Об антиправе имени Поля Дирака*
Я как-то уже вскользь высказывался о «законе» им. Магнитского. Кто бы мог предположить, что Кремль отреагирует на него таким идиотским образом?
Если коротко, то к праву «закон» Магнитского никакого отношения не имеет, ибо фактически никакие отношения не регулирует. Ни административные (отношения между управляющим и управляемым), ни гражданские (между равными в сделках юридическими и физическими лицами), ни уголовные (уголовное право предполагает судебное признание преступника преступником).
Это сугубо карательный «закон» (строго говоря, это и вовсе не закон, а некий специальный акт), ущемляющий иностранных (для США) граждан. Причём, круг этих граждан может в закрытом порядке расширяться и сокращаться Президентом США на основании «заслуживающей доверия информации» из самых разных источников. Без оглядки на презумпцию невиновности. Без права на защиту. Без чётких пределов в части наложения санкций (действие закона в пространстве, времени и т.д. ). По принципу - чем можем, тем и покараем настолько, насколько руки дотянутся. В рамках юрисдикции государственных служб этот акт будет исполняться государственными службами США. Там, где у государственных служб руки коротки (например, за пределами США), «закон» Магнитского будет исполняться частными структурами (банки, авиакомпании, провайдеры и всякие разные операторы чего угодно).
Справедливо это или несправедливо - это уже вопрос не правовой. Приблизительно так же, как самосуд может быть и справедливым, но правовым не может быть по определению.
В нескольких словах попробую описать, как акт Магнитского может соотноситься с законами, которые принимаются в России с 2006 г. С тех пор, как додумались внедрять административные регламенты вместо должностных инструкций (что и позволяет государственную службу подменять государственными услугами, оказываемыми негосударственными структурами).
Если раньше закон чётко устанавливал компетенцию, статус и функции определённого органа (например, закон «О прокуратуре»), то теперь «орган, уполномоченный на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции» определён только на уровне функций. Сам орган в законе уже не указывается. И не всегда получается разобраться в том, кто и каким образом может уполномочивать эти органы на исполнение приведённых в исследуемых законах функций. Тем более невозможно разобраться в том, как распределяются, делегируются и переделегируются функции между этими органами, а также частными услугодателями.
Функции государства реализует совокупность государственных и частных услугодателей, в рамках которой гражданин, обращаясь в один орган, в действительности взаимодействует с множеством государственных и частных организаций. Так, что уже нет никакой возможности разобраться в том, кто какие функции выполняет на практике. Распределение функций может меняться налету, равно как и используемые архивы (источники документов).
Так в России постепенно создаётся идеальная система управления для того, чтобы «закон» Магнитского работал наиболее эффективным образом. Система, специально приспособленная для всяческого произвола, в том числе и самосуда. Вероятность того, что в цепочке услугодателей окажется структура, которая обязана исполнить закон Магнитского будет расти непрерывно.
Сначала умники из госдумы законодательно установили, что данные, собранные для какой-то определённой цели, могут использоваться для любых других совместимых целей (это они не сами придумали, а скопипастили из одной древней Евроконвенции). Затем создали систему, которая обеспечивает совместимость целей. На деле получается так, что практически все цели совместимы. Настолько, насколько руки дотянутся.
Неужели трудно было предположить, что руки могут дотянуться и из-за океана?
Вот о чём умалчивает депутат Фёдоров.
Я не противник «закона» Магнитского. Мне вообще нет дела до американских законов. Я противник системы управления, которая позволяет американским законам (в том числе и «закону» им. Магнитского) исполняться на территории России.
«Закон» им. Магнитского свидетельствует о том, что США и Россия братья по антиправу.
Закон им. Димы Яковлева свидетельствует о том, что это братство вполне осознаётся и поддерживается Кремлём.
Глядя на эти два закона, я не вижу противостояния между Россией и Америкой. Но вижу одностороннее (кремлёвское) непонимание того, как мир устроен. Вот какой я из всего этого делаю вывод.
Иначе в ответ на закон Магнитского Кремль отреагировал бы не запретами, а разрешениями. И я бы всячески это приветствовал.
Например, Кремль мог бы разрешить банковские вклады на предъявителя. Или облегчить копирайтное бремя. В этом направлении много чего можно придумать.
Вот это был бы адекватный ответ. Тогда бы мы увидели, как анигиллируют право и антиправо. Бабахнуло бы так, что мало не показалось бы. Вместо разрушительного бабаха у Кремля получилось что-то не столько звучное, сколько дурно пахнущее.
Кремль заложник этой системы управления, т.к. без неё он утратит контроль. Реальные институты власти фактически сведены до декоративного состояния. Наглядный тому пример, отсутствие каких либо мер по этому моему заявлению (по ссылке всё о том же - об исполнении американских законов на территории России).
Противостояния нет. Но налицо вполне объяснимая обида. Как я понимаю, в Кремле исходят из того, что Америка действует не по понятиям. Ответ абсолютно в духе «казнить ребёнка». Как говорится, ничего личного. Сухая логика бизнеса, как понимают бизнес в Кремле.
Московские пытаются объяснить вашингтонским, что рамсы попутались. А те не знают, что такое рамсы и пытаются объяснить московским, что теперь действуют законы невиданного ранее «квантового» права, которое вообще никаких рамок не имеет (ни территориальных, ни временных, ни иерархических и вообще никаких). Цельная правовая система изживается совершенно непредставимым новым порядком, при котором любые права дробятся так, как раньше и представить было невозможно. Мало того, к каждому такому виртуальному осколку пристёгивается внешний контроль доступа. А если права нет, то можно всё, что получается реализовать.
Я не удивлюсь, если завтра вместо права собственности на корову будет отдельно право доить корову, право гладить корову и право смотреть на корову. С обязательной регистрацией каждого права и соответствующими отчислениями всяким михалковым. Вот на эти виртуальные частицы права и посягает "закон" Магнитского. Не на имущество, которое в США (это само собой). Не на право въезда в США (это вообще мало кого волнует). А на доступ к тем правам и благам (материальным и нематериальным), до которых США не дотянется никак. Не отберут, но доступ перекроют. И куда деваться? Некуда же деться. Если прислушаться, об этом и говорят противники закона (те, кто поумнее).
Неделимые атомы, из которых раньше состояло право оказались делимыми на такие частицы, что у нас не хватает воображения, чтобы их представить. Система управления, подменившая государство взаимоинтегрированной совокупностью услугодателей, работает как реактор, который разгоняет, сталкивает и преобразует права так, что образуются ранее непредставимые зависимости и совершенно невиданные управленческие эффекты.
Теперь уже никто не имеет никаких вотчин. Неважно, чьими руками строится новый порядок. Важно то, у кого руки длиннее. У Вашингтона руки длиннее только лишь потому, что вашингтонские лучше разбираются в принципах постправового управления. Не за горами время, когда длиннее будут руки у тех, кто вообще не обременён государственными условностями и не нуждается в формальной легитимизации произвола. Меня во всём этом более всего беспокоит то, что мы к этому не готовы.
А кремлёвские, вместо того, чтобы разбираться в сложных теориях, всё это время праздновали дурака в наивных восторгах от новых возможностей управлять, не считаясь с правом.
Писать подробнее о законе им. Димы Яковлева не буду. Даже думать противно, не то, что писать.
________________
*Если кто не в курсе, то Поль Дирак - это человек открывший антимир.
Если коротко, то к праву «закон» Магнитского никакого отношения не имеет, ибо фактически никакие отношения не регулирует. Ни административные (отношения между управляющим и управляемым), ни гражданские (между равными в сделках юридическими и физическими лицами), ни уголовные (уголовное право предполагает судебное признание преступника преступником).
Это сугубо карательный «закон» (строго говоря, это и вовсе не закон, а некий специальный акт), ущемляющий иностранных (для США) граждан. Причём, круг этих граждан может в закрытом порядке расширяться и сокращаться Президентом США на основании «заслуживающей доверия информации» из самых разных источников. Без оглядки на презумпцию невиновности. Без права на защиту. Без чётких пределов в части наложения санкций (действие закона в пространстве, времени и т.д. ). По принципу - чем можем, тем и покараем настолько, насколько руки дотянутся. В рамках юрисдикции государственных служб этот акт будет исполняться государственными службами США. Там, где у государственных служб руки коротки (например, за пределами США), «закон» Магнитского будет исполняться частными структурами (банки, авиакомпании, провайдеры и всякие разные операторы чего угодно).
Справедливо это или несправедливо - это уже вопрос не правовой. Приблизительно так же, как самосуд может быть и справедливым, но правовым не может быть по определению.
В нескольких словах попробую описать, как акт Магнитского может соотноситься с законами, которые принимаются в России с 2006 г. С тех пор, как додумались внедрять административные регламенты вместо должностных инструкций (что и позволяет государственную службу подменять государственными услугами, оказываемыми негосударственными структурами).
Если раньше закон чётко устанавливал компетенцию, статус и функции определённого органа (например, закон «О прокуратуре»), то теперь «орган, уполномоченный на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции» определён только на уровне функций. Сам орган в законе уже не указывается. И не всегда получается разобраться в том, кто и каким образом может уполномочивать эти органы на исполнение приведённых в исследуемых законах функций. Тем более невозможно разобраться в том, как распределяются, делегируются и переделегируются функции между этими органами, а также частными услугодателями.
Функции государства реализует совокупность государственных и частных услугодателей, в рамках которой гражданин, обращаясь в один орган, в действительности взаимодействует с множеством государственных и частных организаций. Так, что уже нет никакой возможности разобраться в том, кто какие функции выполняет на практике. Распределение функций может меняться налету, равно как и используемые архивы (источники документов).
Так в России постепенно создаётся идеальная система управления для того, чтобы «закон» Магнитского работал наиболее эффективным образом. Система, специально приспособленная для всяческого произвола, в том числе и самосуда. Вероятность того, что в цепочке услугодателей окажется структура, которая обязана исполнить закон Магнитского будет расти непрерывно.
Сначала умники из госдумы законодательно установили, что данные, собранные для какой-то определённой цели, могут использоваться для любых других совместимых целей (это они не сами придумали, а скопипастили из одной древней Евроконвенции). Затем создали систему, которая обеспечивает совместимость целей. На деле получается так, что практически все цели совместимы. Настолько, насколько руки дотянутся.
Неужели трудно было предположить, что руки могут дотянуться и из-за океана?
Вот о чём умалчивает депутат Фёдоров.
Я не противник «закона» Магнитского. Мне вообще нет дела до американских законов. Я противник системы управления, которая позволяет американским законам (в том числе и «закону» им. Магнитского) исполняться на территории России.
«Закон» им. Магнитского свидетельствует о том, что США и Россия братья по антиправу.
Закон им. Димы Яковлева свидетельствует о том, что это братство вполне осознаётся и поддерживается Кремлём.
Глядя на эти два закона, я не вижу противостояния между Россией и Америкой. Но вижу одностороннее (кремлёвское) непонимание того, как мир устроен. Вот какой я из всего этого делаю вывод.
Иначе в ответ на закон Магнитского Кремль отреагировал бы не запретами, а разрешениями. И я бы всячески это приветствовал.
Например, Кремль мог бы разрешить банковские вклады на предъявителя. Или облегчить копирайтное бремя. В этом направлении много чего можно придумать.
Вот это был бы адекватный ответ. Тогда бы мы увидели, как анигиллируют право и антиправо. Бабахнуло бы так, что мало не показалось бы. Вместо разрушительного бабаха у Кремля получилось что-то не столько звучное, сколько дурно пахнущее.
Кремль заложник этой системы управления, т.к. без неё он утратит контроль. Реальные институты власти фактически сведены до декоративного состояния. Наглядный тому пример, отсутствие каких либо мер по этому моему заявлению (по ссылке всё о том же - об исполнении американских законов на территории России).
Противостояния нет. Но налицо вполне объяснимая обида. Как я понимаю, в Кремле исходят из того, что Америка действует не по понятиям. Ответ абсолютно в духе «казнить ребёнка». Как говорится, ничего личного. Сухая логика бизнеса, как понимают бизнес в Кремле.
Московские пытаются объяснить вашингтонским, что рамсы попутались. А те не знают, что такое рамсы и пытаются объяснить московским, что теперь действуют законы невиданного ранее «квантового» права, которое вообще никаких рамок не имеет (ни территориальных, ни временных, ни иерархических и вообще никаких). Цельная правовая система изживается совершенно непредставимым новым порядком, при котором любые права дробятся так, как раньше и представить было невозможно. Мало того, к каждому такому виртуальному осколку пристёгивается внешний контроль доступа. А если права нет, то можно всё, что получается реализовать.
Я не удивлюсь, если завтра вместо права собственности на корову будет отдельно право доить корову, право гладить корову и право смотреть на корову. С обязательной регистрацией каждого права и соответствующими отчислениями всяким михалковым. Вот на эти виртуальные частицы права и посягает "закон" Магнитского. Не на имущество, которое в США (это само собой). Не на право въезда в США (это вообще мало кого волнует). А на доступ к тем правам и благам (материальным и нематериальным), до которых США не дотянется никак. Не отберут, но доступ перекроют. И куда деваться? Некуда же деться. Если прислушаться, об этом и говорят противники закона (те, кто поумнее).
Неделимые атомы, из которых раньше состояло право оказались делимыми на такие частицы, что у нас не хватает воображения, чтобы их представить. Система управления, подменившая государство взаимоинтегрированной совокупностью услугодателей, работает как реактор, который разгоняет, сталкивает и преобразует права так, что образуются ранее непредставимые зависимости и совершенно невиданные управленческие эффекты.
Теперь уже никто не имеет никаких вотчин. Неважно, чьими руками строится новый порядок. Важно то, у кого руки длиннее. У Вашингтона руки длиннее только лишь потому, что вашингтонские лучше разбираются в принципах постправового управления. Не за горами время, когда длиннее будут руки у тех, кто вообще не обременён государственными условностями и не нуждается в формальной легитимизации произвола. Меня во всём этом более всего беспокоит то, что мы к этому не готовы.
А кремлёвские, вместо того, чтобы разбираться в сложных теориях, всё это время праздновали дурака в наивных восторгах от новых возможностей управлять, не считаясь с правом.
Писать подробнее о законе им. Димы Яковлева не буду. Даже думать противно, не то, что писать.
________________
*Если кто не в курсе, то Поль Дирак - это человек открывший антимир.