верно?
- Ну, если только мне не захочется, чтобы мне надрали задницу...
- Вот именно. Итак, в древнеримском обществе пощечина левой рукой была самым тяжким оскорблением. И нанести такое оскорбление могли только самому бесправному человеку. Например, одному из евреев, чью землю оккупировали римляне. Оскорбленный не мог дать сдачи, так как за удар, нанесенный римскому гражданину, полагалась смертная казнь. Понимаешь?
- Да, - ответил Пол.
- Если бы римлянин нанес удар еще и правой рукой, то это означало, что он развязал драку, и тогда оскорбленный имел право защищаться. Но правой рукой римляне рабов не били. Они наносили им позорные удары левой рукой и смеялись над униженным рабом, который не мог дать сдачи.
- Ясно.
- Итак, - продолжал Джошуа, - по какой щеке пришлась бы пощечина, если бы я захотел тебя унизить, ударив левой, нечистой рукой?
Пол взглянул на левую руку Джошуа и представил себе, как бы она двигалась, пожелай тот ударить его по щеке.
- Если бы ты бил левой рукой, то удар пришелся бы по правой щеке.
- А ударить человека левой рукой по правой щеке - это самое тяжкое и унизительное оскорбление.
- Да.
- А если бы ты затем спровоцировал меня нанести удар еще и правой рукой, то тем самым ты поставил бы под сомнение мой авторитет, будь я рабовладельцем или человеком, облеченным властью. Верно?
- Совершенно верно. Это все равно как если бы я сказал тебе: «Если ты не трус, ты будешь драться со мной по-честному, чтобы я смог отвечать на твои удары. Ударь меня правой рукой. Я вызываю тебя на бой».
- Однако такое поведение не может быть приравнено к ответному удару. Ты всего лишь попытался бы принудить обидчика к честному бою.
- Понятно, - кивнул Пол.
- А теперь слушай, - проговорил Джошуа. - «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую».
- Ого-го! - воскликнул Пол. - Он специально сказал «правую»!.
- Вот именно, - подтвердил его Джошуа. - А вот еще пример. Во времена римского владычества римским солдатам и гражданам дозволялось по закону использовать местных жителей в оккупированных странах для переноски грузов на расстояние до одной мили. Но римляне отлично понимали, что, если они будут эксплуатировать побежденных слишком жестоко, могут вспыхнуть бунты и восстания.
Поэтому они налагали очень суровое наказание на римских солдат и граждан, заставлявших жителей завоеванной страны переносить грузы на расстояние больше мили. Римлянин, уличенный в этом преступлении, подрывающем спокойствие в стране, лишался римского гражданства. А потеряв гражданство, он сам оказывался в положении раба.
- Это разумно, - отметил Пол.
- Итак, солдат, потребовавший от местного жителя перенести груз на расстояние, допустим, в две мили, рисковал своей жизнью. Ему грозила опасность даже в том случае, если кому-то просто показалось, что он нарушил этот закон. Понимаешь? Если бы ты каким-то образом смог произвести на окружающих впечатление, что солдат заставил тебя перенести что-то на две мили, ты поставил бы его жизнь под угрозу.
А если бы все рабы или все жители покоренной страны придумали, как делать вид, будто римские солдаты и граждане преступают этот антиэксплуататорский закон, то весьма вероятно, что правящая верхушка в этой провинции была бы низложена. По крайней мере, могли бы казнить римского наместника. Понимаешь, к чему я клоню? Ты внимательно меня слушаешь?
- Да, конечно.
Джошуа подался вперед и, понизив голос на октаву, проговорил: «И кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди два».
- Да ведь это призыв к восстанию! - потрясенно вскричал Пол.
- Да. Но к пассивному восстанию, вроде того, к какому призывали Ганди и Мартин Лютер Кинг. Помнишь - «не противься злу насилием»?
- Да... Это невероятно!
- И это еще не все. Во времена Римской империи человек с мало-мальским достатком владел двумя предметами одежды. Во-первых, была длинная рубаха, которую оборачивали вокруг тела; ты называл бы ее туникой или тогой. А во-вторых, был плащ - теплая верхняя одежда. В Палестине днем жарко, а ночью холодно, так что люди спали в обоих одеяниях, а днем ходили в одной рубахе. Ты следишь за моим рассказом?
- Да. Но почему у людей было так мало одежды? - удивленно спросил Пол.
- Не забывай, что дело было в оккупированной стране, - пояснил Джошуа. - Римляне обложили местных жителей огромными налогами. Кроме того, одежду делали вручную. Каждую ниточку выпрядали руками, каждый дюйм ткани изготавливали на простом ткацком станке. Одежда была невероятно дорогой, поэтому у большинства людей были только рубаха и плащ. Повторяю, в рубахе они ходили днем, а в плащ заворачивались ночью, спасаясь от холода.
- Ладно, я понял.
- А если бы ты был рабом или состоял у кого-то в кабале, то рабовладелец, скорее всего, утверждал бы свою власть над тобой одним простым способом. Он держал бы твой плащ у себя в дневное время, так что по вечерам ты вынужден был бы приходить к нему за плащом, чтобы спать в тепле.
- Этого я не знал.
- Почитай учебники по истории того времени. Там об этом говорится. Однако существовал еще один антиэксплуатационный закон, запрещавший забирать у человека рубаху - его дневную одежду. Ведь без рубахи он остался бы голым. Нарушив это предписание, ты преступил бы законы благопристойности и общественного приличия. И, кроме того, это была бы «сверхэсплуатация трудового класса», подрывающая спокойствие в Империи.
Представь себе, как отреагировали бы люди, если бы ты вышел на улицы Нью-Йорка, нашел какого-нибудь спящего бездомного и отобрал бы у него всю одежду! Люди бы возмутились до крайности - даже те, кому всегда было наплевать на бездомных. На место происшествия тут же примчались бы телевизионщики, и тебя ославили бы на всю страну как бессердечного ублюдка. Одним словом, все как один встали бы на защиту несчастного бродяги. Представляешь?
- Еще бы.
- Ну так вот, представь себе, что я - римский гражданин, живущий в стране, оккупированной римлянами. Я выхожу из дома и вижу, как ты работаешь на своем поле. Мне приходит в голову, что из тебя получится хороший раб для строительства моего нового дома. Все, что мне нужно, - пойти к местному чиновнику и взять у него законное постановление о том, что отныне тебе положено работать на меня.
В этом постановлении будет указано, что каждое утро ты должен будешь отдавать мне свой плащ на хранение, а вечером я должен буду его возвращать, чтобы тебе было в чем спать. Именно так и происходило изо дня в день в древних странах, оккупированных римлянами, - в частности, в Иудее времен Иисуса. А если ты не захочешь отдать мне плащ, оказав тем самым неповиновение, я буду иметь полное право бросить тебя в темницу или скормить львам.
- Фу, какая гадость, - проворчал Пол.
- Ну и как же ты поступишь?
- Не знаю.
Джошуа снова понизил голос и проговорил: «И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя верхнюю одежду, отдай ему и рубашку».
- Это гениально! - воскликнул Пол. Рассказ Джошуа стал для него настоящим откровением. - Если я отдам тебе и плащ, и рубашку, я останусь голым. Все подумают, что ты нарушил этот антиэксплуатационный закон. И очень может статься, что в тюрьму пойдешь ты, а не я.
- Верно. И если так начнут поступать многие, то римское господство не устоит.
- Не удивительно, что римляне Его убили!
- Не удивительно, - спокойно подтвердил Джошуа. - А теперь настало время снова принести в мир ту же весть".
Т. Хартманн, "Главная духовная тайна века" - отрывок
"- И все-таки, что же происходит? Почему столько людей ведут себя как безумцы? И как мог надеяться Иисус на умиротворение такой безумной культуры, как та, что утвердилась под властью римлян?
- Он затеял революцию, - сказал Джошуа, поймав взгляд Саломии, которая явно хотела, чтобы ответ на этот вопрос дал именно он.
- Революцию? - переспросил Пол.
- Ну, да. И она увенчалась бы успехом, если бы те самые римляне, против которых она была направлена, не переняли христианство.
- И каким же образом он начал эту революцию? Джошуа поднял левую руку.
- Две тысячи лет назад, когда еще не изобрели туалетную бумагу, люди подтирались левой рукой. Затем они ополаскивали пальцы в чаше с водой, но левая рука все равно оставалась нечистой, и об этом все помнили. Тебе это известно?
- Я понятия об этом не имел! - воскликнул Пол, пораженный столь неожиданной переменой темы.
- Но так оно и было, - заверил его Джошуа, опуская руку на подлокотник. - И так до сих пор поступают люди в большинстве стран третьего мира. В наши дни на свете живет около четырех миллиардов человек, не знающих, что такое туалетная бумага. В этих современных странах, как и когда-то в Древней Иудее, самое ужасное и чудовищное оскорбление - прикоснуться к человеку левой рукой.
Во многих обществах запрещалось даже просто указывать левой рукой на человека. Среди ессеев за жест левой рукой нарушителя изгоняли из общины на неделю. А если бы ты захотел кого-то грубо оскорбить и полностью унизить, в особенности прилюдно, то тебе следовало бы дать ему пощечину левой рукой. Понимаешь?
- Да, - сказал Пол. - Все равно что показать кому-нибудь фигу.
- Скорее, показать фигу и плюнуть в лицо, - уточнил Джошуа. - Или помочиться на человека. Не забывай, что левой рукой подтирались. Короче, ты решился бы поступить так только с человеком, который не сможет тебе отомстить, верно?
- Ну, если только мне не захочется, чтобы мне надрали задницу...
- Вот именно. Итак, в древнеримском обществе пощечина левой рукой была самым тяжким оскорблением. И нанести такое оскорбление могли только самому бесправному человеку. Например, одному из евреев, чью землю оккупировали римляне. Оскорбленный не мог дать сдачи, так как за удар, нанесенный римскому гражданину, полагалась смертная казнь. Понимаешь?
- Да, - ответил Пол.
- Если бы римлянин нанес удар еще и правой рукой, то это означало, что он развязал драку, и тогда оскорбленный имел право защищаться. Но правой рукой римляне рабов не били. Они наносили им позорные удары левой рукой и смеялись над униженным рабом, который не мог дать сдачи.
- Ясно.
- Итак, - продолжал Джошуа, - по какой щеке пришлась бы пощечина, если бы я захотел тебя унизить, ударив левой, нечистой рукой?
Пол взглянул на левую руку Джошуа и представил себе, как бы она двигалась, пожелай тот ударить его по щеке.
- Если бы ты бил левой рукой, то удар пришелся бы по правой щеке.
- А ударить человека левой рукой по правой щеке - это самое тяжкое и унизительное оскорбление.
- Да.
- А если бы ты затем спровоцировал меня нанести удар еще и правой рукой, то тем самым ты поставил бы под сомнение мой авторитет, будь я рабовладельцем или человеком, облеченным властью. Верно?
- Совершенно верно. Это все равно как если бы я сказал тебе: «Если ты не трус, ты будешь драться со мной по-честному, чтобы я смог отвечать на твои удары. Ударь меня правой рукой. Я вызываю тебя на бой».
- Однако такое поведение не может быть приравнено к ответному удару. Ты всего лишь попытался бы принудить обидчика к честному бою.
- Понятно, - кивнул Пол.
- А теперь слушай, - проговорил Джошуа. - «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую».
- Ого-го! - воскликнул Пол. - Он специально сказал «правую»!.
- Вот именно, - подтвердил его Джошуа. - А вот еще пример. Во времена римского владычества римским солдатам и гражданам дозволялось по закону использовать местных жителей в оккупированных странах для переноски грузов на расстояние до одной мили. Но римляне отлично понимали, что, если они будут эксплуатировать побежденных слишком жестоко, могут вспыхнуть бунты и восстания.
Поэтому они налагали очень суровое наказание на римских солдат и граждан, заставлявших жителей завоеванной страны переносить грузы на расстояние больше мили. Римлянин, уличенный в этом преступлении, подрывающем спокойствие в стране, лишался римского гражданства. А потеряв гражданство, он сам оказывался в положении раба.
- Это разумно, - отметил Пол.
- Итак, солдат, потребовавший от местного жителя перенести груз на расстояние, допустим, в две мили, рисковал своей жизнью. Ему грозила опасность даже в том случае, если кому-то просто показалось, что он нарушил этот закон. Понимаешь? Если бы ты каким-то образом смог произвести на окружающих впечатление, что солдат заставил тебя перенести что-то на две мили, ты поставил бы его жизнь под угрозу.
А если бы все рабы или все жители покоренной страны придумали, как делать вид, будто римские солдаты и граждане преступают этот антиэксплуататорский закон, то весьма вероятно, что правящая верхушка в этой провинции была бы низложена. По крайней мере, могли бы казнить римского наместника. Понимаешь, к чему я клоню? Ты внимательно меня слушаешь?
- Да, конечно.
Джошуа подался вперед и, понизив голос на октаву, проговорил: «И кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди два».
- Да ведь это призыв к восстанию! - потрясенно вскричал Пол.
- Да. Но к пассивному восстанию, вроде того, к какому призывали Ганди и Мартин Лютер Кинг. Помнишь - «не противься злу насилием»?
- Да... Это невероятно!
- И это еще не все. Во времена Римской империи человек с мало-мальским достатком владел двумя предметами одежды. Во-первых, была длинная рубаха, которую оборачивали вокруг тела; ты называл бы ее туникой или тогой. А во-вторых, был плащ - теплая верхняя одежда. В Палестине днем жарко, а ночью холодно, так что люди спали в обоих одеяниях, а днем ходили в одной рубахе. Ты следишь за моим рассказом?
- Да. Но почему у людей было так мало одежды? - удивленно спросил Пол.
- Не забывай, что дело было в оккупированной стране, - пояснил Джошуа. - Римляне обложили местных жителей огромными налогами. Кроме того, одежду делали вручную. Каждую ниточку выпрядали руками, каждый дюйм ткани изготавливали на простом ткацком станке. Одежда была невероятно дорогой, поэтому у большинства людей были только рубаха и плащ. Повторяю, в рубахе они ходили днем, а в плащ заворачивались ночью, спасаясь от холода.
- Ладно, я понял.
- А если бы ты был рабом или состоял у кого-то в кабале, то рабовладелец, скорее всего, утверждал бы свою власть над тобой одним простым способом. Он держал бы твой плащ у себя в дневное время, так что по вечерам ты вынужден был бы приходить к нему за плащом, чтобы спать в тепле.
- Этого я не знал.
- Почитай учебники по истории того времени. Там об этом говорится. Однако существовал еще один антиэксплуатационный закон, запрещавший забирать у человека рубаху - его дневную одежду. Ведь без рубахи он остался бы голым. Нарушив это предписание, ты преступил бы законы благопристойности и общественного приличия. И, кроме того, это была бы «сверхэсплуатация трудового класса», подрывающая спокойствие в Империи.
Представь себе, как отреагировали бы люди, если бы ты вышел на улицы Нью-Йорка, нашел какого-нибудь спящего бездомного и отобрал бы у него всю одежду! Люди бы возмутились до крайности - даже те, кому всегда было наплевать на бездомных. На место происшествия тут же примчались бы телевизионщики, и тебя ославили бы на всю страну как бессердечного ублюдка. Одним словом, все как один встали бы на защиту несчастного бродяги. Представляешь?
- Еще бы.
- Ну так вот, представь себе, что я - римский гражданин, живущий в стране, оккупированной римлянами. Я выхожу из дома и вижу, как ты работаешь на своем поле. Мне приходит в голову, что из тебя получится хороший раб для строительства моего нового дома. Все, что мне нужно, - пойти к местному чиновнику и взять у него законное постановление о том, что отныне тебе положено работать на меня.
В этом постановлении будет указано, что каждое утро ты должен будешь отдавать мне свой плащ на хранение, а вечером я должен буду его возвращать, чтобы тебе было в чем спать. Именно так и происходило изо дня в день в древних странах, оккупированных римлянами, - в частности, в Иудее времен Иисуса. А если ты не захочешь отдать мне плащ, оказав тем самым неповиновение, я буду иметь полное право бросить тебя в темницу или скормить львам.
- Фу, какая гадость, - проворчал Пол.
- Ну и как же ты поступишь?
- Не знаю.
Джошуа снова понизил голос и проговорил: «И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя верхнюю одежду, отдай ему и рубашку».
- Это гениально! - воскликнул Пол. Рассказ Джошуа стал для него настоящим откровением. - Если я отдам тебе и плащ, и рубашку, я останусь голым. Все подумают, что ты нарушил этот антиэксплуатационный закон. И очень может статься, что в тюрьму пойдешь ты, а не я.
- Верно. И если так начнут поступать многие, то римское господство не устоит.
- Не удивительно, что римляне Его убили!
- Не удивительно, - спокойно подтвердил Джошуа. - А теперь настало время снова принести в мир ту же весть".