Для заповедника сказок (день маяка)
Странная жизнь смотрителя маяка
Там где она очнулась не было ни света ни звуков. Это были мрак и безмолвие глубокой пещеры. Только здесь было тепло. Она покачала рукой перед глазами, а потом пощупала их. Глаза были на месте. Хлопнула в ладоши и с радостью поняла что слышит. - Ээээй, кто нибудь! - закричала Она. Никто не отозвался, даже эхо. . Повела вокруг рукой - пальцы ощутили мягкий песок, из которого кое-где выступали твердые грани. Наверное камни. Она встала, вытянула руки и пошла вперед. Сделала пять шагов, споткнулась и упала. Решила что на четвереньках безопасней и поползла, ощупывая перед собой пространство. Наткнулась на что-то. Жесткое. Большое - размаха рук не хватило. Может стена? Она вспомнила байку о слепцах. Может и стена, а может и дохлый слон. Привалилась спиной к “стене”. Она не знала что делать. Да и кто, собственно, она такая? В памяти не было ни имени, ни прошлого.
Звук пришел издалека. Сначала тихо, потом чуть громче, еще громче, и снова тише. Словно где-то в ущелье шумело море. Бу БУБУ -Бубуууу -уУУ-БУУБУУ-уу. Приятный гул. Добрый. Успокаивающий. Потом появился свет. Не рассвет, нет. А именно свет. Он лениво разгорался на небе, словно энергосберегающая лампа. Стала видна серая равнина и выпирающие из нее валуны и булыжники.
“Надо что-то делать, - думала Она. - Надо найти воду. Без воды долго не продержаться.”
Она пошла туда, где шумело море. Шла долго, обходя каменные глыбы и оставляя цепочку следов. Иногда Она залезала на камень оглядывалась и кричала. Пустыня жадно перехватывала свежие звуки и мгновенно поглощала их.
Лишь на третий день она вышла к озерку и напилась. Вода была чуть теплой - комнатной температуры - усмехнулась Она, и осталась у воды, в надежде что кто-то когда-то сюда придет.
Есть почему-то не хотелось. То ли в воде, как в бульоне, было все необходимое, то ли Она превращалась в растение. Голос моря и свет приходили в этот мир один за другим как близнецы. И море всегда было первым. Дни здесь никогда не были одинаковы. Иногда они тянулись очень долго, а порой небо потухало едва начав разгораться и наступала долгая ночь. Предугадать это было невозможно. В одну из таких ночей Она решила раздобыть огонь. Раз нет деревьев, надо попробовать зажечь камни. Это казалось безумием - поджечь камни, но нельзя же сидеть сложа руки. У нее было чувство, что Она никогда так не делала.
“Никогда не сдавайся”,- шептала она, стуча камнями друг о друга в надежде высечь искру. И мерещился Ей лягушонок держащий за шею аиста.
Через много дней Она нашла и искрящие камни и горючие. Затем разложила костер на вершине огромного валуна рядом с озером. Чтоб был виден издалека и красиво отражался в воде.
Огонь горел днями и ночами освещая окрестности, и однажды к подножию валуна упала птица. Кости птицы (Она так называла существо про себя, потому что у него были крылья и перья) были изломаны, а крылья вывихнуты. Словно кто-то огромный скомкал лист бумаги, бросил в огонь да промахнулся. Она лечила как могла. Вправляла кости, поила водой. “Птица” начала вытягиваться, расправляться, как человек после неудобного сна. Перья осыпались и под ними оказалась девушка.
- Здравствуй, - сказала Она. - Кто ты?
- Здравствуй, - ответила девушка. - Я не знаю. Я увидела свет и летела к нему. Хорошо что ты его зажгла.
- Ты видела кого-нибудь еще, пока летела?
- Как же я увижу?!- удивилась девушка. - Здесь же всегда ночь!
- А ты не видела как светлеет небо? Оно начинает светлеть вместе с шумом далекого прибоя.
- Нет, - помотала головой девушка. - Ни света ни шума - ничего. Но если пойти в том направлении откуда я прилетела, то там что-то блестело, когда огонь вспыхивал особенно ярко.
Девушка помолчала.
- Спасибо, тебе за все. Но я чувствую, что мне пора.
Девушка спустилась в озеро и растворилась в нем.
“ Делать нечего, - подумала Она, оставшись в одиночестве. - Пойду на разведку.”
Подкинув камни в огонь, Она пошла в направлении указанном девушкой и наткнулась на белую глыбу. Ее поверхность посверкивала, как слюда. Отчего то Ей показалось, что глыба живая. Она приложила ухо к камню и услышала что внутри кто-то стонет.
Найдя подходящий булыжник Она ударила по белой глыбе. Кусок откололся. Еще удар - еще скол. Скалывая кусок за куском Она старалась бить осторожно, чтобы не повредить тому кто внутри. Куча обломков росла. Стоны становились явственнее. Несколько раз Она садилась отдыхать. Смотрела на сверкающий огонь, на груду осколков. Они казались похожи на кусочки сахара. Она не удержалась и лизнула один. Он был сладким. Она сходила с ним к озеру и окунула в воду - он растаял. Тогда Она оторвала от юбки подол, намочила его и вернулась к белому камню. Дело пошло быстрее - камень размокал, стекая на землю сладким сиропом. В середине, словно косточка в абрикосе, обнаружился крупный мужчина. Прямой и сильный, видно бывший военный.
- Спасибо, - сказал он. Вместе они дошли до озера. Он лег в воду и день пролежал на мелководье. Затем еще раз поблагодарил, поплыл к центру озера и исчез.
Так Она и осталась жить при маяке. Время от времени к ней приходили существа, жили рядом, обретали человеческий облик и исчезали. По началу Она пыталась что-то узнать о них самих, и о том мире через который они шли. Но ответы были всегда одинаковые - не знаю, темнота и тишина.
Однажды они перестали приходить. Она ждала, а потом внезапно поняла, что ей тоже пора. Озеро манило. Она поднялась, подкинула камни в огонь и зашла в воду.
Когда она пришла в себя свет был нестерпимо ярким, даже сквозь закрытые веки. Она уже отвыкла от такого света и сильнее зажмурила глаза. Прибой звучал справа, громко и настойчиво. УУБУУ-УБУу -вуу - внучка наша пошла в школу - вдруг различила она.
- С большими белыми бантами и букетом георгинов. Ты их не очень любишь, такие, красные.
Она открыла глаза. Справа, держа ее за руку, сидел муж - Витя. Сорок лет она смотрела на него. Сначала на пацана, потом на мужчину, потом на деда. Деда Витя - вот как звали его внуки. К ее левой руке тянулись полупрозрачные трубки капельниц. Какие-то провода, закрепленные зажимами, уходили в приборы на столе. “Надо же, как расползлось мое тело. - улыбнулась она. - Как говорит сын -на внешние носители.”
Она чуть погладила мужа по руке указательным пальцем и сказала: “Здравствуй Витя.”
- Здравствуй Вера, - он заплакал. - А я вот сижу, жду когда ты вернешься.
- Давно?
- Давно. Уже всех выписали. Одна ты осталась. Здесь какой-то чудо доктор работает. Всех из комы выводит.
- Кого всех?
- Ну кого. Ну водителя, попавшего в аварию. Девушку, она с крыши прыгнула. Даже вот, здесь у стены лежал Игнат. У него кома на фоне сахарного диабета. И тот выздоровел. Только ты лежала. Но я верил и ждал.
Она все вспомнила, и равнину и маяк, и тех кто шел на его свет. Вспомнила, и как смогла рассказала мужу.
- Понимаешь Вить, мне придется вернуться. Без меня они пропадут.
- Они пропадут. А я?
- А ты сильный Витя. И я сильная. А вместе мы еще сильнее. Только не уходи. Без твоей помощи я не справлюсь.
Вскоре привезли нового больного.
За чуть приоткрытой дверью палаты стояли две медсестры. В палате сидел старик и держал за руку старушку. Он что-то говорил ей. Но сестры не слышали что, так, ровный гул - словно море шумело в расселине.
- Представляешь, - сказала первая медсестра второй. - Это ее муж. Он устроился к нам санитаром, чтобы больше находится с ней. Все, кто попадает в эту палату - выздоравливают. У нас уже очередь скопилась. Только она, то придет в себя, то снова отключится.
- Да, - ответила вторая, - вот ведь как в жизни бывает. Ну, Олег Иваныч у нас молодец, может и ее вытянет. Хотя уже и старенькая. Будем надеяться.
- Будем,- подтвердила первая, и плотнее прикрыла дверь на которой был наклеен смешной плакат с лягушонком и аистом.
Там где она очнулась не было ни света ни звуков. Это были мрак и безмолвие глубокой пещеры. Только здесь было тепло. Она покачала рукой перед глазами, а потом пощупала их. Глаза были на месте. Хлопнула в ладоши и с радостью поняла что слышит. - Ээээй, кто нибудь! - закричала Она. Никто не отозвался, даже эхо. . Повела вокруг рукой - пальцы ощутили мягкий песок, из которого кое-где выступали твердые грани. Наверное камни. Она встала, вытянула руки и пошла вперед. Сделала пять шагов, споткнулась и упала. Решила что на четвереньках безопасней и поползла, ощупывая перед собой пространство. Наткнулась на что-то. Жесткое. Большое - размаха рук не хватило. Может стена? Она вспомнила байку о слепцах. Может и стена, а может и дохлый слон. Привалилась спиной к “стене”. Она не знала что делать. Да и кто, собственно, она такая? В памяти не было ни имени, ни прошлого.
Звук пришел издалека. Сначала тихо, потом чуть громче, еще громче, и снова тише. Словно где-то в ущелье шумело море. Бу БУБУ -Бубуууу -уУУ-БУУБУУ-уу. Приятный гул. Добрый. Успокаивающий. Потом появился свет. Не рассвет, нет. А именно свет. Он лениво разгорался на небе, словно энергосберегающая лампа. Стала видна серая равнина и выпирающие из нее валуны и булыжники.
“Надо что-то делать, - думала Она. - Надо найти воду. Без воды долго не продержаться.”
Она пошла туда, где шумело море. Шла долго, обходя каменные глыбы и оставляя цепочку следов. Иногда Она залезала на камень оглядывалась и кричала. Пустыня жадно перехватывала свежие звуки и мгновенно поглощала их.
Лишь на третий день она вышла к озерку и напилась. Вода была чуть теплой - комнатной температуры - усмехнулась Она, и осталась у воды, в надежде что кто-то когда-то сюда придет.
Есть почему-то не хотелось. То ли в воде, как в бульоне, было все необходимое, то ли Она превращалась в растение. Голос моря и свет приходили в этот мир один за другим как близнецы. И море всегда было первым. Дни здесь никогда не были одинаковы. Иногда они тянулись очень долго, а порой небо потухало едва начав разгораться и наступала долгая ночь. Предугадать это было невозможно. В одну из таких ночей Она решила раздобыть огонь. Раз нет деревьев, надо попробовать зажечь камни. Это казалось безумием - поджечь камни, но нельзя же сидеть сложа руки. У нее было чувство, что Она никогда так не делала.
“Никогда не сдавайся”,- шептала она, стуча камнями друг о друга в надежде высечь искру. И мерещился Ей лягушонок держащий за шею аиста.
Через много дней Она нашла и искрящие камни и горючие. Затем разложила костер на вершине огромного валуна рядом с озером. Чтоб был виден издалека и красиво отражался в воде.
Огонь горел днями и ночами освещая окрестности, и однажды к подножию валуна упала птица. Кости птицы (Она так называла существо про себя, потому что у него были крылья и перья) были изломаны, а крылья вывихнуты. Словно кто-то огромный скомкал лист бумаги, бросил в огонь да промахнулся. Она лечила как могла. Вправляла кости, поила водой. “Птица” начала вытягиваться, расправляться, как человек после неудобного сна. Перья осыпались и под ними оказалась девушка.
- Здравствуй, - сказала Она. - Кто ты?
- Здравствуй, - ответила девушка. - Я не знаю. Я увидела свет и летела к нему. Хорошо что ты его зажгла.
- Ты видела кого-нибудь еще, пока летела?
- Как же я увижу?!- удивилась девушка. - Здесь же всегда ночь!
- А ты не видела как светлеет небо? Оно начинает светлеть вместе с шумом далекого прибоя.
- Нет, - помотала головой девушка. - Ни света ни шума - ничего. Но если пойти в том направлении откуда я прилетела, то там что-то блестело, когда огонь вспыхивал особенно ярко.
Девушка помолчала.
- Спасибо, тебе за все. Но я чувствую, что мне пора.
Девушка спустилась в озеро и растворилась в нем.
“ Делать нечего, - подумала Она, оставшись в одиночестве. - Пойду на разведку.”
Подкинув камни в огонь, Она пошла в направлении указанном девушкой и наткнулась на белую глыбу. Ее поверхность посверкивала, как слюда. Отчего то Ей показалось, что глыба живая. Она приложила ухо к камню и услышала что внутри кто-то стонет.
Найдя подходящий булыжник Она ударила по белой глыбе. Кусок откололся. Еще удар - еще скол. Скалывая кусок за куском Она старалась бить осторожно, чтобы не повредить тому кто внутри. Куча обломков росла. Стоны становились явственнее. Несколько раз Она садилась отдыхать. Смотрела на сверкающий огонь, на груду осколков. Они казались похожи на кусочки сахара. Она не удержалась и лизнула один. Он был сладким. Она сходила с ним к озеру и окунула в воду - он растаял. Тогда Она оторвала от юбки подол, намочила его и вернулась к белому камню. Дело пошло быстрее - камень размокал, стекая на землю сладким сиропом. В середине, словно косточка в абрикосе, обнаружился крупный мужчина. Прямой и сильный, видно бывший военный.
- Спасибо, - сказал он. Вместе они дошли до озера. Он лег в воду и день пролежал на мелководье. Затем еще раз поблагодарил, поплыл к центру озера и исчез.
Так Она и осталась жить при маяке. Время от времени к ней приходили существа, жили рядом, обретали человеческий облик и исчезали. По началу Она пыталась что-то узнать о них самих, и о том мире через который они шли. Но ответы были всегда одинаковые - не знаю, темнота и тишина.
Однажды они перестали приходить. Она ждала, а потом внезапно поняла, что ей тоже пора. Озеро манило. Она поднялась, подкинула камни в огонь и зашла в воду.
Когда она пришла в себя свет был нестерпимо ярким, даже сквозь закрытые веки. Она уже отвыкла от такого света и сильнее зажмурила глаза. Прибой звучал справа, громко и настойчиво. УУБУУ-УБУу -вуу - внучка наша пошла в школу - вдруг различила она.
- С большими белыми бантами и букетом георгинов. Ты их не очень любишь, такие, красные.
Она открыла глаза. Справа, держа ее за руку, сидел муж - Витя. Сорок лет она смотрела на него. Сначала на пацана, потом на мужчину, потом на деда. Деда Витя - вот как звали его внуки. К ее левой руке тянулись полупрозрачные трубки капельниц. Какие-то провода, закрепленные зажимами, уходили в приборы на столе. “Надо же, как расползлось мое тело. - улыбнулась она. - Как говорит сын -на внешние носители.”
Она чуть погладила мужа по руке указательным пальцем и сказала: “Здравствуй Витя.”
- Здравствуй Вера, - он заплакал. - А я вот сижу, жду когда ты вернешься.
- Давно?
- Давно. Уже всех выписали. Одна ты осталась. Здесь какой-то чудо доктор работает. Всех из комы выводит.
- Кого всех?
- Ну кого. Ну водителя, попавшего в аварию. Девушку, она с крыши прыгнула. Даже вот, здесь у стены лежал Игнат. У него кома на фоне сахарного диабета. И тот выздоровел. Только ты лежала. Но я верил и ждал.
Она все вспомнила, и равнину и маяк, и тех кто шел на его свет. Вспомнила, и как смогла рассказала мужу.
- Понимаешь Вить, мне придется вернуться. Без меня они пропадут.
- Они пропадут. А я?
- А ты сильный Витя. И я сильная. А вместе мы еще сильнее. Только не уходи. Без твоей помощи я не справлюсь.
Вскоре привезли нового больного.
За чуть приоткрытой дверью палаты стояли две медсестры. В палате сидел старик и держал за руку старушку. Он что-то говорил ей. Но сестры не слышали что, так, ровный гул - словно море шумело в расселине.
- Представляешь, - сказала первая медсестра второй. - Это ее муж. Он устроился к нам санитаром, чтобы больше находится с ней. Все, кто попадает в эту палату - выздоравливают. У нас уже очередь скопилась. Только она, то придет в себя, то снова отключится.
- Да, - ответила вторая, - вот ведь как в жизни бывает. Ну, Олег Иваныч у нас молодец, может и ее вытянет. Хотя уже и старенькая. Будем надеяться.
- Будем,- подтвердила первая, и плотнее прикрыла дверь на которой был наклеен смешной плакат с лягушонком и аистом.