Методы антироссийской пропаганды
Привожу без комментариев интересный фрагмент статьи Карэна Хачатурова
(взято с evartist.narod.ru/text10/84.htm). Курсивом выделил то, что для меня здесь наиболее важно.
О методах антироссийской пропаганды
Один из самых распространенных методов - «искажающая дозировка», т.е. сохранение некой доли достоверности, расстановка акцентов, которые придавали бы событиям характер, угодный интерпретаторам. Последние действуют по принципу: «Лучшие сорта лжи готовятся из полуправды». Одна из заповедей рекламодателя: «Всегда говорите правду, говорите много правды, говорите гораздо больше правды, чем от вас ожидают, никогда не говорите всю правду».
С целью получить «кредит доверия» у аудитории, антироссийская пропаганда зачастую подстраховывает лживые сообщения правдивыми. Полуправда и инсинуация представляют собой ложную аргументацию фактами, манипулирование ими внутри материала, а в некоторых случаях неадекватность фактов и аргументов выводам.
Постоянно используется метод односторонней аргументации, или двойного стандарта. Примеров здесь множество. В массированной антиюгославской кампании замалчивались зверства боснийских мусульман, косовских албанцев, но раздувались эксцессы со стороны сербов. Все мыслимые сравнения перекрыла интерпретация событий в Чечне. При этом она усиливается приемом «свидетельство». Источником зарубежной пропаганды порой оказываются российские СМИ. В 1996 г., в первую чеченскую войну, одна из московских газет договорилась: «Грозный должен стать вторым Сталинградом». Буквально на следующий день «Нью-Йорк таймс» откликнулась: «В чеченском конфликте лишь у одной стороны есть шанс победить - это чеченские боевики». Когда речь идет о политически искушенной аудитории, ей может преподноситься двусторонняя аргументация - собственная точка зрения и точка зрения оппонента. Но последняя препарируется таким образом, чтобы подчеркнуть преимущество аргументов Запада.
Другой метод - «фактологизация» означает стремление вести пропаганду под видом «чистой» информации, путем специального подбора, распределения и подачи фактов и новостей, их сочетания с хорошо взвешенным и замаскированным домыслом.
Памятуя о крылатой фразе английского газетного магната лорда Нортклифа: «Сила печати - в умолчании», антироссийская пропаганда широко использует и такой метод дезинформации, как замалчивание аргументов противной стороны, замалчивание позитивных мероприятий российского руководства в области внутренней и внешней политики.
Госдепартамент США использует разную технологию работы со своими и российскими журналистами. В статье «Пропаганде надо учиться у США» Калерия Пухова писала в «Независимой газете» (31.05.2000 г.): «Дело доходит до того, что высокопоставленные чиновники из Вашингтона дают (в Москве. - К.Х.) два брифинга по одному вопросу: один - для российских журналистов, другой - для своих. Причем дисциплина среди своих железная». Автор конкретизирует: из дюжины присутствовавших американских корреспондентов на двухчасовом брифинге главы одного из банков США, в случае решения посольства, лишь два информагентства выпустят краткие сообщения.
Во внешнеполитической информации широко используется видеоряд, в том числе как «раздражитель» для провоцирования отрицательных эмоций аудитории. Традиционно привлечение фото в целях дезинформации. Так, шпрингеровская газета «Вельт ам зоннтаг» для иллюстрации современной тогда жизни в СССР использовала фото заключенных на Сахалине, сделанное известным русским журналистом Власом Дорошевичем в 1907 г. Эта же газета сфабриковала фальшивку в 1982 г. об использовании «политзаключенных» на строительстве газопровода Сибирь - Западная Европа. Другой пример спекуляции на заведомо доверчивом отношении читателей к фотографии как к достоверному документу. Итальянский журнал «Эпока» сопроводил рекламу «Московской водки» таким текстом: «Без хлеба. Без молока, но с водкой». Текст иллюстрируется бутылкой водки и снимком, на котором изображены марширующие женщины, одетые в мужскую военную форму, с ружьями в руках. Надпись уведомляет: «Киев - 1925 год». В действительности на фото изображен действовавший еще в Первую мировую войну «батальон смерти».
Для возбуждения отрицательного отношения телеаудитории к событию, персонажу применяется заведомая фальсификация. Например, груда обезображенных тел в Боснии сопровождалась дикторским текстом с огульным обвинением в преступлении сербской стороны. В еще больших масштабах - фальсификация войны в Чечне.
Порой телерепортажи о событиях, которые нужно представить в отрицательном свете несут в себе элемент документальности, однако внимание сосредоточено на кадрах, выхватывающих из толпы лица дебилов, отталкивающие лозунги. Для отрицательного восприятия Госдумы часто можно видеть телерепортаж с изображением депутатов неугодной политической ориентации: спящих, ковыряющих в носу, читающих газету «Советская Россия». Дерущихся. Если нужно очернить левую фракцию, уподобить ее неким динозаврам, то на телеэкране дежурно отсвечивает мощный бритый затылок «рабочего депутата» Василия Шандыбина. Зато его оппоненты неизменно интеллектуальны, благостны.
Во многом поведение телеаудитории программирует реклама. Череда телемифов времен финансовых «пирамид» создавала представление о рыночной экономике как о доступной каждому доверчивому вкладчику «халяве». Российский закон о СМИ запрещает использование в теле-, видео-, а также кинохроникальных программах скрытых вставок, воздействующих исключительно на подсознание людей (так называемый «25 кадр»). Это требование, однако, постоянно нарушается и аудитория не ведает, что ею манипулируют.
Международник не должен пренебрегать методами воздействия не только на разум, но и на общественную психологию аудитории, ее подсознание. Речь идет о прямом воздействии на психологическую жизнь людей, где доминируют моменты не рациональные, а психофизиологические. Основной метод манипулирования общественным мнением аудитории - его стереотипизация.
Стереотипы - это стандартизированные, упрощенные представления об общественных явлениях. Они выступают в роли стимулов, вызывают определенные чувства - симпатии или антипатии, как только их носитель сталкивается с чем-либо, что вызывает ассоциацию с этими стереотипами.
Объективно по своей природе стереотипы - реальные признаки общественной психологии. Пущенное в оборот крылатое слово как бы прирастает к соответствующему явлению, сливается с ним, создает ему нужную образность, передавая в понятной и легкой, запоминающейся форме его главную характеристику. Теория стереотипов имеет сугубо прикладное значение, повседневно используются для «дрессировки» общественного мнения. Такие абстрактные понятия, как добро, добродетель, справедливость, гуманизм, демократия, свобода стереотипы делают синонимами общества потребления.
В связи с принятием правительством Москвы концепции безопасности столицы, руководитель группы разработчиков программы академик РАН Николай Махутов заявил: «Опасность представляет зомбирование сознания людей рекламным бизнесом и психотропными методами воздействия. Зомбирование - это сверхслабое воздействие, которое формирует у человека новые взгляды. Зомбируют все СМИ, в первую очередь негосударственные. Вместо того, чтобы прививать людям точку зрения системы, они психологически давят на мозги москвичей, представляя им взгляды узкого круга лиц» (Известия, 12.07.2000 г.). Существует термин своего рода мутации, создания механически послушного человека - «брейн уошинг» («Brain washing») - промывание мозгов.
Стереотипы впервые были востребованы рекламным бизнесом и организаторами избирательных кампаний в США. Стереотипы как печатную металлическую форму также называют «клише». Понятие «социальный стереотип» впервые ввел в оборот в 1922 г. в книге «Общественное мнение» выдающийся американский специалист в области СМИ Уолтер Липпман.
На основе теории стереотипов разработана разнообразная методика их повседневного использования. Современные российские политтехнологии предлагают более 30 методик (см. Григорьев М. Кто выигрывает в масс-медиа войнах? // Открытая политика. 1999, № 3-4).
Между тем наиболее расхожие приемы воздействия на аудиторию разработаны американским «Институтом анализа пропаганды» еще в 30-х гг. Названные «азбукой пропаганды», они широко используются сегодня и классифицируются следующим образом:
1. «Присвоение кличек» или «наклеивание ярлыков» - прием, рассчитанный на то, чтобы аудитория приняла утверждение на веру, без доказательств. Если, например, пропагандист стремится вызвать у аудитории чувство страха или ненависти, он наклеивает «ярлыки с дурными словами» на определенные идеи, убеждения, группы людей, политику - словом, на все то, что, по его мнению, следует отвергнуть. Отсюда клички: «совок» - советский социум, «красно-коричневые» (идентичность коммунистов и фашистов), «дерьмократы», «прихватизаторы» (леворадикальная лексика), «русская мафия» - определение Западом разношерстного криминалитета из всех стран СНГ. Пущенные в оборот президентом Р. Рейганом слова-обвинения «империя зла» олицетворяли страны за «железным занавесом»; в устах президента Дж. Буша слова-обвинения «ось зла» клеймят страны-изгои (Ирак, Северная Корея, Иран), отлучают их от мирового сообщества.
2. «Сверкающие обобщения» (или «наведение румян», «блистательная неопределенность»). Если прием «присвоение кличек» рассчитан на автоматическое, без изучения фактов отклонение или порицание чего-то, то этот прием имеет целью убедить аудиторию принять, одобрить то или иное суждение также без доказательств. Образчик - девиз: «США - лидер свободного мира». Агрессия НАТО против Югославии (потенциально - против любой страны с неугодным режимом) «облагорожена» концепцией «гуманитарных интервенций».
3. «Перенос» - это прием, с помощью которого чей-то высокий и бесспорный авторитет переносится на личность, событие или явление для их популяризации. При осуществлении этого приема постоянно пользуются символами. Крест, например, символизирует христианскую Церковь; звездно-полосатый флаг - американское государство. Эти символы, естественно, вызывают у людей определенные чувства по отношению к Церкви или государству. «Перенос» может быть использован и для дискредитации противника. Например, 18 января 2000 г. в день распределения думских портфелей телекомпания НТВ в программе «Глас народа» провела передачу в прямом эфире с участием лидеров «Яблока», СПС и «Отечества». Тогда Григорий Явлинский заявил: поведение депутатов от «Единства» и КПРФ - это сговор, подобно Мюнхенскому. Что случилось потом, известно... Так рутинная процедура дележа руководящих думских портфелей в пользу победивших на парламентских выборах партий интерпретировалась как угроза вселенской катастрофы.
4. «Свидетельство» (прием «по рекомендации») представляет собой прием, когда коммуникатор старается подкрепить свое сообщение ссылкой на уважаемый авторитет или определенный опыт. К этому приему часто прибегали в Советском Союзе, цитируя Ленина и лидеров КПСС. Среди православных такой авторитет - Патриарх РПЦ, среди католиков - Римский понтифик и т.д. Ссылки на них порой скрывают земные деяния весьма сомнительных свойств. Но искомая цель достигается. Такой прием также известен как «эффект соучастия».
5. «Свои ребята» (или прием «простонародность») - прием, рассчитанный на завоевание доверия аудитории путем подыгрывания ей, изображения «простого человека». Так создавался «привлекательный» образ Муссолини, «простого сердечного парня, окруженного ветеранами войны», или Гитлера, излучающего улыбки девочкам в тирольских костюмчиках.
Во время избирательных кампаний в США к этим приемам неизменно прибегают кандидаты. На встречах с избирателями они стараются подчеркнуть, что питают «глубокую любовь» к «точно таким же, как они, простым людям». Прием «свои ребята» широко использовался для рекламы в США и за рубежом президентов Д. Кеннеди, Д. Картера, Р. Рейгана, Б. Клинтона, Дж. Буша. Первый рекламировался как «образцовый семьянин», второй - как «набожный мелкий производитель арахиса», третий - как «стопроцентный янки», который чувствует себя одинаково и на съемочной площадке Голливуда, и в Белом доме. Даже «дело Моники» почитатели Клинтона использовали в интересах имиджа президента, которому, как «своему парню» ничто человеческое не чуждо. Прием «свои ребята» широко распространен среди российских политиков. Обещание В.В. Путина «мочить» чеченских бандитов даже «в сортире» принесло ему немало дополнительных голосов на президентских выборах.
6. «Вместе со всеми» («общая платформа» или «общий фургон») - прием, лейтмотив которого - «так делают все или почти все». Здесь расчет на стадное чувство, на то, что «простой человек» не устоит и последует за толпой. Например, прием «общий фургон» широко использовался США с целью убедить мировое общественное мнение в правомерности агрессии НАТО против Югославии. В России характерный образчик приема «вместе со всеми» - девиз сторонников Б.Н. Ельцина в президентскую кампанию 1996 г. Стремление поставить все человечество «к ноге», используя антитеррористические настроения в мире после 11 сентября, выражает афористический императив, авторство которого принадлежит президенту Дж. Бушу: «Кто не с нами, тот против нас».
7. «Подтасовывание карт» - прием, когда используются все средства, чтобы заручиться соответствующей поддержкой. При этом, если коммуникатора не устраивает какой-либо факт или идея, он старается дать им соответствующую окраску, исказить или совсем опустить их. Он пользуется ложными высказываниями, цитирует показания сомнительных свидетелей. Прием «подтасовывание карт» широко используется в организации пиаркампаний «в защиту прав человека» с целью дискредитации внешней и внутренней политики России. В российских СМИ этот прием наиболее беззастенчиво использовал на канале ОРТ Сергей Доренко для дискредитации Е.М. Примакова и Ю.М. Лужкова перед последними выборами в Госдуму. По этому поводу телеведущий НТВ Виктор Шендерович писал: «То, что сделал Доренко, безусловно, войдет во все учебники телевидения как инструмент, с помощью которого можно за пару месяцев обрушить репутацию политика. Но это не имеет никакого отношения к журналистике, это другая профессия, и у нее есть название - платный провокатор» («Известия», 04.08.2000 г.). После «уотергейтского» скандала с импичментом президенту Р. Никсону в политсловарь вошло понятие «кэрэктер киллинг» - «убийство персонажа».
Во внешнеполитической информации большое значение имеет ее семантика. Ведь в каждом языке большинство слов-знаков имеет более чем одно значение, т.е. соотносится не с одним объектом реальной действительности. Именно символическая сущность языка позволяет манипулировать сознанием аудитории.
Семантика пропаганды превращает ложь в правду и наоборот. Один из основателей лингвинистического направления «общая семантика», которое занимается вопросом воздействия слова на поведение человека, - С. Хаякава, выступая в США перед преподавателями английского языка на их ежегодном съезде, заявил: «Мы все привыкли к мысли, что живем в век «информационного взрыва». Но одной из причин, породившей общую семантику, является тот факт, что мы находимся в центре «дезинформационного взрыва». Ежегодно на нас обрушиваются миллионы печатных слов и слов, переданных по радио или телевидению. Мы окружены торговцами всех сортов, торгующих оптом и в розницу, пропагандистами скрытыми и явными. Мастерами убеждения и внушения. Мы должны выработать метод, который помог бы нам решить, кому и чему верить».
Слово, начиненное избранным зарядом, приобретает смертоносную убойную силу.
Яркий пример манипулятивного использования слов - попытка в США преуменьшить масштабы агрессии против Вьетнама. С целью фальсификации фактов в США был создан не только ряд специальных терминов, но и целый «субъязык», который некоторые исследователи называли «вьетлийский», «вьетнамо-английский», настолько он отличается в значениях слов от обычного английского. С самого начала агрессии, с 1961 г., целью официальной пропаганды было скрыть факт участия США в войне. Поэтому тогда вместо слов «войска», «вооруженные силы» фигурировало слово «советники», хотя их число достигло 20 тыс. Базы, с которых они совершали бомбардировочные налеты, назывались «учебными базами», а сами бомбардировки - «учебными полетами». Когда американские самолеты сбрасывали бомбы на гражданское население Южного Вьетнама, об этом сообщалось не как об «ошибках при бомбардировке», а как об «ошибках при наведении», «неправильном направлении», «технических ошибках». В 1965 г. в США объявили о «программе умиротворения». Это слово употреблялось для обозначения таких действий, как убийство гражданского населения, его депортация, сжигание деревень. Акция ЦРУ по тотальному уничтожению гражданского населения Вьетнама получила название «Феникс» - по имени легендарной птицы, восставшей из пепла.
Такой же метод использовали страны НАТО в агрессии против Югославии. Термин «гуманитарная интервенция» педалирует внимание на якобы человеколюбивых, альтруистических мотивах акции, а ее разрушительные последствия переводятся в плоскость техницизмов. Нападавшей стороной были обещаны «хирургические операции» при планировании уничтожения объектов военной инфраструктуры, но после разрушения с воздуха гражданских объектов (включая здание посольства КНР в Белграде) и гибели мирного населения вновь СМИ пустили в оборот затуманивающие смысл термины «ошибки при наведении», «сопутствующий ущерб».
В еще большем количестве «слова-хамелеоны» гуляют в самих США. Во время «уотергейтского скандала» представители администрации президента Р. Никсона противозаконные действия в штаб-квартире Демократической партии в предвыборную кампанию объясняли «системой с нулевой ошибкой», т.е. причинами сугубо техническими.
Президент США Р. Рейган в интервью римскому еженедельнику «Сеттиманале», опубликованном 20 января 1981 г., на вопрос: «Что больше всего восхищает вас в Америке?» - ответил: «Это страна, где еще возможно в будущем позаимствовать мечты у людей и вернуть их им, превратив в действительность, причем без всякой демагогии и без всяких мистификаций. Я хорошо знаю действительность, именно потому, что я был артистом и умею отличать действительность от фальши. Самое красивое, точно так же как и самое уродливое, что существует в нашей стране, гениальный постановщик мог бы сделать еще лучше или еще хуже, сменив всего-навсего освещение, переместив свет и тени». Так «гениальный постановщик» всего лишь с помощью перемещения юпитеров создает виртуальную реальность.
Семантические манипуляции повседневно «пудрят мозги» россиянам. Система мифов, как в кривых зеркалах, до неузнаваемости искажает рожденный массовым сознанием по стандартам ценностей Запада изначальный смысл слов-символов: «рыночная экономика», «монетаризм», «первоначальное накопление», «демократия», «реформы», «свобода слова». В устах большинства населения синонимами этих символов стала ненормативная лексика. Дети и подростки изъясняются на тарабарщине, новоязе, почерпнутым из рекламных телеклипов.
Непрерывно репродуцированное словесное клише способно откорректировать отношение аудитории к персонажу или явлению. Чеченских террористов, бандитов наши СМИ постоянно именуют «боевиками», «моджахедами», «сепаратистами».
Слова способны натравливать людей по этническому, религиозному, сословному признаку. С легкой руки популярного тележурналиста и депутата Госдумы появилось определение «наши» и «чужие». Остается только дать команду: «Фас!».
Резервы в повышении эффективности внешнеполитической информации России заложены в устранении недостатков в содержании материалов, предназначенных зарубежной аудитории, в совершенствовании форм и методов работы.
Один из наиболее характерных недостатков многих наших материалов - их невысокий аналитический уровень. В чем конкретно проявляется этот недостаток? Прежде всего, в чрезмерной перегруженности, нанизанными без надобности однотипными фактами, в многоплановости статей, когда автор пытается говорить сразу обо всем, затрагивает такое количество проблем, что вынужден лишь обозначить их пунктиром, не раскрывая главной. В то же время при разработке той или иной темы надо суметь найти такой факт, который обладал бы в сравнении с другими большим числом характерных для этой темы качеств.
Научный подход к ведению информационной работы требует не только повышения ее аналитических основ, но и органического соединения теории и практики в анализе процессов мирового развития. Между тем это требование учитывается не всегда. В некоторых статьях разговор об экономических, политических, духовно-нравственных категориях ведется так, будто эти категории существуют вне сферы конкретных дел и задач, которые сегодня решает Россия.
(взято с evartist.narod.ru/text10/84.htm). Курсивом выделил то, что для меня здесь наиболее важно.
О методах антироссийской пропаганды
Один из самых распространенных методов - «искажающая дозировка», т.е. сохранение некой доли достоверности, расстановка акцентов, которые придавали бы событиям характер, угодный интерпретаторам. Последние действуют по принципу: «Лучшие сорта лжи готовятся из полуправды». Одна из заповедей рекламодателя: «Всегда говорите правду, говорите много правды, говорите гораздо больше правды, чем от вас ожидают, никогда не говорите всю правду».
С целью получить «кредит доверия» у аудитории, антироссийская пропаганда зачастую подстраховывает лживые сообщения правдивыми. Полуправда и инсинуация представляют собой ложную аргументацию фактами, манипулирование ими внутри материала, а в некоторых случаях неадекватность фактов и аргументов выводам.
Постоянно используется метод односторонней аргументации, или двойного стандарта. Примеров здесь множество. В массированной антиюгославской кампании замалчивались зверства боснийских мусульман, косовских албанцев, но раздувались эксцессы со стороны сербов. Все мыслимые сравнения перекрыла интерпретация событий в Чечне. При этом она усиливается приемом «свидетельство». Источником зарубежной пропаганды порой оказываются российские СМИ. В 1996 г., в первую чеченскую войну, одна из московских газет договорилась: «Грозный должен стать вторым Сталинградом». Буквально на следующий день «Нью-Йорк таймс» откликнулась: «В чеченском конфликте лишь у одной стороны есть шанс победить - это чеченские боевики». Когда речь идет о политически искушенной аудитории, ей может преподноситься двусторонняя аргументация - собственная точка зрения и точка зрения оппонента. Но последняя препарируется таким образом, чтобы подчеркнуть преимущество аргументов Запада.
Другой метод - «фактологизация» означает стремление вести пропаганду под видом «чистой» информации, путем специального подбора, распределения и подачи фактов и новостей, их сочетания с хорошо взвешенным и замаскированным домыслом.
Памятуя о крылатой фразе английского газетного магната лорда Нортклифа: «Сила печати - в умолчании», антироссийская пропаганда широко использует и такой метод дезинформации, как замалчивание аргументов противной стороны, замалчивание позитивных мероприятий российского руководства в области внутренней и внешней политики.
Госдепартамент США использует разную технологию работы со своими и российскими журналистами. В статье «Пропаганде надо учиться у США» Калерия Пухова писала в «Независимой газете» (31.05.2000 г.): «Дело доходит до того, что высокопоставленные чиновники из Вашингтона дают (в Москве. - К.Х.) два брифинга по одному вопросу: один - для российских журналистов, другой - для своих. Причем дисциплина среди своих железная». Автор конкретизирует: из дюжины присутствовавших американских корреспондентов на двухчасовом брифинге главы одного из банков США, в случае решения посольства, лишь два информагентства выпустят краткие сообщения.
Во внешнеполитической информации широко используется видеоряд, в том числе как «раздражитель» для провоцирования отрицательных эмоций аудитории. Традиционно привлечение фото в целях дезинформации. Так, шпрингеровская газета «Вельт ам зоннтаг» для иллюстрации современной тогда жизни в СССР использовала фото заключенных на Сахалине, сделанное известным русским журналистом Власом Дорошевичем в 1907 г. Эта же газета сфабриковала фальшивку в 1982 г. об использовании «политзаключенных» на строительстве газопровода Сибирь - Западная Европа. Другой пример спекуляции на заведомо доверчивом отношении читателей к фотографии как к достоверному документу. Итальянский журнал «Эпока» сопроводил рекламу «Московской водки» таким текстом: «Без хлеба. Без молока, но с водкой». Текст иллюстрируется бутылкой водки и снимком, на котором изображены марширующие женщины, одетые в мужскую военную форму, с ружьями в руках. Надпись уведомляет: «Киев - 1925 год». В действительности на фото изображен действовавший еще в Первую мировую войну «батальон смерти».
Для возбуждения отрицательного отношения телеаудитории к событию, персонажу применяется заведомая фальсификация. Например, груда обезображенных тел в Боснии сопровождалась дикторским текстом с огульным обвинением в преступлении сербской стороны. В еще больших масштабах - фальсификация войны в Чечне.
Порой телерепортажи о событиях, которые нужно представить в отрицательном свете несут в себе элемент документальности, однако внимание сосредоточено на кадрах, выхватывающих из толпы лица дебилов, отталкивающие лозунги. Для отрицательного восприятия Госдумы часто можно видеть телерепортаж с изображением депутатов неугодной политической ориентации: спящих, ковыряющих в носу, читающих газету «Советская Россия». Дерущихся. Если нужно очернить левую фракцию, уподобить ее неким динозаврам, то на телеэкране дежурно отсвечивает мощный бритый затылок «рабочего депутата» Василия Шандыбина. Зато его оппоненты неизменно интеллектуальны, благостны.
Во многом поведение телеаудитории программирует реклама. Череда телемифов времен финансовых «пирамид» создавала представление о рыночной экономике как о доступной каждому доверчивому вкладчику «халяве». Российский закон о СМИ запрещает использование в теле-, видео-, а также кинохроникальных программах скрытых вставок, воздействующих исключительно на подсознание людей (так называемый «25 кадр»). Это требование, однако, постоянно нарушается и аудитория не ведает, что ею манипулируют.
Международник не должен пренебрегать методами воздействия не только на разум, но и на общественную психологию аудитории, ее подсознание. Речь идет о прямом воздействии на психологическую жизнь людей, где доминируют моменты не рациональные, а психофизиологические. Основной метод манипулирования общественным мнением аудитории - его стереотипизация.
Стереотипы - это стандартизированные, упрощенные представления об общественных явлениях. Они выступают в роли стимулов, вызывают определенные чувства - симпатии или антипатии, как только их носитель сталкивается с чем-либо, что вызывает ассоциацию с этими стереотипами.
Объективно по своей природе стереотипы - реальные признаки общественной психологии. Пущенное в оборот крылатое слово как бы прирастает к соответствующему явлению, сливается с ним, создает ему нужную образность, передавая в понятной и легкой, запоминающейся форме его главную характеристику. Теория стереотипов имеет сугубо прикладное значение, повседневно используются для «дрессировки» общественного мнения. Такие абстрактные понятия, как добро, добродетель, справедливость, гуманизм, демократия, свобода стереотипы делают синонимами общества потребления.
В связи с принятием правительством Москвы концепции безопасности столицы, руководитель группы разработчиков программы академик РАН Николай Махутов заявил: «Опасность представляет зомбирование сознания людей рекламным бизнесом и психотропными методами воздействия. Зомбирование - это сверхслабое воздействие, которое формирует у человека новые взгляды. Зомбируют все СМИ, в первую очередь негосударственные. Вместо того, чтобы прививать людям точку зрения системы, они психологически давят на мозги москвичей, представляя им взгляды узкого круга лиц» (Известия, 12.07.2000 г.). Существует термин своего рода мутации, создания механически послушного человека - «брейн уошинг» («Brain washing») - промывание мозгов.
Стереотипы впервые были востребованы рекламным бизнесом и организаторами избирательных кампаний в США. Стереотипы как печатную металлическую форму также называют «клише». Понятие «социальный стереотип» впервые ввел в оборот в 1922 г. в книге «Общественное мнение» выдающийся американский специалист в области СМИ Уолтер Липпман.
На основе теории стереотипов разработана разнообразная методика их повседневного использования. Современные российские политтехнологии предлагают более 30 методик (см. Григорьев М. Кто выигрывает в масс-медиа войнах? // Открытая политика. 1999, № 3-4).
Между тем наиболее расхожие приемы воздействия на аудиторию разработаны американским «Институтом анализа пропаганды» еще в 30-х гг. Названные «азбукой пропаганды», они широко используются сегодня и классифицируются следующим образом:
1. «Присвоение кличек» или «наклеивание ярлыков» - прием, рассчитанный на то, чтобы аудитория приняла утверждение на веру, без доказательств. Если, например, пропагандист стремится вызвать у аудитории чувство страха или ненависти, он наклеивает «ярлыки с дурными словами» на определенные идеи, убеждения, группы людей, политику - словом, на все то, что, по его мнению, следует отвергнуть. Отсюда клички: «совок» - советский социум, «красно-коричневые» (идентичность коммунистов и фашистов), «дерьмократы», «прихватизаторы» (леворадикальная лексика), «русская мафия» - определение Западом разношерстного криминалитета из всех стран СНГ. Пущенные в оборот президентом Р. Рейганом слова-обвинения «империя зла» олицетворяли страны за «железным занавесом»; в устах президента Дж. Буша слова-обвинения «ось зла» клеймят страны-изгои (Ирак, Северная Корея, Иран), отлучают их от мирового сообщества.
2. «Сверкающие обобщения» (или «наведение румян», «блистательная неопределенность»). Если прием «присвоение кличек» рассчитан на автоматическое, без изучения фактов отклонение или порицание чего-то, то этот прием имеет целью убедить аудиторию принять, одобрить то или иное суждение также без доказательств. Образчик - девиз: «США - лидер свободного мира». Агрессия НАТО против Югославии (потенциально - против любой страны с неугодным режимом) «облагорожена» концепцией «гуманитарных интервенций».
3. «Перенос» - это прием, с помощью которого чей-то высокий и бесспорный авторитет переносится на личность, событие или явление для их популяризации. При осуществлении этого приема постоянно пользуются символами. Крест, например, символизирует христианскую Церковь; звездно-полосатый флаг - американское государство. Эти символы, естественно, вызывают у людей определенные чувства по отношению к Церкви или государству. «Перенос» может быть использован и для дискредитации противника. Например, 18 января 2000 г. в день распределения думских портфелей телекомпания НТВ в программе «Глас народа» провела передачу в прямом эфире с участием лидеров «Яблока», СПС и «Отечества». Тогда Григорий Явлинский заявил: поведение депутатов от «Единства» и КПРФ - это сговор, подобно Мюнхенскому. Что случилось потом, известно... Так рутинная процедура дележа руководящих думских портфелей в пользу победивших на парламентских выборах партий интерпретировалась как угроза вселенской катастрофы.
4. «Свидетельство» (прием «по рекомендации») представляет собой прием, когда коммуникатор старается подкрепить свое сообщение ссылкой на уважаемый авторитет или определенный опыт. К этому приему часто прибегали в Советском Союзе, цитируя Ленина и лидеров КПСС. Среди православных такой авторитет - Патриарх РПЦ, среди католиков - Римский понтифик и т.д. Ссылки на них порой скрывают земные деяния весьма сомнительных свойств. Но искомая цель достигается. Такой прием также известен как «эффект соучастия».
5. «Свои ребята» (или прием «простонародность») - прием, рассчитанный на завоевание доверия аудитории путем подыгрывания ей, изображения «простого человека». Так создавался «привлекательный» образ Муссолини, «простого сердечного парня, окруженного ветеранами войны», или Гитлера, излучающего улыбки девочкам в тирольских костюмчиках.
Во время избирательных кампаний в США к этим приемам неизменно прибегают кандидаты. На встречах с избирателями они стараются подчеркнуть, что питают «глубокую любовь» к «точно таким же, как они, простым людям». Прием «свои ребята» широко использовался для рекламы в США и за рубежом президентов Д. Кеннеди, Д. Картера, Р. Рейгана, Б. Клинтона, Дж. Буша. Первый рекламировался как «образцовый семьянин», второй - как «набожный мелкий производитель арахиса», третий - как «стопроцентный янки», который чувствует себя одинаково и на съемочной площадке Голливуда, и в Белом доме. Даже «дело Моники» почитатели Клинтона использовали в интересах имиджа президента, которому, как «своему парню» ничто человеческое не чуждо. Прием «свои ребята» широко распространен среди российских политиков. Обещание В.В. Путина «мочить» чеченских бандитов даже «в сортире» принесло ему немало дополнительных голосов на президентских выборах.
6. «Вместе со всеми» («общая платформа» или «общий фургон») - прием, лейтмотив которого - «так делают все или почти все». Здесь расчет на стадное чувство, на то, что «простой человек» не устоит и последует за толпой. Например, прием «общий фургон» широко использовался США с целью убедить мировое общественное мнение в правомерности агрессии НАТО против Югославии. В России характерный образчик приема «вместе со всеми» - девиз сторонников Б.Н. Ельцина в президентскую кампанию 1996 г. Стремление поставить все человечество «к ноге», используя антитеррористические настроения в мире после 11 сентября, выражает афористический императив, авторство которого принадлежит президенту Дж. Бушу: «Кто не с нами, тот против нас».
7. «Подтасовывание карт» - прием, когда используются все средства, чтобы заручиться соответствующей поддержкой. При этом, если коммуникатора не устраивает какой-либо факт или идея, он старается дать им соответствующую окраску, исказить или совсем опустить их. Он пользуется ложными высказываниями, цитирует показания сомнительных свидетелей. Прием «подтасовывание карт» широко используется в организации пиаркампаний «в защиту прав человека» с целью дискредитации внешней и внутренней политики России. В российских СМИ этот прием наиболее беззастенчиво использовал на канале ОРТ Сергей Доренко для дискредитации Е.М. Примакова и Ю.М. Лужкова перед последними выборами в Госдуму. По этому поводу телеведущий НТВ Виктор Шендерович писал: «То, что сделал Доренко, безусловно, войдет во все учебники телевидения как инструмент, с помощью которого можно за пару месяцев обрушить репутацию политика. Но это не имеет никакого отношения к журналистике, это другая профессия, и у нее есть название - платный провокатор» («Известия», 04.08.2000 г.). После «уотергейтского» скандала с импичментом президенту Р. Никсону в политсловарь вошло понятие «кэрэктер киллинг» - «убийство персонажа».
Во внешнеполитической информации большое значение имеет ее семантика. Ведь в каждом языке большинство слов-знаков имеет более чем одно значение, т.е. соотносится не с одним объектом реальной действительности. Именно символическая сущность языка позволяет манипулировать сознанием аудитории.
Семантика пропаганды превращает ложь в правду и наоборот. Один из основателей лингвинистического направления «общая семантика», которое занимается вопросом воздействия слова на поведение человека, - С. Хаякава, выступая в США перед преподавателями английского языка на их ежегодном съезде, заявил: «Мы все привыкли к мысли, что живем в век «информационного взрыва». Но одной из причин, породившей общую семантику, является тот факт, что мы находимся в центре «дезинформационного взрыва». Ежегодно на нас обрушиваются миллионы печатных слов и слов, переданных по радио или телевидению. Мы окружены торговцами всех сортов, торгующих оптом и в розницу, пропагандистами скрытыми и явными. Мастерами убеждения и внушения. Мы должны выработать метод, который помог бы нам решить, кому и чему верить».
Слово, начиненное избранным зарядом, приобретает смертоносную убойную силу.
Яркий пример манипулятивного использования слов - попытка в США преуменьшить масштабы агрессии против Вьетнама. С целью фальсификации фактов в США был создан не только ряд специальных терминов, но и целый «субъязык», который некоторые исследователи называли «вьетлийский», «вьетнамо-английский», настолько он отличается в значениях слов от обычного английского. С самого начала агрессии, с 1961 г., целью официальной пропаганды было скрыть факт участия США в войне. Поэтому тогда вместо слов «войска», «вооруженные силы» фигурировало слово «советники», хотя их число достигло 20 тыс. Базы, с которых они совершали бомбардировочные налеты, назывались «учебными базами», а сами бомбардировки - «учебными полетами». Когда американские самолеты сбрасывали бомбы на гражданское население Южного Вьетнама, об этом сообщалось не как об «ошибках при бомбардировке», а как об «ошибках при наведении», «неправильном направлении», «технических ошибках». В 1965 г. в США объявили о «программе умиротворения». Это слово употреблялось для обозначения таких действий, как убийство гражданского населения, его депортация, сжигание деревень. Акция ЦРУ по тотальному уничтожению гражданского населения Вьетнама получила название «Феникс» - по имени легендарной птицы, восставшей из пепла.
Такой же метод использовали страны НАТО в агрессии против Югославии. Термин «гуманитарная интервенция» педалирует внимание на якобы человеколюбивых, альтруистических мотивах акции, а ее разрушительные последствия переводятся в плоскость техницизмов. Нападавшей стороной были обещаны «хирургические операции» при планировании уничтожения объектов военной инфраструктуры, но после разрушения с воздуха гражданских объектов (включая здание посольства КНР в Белграде) и гибели мирного населения вновь СМИ пустили в оборот затуманивающие смысл термины «ошибки при наведении», «сопутствующий ущерб».
В еще большем количестве «слова-хамелеоны» гуляют в самих США. Во время «уотергейтского скандала» представители администрации президента Р. Никсона противозаконные действия в штаб-квартире Демократической партии в предвыборную кампанию объясняли «системой с нулевой ошибкой», т.е. причинами сугубо техническими.
Президент США Р. Рейган в интервью римскому еженедельнику «Сеттиманале», опубликованном 20 января 1981 г., на вопрос: «Что больше всего восхищает вас в Америке?» - ответил: «Это страна, где еще возможно в будущем позаимствовать мечты у людей и вернуть их им, превратив в действительность, причем без всякой демагогии и без всяких мистификаций. Я хорошо знаю действительность, именно потому, что я был артистом и умею отличать действительность от фальши. Самое красивое, точно так же как и самое уродливое, что существует в нашей стране, гениальный постановщик мог бы сделать еще лучше или еще хуже, сменив всего-навсего освещение, переместив свет и тени». Так «гениальный постановщик» всего лишь с помощью перемещения юпитеров создает виртуальную реальность.
Семантические манипуляции повседневно «пудрят мозги» россиянам. Система мифов, как в кривых зеркалах, до неузнаваемости искажает рожденный массовым сознанием по стандартам ценностей Запада изначальный смысл слов-символов: «рыночная экономика», «монетаризм», «первоначальное накопление», «демократия», «реформы», «свобода слова». В устах большинства населения синонимами этих символов стала ненормативная лексика. Дети и подростки изъясняются на тарабарщине, новоязе, почерпнутым из рекламных телеклипов.
Непрерывно репродуцированное словесное клише способно откорректировать отношение аудитории к персонажу или явлению. Чеченских террористов, бандитов наши СМИ постоянно именуют «боевиками», «моджахедами», «сепаратистами».
Слова способны натравливать людей по этническому, религиозному, сословному признаку. С легкой руки популярного тележурналиста и депутата Госдумы появилось определение «наши» и «чужие». Остается только дать команду: «Фас!».
Резервы в повышении эффективности внешнеполитической информации России заложены в устранении недостатков в содержании материалов, предназначенных зарубежной аудитории, в совершенствовании форм и методов работы.
Один из наиболее характерных недостатков многих наших материалов - их невысокий аналитический уровень. В чем конкретно проявляется этот недостаток? Прежде всего, в чрезмерной перегруженности, нанизанными без надобности однотипными фактами, в многоплановости статей, когда автор пытается говорить сразу обо всем, затрагивает такое количество проблем, что вынужден лишь обозначить их пунктиром, не раскрывая главной. В то же время при разработке той или иной темы надо суметь найти такой факт, который обладал бы в сравнении с другими большим числом характерных для этой темы качеств.
Научный подход к ведению информационной работы требует не только повышения ее аналитических основ, но и органического соединения теории и практики в анализе процессов мирового развития. Между тем это требование учитывается не всегда. В некоторых статьях разговор об экономических, политических, духовно-нравственных категориях ведется так, будто эти категории существуют вне сферы конкретных дел и задач, которые сегодня решает Россия.