Трактат о коррупции и борьбе с оной
Давным-давно не писал публицистики, боюсь совсем разучиться. Исключительно для поддержания формы упражнение.
Чтобы победить коррупцию, не надо выходить толпой на улицу.
Чтобы победить коррупцию, достаточно в ней не участвовать.
Почему-то этот единственный и к тому же не столь уж трудный способ с нею справиться никого не привлекает. Я знаю многих людей, которые постоянно говорят и пишут, а при случае и скандируют, что ими правят жулики и воры. Но я еще ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из них на работе сказал в лицо своему непосредственному начальнику, что тот жулик и вор. Ни разу не видел, чтобы кто-то добровольно отказался от хорошо оплачиваемой должности в процветающей фирме, потому что там, оказывается, имеют место откаты и распил государственного или муниципального бюджета. Ни разу не наблюдал, чтобы кто-то не стал брать деньги, потому что они плохо пахнут.
«Это бесполезно, - уверенно говорят они. - Коррупция же везде, это же система, нужно бороться с системой». Но как раз с системой логично было бы бороться именно там, где вы с ней ежедневно встречаетесь, а не отойдя от нее на почтительное расстояние; именно тогда, когда она требует ей подчиняться, требует сделать то-то и то-то, а не потом, вечером, сидя дома за компьютером, или по выходным, стоя на площади среди единомышленников. Странно выглядит борьба, которая начинается только тогда, когда противника нет поблизости.
Любое здание, даже самое уродливое, стоит на фундаменте, а не на крыше. Любой сорняк растет от корней к цветкам, а не наоборот. Любая коррумпированная система точно так же строится снизу вверх. Хочешь ее разрушить - начинай с основания, то есть с самого себя и своего ближайшего окружения. Нужно быть идиотом, чтобы этого не понимать. Уличный борец с коррупцией похож на алкоголика с плакатом «Путин, перестань меня спаивать». Но такой алкоголик либо шутит, либо спятил, а тут люди вполне серьезны и их слишком много, чтобы все списать на проблемы с мозгом.
Так что же происходит? Борьба-то налицо, куда уж больше: воззвания, массовые акции, драки, силовые задержания, автозаки, приговоры, снова воззвания. Вот насчет того, что это борьба с коррупцией, у меня есть некоторые сомнения.
Понимаете, я не верю в существование идиотов. По-моему, идиоты - это миф. Я думаю, что человек по природе своей существо умное и хитрое, и если люди прикидываются идиотами, значит, им это зачем-то нужно. Если люди идут бороться с коррупцией не в свои офисы, где она цветет махровым цветом, а на улицу, где ее нет, значит, они идут бороться не с коррупцией.
Поэтому я перестаю слушать, что эти люди говорят и начинаю смотреть, что они делают. И когда смотришь с выключенным звуком, все сразу становится на свои места.
Во-первых, есть универсальные и неизменные законы бытия. На улице не ищут справедливости, на улице не ищут истины, добра и красоты, и даже славы и денег там не ищут. На улице всегда ищут власть, потому что ее, и только ее, там иногда действительно можно найти. Больше там делать нечего, и ни за чем другим люди туда не отправляются.
Во-вторых, само по себе желание обрести власть еще ни о чем не говорит, потому что ею можно распорядиться по-разному. Можно наслаждаться властью как таковой. Можно использовать ее как средство для воплощения в жизнь неких идей и программ, которые, в свою очередь, могут оказаться дельными или нелепыми, морально состоятельными или гнусными, реалистичными или фантастическими. Наконец, можно ее конвертировать во что-то другое: в деньги, в женщин, в виллы на Лазурном берегу, в учебу детей в Оксфорде, в океанские яхты и т.д.
В-третьих, как именно собираются распорядиться властью претенденты на нее, можно понять заранее, наблюдая за их тактикой. Очевидно, что если их интересует власть как средство осуществить свои идеи, они эти идеи не скрывают, а с самого начала изо всех сил разъясняют, пропагандируют, уточняют, избегая малейших недоразумений и неясностей, потому что власть без возможности реализовать эти идеи им и даром не нужна, то есть им требуется не абы какая власть, а ясный и недвусмысленный мандат на исполнение конкретной программы. Честность в подобном случае не просто «лучшая политика», а единственно возможная. Это явно не наш вариант: сколько ни просили лидеров протеста сформулировать хоть какую-то программу, ничего внятного так и не услышали.
Если они стремятся к власти ради самой власти, то понятно, что программа может только мешать, тут нужны гибкость и свобода рук, а любые обязательства крайне нежелательны. Но для таких людей улица не самый подходящий плацдарм, они обычно избирают другие пути, более спокойные и надежные; и даже если по каким-то причинам остальные пути к власти для них закрыты, они все равно ведут себя крайне осмотрительно и стараются держаться в тени, потому что играют вдолгую. Тоже не наш случай, если рассматривать протест, данный нам в ощущениях, а не предполагаемых «стоящих за ним кукловодов», которых лично я не видел, ничего о них не знаю и вообще сомневаюсь в их существовании, ибо это лишняя сущность.
Методом исключения получаем, что участникам антикоррупционных протестов власть нужна не затем, чтобы что-то в мире изменить, и не затем, чтобы ею тихо наслаждаться, а лишь затем, чтобы разменять ее на «красивую жизнь» (если кто-то знает, зачем еще может быть нужна власть, кроме этих трех способов ею пользоваться, сообщите, потому что я не знаю). Простите, но вот именно такая власть и называется коррумпированной. То есть нужна им не какая-то другая власть, а та самая, которая есть. Другой они и не представляют, как Пугачев не представлял иной власти, кроме царской. Не устраивает их только одно: что власть эта, к сожалению, принадлежит не им, и не они, умные и красивые, а какие-то мутные типы живут во дворцах и летают на собственных самолетах. Вот это вопиющее безобразие они и пытаются исправить.
Ничто из того, что мы наблюдаем в реальности, такому предположению не противоречит. Наоборот, все детали, все мельчайшие штрихи общей картины в эту схему прекрасно укладываются. С коррумпированной системой так не борются, зато именно так борются за местечко повыше в этой самой системе, когда она уже устоялась, все места заняты, все кормления разобраны и вскарабкаться наверх любым другим способом становится трудно или невозможно.
Например, я знаю очень и очень многих видных оппозиционеров, непримиримо бичевавших пороки системы, требовавших отставок и гаагских трибуналов, самоотверженно надрывавших голосовые связки на митингах и маршах несогласных, а потом с готовностью становившихся обычными чиновниками, служителями столь ненавистного им режима: без каких-либо условий, без требований изменить в системе то-то и то-то, без обещаний со стороны власти исправиться и стать хорошей. И не знаю ни одного, который бы от такого предложения отказался.
Попробуйте представить себе Ленина, ставшего секретарем Столыпина. Или Фиделя Кастро, вошедшего в правительство Батисты. Или Ганди в роли вице-короля Британской Индии.
Любое движение заслуживает тех вождей, которых имеет. На самом деле бывшие видные оппозиционеры ничего не предавали, потому что нечего предавать. Они просто достигли цели. Никакой другой нет. Если кусочек этой чудовищной, преступной, насквозь прогнившей, невыносимо мерзкой власти тебе дают вот прямо сейчас, надо его хватать - чего еще ждать-то?
К сожалению, тактика покупки видных оппозиционеров имеет один изъян: чем больше их покупаешь, тем больше людей, осознавших перспективы, записывается в оппозицию. Всех действительно не купишь: не потому, что не продаются, а потому что покупательной способности не хватит, кормушка же не резиновая. И невостребованные коррумпированным режимом борцы с ним же, накапливаясь в товарных количествах, начинают проявлять недовольство. Они, в конце концов, работали: путались под ногами, пакостили, корчили рожи, обзывали главу государства плохим словом и другими плохими словами. Почему их до сих пор не сделали хотя бы помощниками депутатов Госдумы?!
Поскольку легкий шантаж изначально прикидывался бунтом, нет никакой возможности уловить момент его перерождения в бунт настоящий: скорее всего, участники процесса и сами не очень понимают, бунтуют они уже всерьез или по-прежнему ломают комедию. Лично я склонен думать, что балаган в своем историческом развитии уже миновал стадию цирка-шапито и превратился в реалити-шоу; если и нет, это лишь вопрос времени. Поэтому нужно хорошо представлять, что означает это новое качество освободительного движения и какие светлые дали здесь открываются.
О сколько-нибудь существенном изменении порядка вещей речь не идет, это мы уже выяснили. Речь идет лишь о смене физиономий выгодополучателей или, как теперь принято выражаться, бенефициаров. Естественно предположить, что такой политический проект, каким бы захватывающе величественным, прекрасным и разумным он ни казался самим потенциальным бенефициарам, больше никому не должен быть интересен, ибо, повторю, люди не идиоты, все прекрасно понимают и таскать каштаны из огня для других не собираются. Так оно и было до последнего времени. И если интерес к подобному сценарию все же начинает просыпаться в мелкобуржуазных массах, особенно среди молодежи, то только потому, что сейчас им не светит вообще ничего, а «движуха» даст каждому пусть и крошечный, но шанс что-то для себя урвать. Логика поджигателей и мародеров, скажете вы? Да, безусловно. Впрочем, им есть с кого брать пример - не забудем, что тридцать лет назад нынешние консерваторы, ревнители скреп, патриоты и государственники поступили точно так же: подожгли собственную страну и в поднявшейся суматохе растащили то, что смогли унести. Странно было бы ожидать, что следующее поколение не захочет повторить подвиги старших.
В самом деле, под лежачий камень вода не течет, а при государственном перевороте ведь не только политическое руководство меняется. Так далеко амбиции рядовых участников протеста не простираются, но система-то полностью коррумпирована, то есть менять придется всех, вплоть до главврача районной больницы, директора детского сада и третьего заместителя начальника пожарной охраны. И так в каждом городе и в каждом поселке. Представьте только эту трогательную картину: разом осуществляются сотни тысяч простых, искренних, более или менее скромных, но равно несбыточных при нынешнем преступном режиме карьерных вожделений. Запятнавшие себя коллаборационизмом начальники с позором уходят, освободившиеся места занимают люди достойные и порядочные, самых демократических убеждений. Многие из них даже пострадали за свою принципиальность и нежелание мириться с коррупционным беспределом, были узниками совести и дают в этом зуб. А надо же еще и в бизнесе оздоровить обстановку, это вообще главное условие торжества демократии и права. Новым начальникам понадобятся новые деловые партнеры, новые фирмы-«кошельки», новые офшоры, новые подрядчики и субподрядчики; вот вам еще тысячи людей, вырвавшихся из беспросветного мрака Мордора, нашедших свой путь к свету и правде. И капитал не вопрос, приватизация обеспечит, еще много чего осталось у неэффективного собственника. Нет, господа, в беспощадной борьбе с коррупцией определенно есть нечто привлекательное. А кто говорит, что страны, уж какая ни есть, все-таки жалко, тот сам коррупционер и горько пожалеет о своих сожалениях. Ибо не хрен становиться на пути у толпы, выбравшей свободу.
«Передел! Мы ждем передел!» - именно так звучит сейчас до рвоты знакомый припев, если все-таки заставить себя в него вслушаться. В чью пользу? Ну не народа же. Народ у нас, как известно, безнадежен: рабы, совки, ватники, путинские холопы. Вот еще только не хватало ради них корячиться. Передел должен быть в пользу лучших людей страны, а лучшие люди страны все в оппозиции. Плюс их родственники, друзья, знакомые, соседи по дачным кооперативам: это же все кристально честные люди, на которых можно положиться. Плюс те, кто пробьется сам. Последний пункт самый важный, только он один и обеспечивает профессиональным оппозиционерам если пока не поддержку, то нейтралитет и колебания в массах: с самими оппозиционерами всем давно все ясно, но поскольку зовут они не сражаться или строить, а поджигать, хватать и бежать, все сходится, для такого дела других вождей и не надо. Есть над чем почесать репу. Массы, особенно массы мелкобуржуазные, тоже не из ангелов состоят и отлично умеют считать шансы, риски и издержки. Будь еще какие предложения, уродов сразу бы послали, а тут либо так, либо вот это все. Думают массы, думают напряженно, холодно и цепко, как всегда, и до чего додумаются - бог весть, я не в Кремле живу, чтобы верить в имманентно присущий простым россиянам инстинкт государственности и прочую сентиментальную чушь.
Правда, в метафизическую тягу к хаосу и разрушению я не верю тоже. Выбор в любом случае будет рациональным, только не все рациональное разумно, и совпадут ли эти две вещи в данном случае, неизвестно. Один раз уже не совпали, и получилось скверно. А если опять не совпадут, получится еще хуже, о последствиях даже думать не хочется. У меня все.