Ну вот и апдейт, про который я давно говорил...
Итак, свершилось. Я дописал очередной "первый блин"... Теперь я пробуюсь на роль фантаста.:)))) Знаю, что в тексте есть много недочетов, так что за критику буду благодарен - вдруг кто-то увидит что-то, чего я не вижу.... итак, встречайте
Посвящается той, без кого этого рассказа бы не случилось.
Это знали Христос, Ленин и Магомет -
Колеса любви едут прямо на свет.
Чингисхан и Гитлер купались в крови,
Но их тоже намотало на колеса любви.
(с) Наутилус помпилиус, «Колеса любви»
Снег был всюду. На деревьях, крышах домов, на ступеньках обшарпанных подъездов, явно переживших свои лучшие времена еще при генсеке - любителе кукурузы, на шапках спешащих укрыться от мороза людей. Ветер, стыдливо пробираясь под одежду холодными пальцами, гнал поземку над редкими островками еще не запорошенного асфальта. Где-то на краю ближней промзоны раздавался чей-то унылый вой, от которого становилось тускло на душе у прохожих, перебегавших из одного светлого подфонарного пятна в другое.
Автостоянка напоминала пустыню Сахару с редкими, но довольно большими снежными барханами. В некоторых барханах смутно угадывались очертания автомобилей. Вот этот сугроб похож на верблюда, а вон тот - на донжон старинного замка, под тем, эльбрусообразным, уже давно ржавеет чей-то старый «Москвич-2141» с амбарным замком на капоте. Такая игра под названием «угадай, на что похож сугроб и что именно находится под ним» чем-то напоминала о лете, о плывущих по небу огромных облаках, каждое из которых могло быть «Москвичом», донжоном или вообще дромадером. Думая о пронзительно голубом небе и облаках, можно было на короткое время забыть о белом снеге, бешено кружащем в черном воздухе и о том, что раскопав-таки своего железного коня из-под сугроба, можно все равно оказаться в метро. Далеко не каждый «тазик» заводится на таком морозе. Мысли о лете согревали лучше всякой лопаты в руках.
Спустя несколько минут напряженного труда, Саня наконец оказался в машине. Вспомнив бородатый анекдот про чукчу, греющегося в холодильнике, повернул ключ. Машина рыкнула как разбуженный посреди зимы медведь («до весны не будить!») и снова провалилась в спячку. Дальнейшие попытки раскочегарить это десятилетнее чудо отечественного автопрома никаких результатов не принесли. Не помогала даже магическая фраза «будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!». Идти пешком до метро и потом ехать с тремя пересадками домой решительно не хотелось. Александр Викторович Балуевский, 23 лет от роду, инженер когда-то могучего, а теперь напрочь загибающегося оборонного завода, вылез из машины и оглянулся в поисках хоть одного работающего автомобиля. Таковых не наблюдалось, и перспектива поездки в тесных объятиях родного метрополитена становилась все более реальной.
Посмотрев на часы и прокляв в Nный раз своего начальника, большого любителя сверхурочной работы, Саня зло хлопнул дверью и приготовился уже было нажать кнопку на брелке сигнализации. Именно в этот момент он осознал, что снежинки зависли в воздухе, все звуки исчезли, и только далекий, теперь почему-то радостный, вой не давал поверить во внезапно лопнувшие барабанные перепонки.
- Что, не заводится? - раздался сзади чуть хрипловатый голос. Похоже, насмешки в нем было больше, чем участия. - Мой тебе совет: продай свою самобеглую инвалидную коляску и купи что-нибудь приличное. А на этом, - слово «это» незнакомец выговорил с заметным презрением - так и будешь больше толкать, чем ездить…
Саня был парень довольно мирный. Но мирный исключительно до того момента, пока его не трогали. В школе и институте он учился как все, как все иногда прогуливал, иногда выпивал, потому никто особо и не старался к нему подкапываться. Всегда находились более интересные мишени для насмешек. Но как-то раз, в восьмом классе, после школы его угораздило налететь на двоих гопников. Те попытались отобрать Санины деньги, но в результате оба остались на мокром весеннем асфальте собирать свои зубы: иногда занятия боксом (пусть и не слишком регулярные) могут оказаться довольно полезными.
Вот и сейчас, Саня поворачивался к незнакомцу с намерением отвесить тому пару-тройку хороших плюх. В груди клокотала обида за своего оскорбленного железного друга, смешанная с досадой на начальство. Немалую долю в этом взболтанном, но не смешанном коктейле чувств занимал страх, но осознавать это времени не было. Корпус уже повернут, а кулак начал свой путь к цели сквозь вязкое марево заснеженного воздуха. Впрочем, никакой цели он не достиг, зависнув на полпути. Выглядело это нелепо, чем-то напоминая спецэффект из какого-нибудь голливудского боевика, где герои обладают способностью останавливать время.
Человеку, стоявшему напротив Сани на взгляд было около пятидесяти лет, одет он был в длинную, явно недешевую, хоть и изрядно потертую дубленку. Из-под дубленки выглядывали светло-синие джинсы, заправленные в армейские ботинки. Синяя лыжная шапочка с надписью «Олимпиада 80», лихо сдвинутая на затылок, завершала картину. Под шапочкой среди черных с проседью длинных волос поблескивало что-то металлическое. Время от времени в районе правого виска мигал красный огонек. Но остановил Санин кулак вовсе не странный вид человека, и не почтение к старшим. Нет, все было намного проще. На А.В. Балуевского смотрел Балуевский А.В. и ни у одного из них не было в том никаких сомнений, как нет их у человека, разглядывающего свои старые, 20летней давности фотографии. Да, он давно уже не тот, но он абсолютно точно знает, что на фотках именно он и никто другой. Так было и здесь.
- Вижу, объяснять, кто я, нет никакой необходимости, - сказал незнакомец (хотя, какой он к черту незнакомец!), с видимым удовольствием разглядывая слегка очумевшего Саню. Слушай меня, времени у нас не очень много, поэтому не перебивай. Я здесь потому, что хочу помочь тебе, а значит и себе. В нашей с тобой жизни есть одно событие, которое поставило все с ног на голову. Причем до такой степени, что я рискнул своим сознанием и жизнью, плюнул на законы, запрещающие путешествия во времени, правила техники безопасности для таймстопперов и прочую лабудень. Так вот…
- Эй! - Саня наконец слегка оправился от изначального шока. Большой любитель фантастики, достаточно начитанный, он быстро адаптировался к ситуации. - Что за таймстопперы такие, как ты здесь оказался и вообще, чего тебе надо?
- Таймстопперы - такие, как я: немного хакеры, немного воры, немного аферисты, всегда - фанаты своего дела. Мы не путешествуем во времени физически, это легко отследить, да и оборудование для этого нужно ой-ой-ой какое. Его могут себе позволить только самые богатые правительства и корпорации. Мы смотрим и никогда не вмешиваемся, иначе нас давно бы уже раздавили. После разговора с тобой у меня будут большие, очень большие неприятности. Одна надежда, что до лоботомии дело не дойдет. Поэтому слушай внимательно. Когда…
- Какая лоботомия, ты о чем? И вообще - расскажи, что будет со мной, Россией, всем миром в ближайшем будущем? Арабы уничтожат Израиль? Будут еще теракты в США? - у Сани на языке вертелся целый миллион подобных вопросов. В кои-то веки еще удастся побеседовать с самим собой.
- Прекрати меня перебивать! - на этот раз в голосе Балуевского-старшего явно слышались раздражение и спешка. - Объяснил же: времени мало, расскажу самое главное, потом задавай вопросы. Итак, про машину забудь - сегодня ты ее точно не заведешь. Поэтому езжай на метро. Самое главное - не ходи сегодня домой короткой дорогой ни под каким предлогом, и как бы тебе этого не хотелось. Завтра - пожалуйста, но не сегодня. Запомнил?
- Ну, может и запомнил, да только не понял ни фига, - потихоньку Санино раздражение на начальство и досада от предстоящей поездки на метро начали фокусироваться на пришельце. Приперся непонятно откуда, и указывает. Таймстоппер, видите ли, ядрены пассатижи! - Мне там должны голову кирпичом проломить что ли?
- Нет. Послушай, просто не ходи вдоль школы, а? Давай я тебе лучше покажу, что будет, если ты последуешь моему скромному совету.
Рядом с красным огоньком на голове Балуевского-старшего замерцал оранжевый, но Саня этого уже не видел: его как будто стукнули по голове чем-то мягким и тяжелым, на краткий мир все ощущения пропали, а потом вернулись.
Внутренности невероятно огромного лимузина были обшиты мягкой сиреневой кожей. Приятная, успокаивающая музыка (кажется, что-то из Моцарта) негромко лилась из невидимых динамиков. Ничто не нарушало всегдашнего одиночества большой корпоративной шишки и плейбоя С.В. Балуевского.
Саня налил себе коньяка, погрел бокал в руке и взглянул за окно. Там шла обычная жизнь трущоб большого города. Бойко шла торговля: здесь можно было купить что угодно, от несертифицированной наркоты до станкового гранатомета и полузаконных китайских имплантов усиления мозговой активности типа «Мата Хари - 4». А уж что говорить о всякого рода развлечениях. На этих замусоренных, поделенных между уличными бандами буквально до миллиметра улицах, всегда находились удовольствия на любой вкус. Многие дома, которые на первый взгляд казались просто расписанными граффити развалюхами, на самом деле были укреплены не хуже полицейских участков. Видеонаблюдение, экранированные коммуникации, замаскированные пулеметные турели, лучшие охранники. Это были «закрытые клубы», куда без приглашения попасть было просто невозможно; садомазохизм считался там одним из самых банальных развлечений, а кибер-стимуляция вообще входила в стандартный пакет услуг.
Саня задумчиво смотрел в окно: трущобные пейзажи всегда настраивали его на деловой лад, не позволяя забыть, где он может оказаться, допусти он хоть один серьезный промах.
Да, летать, безусловно, быстрее и безопаснее, но тогда не будешь видеть в жизни никого, кроме лощеных рож, которые постоянно окружают любого крупного бизнесмена. Все эти адвокаты, партнеры, телохранители, дорогие путаны…. Все они хотят одного - денег, и готовы практически на все, чтобы их получить. Самые умные хотят не денег, а власти, но и эти готовы на все. Это бизнес, здесь нет таких понятий как «совесть» и «честь». Не усвоившие эти правила, долго не живут. Саня жил достаточно долго, чтобы выбиться в вице-президенты корпорации «Долфин моторс», поэтому никакого презрения к тем, кого он называл «рожами» не испытывал. Просто опротивело их лицемерие. Жизнь везде одинаково жестока, но здесь, на самом дне общества, все проще. Тут могут выстрелить в спину, но не будут дарить твоей подруге генмодифицированные цветы, способные вырабатывать отравляющий газ.
Здесь все по-честному: ствол на ствол. К примеру, вон тот бомж, явно собирается броситься под колеса, чтобы получить потом компенсацию с владельца лимузина, а вон те панки собираются обстрелять машину. Тяжелого оружия, в том числе и встроенного в тела, у них нет, значит хотят просто похулиганить и немного надеются на авось. Вдруг чего-нибудь, да получится?
Ни бомжу, ни гопоте, шансов давать никто не собирался. Бортовой мозг уже давно держал их всех на прицеле, ожидая только команды. Подождав еще немного - хотелось досмотреть, как панки пытаются подражать спецназу, занимая позиции - Саня нажал на кнопку. Одной пули в голову бродяги вполне хватило, чтобы уличные крысы оставили свои намерения до другого раза. Когда неподалеку от тебя чья-то голова взрывается и забрызгивает твою камуфляжную толстовку мозгами, это отрезвляет.
Вызов прервал вялотекущие мысли. Звонил начальник. «Да, господин Ю, будет сделано. Операция по экстракции их лаборатории начнется через 7 минут. Наши не задействованы, следов не будет. Конечно, уже лечу».
Лимузин выехал на более-менее прямую улицу, взяв короткий разбег, взлетел и устремился к даунтауну, к небоскребам, один из которых принадлежал «Долфин моторс», к «вывернутому наизнанку колодцу денег, власти и одиночества», как порой называл его про себя Саня.
Видение кончилось внезапно. Балуевский-старший выглядел усталым. Его лицо осунулось, красный огонек мигал вдвое чаще.
- Видал?
- Ну…
- Что, не по нраву? Хорошо, смотри, все может сложиться и так…
Роскошный, ослепительно черный лимузин плавно выруливал с улицы, где только что его седоки в очередной раз поглумились над простыми людьми. Над теми, кто платит им деньги, теми, кто чистит их ботинки, строит небоскребы и выгуливает домашних питомцев, теми, без кого эти богатенькие буратины не стоят и тараканьего помета. Ничего, сегодня один из них поплатится за все, а потом придет и черед остальных. Безусловный плюс бронированных лимузинов - они неуклюжие и медленные, какие движки на них ни ставь. Едва взлетев на уровень примерно двадцатого этажа, машина тут же спикировала вниз. Точнее пикировала уже не машина - один большой кусок горящего металла и пластика. Три неуправляемых ракеты были выпущены практически в упор. Снизу, сверху, сбоку. Три взрыва слились в один. Расстрелять ракеты времени у автоматики не хватило, а заморочить не получилось - невозможно сбить с курса 10 кило взрывчатки, приводимой в движение самым простым химическим двигателем и снабженных примитивнейшим, без малейших признаков электронных мозгов, контактным детонатором.
Красиво разваливаясь в воздухе на куски лимузин начал свою последнюю посадку. Точнее это была не посадка, а то, что пилоты называют «штопор». Последней попыткой бортового мозга спасти пассажира было катапультирование. Кресло отстрелилось строго вверх. Какая досада - оно совершенно не было бронировано, поэтому человек в нем умер раньше, чем понял, что летит: стреляли соратники Александра «Баламута»» Балуевского метко.
- Дерьмовая все-таки техника у корпоратов. Он же нас так и не увидел! - зло ухмыльнулся Комар, рябой крепыш в десантном комбезе. - Слышь, Стук, ты проспорил!
- Проиграл, так проиграл, - огорченный Стук поднял с пола осколок кирпича и запустил им в стену. На стене осталась глубокая выбоина, а кирпич разлетелся в пыль. Кибер-конечности без ограничивающих чипов стоят бешеных денег, но быстро окупаются. - Пусковые установки-то заберем?
- Нет. Ноут с передатчиком тоже оставь от греха. Все, врубайте «хамелеоны» и ходу, иначе возьмут нас теплыми, - Баламут расслабляться себе не позволял, хоть бОльшая часть дела и была уже сделана.
Бросив последние взгляды на местных жителей, пытающихся вытащить из догорающего драндулета хоть что-нибудь ценное, отряд начал отход. С минуты на минуту здесь будет гильзе негде упасть: секьюрити «Долфин моторс» и полиция начнут топтаться вокруг остатков лимузина и валить вину друг на друга, а потом ломанутся искать. До начала серьезных поисков у боевой тройки Баламута есть примерно минут сорок. И этого времени хватит - Саня и его люди успеют получить деньги с заказчика и сесть на суборбитальный челнок. На орбите их не достанут, там свои законы. А деньги, ну что деньги? Борцам-антиглобалистам тоже надо на что-то жить и закупать оружие. Кстати, надо будет поинтересоваться у босса правого крыла Гринписа, с которым Саня давно поддерживал дружеские отношения, где они берут свои подлодки.
На этот раз реальный мир проявлялся постепенно, кусками и даже слоями. Сначала вернулась луна, потом, как в графическом редакторе, на нее наложились низкие облака, потом - застывший («зависший», - подумал Саня) снег, а потом - снежная Сахара с Балуевским-старшим посередине.
- Ну что, в этот раз лучше? Ты пойми главное: сегодня ключевой момент. Сделаешь, как я скажу - сможешь стать кем и чем угодно. Я тебе даже смогу слегка помочь со стартовым капиталом, все равно отвечать придется…
- Постой, паровоз, не стучите, колеса, - пробурчал слегка обалдевший от только что виденного Саня. Все это прекрасно, но я хочу знать, что за момент такой. Не объяснишь - можешь отправляться в пешее путешествие с эротическим уклоном. Специально короткой дорогой пойду. Ты меня знаешь.
- Ладно, я не хотел говорить, но слушай, - не стал спорить Балуевский-старший. - Пойдя по короткой дороге, ты встретишь девушку. Дальше у вас будет любовь-морковь, но кончится она не очень весело. Извини, подробностей не открываю, времени и так не осталось. Просто слушай меня, я знаю, что говорю. Из-за этого ты уйдешь в себя, задепрессуешь, и упустишь свою жизнь. Станешь на старости лет панком, хакером-недоучкой, алкоголиком и большим любителем кибер-стимуляторов. Оно тебе надо? Я не могу тебя заставить, но подумай, хорошенько подумай. Считай меня Deus ex machina, который пришел дать тебе шанс…
Тут он исчез. «Бензин кончился», - вспомнил Саня старый анекдот про Штирлица и собаку. Снова вокруг падал снег, на часах было ровно на 2 секунды больше, чем перед появлением этого, как его, таймстоппера.
- Латыыынь знаешь, ууумный, - протянул Саня. Слегка запоздавший страх смешался с удивлением и породил ослиное упрямство. - Но я свою жизнь менять не собираюсь, в конце концов, в книгах мы и про параллельные миры читали. Вдруг ты реальностью ошибся? С кем не бывает…. Так что мой ответ тебе будет такой - иди-ка ты лесом. Nec Deus intersit ежели по умному.
В метро было тепло, а до первой пересадки пилить аж 20 минут, Саня задремал.
Звонок будильника показался еще более отвратительным, чем месяц, неделю, два дня назад. Поспать еще чуть-чуть не удастся наверняка, эти новомодные игрушки реагируют на целую кучу параметров человека и если что не так, тут же начинают трезвонить. Изобретение, конечно, полезное, но такое надоедливое!
Под бодрую мелодию очередного модного шлягера, Саня добрел до кухни. «Завтрак, кофе, новости!», - потребовал он. Чуток потормозив система вырубила радио, древняя плазменная панель в стене засветилась.
«Вчера вечером в своей машине был убит вице-президент «Долфин моторс», - бодро вещал диктор, на экране сменяли друг друга кадры с места происшествия. Перекрученный, обгорелый остов, в котором с трудом можно было узнать лимузин, расстрелянное, все в темных потеках кресло катапульты, валяющееся метрах в 50 от машины. - «Его лимузин был расстрелян в упор из трех дистанционно управляемых армейских гранатометов «Слепень-6». Нападавшим удалось скрыться. В городе объявлен план «Перехват». Ответственность за теракт взяло на себя ультрарадикальное крыло антиглобалистского движения. Согласно их заявлению…»
- За что люблю наших ньюсмейкеров, так это за непреходящий оптимизм, - ехидно прокомментировал Саня, попивая кофе.
Впереди был очередной рабочий день. Те же люди, что и всегда, та же рутина, то же тупое начальство, мечтающее только о том, как бы выслужиться перед биг-боссами из управления. Тоска зеленая. «Как же мне все это надоело! И уйти нельзя - разорву контракт, меня потом по судам затаскают… И за квартиру кредит выплачивать надо - пусть окно всего одно, и на кухне не повернешься, да зато своя крыша над головой…», - всегдашние утренние мысли мелкого клерка крутились в давно изученном вдоль и поперек колесе. Кофе пить стало противно.
- Дорогой, ты уже проснулся? - на пороге кухоньки появилась Лена, и для Сани началось настоящее утро. Солнечное, ясное, по-летнему теплое. Пусть из единственного на всю квартиру окна в спальне видно только стену соседнего небоскреба. Пускай отпуска не будет еще года два, а когда будет, денег не хватит даже на один билет до моря. Это совершенно неважно - Санино солнце всегда было с ним. Лена была единственной причиной, по которой он постоянно отказывался от хорошо оплачиваемой сверхурочной работы и спешил домой. Он верил, что все будет хорошо, он что-нибудь придумает. В конце концов, все это неважно, а важное - вот оно, стоит в дверях кухни, зевает и трет полусонные глаза.
update за обедом смотрел в телевизор, щелкал кнопками. дощелкался - напоролся на сюжет про звезд венгерских порнофильмов на третьем канале. я конкретно выпал в осадок под стол, где и оставался все время, что шел сюжет. даже про еду забыл... это просто пиздец! оказывается, режиссеры там стараются делать красиво, показывая больше самих девушек, чем собственно процесс, потому что главное - эстетика.... ыыыыыыы, дальше - больше. сами актрисы гордятся своей профессией, с гордостью демонстрируют всякие призы и обижаются, что их последний фильм не получил какого-то порнооскара за лучшую мужскую роль!! потому что, видите ли, найти хорошего мужика - порноактера, чтобы с ним было приятно сниматься очень затруднительно.... а еще их, оказывается, узнают на улицах, и им это приятно, и режиссер не видит ничего плохого в том, что продукты его творческих потуг могут смотреть лица до 18. впрочем, некие мягкие возражения по последнему пункту он выдвигал, жалуясь параллельно на творческий кризис - мол тяжко новые идеи найти в индустрии.
ахуеть, дайте две! нижние этажи лексики обычно не использую, но тут просто нет слов, одни эмоции, невыразимые цензурным способом...
з.ы. теперь положительные впечатления. оказывается, в отчизне еще не перевелись добрых людей. вчера не мог завестись около работы, так первый же остановившийся (а остановилась чуть ли не первая же машина) согласился поделиться своим лепездричеством и никаких денег не взял. респект. не ожидал.
Посвящается той, без кого этого рассказа бы не случилось.
Это знали Христос, Ленин и Магомет -
Колеса любви едут прямо на свет.
Чингисхан и Гитлер купались в крови,
Но их тоже намотало на колеса любви.
(с) Наутилус помпилиус, «Колеса любви»
Снег был всюду. На деревьях, крышах домов, на ступеньках обшарпанных подъездов, явно переживших свои лучшие времена еще при генсеке - любителе кукурузы, на шапках спешащих укрыться от мороза людей. Ветер, стыдливо пробираясь под одежду холодными пальцами, гнал поземку над редкими островками еще не запорошенного асфальта. Где-то на краю ближней промзоны раздавался чей-то унылый вой, от которого становилось тускло на душе у прохожих, перебегавших из одного светлого подфонарного пятна в другое.
Автостоянка напоминала пустыню Сахару с редкими, но довольно большими снежными барханами. В некоторых барханах смутно угадывались очертания автомобилей. Вот этот сугроб похож на верблюда, а вон тот - на донжон старинного замка, под тем, эльбрусообразным, уже давно ржавеет чей-то старый «Москвич-2141» с амбарным замком на капоте. Такая игра под названием «угадай, на что похож сугроб и что именно находится под ним» чем-то напоминала о лете, о плывущих по небу огромных облаках, каждое из которых могло быть «Москвичом», донжоном или вообще дромадером. Думая о пронзительно голубом небе и облаках, можно было на короткое время забыть о белом снеге, бешено кружащем в черном воздухе и о том, что раскопав-таки своего железного коня из-под сугроба, можно все равно оказаться в метро. Далеко не каждый «тазик» заводится на таком морозе. Мысли о лете согревали лучше всякой лопаты в руках.
Спустя несколько минут напряженного труда, Саня наконец оказался в машине. Вспомнив бородатый анекдот про чукчу, греющегося в холодильнике, повернул ключ. Машина рыкнула как разбуженный посреди зимы медведь («до весны не будить!») и снова провалилась в спячку. Дальнейшие попытки раскочегарить это десятилетнее чудо отечественного автопрома никаких результатов не принесли. Не помогала даже магическая фраза «будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!». Идти пешком до метро и потом ехать с тремя пересадками домой решительно не хотелось. Александр Викторович Балуевский, 23 лет от роду, инженер когда-то могучего, а теперь напрочь загибающегося оборонного завода, вылез из машины и оглянулся в поисках хоть одного работающего автомобиля. Таковых не наблюдалось, и перспектива поездки в тесных объятиях родного метрополитена становилась все более реальной.
Посмотрев на часы и прокляв в Nный раз своего начальника, большого любителя сверхурочной работы, Саня зло хлопнул дверью и приготовился уже было нажать кнопку на брелке сигнализации. Именно в этот момент он осознал, что снежинки зависли в воздухе, все звуки исчезли, и только далекий, теперь почему-то радостный, вой не давал поверить во внезапно лопнувшие барабанные перепонки.
- Что, не заводится? - раздался сзади чуть хрипловатый голос. Похоже, насмешки в нем было больше, чем участия. - Мой тебе совет: продай свою самобеглую инвалидную коляску и купи что-нибудь приличное. А на этом, - слово «это» незнакомец выговорил с заметным презрением - так и будешь больше толкать, чем ездить…
Саня был парень довольно мирный. Но мирный исключительно до того момента, пока его не трогали. В школе и институте он учился как все, как все иногда прогуливал, иногда выпивал, потому никто особо и не старался к нему подкапываться. Всегда находились более интересные мишени для насмешек. Но как-то раз, в восьмом классе, после школы его угораздило налететь на двоих гопников. Те попытались отобрать Санины деньги, но в результате оба остались на мокром весеннем асфальте собирать свои зубы: иногда занятия боксом (пусть и не слишком регулярные) могут оказаться довольно полезными.
Вот и сейчас, Саня поворачивался к незнакомцу с намерением отвесить тому пару-тройку хороших плюх. В груди клокотала обида за своего оскорбленного железного друга, смешанная с досадой на начальство. Немалую долю в этом взболтанном, но не смешанном коктейле чувств занимал страх, но осознавать это времени не было. Корпус уже повернут, а кулак начал свой путь к цели сквозь вязкое марево заснеженного воздуха. Впрочем, никакой цели он не достиг, зависнув на полпути. Выглядело это нелепо, чем-то напоминая спецэффект из какого-нибудь голливудского боевика, где герои обладают способностью останавливать время.
Человеку, стоявшему напротив Сани на взгляд было около пятидесяти лет, одет он был в длинную, явно недешевую, хоть и изрядно потертую дубленку. Из-под дубленки выглядывали светло-синие джинсы, заправленные в армейские ботинки. Синяя лыжная шапочка с надписью «Олимпиада 80», лихо сдвинутая на затылок, завершала картину. Под шапочкой среди черных с проседью длинных волос поблескивало что-то металлическое. Время от времени в районе правого виска мигал красный огонек. Но остановил Санин кулак вовсе не странный вид человека, и не почтение к старшим. Нет, все было намного проще. На А.В. Балуевского смотрел Балуевский А.В. и ни у одного из них не было в том никаких сомнений, как нет их у человека, разглядывающего свои старые, 20летней давности фотографии. Да, он давно уже не тот, но он абсолютно точно знает, что на фотках именно он и никто другой. Так было и здесь.
- Вижу, объяснять, кто я, нет никакой необходимости, - сказал незнакомец (хотя, какой он к черту незнакомец!), с видимым удовольствием разглядывая слегка очумевшего Саню. Слушай меня, времени у нас не очень много, поэтому не перебивай. Я здесь потому, что хочу помочь тебе, а значит и себе. В нашей с тобой жизни есть одно событие, которое поставило все с ног на голову. Причем до такой степени, что я рискнул своим сознанием и жизнью, плюнул на законы, запрещающие путешествия во времени, правила техники безопасности для таймстопперов и прочую лабудень. Так вот…
- Эй! - Саня наконец слегка оправился от изначального шока. Большой любитель фантастики, достаточно начитанный, он быстро адаптировался к ситуации. - Что за таймстопперы такие, как ты здесь оказался и вообще, чего тебе надо?
- Таймстопперы - такие, как я: немного хакеры, немного воры, немного аферисты, всегда - фанаты своего дела. Мы не путешествуем во времени физически, это легко отследить, да и оборудование для этого нужно ой-ой-ой какое. Его могут себе позволить только самые богатые правительства и корпорации. Мы смотрим и никогда не вмешиваемся, иначе нас давно бы уже раздавили. После разговора с тобой у меня будут большие, очень большие неприятности. Одна надежда, что до лоботомии дело не дойдет. Поэтому слушай внимательно. Когда…
- Какая лоботомия, ты о чем? И вообще - расскажи, что будет со мной, Россией, всем миром в ближайшем будущем? Арабы уничтожат Израиль? Будут еще теракты в США? - у Сани на языке вертелся целый миллион подобных вопросов. В кои-то веки еще удастся побеседовать с самим собой.
- Прекрати меня перебивать! - на этот раз в голосе Балуевского-старшего явно слышались раздражение и спешка. - Объяснил же: времени мало, расскажу самое главное, потом задавай вопросы. Итак, про машину забудь - сегодня ты ее точно не заведешь. Поэтому езжай на метро. Самое главное - не ходи сегодня домой короткой дорогой ни под каким предлогом, и как бы тебе этого не хотелось. Завтра - пожалуйста, но не сегодня. Запомнил?
- Ну, может и запомнил, да только не понял ни фига, - потихоньку Санино раздражение на начальство и досада от предстоящей поездки на метро начали фокусироваться на пришельце. Приперся непонятно откуда, и указывает. Таймстоппер, видите ли, ядрены пассатижи! - Мне там должны голову кирпичом проломить что ли?
- Нет. Послушай, просто не ходи вдоль школы, а? Давай я тебе лучше покажу, что будет, если ты последуешь моему скромному совету.
Рядом с красным огоньком на голове Балуевского-старшего замерцал оранжевый, но Саня этого уже не видел: его как будто стукнули по голове чем-то мягким и тяжелым, на краткий мир все ощущения пропали, а потом вернулись.
Внутренности невероятно огромного лимузина были обшиты мягкой сиреневой кожей. Приятная, успокаивающая музыка (кажется, что-то из Моцарта) негромко лилась из невидимых динамиков. Ничто не нарушало всегдашнего одиночества большой корпоративной шишки и плейбоя С.В. Балуевского.
Саня налил себе коньяка, погрел бокал в руке и взглянул за окно. Там шла обычная жизнь трущоб большого города. Бойко шла торговля: здесь можно было купить что угодно, от несертифицированной наркоты до станкового гранатомета и полузаконных китайских имплантов усиления мозговой активности типа «Мата Хари - 4». А уж что говорить о всякого рода развлечениях. На этих замусоренных, поделенных между уличными бандами буквально до миллиметра улицах, всегда находились удовольствия на любой вкус. Многие дома, которые на первый взгляд казались просто расписанными граффити развалюхами, на самом деле были укреплены не хуже полицейских участков. Видеонаблюдение, экранированные коммуникации, замаскированные пулеметные турели, лучшие охранники. Это были «закрытые клубы», куда без приглашения попасть было просто невозможно; садомазохизм считался там одним из самых банальных развлечений, а кибер-стимуляция вообще входила в стандартный пакет услуг.
Саня задумчиво смотрел в окно: трущобные пейзажи всегда настраивали его на деловой лад, не позволяя забыть, где он может оказаться, допусти он хоть один серьезный промах.
Да, летать, безусловно, быстрее и безопаснее, но тогда не будешь видеть в жизни никого, кроме лощеных рож, которые постоянно окружают любого крупного бизнесмена. Все эти адвокаты, партнеры, телохранители, дорогие путаны…. Все они хотят одного - денег, и готовы практически на все, чтобы их получить. Самые умные хотят не денег, а власти, но и эти готовы на все. Это бизнес, здесь нет таких понятий как «совесть» и «честь». Не усвоившие эти правила, долго не живут. Саня жил достаточно долго, чтобы выбиться в вице-президенты корпорации «Долфин моторс», поэтому никакого презрения к тем, кого он называл «рожами» не испытывал. Просто опротивело их лицемерие. Жизнь везде одинаково жестока, но здесь, на самом дне общества, все проще. Тут могут выстрелить в спину, но не будут дарить твоей подруге генмодифицированные цветы, способные вырабатывать отравляющий газ.
Здесь все по-честному: ствол на ствол. К примеру, вон тот бомж, явно собирается броситься под колеса, чтобы получить потом компенсацию с владельца лимузина, а вон те панки собираются обстрелять машину. Тяжелого оружия, в том числе и встроенного в тела, у них нет, значит хотят просто похулиганить и немного надеются на авось. Вдруг чего-нибудь, да получится?
Ни бомжу, ни гопоте, шансов давать никто не собирался. Бортовой мозг уже давно держал их всех на прицеле, ожидая только команды. Подождав еще немного - хотелось досмотреть, как панки пытаются подражать спецназу, занимая позиции - Саня нажал на кнопку. Одной пули в голову бродяги вполне хватило, чтобы уличные крысы оставили свои намерения до другого раза. Когда неподалеку от тебя чья-то голова взрывается и забрызгивает твою камуфляжную толстовку мозгами, это отрезвляет.
Вызов прервал вялотекущие мысли. Звонил начальник. «Да, господин Ю, будет сделано. Операция по экстракции их лаборатории начнется через 7 минут. Наши не задействованы, следов не будет. Конечно, уже лечу».
Лимузин выехал на более-менее прямую улицу, взяв короткий разбег, взлетел и устремился к даунтауну, к небоскребам, один из которых принадлежал «Долфин моторс», к «вывернутому наизнанку колодцу денег, власти и одиночества», как порой называл его про себя Саня.
Видение кончилось внезапно. Балуевский-старший выглядел усталым. Его лицо осунулось, красный огонек мигал вдвое чаще.
- Видал?
- Ну…
- Что, не по нраву? Хорошо, смотри, все может сложиться и так…
Роскошный, ослепительно черный лимузин плавно выруливал с улицы, где только что его седоки в очередной раз поглумились над простыми людьми. Над теми, кто платит им деньги, теми, кто чистит их ботинки, строит небоскребы и выгуливает домашних питомцев, теми, без кого эти богатенькие буратины не стоят и тараканьего помета. Ничего, сегодня один из них поплатится за все, а потом придет и черед остальных. Безусловный плюс бронированных лимузинов - они неуклюжие и медленные, какие движки на них ни ставь. Едва взлетев на уровень примерно двадцатого этажа, машина тут же спикировала вниз. Точнее пикировала уже не машина - один большой кусок горящего металла и пластика. Три неуправляемых ракеты были выпущены практически в упор. Снизу, сверху, сбоку. Три взрыва слились в один. Расстрелять ракеты времени у автоматики не хватило, а заморочить не получилось - невозможно сбить с курса 10 кило взрывчатки, приводимой в движение самым простым химическим двигателем и снабженных примитивнейшим, без малейших признаков электронных мозгов, контактным детонатором.
Красиво разваливаясь в воздухе на куски лимузин начал свою последнюю посадку. Точнее это была не посадка, а то, что пилоты называют «штопор». Последней попыткой бортового мозга спасти пассажира было катапультирование. Кресло отстрелилось строго вверх. Какая досада - оно совершенно не было бронировано, поэтому человек в нем умер раньше, чем понял, что летит: стреляли соратники Александра «Баламута»» Балуевского метко.
- Дерьмовая все-таки техника у корпоратов. Он же нас так и не увидел! - зло ухмыльнулся Комар, рябой крепыш в десантном комбезе. - Слышь, Стук, ты проспорил!
- Проиграл, так проиграл, - огорченный Стук поднял с пола осколок кирпича и запустил им в стену. На стене осталась глубокая выбоина, а кирпич разлетелся в пыль. Кибер-конечности без ограничивающих чипов стоят бешеных денег, но быстро окупаются. - Пусковые установки-то заберем?
- Нет. Ноут с передатчиком тоже оставь от греха. Все, врубайте «хамелеоны» и ходу, иначе возьмут нас теплыми, - Баламут расслабляться себе не позволял, хоть бОльшая часть дела и была уже сделана.
Бросив последние взгляды на местных жителей, пытающихся вытащить из догорающего драндулета хоть что-нибудь ценное, отряд начал отход. С минуты на минуту здесь будет гильзе негде упасть: секьюрити «Долфин моторс» и полиция начнут топтаться вокруг остатков лимузина и валить вину друг на друга, а потом ломанутся искать. До начала серьезных поисков у боевой тройки Баламута есть примерно минут сорок. И этого времени хватит - Саня и его люди успеют получить деньги с заказчика и сесть на суборбитальный челнок. На орбите их не достанут, там свои законы. А деньги, ну что деньги? Борцам-антиглобалистам тоже надо на что-то жить и закупать оружие. Кстати, надо будет поинтересоваться у босса правого крыла Гринписа, с которым Саня давно поддерживал дружеские отношения, где они берут свои подлодки.
На этот раз реальный мир проявлялся постепенно, кусками и даже слоями. Сначала вернулась луна, потом, как в графическом редакторе, на нее наложились низкие облака, потом - застывший («зависший», - подумал Саня) снег, а потом - снежная Сахара с Балуевским-старшим посередине.
- Ну что, в этот раз лучше? Ты пойми главное: сегодня ключевой момент. Сделаешь, как я скажу - сможешь стать кем и чем угодно. Я тебе даже смогу слегка помочь со стартовым капиталом, все равно отвечать придется…
- Постой, паровоз, не стучите, колеса, - пробурчал слегка обалдевший от только что виденного Саня. Все это прекрасно, но я хочу знать, что за момент такой. Не объяснишь - можешь отправляться в пешее путешествие с эротическим уклоном. Специально короткой дорогой пойду. Ты меня знаешь.
- Ладно, я не хотел говорить, но слушай, - не стал спорить Балуевский-старший. - Пойдя по короткой дороге, ты встретишь девушку. Дальше у вас будет любовь-морковь, но кончится она не очень весело. Извини, подробностей не открываю, времени и так не осталось. Просто слушай меня, я знаю, что говорю. Из-за этого ты уйдешь в себя, задепрессуешь, и упустишь свою жизнь. Станешь на старости лет панком, хакером-недоучкой, алкоголиком и большим любителем кибер-стимуляторов. Оно тебе надо? Я не могу тебя заставить, но подумай, хорошенько подумай. Считай меня Deus ex machina, который пришел дать тебе шанс…
Тут он исчез. «Бензин кончился», - вспомнил Саня старый анекдот про Штирлица и собаку. Снова вокруг падал снег, на часах было ровно на 2 секунды больше, чем перед появлением этого, как его, таймстоппера.
- Латыыынь знаешь, ууумный, - протянул Саня. Слегка запоздавший страх смешался с удивлением и породил ослиное упрямство. - Но я свою жизнь менять не собираюсь, в конце концов, в книгах мы и про параллельные миры читали. Вдруг ты реальностью ошибся? С кем не бывает…. Так что мой ответ тебе будет такой - иди-ка ты лесом. Nec Deus intersit ежели по умному.
В метро было тепло, а до первой пересадки пилить аж 20 минут, Саня задремал.
Звонок будильника показался еще более отвратительным, чем месяц, неделю, два дня назад. Поспать еще чуть-чуть не удастся наверняка, эти новомодные игрушки реагируют на целую кучу параметров человека и если что не так, тут же начинают трезвонить. Изобретение, конечно, полезное, но такое надоедливое!
Под бодрую мелодию очередного модного шлягера, Саня добрел до кухни. «Завтрак, кофе, новости!», - потребовал он. Чуток потормозив система вырубила радио, древняя плазменная панель в стене засветилась.
«Вчера вечером в своей машине был убит вице-президент «Долфин моторс», - бодро вещал диктор, на экране сменяли друг друга кадры с места происшествия. Перекрученный, обгорелый остов, в котором с трудом можно было узнать лимузин, расстрелянное, все в темных потеках кресло катапульты, валяющееся метрах в 50 от машины. - «Его лимузин был расстрелян в упор из трех дистанционно управляемых армейских гранатометов «Слепень-6». Нападавшим удалось скрыться. В городе объявлен план «Перехват». Ответственность за теракт взяло на себя ультрарадикальное крыло антиглобалистского движения. Согласно их заявлению…»
- За что люблю наших ньюсмейкеров, так это за непреходящий оптимизм, - ехидно прокомментировал Саня, попивая кофе.
Впереди был очередной рабочий день. Те же люди, что и всегда, та же рутина, то же тупое начальство, мечтающее только о том, как бы выслужиться перед биг-боссами из управления. Тоска зеленая. «Как же мне все это надоело! И уйти нельзя - разорву контракт, меня потом по судам затаскают… И за квартиру кредит выплачивать надо - пусть окно всего одно, и на кухне не повернешься, да зато своя крыша над головой…», - всегдашние утренние мысли мелкого клерка крутились в давно изученном вдоль и поперек колесе. Кофе пить стало противно.
- Дорогой, ты уже проснулся? - на пороге кухоньки появилась Лена, и для Сани началось настоящее утро. Солнечное, ясное, по-летнему теплое. Пусть из единственного на всю квартиру окна в спальне видно только стену соседнего небоскреба. Пускай отпуска не будет еще года два, а когда будет, денег не хватит даже на один билет до моря. Это совершенно неважно - Санино солнце всегда было с ним. Лена была единственной причиной, по которой он постоянно отказывался от хорошо оплачиваемой сверхурочной работы и спешил домой. Он верил, что все будет хорошо, он что-нибудь придумает. В конце концов, все это неважно, а важное - вот оно, стоит в дверях кухни, зевает и трет полусонные глаза.
update за обедом смотрел в телевизор, щелкал кнопками. дощелкался - напоролся на сюжет про звезд венгерских порнофильмов на третьем канале. я конкретно выпал в осадок под стол, где и оставался все время, что шел сюжет. даже про еду забыл... это просто пиздец! оказывается, режиссеры там стараются делать красиво, показывая больше самих девушек, чем собственно процесс, потому что главное - эстетика.... ыыыыыыы, дальше - больше. сами актрисы гордятся своей профессией, с гордостью демонстрируют всякие призы и обижаются, что их последний фильм не получил какого-то порнооскара за лучшую мужскую роль!! потому что, видите ли, найти хорошего мужика - порноактера, чтобы с ним было приятно сниматься очень затруднительно.... а еще их, оказывается, узнают на улицах, и им это приятно, и режиссер не видит ничего плохого в том, что продукты его творческих потуг могут смотреть лица до 18. впрочем, некие мягкие возражения по последнему пункту он выдвигал, жалуясь параллельно на творческий кризис - мол тяжко новые идеи найти в индустрии.
ахуеть, дайте две! нижние этажи лексики обычно не использую, но тут просто нет слов, одни эмоции, невыразимые цензурным способом...
з.ы. теперь положительные впечатления. оказывается, в отчизне еще не перевелись добрых людей. вчера не мог завестись около работы, так первый же остановившийся (а остановилась чуть ли не первая же машина) согласился поделиться своим лепездричеством и никаких денег не взял. респект. не ожидал.