(no subject)
Однажды вызвал царь советника и поведал ему о своей тревоге:
- Я прочел по звездам, что всех, кто отведает от будущего урожая, поразит безумие. Что нам делать, друг мой?
- Нет ничего проще, Ваше Величество, - ответил советник. - Мы к нему не притронемся. Прошлогодний урожай еще не истощился. Отберите его и храните у себя. Вам этого хватит с лихвой. И мне тоже.
- А другим? - возмутился царь. - Всем подданным моего царства? Верным слугам престола? Мужчинам, женщинам, сумасшедшим, нищим - о них ты забываешь? А детям? Детей ты тоже забываешь?
- Я никого не забываю, Ваше Величество. Но в качестве вашего советника я обязан рассуждать здраво и принимать во внимание все обстоятельства. Наших запасов недостаточно, чтобы уберечь и обеспечить каждого. Их хватит для вас. И для меня.
Король помрачнел:
- Твое решение мне не по душе. Неужели нет иного выхода? Тогда я отказываюсь оставаться здравомыслящим среди обезумевших людей. Я буду с моим народом. Мы с тобой разделим общую участь и уподобимся всем прочим.
Раз мир охвачен безумием, нельзя взирать на него со стороны: лишенные рассудка люди подумают, что сумасшедшие - мы. И все же я желал бы сохранить хоть какое-нибудь свидетельство нашей нынешней славы и наших мучений. Я хотел бы сохранить память о нашем решении. И когда придет время, я хотел бы, чтобы мы с тобой сознавали наше положение.
- Зачем, Ваше Величество?
- Вот увидишь, это сослужит нам добрую службу, и мы сумеем помочь нашим друзьям. Кто знает, быть может, потом, благодаря нам люди найдут силы сопротивляться, даже если будет слишком поздно, - и, обняв друга, царь продолжал: - Поэтому мы отметим наши лбы клеймом - знаком безумия. И всякий раз, взглянув друг на друга, ты и я будем знать, что мы - безумны.
- Я прочел по звездам, что всех, кто отведает от будущего урожая, поразит безумие. Что нам делать, друг мой?
- Нет ничего проще, Ваше Величество, - ответил советник. - Мы к нему не притронемся. Прошлогодний урожай еще не истощился. Отберите его и храните у себя. Вам этого хватит с лихвой. И мне тоже.
- А другим? - возмутился царь. - Всем подданным моего царства? Верным слугам престола? Мужчинам, женщинам, сумасшедшим, нищим - о них ты забываешь? А детям? Детей ты тоже забываешь?
- Я никого не забываю, Ваше Величество. Но в качестве вашего советника я обязан рассуждать здраво и принимать во внимание все обстоятельства. Наших запасов недостаточно, чтобы уберечь и обеспечить каждого. Их хватит для вас. И для меня.
Король помрачнел:
- Твое решение мне не по душе. Неужели нет иного выхода? Тогда я отказываюсь оставаться здравомыслящим среди обезумевших людей. Я буду с моим народом. Мы с тобой разделим общую участь и уподобимся всем прочим.
Раз мир охвачен безумием, нельзя взирать на него со стороны: лишенные рассудка люди подумают, что сумасшедшие - мы. И все же я желал бы сохранить хоть какое-нибудь свидетельство нашей нынешней славы и наших мучений. Я хотел бы сохранить память о нашем решении. И когда придет время, я хотел бы, чтобы мы с тобой сознавали наше положение.
- Зачем, Ваше Величество?
- Вот увидишь, это сослужит нам добрую службу, и мы сумеем помочь нашим друзьям. Кто знает, быть может, потом, благодаря нам люди найдут силы сопротивляться, даже если будет слишком поздно, - и, обняв друга, царь продолжал: - Поэтому мы отметим наши лбы клеймом - знаком безумия. И всякий раз, взглянув друг на друга, ты и я будем знать, что мы - безумны.