Для заповедника сказок "День Дона Педро"
Сказка под катом. Это можно ни читать.
Хотел написать сказку про Мексику. И были там кактусы, перекати-поле и озеро la muerto. Но она застряла на первых абзацах. Зато неожиданно пошла другая. Воскресли старые герои. Может кто их еще помнит.
Кофе от Мануэля
Добрый вечер. Можно к вам подсесть? Спасибо. Я люблю такие тихие весенние вечера, когда небо становится глубоко синим. Город становится совсем непохожим на себя. Более таинственным, что ли, более древним. Я,видите ли,журналист. Хороший журналист. Даже очень. Могу написать о чем угодно, от местечковых новостей до обзора международного положения. Редакторы утверждали, что у меня легкое перо и звонкий слог. Но это ерунда, это у многих. Главная моя фишка - добыча информации. Я легко сходился с людьми. Мне доверяли с первого взгляда. Можете называть это харизмой, обаянием или как сами захотите. Даже в тексты это проникало. Например когда я написал о комарах-мутантах в метро, люди стали боятся туда спускаться.
Но однажды все изменилось.
Нет, перо по прежнему легкое, а слог прекрасный, но … Но мне больше не верят. Даже те, кто меня хорошо знает. Берет, например, редактор мою статью, читает, кивает, соглашается. Еще б не согласится - за каждым словом факт. Он это видит, понимает, но не верит.
А началось все год назад. Газета наша делала серию репортажей о магах, экстрасенсах, целителях. Их вдруг повылазило как тараканов. Я обращался к ним за помощью, потом писал что получилось. В основном всякая шушера попадалась, шарлатаны. Кое-кого потом посадили. И вот, узнал я о парочке колдунов. Никто ничего толком сказать о них не мог. Шепоток там, слушок здесь. Но, поговаривали, что если уж возьмутся за дело, то результат гарантирован. Как я на них вышел - отдельная история.
Спускаюсь по старой тесной улочке. В жизни не подумал бы, что у нас в городе есть такая. Все точно, как описывали: справа - кофейня, слева зоомагазин с аквариумами. Небольшое крылечко с перилами. Затейливые такие перила. В стиле арт-нуво. На крылечке мужик сидит, кофе пьет. Обычный мужик. На вид можно и сорок дать, можно шестьдесят. Одет в джинсовый комбез, рядом перчатки желтые кожаные, швами наружу. Я подхожу к нему, здороваюсь. Извините,- спрашиваю. - Вас Карл зовут? Он кивает, а сам на меня даже не смотрит. Тут я начинаю ему по ушам ездить: есть у меня лучший друг, у него фобий как тузов у шулера. Пять лет уже из дома не выходит, свет не гасит, пауков боится, ну и дальше все в том же духе.
- Хочешь кофе? - спрашивает Карл. - Отличный кофе.Понюхай.
Ну, понюхал я - действительно пахнет великолепно.
- Отличный, - говорю кофе. - Ароматный. Только я не кофий гонять сюда пришел. Поможете с другом? Все говорят - вы лучший.
Достаю из кармана пачку денег, ему протягиваю.
- Деньги, это само собой, - отвечает он.- Но этого мало.
- Все что захотите отдам! Только помогите.
- Уверены? Подумайте, молодой человек, вы сейчас в таком месте, где за каждым словом следить надо.
- За базар отвечаю!
- Ну, хорошо, - говорит Карл. - Починим вашего друга.
- Когда? - спрашиваю. Сейчас, думаю, крутить начнет, время тянуть. Скажет надо чакры раскрыть, или луна не в том близнеце стоит. А он мне: « Вот допью и поедем. Точно не хотите кофе? Больше нигде такого не варят. Мне порой кажется, Мануэль его у себя на заднем дворе выращивает». Тут Карл улыбается и поднимает чашку в знак приветствия. Я оборачиваюсь, вижу - в дверях кофейни стоит невысокий аккуратный латинос. Улыбается и белым полотенцем чашку трет.
- Нет, - отвечаю я Карлу, - спасибо, как-нибудь в другой раз.
- Ну, как хотите. В другой, так в другой. Подождите меня здесь. Я недолго.
Он повернулся к двери магазина и позвал: «Клара».
Дверь тут же распахнулась и из магазина вышла женщина. Короткая стрижка, глаза серо-зеленые, скулы высокие. Элегантная. Она улыбнулась, отчего на скулах образовались такие аппетитные «яблочки», и улыбка озорная - как у девчонки. Вот честное слово, скажи она мне:"Иди и умри" - пошел бы и умер. Королева!
- Клара, - попросил Карл. - Займи молодого человека, пока я переоденусь. Я с ним сейчас съезжу,другу его помогу.
Он встал, взял чашку, перчатки и вошел в дом. Внутри, я успел разглядеть, какая-то живность шевелилась. Может, они и зверями еще торгуют.
- Нас не представили, - говорю я. - Меня зовут …..
- Очень приятно. Клара. - Она протянула руку. Я хотел пожать, но не удержался - поцеловал.
Вышел Карл - костюм в эдвардианском стиле, шляпа-котелок (хорошо не во фраке с цилиндром - подумал я). В руке трость с фигурным набалдашником, и древний, какой-то затертый саквояж.
- Ну что ж, пойдемте к вашему другу. По дороге расскажете о нем поподробнее.
Поднялись в город. Сели в автобус, поехали. Я ему всю дорогу рассказываю, что да как, кого к другу водил, что они делали. Карл слушает и молчит.
Надо сказать, друг мне и не друг вовсе был. Так, нашел больного одинокого человека.
Продукты привозил, колдунов таскал. Мне для работы полезно. А ему надежда - вдруг кто-нибудь помог бы.
Доехали до дома, вошли в подъезд, поднялись на этаж.
- Карл, - говорю я, - вы встаньте так что бы Эдик вас в глазок не видел. А то не откроет.
Карл кивнул, встал в стороне. Звоню. За дверью пошуршали, повозились и открыли. Тут Карл меня в сторону сдвигает, шагает в квартиру, левой рукой снимает шляпу и дает ее в руки Эдику тульей вниз. Тот берет. В это же мгновение Карл тростью легонько стукает Эдика по лбу. Он замирает как памятник Кисе Воробьянинову.
- Саквояж возьми, - говорит Карл.
- Что?
- Саквояж возьми.
А я ведь даже не заметил, когда он его на пол поставил. Поднимаю - тяжелый, будто песком засыпан. Как Карл его нес - ума не приложу.
Колдун в это время обходит Эдика со спины, наклоняет его как шкаф и командует: «Дверь закрой, саквояж поставь и мне помоги».
Закрыл, поставил.
- За ноги приподними, чтобы по полу не волочь.
Мы Эдика аккуратно в комнату внесли и к стенке под углом прислонили.
- Стол подтащи, - распоряжается Карл. - Вот здесь, справа, поставь.
Я слушаюсь как дрессированный. Колдун возвращается в коридор, раскрывает саквояж, достает плечики, снимает пиджак и вешает все на крючок. Берет трость, саквояж, заходит в комнату.
- Садись, - говорит - на диван и не мешай. Я сел. Сижу болванчиком, головой от изумления качаю. Карл достал из саквояжа фартук, перчатки белые. Надевает.
Вынул фланельку - расстелил на столе, разложил какие-то инструменты.
Посмотрел на меня, на Эдика.
- Ну, приступим! - взялся за шляпу, дернул и отворил Эдика как шкаф. Будто он из двух половинок собран и на петлях скреплен. Со скрипом, надо сказать, раскрыл, со скрежетом, словно гвозди ржавые выдрал. Мне даже показалась, будто труха какая-то посыпалась. Пыль закружилась, в носу засвербило.
Тут, видно, мозг мой это воспринимать отказался. Помню что-то вроде трубок внутри, выступы какие-то затянутые паутиной. Самая большая, плотная сетка там, где сердце. Бьется что-то за ней, словно на батуте кто скачет. Давит с той стороны «прыгун», а прорвать не может.
- Да, - говорит Карл, - дрянь дело. Но помочь можно.
Берет с фланельки длинный пинцет, изогнутый как клюв фламинго. В другую руку скальпель. Скальпелем паутину режет, пинцетом раздвигает и что-то там выискивает.
- Неплохо ты тут устроился, неплохо, - приговаривает Карл. - Все заплел, ничего не упустил. Ни мысль смелая, ни чувства не проскочат. Отлично, отлично. Но где же ты сам? Ишь, какие лабиринты наплел. Но где-то есть ниточка, на которой ты свою лапку держишь.
Тут он завел щипцы за что-то ёкающие, пошарил там, и вытянул нечто наружу.
- Отличный экземпляр! - обрадовался Карл. В пинцете брыкался здоровенный паук и шевелил жвалами - как будто ругался. Карл отложил скальпель, взял баночку сунул паука внутрь, быстро выдернул пинцет и захлопнул крышку.
Отличный экземпляр, - повторил Карл и повернулся ко мне. - Давно таких не встречал - Universalis horror в чистом виде. Питается всем: эмоциями, чувствами, мыслями. Особенно смелые ему по вкусу. Ну что ж, - он вернулся к работе, - осталась сущая ерунда. Прибрать, почистить.
Карл принялся сгребать паутину, сдувать пыль, стирать цвель. Работа явно ему нравилась, и он напевал тихонечко: «Don't worry, be happy ».
Он разбирал и собирал Эдика как компьютер. Чистил, насвистывал и приговаривал: «Эх, совсем источили сомнения. Где он этих короедов нацеплял? Изгрызли все. Прочь, прочь, долой. Ходы закроем. Вот так, вот так. А где тут у нас Ordinarius timere. Мы его подселим. Совсем без него жить не стоит, не стоит. Нужно и бороться с чем-то, и себя беречь».
Сколько времени прошло не знаю. Но вот Карл закончил работу, закрыл Эдика, и вынул шляпу у него из рук.
- Вот и все. Помоги мне его поставить.
Когда я подошел, колдун ткнул мне в руки котелок и я машинально ухватился за нее. Последнее что помню, это как трость касается лба. Она оказалась холодной и жгучей как снег.
Я очнулся раньше Эдика, собрался и ушел. Не хотелось ни о чем с ним говорить.
Он, кстати, с тех пор отлично себя чувствует. Нашел хорошую работу, женился.
А я вот наоборот. Сразу-то я не понял, что Карл забрал у меня. Способность, вызывать доверие - вот что. Потом вспомнил слова, что он мне сказал перед уходом: «Найдешь нас еще раз - верну половину. А врать нехорошо.»
И вот с тех пор я ищу. Сначала ничего не получалось, но теперь я понял как надо это делать. По запаху! Он мне сразу дал подсказку - кофе! Аромат кофе, которое варят лишь в одном месте мира. Я бросил курить и теперь чувствую очень тонко. Как легавая. От вас, например, тоже пахнет кофе. Отличным, похожим, но не тем. Мне надо было задержать вас, что бы все хорошенько разнюхать. Потому что недавно здесь явно сидел человек пахнущий Тем самым кофе. Кофе от Мануэля. С горчинкой. И я обязательно его найду. А теперь прощайте.
Хотел написать сказку про Мексику. И были там кактусы, перекати-поле и озеро la muerto. Но она застряла на первых абзацах. Зато неожиданно пошла другая. Воскресли старые герои. Может кто их еще помнит.
Кофе от Мануэля
Добрый вечер. Можно к вам подсесть? Спасибо. Я люблю такие тихие весенние вечера, когда небо становится глубоко синим. Город становится совсем непохожим на себя. Более таинственным, что ли, более древним. Я,видите ли,журналист. Хороший журналист. Даже очень. Могу написать о чем угодно, от местечковых новостей до обзора международного положения. Редакторы утверждали, что у меня легкое перо и звонкий слог. Но это ерунда, это у многих. Главная моя фишка - добыча информации. Я легко сходился с людьми. Мне доверяли с первого взгляда. Можете называть это харизмой, обаянием или как сами захотите. Даже в тексты это проникало. Например когда я написал о комарах-мутантах в метро, люди стали боятся туда спускаться.
Но однажды все изменилось.
Нет, перо по прежнему легкое, а слог прекрасный, но … Но мне больше не верят. Даже те, кто меня хорошо знает. Берет, например, редактор мою статью, читает, кивает, соглашается. Еще б не согласится - за каждым словом факт. Он это видит, понимает, но не верит.
А началось все год назад. Газета наша делала серию репортажей о магах, экстрасенсах, целителях. Их вдруг повылазило как тараканов. Я обращался к ним за помощью, потом писал что получилось. В основном всякая шушера попадалась, шарлатаны. Кое-кого потом посадили. И вот, узнал я о парочке колдунов. Никто ничего толком сказать о них не мог. Шепоток там, слушок здесь. Но, поговаривали, что если уж возьмутся за дело, то результат гарантирован. Как я на них вышел - отдельная история.
Спускаюсь по старой тесной улочке. В жизни не подумал бы, что у нас в городе есть такая. Все точно, как описывали: справа - кофейня, слева зоомагазин с аквариумами. Небольшое крылечко с перилами. Затейливые такие перила. В стиле арт-нуво. На крылечке мужик сидит, кофе пьет. Обычный мужик. На вид можно и сорок дать, можно шестьдесят. Одет в джинсовый комбез, рядом перчатки желтые кожаные, швами наружу. Я подхожу к нему, здороваюсь. Извините,- спрашиваю. - Вас Карл зовут? Он кивает, а сам на меня даже не смотрит. Тут я начинаю ему по ушам ездить: есть у меня лучший друг, у него фобий как тузов у шулера. Пять лет уже из дома не выходит, свет не гасит, пауков боится, ну и дальше все в том же духе.
- Хочешь кофе? - спрашивает Карл. - Отличный кофе.Понюхай.
Ну, понюхал я - действительно пахнет великолепно.
- Отличный, - говорю кофе. - Ароматный. Только я не кофий гонять сюда пришел. Поможете с другом? Все говорят - вы лучший.
Достаю из кармана пачку денег, ему протягиваю.
- Деньги, это само собой, - отвечает он.- Но этого мало.
- Все что захотите отдам! Только помогите.
- Уверены? Подумайте, молодой человек, вы сейчас в таком месте, где за каждым словом следить надо.
- За базар отвечаю!
- Ну, хорошо, - говорит Карл. - Починим вашего друга.
- Когда? - спрашиваю. Сейчас, думаю, крутить начнет, время тянуть. Скажет надо чакры раскрыть, или луна не в том близнеце стоит. А он мне: « Вот допью и поедем. Точно не хотите кофе? Больше нигде такого не варят. Мне порой кажется, Мануэль его у себя на заднем дворе выращивает». Тут Карл улыбается и поднимает чашку в знак приветствия. Я оборачиваюсь, вижу - в дверях кофейни стоит невысокий аккуратный латинос. Улыбается и белым полотенцем чашку трет.
- Нет, - отвечаю я Карлу, - спасибо, как-нибудь в другой раз.
- Ну, как хотите. В другой, так в другой. Подождите меня здесь. Я недолго.
Он повернулся к двери магазина и позвал: «Клара».
Дверь тут же распахнулась и из магазина вышла женщина. Короткая стрижка, глаза серо-зеленые, скулы высокие. Элегантная. Она улыбнулась, отчего на скулах образовались такие аппетитные «яблочки», и улыбка озорная - как у девчонки. Вот честное слово, скажи она мне:"Иди и умри" - пошел бы и умер. Королева!
- Клара, - попросил Карл. - Займи молодого человека, пока я переоденусь. Я с ним сейчас съезжу,другу его помогу.
Он встал, взял чашку, перчатки и вошел в дом. Внутри, я успел разглядеть, какая-то живность шевелилась. Может, они и зверями еще торгуют.
- Нас не представили, - говорю я. - Меня зовут …..
- Очень приятно. Клара. - Она протянула руку. Я хотел пожать, но не удержался - поцеловал.
Вышел Карл - костюм в эдвардианском стиле, шляпа-котелок (хорошо не во фраке с цилиндром - подумал я). В руке трость с фигурным набалдашником, и древний, какой-то затертый саквояж.
- Ну что ж, пойдемте к вашему другу. По дороге расскажете о нем поподробнее.
Поднялись в город. Сели в автобус, поехали. Я ему всю дорогу рассказываю, что да как, кого к другу водил, что они делали. Карл слушает и молчит.
Надо сказать, друг мне и не друг вовсе был. Так, нашел больного одинокого человека.
Продукты привозил, колдунов таскал. Мне для работы полезно. А ему надежда - вдруг кто-нибудь помог бы.
Доехали до дома, вошли в подъезд, поднялись на этаж.
- Карл, - говорю я, - вы встаньте так что бы Эдик вас в глазок не видел. А то не откроет.
Карл кивнул, встал в стороне. Звоню. За дверью пошуршали, повозились и открыли. Тут Карл меня в сторону сдвигает, шагает в квартиру, левой рукой снимает шляпу и дает ее в руки Эдику тульей вниз. Тот берет. В это же мгновение Карл тростью легонько стукает Эдика по лбу. Он замирает как памятник Кисе Воробьянинову.
- Саквояж возьми, - говорит Карл.
- Что?
- Саквояж возьми.
А я ведь даже не заметил, когда он его на пол поставил. Поднимаю - тяжелый, будто песком засыпан. Как Карл его нес - ума не приложу.
Колдун в это время обходит Эдика со спины, наклоняет его как шкаф и командует: «Дверь закрой, саквояж поставь и мне помоги».
Закрыл, поставил.
- За ноги приподними, чтобы по полу не волочь.
Мы Эдика аккуратно в комнату внесли и к стенке под углом прислонили.
- Стол подтащи, - распоряжается Карл. - Вот здесь, справа, поставь.
Я слушаюсь как дрессированный. Колдун возвращается в коридор, раскрывает саквояж, достает плечики, снимает пиджак и вешает все на крючок. Берет трость, саквояж, заходит в комнату.
- Садись, - говорит - на диван и не мешай. Я сел. Сижу болванчиком, головой от изумления качаю. Карл достал из саквояжа фартук, перчатки белые. Надевает.
Вынул фланельку - расстелил на столе, разложил какие-то инструменты.
Посмотрел на меня, на Эдика.
- Ну, приступим! - взялся за шляпу, дернул и отворил Эдика как шкаф. Будто он из двух половинок собран и на петлях скреплен. Со скрипом, надо сказать, раскрыл, со скрежетом, словно гвозди ржавые выдрал. Мне даже показалась, будто труха какая-то посыпалась. Пыль закружилась, в носу засвербило.
Тут, видно, мозг мой это воспринимать отказался. Помню что-то вроде трубок внутри, выступы какие-то затянутые паутиной. Самая большая, плотная сетка там, где сердце. Бьется что-то за ней, словно на батуте кто скачет. Давит с той стороны «прыгун», а прорвать не может.
- Да, - говорит Карл, - дрянь дело. Но помочь можно.
Берет с фланельки длинный пинцет, изогнутый как клюв фламинго. В другую руку скальпель. Скальпелем паутину режет, пинцетом раздвигает и что-то там выискивает.
- Неплохо ты тут устроился, неплохо, - приговаривает Карл. - Все заплел, ничего не упустил. Ни мысль смелая, ни чувства не проскочат. Отлично, отлично. Но где же ты сам? Ишь, какие лабиринты наплел. Но где-то есть ниточка, на которой ты свою лапку держишь.
Тут он завел щипцы за что-то ёкающие, пошарил там, и вытянул нечто наружу.
- Отличный экземпляр! - обрадовался Карл. В пинцете брыкался здоровенный паук и шевелил жвалами - как будто ругался. Карл отложил скальпель, взял баночку сунул паука внутрь, быстро выдернул пинцет и захлопнул крышку.
Отличный экземпляр, - повторил Карл и повернулся ко мне. - Давно таких не встречал - Universalis horror в чистом виде. Питается всем: эмоциями, чувствами, мыслями. Особенно смелые ему по вкусу. Ну что ж, - он вернулся к работе, - осталась сущая ерунда. Прибрать, почистить.
Карл принялся сгребать паутину, сдувать пыль, стирать цвель. Работа явно ему нравилась, и он напевал тихонечко: «Don't worry, be happy ».
Он разбирал и собирал Эдика как компьютер. Чистил, насвистывал и приговаривал: «Эх, совсем источили сомнения. Где он этих короедов нацеплял? Изгрызли все. Прочь, прочь, долой. Ходы закроем. Вот так, вот так. А где тут у нас Ordinarius timere. Мы его подселим. Совсем без него жить не стоит, не стоит. Нужно и бороться с чем-то, и себя беречь».
Сколько времени прошло не знаю. Но вот Карл закончил работу, закрыл Эдика, и вынул шляпу у него из рук.
- Вот и все. Помоги мне его поставить.
Когда я подошел, колдун ткнул мне в руки котелок и я машинально ухватился за нее. Последнее что помню, это как трость касается лба. Она оказалась холодной и жгучей как снег.
Я очнулся раньше Эдика, собрался и ушел. Не хотелось ни о чем с ним говорить.
Он, кстати, с тех пор отлично себя чувствует. Нашел хорошую работу, женился.
А я вот наоборот. Сразу-то я не понял, что Карл забрал у меня. Способность, вызывать доверие - вот что. Потом вспомнил слова, что он мне сказал перед уходом: «Найдешь нас еще раз - верну половину. А врать нехорошо.»
И вот с тех пор я ищу. Сначала ничего не получалось, но теперь я понял как надо это делать. По запаху! Он мне сразу дал подсказку - кофе! Аромат кофе, которое варят лишь в одном месте мира. Я бросил курить и теперь чувствую очень тонко. Как легавая. От вас, например, тоже пахнет кофе. Отличным, похожим, но не тем. Мне надо было задержать вас, что бы все хорошенько разнюхать. Потому что недавно здесь явно сидел человек пахнущий Тем самым кофе. Кофе от Мануэля. С горчинкой. И я обязательно его найду. А теперь прощайте.