Jul 20, 2006 02:26
О тёмных эльфах
Светлые эльфы были благословлены сиянием Валар. И дарована была им неуёмная гордость, и ум, и воинственность. Тэлери строили корабли, ваниар совершали обряды во славу Манвэ (и брали со всех остальных положенную десятину), а нолдор изобретали колесо, ткацкий станок, доспехи, книгопечатание, компас, рабовладение, бумажные купюры, банковские кредиты и товарно-денежные отношения.
Тёмные же эльфы в незапамятные времена ушли на южные острова и там продались Мелькору. И с тех пор ничего не делали, а только ели бананы, валялись под пальмами, танцевали под звуки тамтамов, да сушили время от времени головы врагов. На память. И так бы жили они, припевая и приплясывая, но однажды на горизонте появились светлые корабли…
Фазенда светлого Айнуринэля, хозяина Цветочной долины и всех земель на пятнадцать миль вокруг, сияла огнями и весельем. У хозяина были гости. Здравур лился рекой, в ночное небо взлетали фейерверки, напоминая своим сверканием о днях Сильмарилей, и пьяные голоса гостей после каждого тоста восклицали: «Во славу Валар!». Сам хозяин, светлый фазендейро Айнуринель, в новой ковбойской шляпе и сапогах со шпорами, являл собой образец гостеприимства и весь так и лучился доброжелательностью. Впрочем, по эльфийскому обычаю, на боку его висел кольт, с которым он не расставался даже в постели.
После очередного бокала Айнуринэль решил, что неплохо бы выйти в сад. Оставив орущих героические баллады гостей, он миновал обшитую резным ясенем переднюю, и вышел из дома.
Кряхтя, он с наслаждением облегчался прямо с мраморного крыльца, с шумом брызгая струёй в ближайшие розы. Внезапно взгляд его упал на стоящую в отдалении группку тёмных эльфов, которые в своих лохмотьях выглядели в этом саду, прямо скажем, неуместно.
- Какого Мелькора вам тут надо? - рявкнул светлый фазендейро Айнуринэль.
Группка, семеня, почтительно приблизилась.
- Масса Айнуринэль, завтра праздник у нашего народа. Богов надо почтить, - тихим голосом сказал самый старый и морщинистый из темных эльфов.
- Очень просим тебя, бвана! - подхватили все остальные.
- О чём вы, тёмные обезьяны, смеете, ик, меня просить? - нехорошо ласковым тоном поинтересовался хозяин.
- Не работать бы нам завтра, масса Айнуринэль, - робко пробормотал старейшина.
- Не работать? Да вы целую ночь дрыхнете! А хлопок, по-вашему, сам собой собираться будет? - голос светлого Айнуринэля перешёл в змеиное шипение.
- Мы отработаем, бвана, - пискнул кто-то.
Айнуринэль неприятно засмеялся:
- Конечно, отработаете. Прямо завтра. Соберёте двойную норму. А вечером получите по десять плетей. Каждый. Скажете надсмотрщику, я проверю. А сейчас - вон отсюда!!!
Неудачливые тёмные эльфы, склонив головы, потянулись к своему бараку. Грудь их распирали злые слёзы отчаяния, но память о хозяйской плети слишком глубоко въелась в них, оставив шрамы не только на теле, но и в душе. Что они могли?
И сухой, надтреснутый голос старейшины затянул:
A
- Эй-оу, мы утром видим рождение солнца,
А вечером мы говорим ему: «Прощай, солнце!»
D4/9 A
Ноги наши босы, тяжела корзина:
E7 D4/9 A /E7
На плантации мы целый день, пока светит солнце, оу-эй…
Остальные голоса подхватили второй куплет, легко выстраивая квинтовые интервалы. Шаффл-ритм выдерживался чётко, как биение сердца:
- Эй-оу, мы голодны, бьют нас палкой.
Но однажды вернётся из плена великий Мелькор!
Превратит он в собаку хозяина злого.
И мы будем пить ром, и оденем новые шляпы, оу-эй…
Трепетали голоса, шелестела под ночным ветром листва, мигали звёзды.
В Средиземье рождался блюз.
сказки,
эльфы