Маруся ушла.
Ни в каком страшном сне я не могла себе представить, что буду сообщать об этом Дашке.
Тем более, что буду делать это в компании Машиной мамы, сестры и Эдика (отца девочек).
Но именно это произошло вчера ночью.
Около часа Дашка уснула, уткнувшись в мягкую бабушку, а мы с Эдиком дошли до ближайшей шавермы, взяли кофе, вынесли два стула на неправдоподобно пустую улицу и говорили до утра, пока развелся и свелся обратно мост Александра Невского, и белая ночь, и запах сирени.
Машка была сложной. Никто не будет с этим спорить, даже ее самые неофитские друзья. У нее были серьезные проблемы с обращением с деньгами, и это я еще мягко формулирую. Она демонизировала и вычеркивала из своей жизни людей, малейшим образом с ней не согласных. Она боролась с депрессией и Бог еще знает с чем. Вокруг нее сплелся токсичный клубок проблем, в котором мы сейчас все оказались, и который, надеюсь, время поможет распутать. Но никто больше самой Маши от этого не пострадал. Ее слова о глубочайшем одиночестве были правдой, несмотря на десятки, если не сотни и тысячи, людей, помогавших ей, не только в борьбе с раком, всю жизнь помогавших.
Вчера на прощании в хосписе было страшно. Непричесанная, непримиренная смерть.
Сегодня нахлынули светлые воспоминания о Машке - гоняю по кругу Mqzavrebi, которых именно она мне принесла, в глаза лезут ее грузинские иконы и виноградные кресты - откуда столько в доме? - перебрала в жж ее фотки на моих крестинах, всплывают обрывки разговоров о Сурожском, лакричные конфеты, и как Машка привела нас с П в го, ярко-ярко помню момент, когда на моей кухне именно Машка придумала мое клоунское имя Джанка, она изменила мою жизнь в 2008, впервые сделав крестной, и именно она уговорила не возвращаться в Москву летом 2011 - только благодаря чему завершились кошмарные, уничтожавшие меня отношения с Гро.
Сегодня наконец пришли слезы потери и благодарности. Но потеря эта случилась не вчера. Вчера Машка наконец отмучалась. Реву я про тщетность, про невозможность пробиться через стеклянную стену пока человек еще жив.
Покойся с миром. Попроси там для нас духа мирного, очень надо.
Ни в каком страшном сне я не могла себе представить, что буду сообщать об этом Дашке.
Тем более, что буду делать это в компании Машиной мамы, сестры и Эдика (отца девочек).
Но именно это произошло вчера ночью.
Около часа Дашка уснула, уткнувшись в мягкую бабушку, а мы с Эдиком дошли до ближайшей шавермы, взяли кофе, вынесли два стула на неправдоподобно пустую улицу и говорили до утра, пока развелся и свелся обратно мост Александра Невского, и белая ночь, и запах сирени.
Машка была сложной. Никто не будет с этим спорить, даже ее самые неофитские друзья. У нее были серьезные проблемы с обращением с деньгами, и это я еще мягко формулирую. Она демонизировала и вычеркивала из своей жизни людей, малейшим образом с ней не согласных. Она боролась с депрессией и Бог еще знает с чем. Вокруг нее сплелся токсичный клубок проблем, в котором мы сейчас все оказались, и который, надеюсь, время поможет распутать. Но никто больше самой Маши от этого не пострадал. Ее слова о глубочайшем одиночестве были правдой, несмотря на десятки, если не сотни и тысячи, людей, помогавших ей, не только в борьбе с раком, всю жизнь помогавших.
Вчера на прощании в хосписе было страшно. Непричесанная, непримиренная смерть.
Сегодня нахлынули светлые воспоминания о Машке - гоняю по кругу Mqzavrebi, которых именно она мне принесла, в глаза лезут ее грузинские иконы и виноградные кресты - откуда столько в доме? - перебрала в жж ее фотки на моих крестинах, всплывают обрывки разговоров о Сурожском, лакричные конфеты, и как Машка привела нас с П в го, ярко-ярко помню момент, когда на моей кухне именно Машка придумала мое клоунское имя Джанка, она изменила мою жизнь в 2008, впервые сделав крестной, и именно она уговорила не возвращаться в Москву летом 2011 - только благодаря чему завершились кошмарные, уничтожавшие меня отношения с Гро.
Сегодня наконец пришли слезы потери и благодарности. Но потеря эта случилась не вчера. Вчера Машка наконец отмучалась. Реву я про тщетность, про невозможность пробиться через стеклянную стену пока человек еще жив.
Покойся с миром. Попроси там для нас духа мирного, очень надо.