Субретка и Госпожа.
Почему я назвала этот пост так же, как и одну из глав "Трех мушкетеров"? Да потому, что слишком много развелось их, этих Господ. А может быть, иногда стоит обращать внимание и на некоторых Субреток.
Вчера, благодаря телеканалу Ren-Tv и программе "Громкое дело", члены съемочной группы которой сейчас снимают репортаж об Анне Манцуровой (она же Яна Кирьянова), в 8 часов вечера, в парке Царицыно открылась вся правда об этом действительно страшном деле.
Субретка - это миниатюрная женщина, Ирина Кирьянова. Женщина из небогатой семьи, женщина с больным сердцем и подозрением на рак, женщина, которая родила девочку от второго мужа, который сразу после рождения Яны бросил и ребенка, и жену. Женщина с братом, которому сильно нравилась комнатка Яны, поэтому он решил избавиться от ребенка, продав его другим людям. С братом, который сейчас является миллионером, имеет несколько квартир, и палец об палец не ударил, чтобы помочь сестре.
Госпожа - это Людмила Манцурова, богемная персона, из тех, что читает Правдину, Оша, увлекается "светлыми мыслями", и все в мире подчиняет одному слову: "Хочу". Моя мама уже писала немного об этой Людмиле, вот ссылка на ее пост.
http://mgu68.livejournal.com/12891.html
А теперь я расскажу о том, что происходило вчера, и много-много лет тому назад...
... Саша Кирьянов в тот день находился дома вместе со своей младшей сестренкой Яной, девочкой 3 лет от роду. Саше на тот момент исполнилось 12, и вчера перед камерами телевизионщиков, обнимая сестру, которую все считали мертвой, он сказал, что тот день не забудет никогда.
В дверь не звонили, в дверь не стучали, двери просто начали взламывать. Матери дома не было, она ушла на работу, и дети в доме были одни. Саша попытался позвонить по телефону, но руки дрожали. Он заплакал, заплакала и Яна.
В квартиру ворвались две сурового вида женщины, пристав и два милиционера. Начали обыскивать квартиру, вытаскивая все, что принадлежало Яне. Саша что-то сообразил, и закрыл ребенка руками. Женщина оттолкнула его, схватила девочку за плечи и потащила к двери. Обыск закончился, из дома взяли все фотоальбомы с фотографиями девочки, свидетельство о рождении и другие документы. Саша рассказывает, что он рванулся вслед за сестрой, но перед ним закрыли дверь, прищемив ему пальцы. От боли он разжал руку, и Яну утащили вниз...
Придя домой, мать тотчас начала обзванивать все инстанции, и нашла ребенка в одном из детских домов. Они поехали туда, и увидели девочку в пустой комнате. От комнаты их огораживало стекло; Яна узнала маму и рванулась к ней, узнала и брата, начала плакать и что-то кричать, но ничего не было слышно.
Так продолжалось некоторое время. Мать и брат приходили к дочери, их никто не пускал. Против матери было возбуждено дело, брат Ирины обвинял ее в том, что она выпивает, и не может обеспечить должный уход за своими детьми. И Анне (Яне) всегда говорили, что ее мать - пьяница. На самом деле это было не так. Она просто была Субреткой, из тех, чье мнение никто не спрашивает. Из тех, кто никогда не накопит денег на адвоката, и не вернет себе своего ребенка.
Ирину лишили родительских прав, и практически сразу же из детского дома исчезла Яна. Ирине и Саше сказали, что девочка умерла (у нее был врожденный порок сердца, о котором я уже писала. Как оказалось, это наследственное заболевание).
Никто не сказал матери, где похоронена дочь. Никто не дал ей возможности посмотреть на свидетельство о смерти. И по решению суда она была лишена материнских прав. Какие материнские права ей были нужны, когда твоего ребенка больше нет на свете?
Через некоторое время Ирина снова вышла замуж. Мама и сын нашли у себя некоторые старые фотографии Яны. Мама не могла на них смотреть, поэтому спрятала фотоальбомы. А Саша каждый день твердил ей, что Яна - жива. Яна - жива, слышишь, мама, она жива, я знаю!
Саша взял некоторые из фотографий, и расклеил их по стенам своей комнаты, на многих написав фломастером: "Сестренка, вернись", "Сестренка, я знаю, ты жива", "Яна, я скучаю". Однажды, вернувшись из школы, Саша не обнаружил привычной картины: все фотографии были сняты, порваны и выброшены в мусор третьим мужем Ирины.
- Мне надоело жить среди теней твоей мертвой дочери, - сказал он, и тема Яны в доме была закрыта.
Мама позже обнаружила несколько случайно уцелевших фотографий дочери, и спрятала их очень глубоко, чтобы хоть лица не забывать...
В это самое время Яна была незаконно удочерена Людмилой и Львом Манцуровыми. Ее удочерили еще тогда, когда по закону Ирина Кирьянова имела все законные права на ребенка - она была ее матерью. Права называться матерью она лишилась уже тогда, когда Аня вот уже несколько месяцев была оформлена на новых родителей.
Людмила всегда была богемного вида дамочка, которая отжигала на дискотеках, "лучше всех" танцевала твист, постоянно говорила свое "Хочу". Лев был хозяйственником, влюбленным по уши в свою жену, и готовый ради нее на все. Муж Насти, дочери Людмилы от первого брака, предложил Льву неплохую должность - бухгалтер при посольстве России на острове Маврикий. А послами там были мамины друзья, от которых мы позже об Анне и узнали.
Так Людмила, Лев и Яна оказались на острове, где у девочки из бедной семьи началась богатая жизнь, и где она была названа так же, как и Яна, но наоборот - Аня.
Когда мы с мамой разговаривали с Аней, нам показалось странным, что девочка почти не помнит свою прошлую жизнь. Она помнит, что кто-то пел ей песни, когда она засыпала. Помнит какую-то другую, бедно обставленную комнату, какие-то другие обрывки... но ее полноценные воспоминания начинаются именно с острова Маврикий, где уже 4-х летнего ребенка начали заставлять стирать свои вещи, учить Москвоведение и биографию Петра Первого, и полностью ухаживать за собой.
Между тем Саша Кирьянов рос, и не оставлял надежды найти свою сестру. Он искал ее в толпе, в школе, на вокзалах. Когда у него появился доступ в интернет, он начал искать сестру там. Он обзванивал всех Ян Кирьяновых, которые ему попадались, как Амели Пуллен искала мальчика Бредото, который оставил в ее квартире коробочку с детскими воспоминаниями. Амели не знала, что искать надо не Бредото, а БреТодо. Саша не знал, что искать надо не Яну, а Аню.
Мать перестала верить в то, что дочь найдется. Она даже поверила в то, что она умерла. И верила до 14 июля 2010 года, пока не подбежала к сыну, и не сказала: "Саша, ищи ее. Ей сейчас плохо и одиноко, она зовет меня. Ищи ее".
В эти самые моменты корреспонденты телеканала REN-TV искали Сашу Кирьянова, органы опеки угрожали нам приехать домой и забрать Аню в приют, а Лев Манцуров ждал на даче своего дня рождения. Как потом сказали, собралось много народу, все было шумно и весело. Как и всегда.
Ольга, корреспондентка телеканала, нашла Сашу сразу, через одну из социальных сетей. Сказала, что узнала его моментально, и хотя там полно было Александров Кирьяновых, она написала именно ему - у них глаза одинаковые!
Это произошло 18 июля 2010 года.
19 июля Саша ответил, выйдя в сеть. 19 же числа он позвонил маме, которая была на даче, и сказал (цитирую дословно его слова):
- Мам, приезжай как можно скорее в Царицыно. Наша Яночка нашлась...
19 июля, вчера вечером, состоялась встреча Ирины, Саши, и их "мертвой" дочери. Что было дальше, описывать не буду, но корреспондентка Рен-ТВ поставила в своем контакте статус: "Так трогательно", тарелка Ани с блинами, которые она заказала, была мокрой от слез, у мамы дрожали руки, а вернувшись к нам домой, Аня до 4 утра разговаривала с мамой, и первое, что сказала: "А можно ты будешь снова звать меня дочкой"?
Утром, спасибо Дельфину, нам позвонил Леонид Рошаль, который назначил встречу в своем фонде помощи детям.
А теперь от трогательной части перейду к новостям.
- Настя, дочь Людмилы, прекрасно понимая, что у нас сейчас осадное положение, предложила забрать Аню к себе в Перу, где живут сейчас она, ее муж, и их трое детей: Андрей, Тёмка и дочка Ася. Настя хотела уломать родителей, но позвонив им, и сказав о своей идее, услышала в ответ рев Льва: "Не смей даже думать об этом. Не смей выносить сор из избы. Нас уже достали журналисты ничего, скоро они вас окончательно достанут. Мы хотим проучить ее, не мешай нам. Тема закрыта".
Настя взяла два дня тайм-аута, потому что сейчас стоит перед выбором: либо она идет в конфронтацию с теми, кому никогда не перечила, либо забывает об Анне. Муж Насти твердо сказал: "Я готов помогать девочке до конца, и я обеспечу ее жилплощадью в Москве".
Настя и ее муж уже купили для Ани кровать, и выделили комнату. Есть два варианта: либо родители соглашаются добровольно, и тогда Аню забирают в Перу. Либо родители не соглашаются, и тогда мы ждем до ее 18-ти лет (31 марта 2011 года), делаем паспорт, и она летит в Перу, как самостоятельное лицо, уже без разрешения родителей.
- Нам нужны 120 000 на адвоката, и деньги на диагностику ее сердца. Потому что ждать 18 лет в приюте, где ей окончательно доломают ее и без того нервное состояние, совершенно не хочется. К тому же в приюте, в отличие от нашего дома, у нее не будет возможности подготавливаться к осенним экзаменам, так как ее сразу отправят в трудовой лагерь где-то у Черта на Куличках. Нам нужно завершить процесс. Опека предлагает бесплатного адвоката, который по умолчанию все решит в пользу родителей, да и посмотрели мы на этого адвоаката...кхм.
Нам нужно добиться, чтобы опекуном Ани стала мама.
Более того - когда в прошлый раз мы приехали в суд, чтобы оставить заявление с просьбой отложить дело, в секретариате не приняли меня и маму.
Если у вас есть идеи, где заработать деньги - буду рада. Также буду рада, если у вас есть лишняя летняя одежда 42 размера.
- По закону Аня не имеет права встречаться с матерью, которая были лишена родительских прав. По закону же ее мать не имеет права быть опекуном, брат - тоже. К тому же, настоящая семья Ани - нищая. Саша, Анин брат, работает в депо метро, получает 15 000, и на эти деньги кормит себя, свою жену и мать.
- Программа, в которой будет сюжет об Анне, называется, как я уже говорила, "Громкое дело". Идет каждый день по будням в 20:00 на канале РЕН-ТВ. Сюжет еще не завершен; 24 числа будут снимать здание суда, и попробуют "поймать" родителей, которые всячески скрываются от камер.
- Сюжет об Анне также хочет снять программа "Вести-Москва".
Получилось длинно, получилось даже немного слезливо, но иначе я просто не могла. Я не понимаю и никогда не пойму тех, кто говорит, что "такого не бывает". Эти люди просто слепы, или боятся открыть глаза. В жизни бывает все, даже сюжеты мексиканских сериалов. Осталось лишь дождаться заветного слова FIN, и чтобы он обязательно был счастливый!
Вчера, благодаря телеканалу Ren-Tv и программе "Громкое дело", члены съемочной группы которой сейчас снимают репортаж об Анне Манцуровой (она же Яна Кирьянова), в 8 часов вечера, в парке Царицыно открылась вся правда об этом действительно страшном деле.
Субретка - это миниатюрная женщина, Ирина Кирьянова. Женщина из небогатой семьи, женщина с больным сердцем и подозрением на рак, женщина, которая родила девочку от второго мужа, который сразу после рождения Яны бросил и ребенка, и жену. Женщина с братом, которому сильно нравилась комнатка Яны, поэтому он решил избавиться от ребенка, продав его другим людям. С братом, который сейчас является миллионером, имеет несколько квартир, и палец об палец не ударил, чтобы помочь сестре.
Госпожа - это Людмила Манцурова, богемная персона, из тех, что читает Правдину, Оша, увлекается "светлыми мыслями", и все в мире подчиняет одному слову: "Хочу". Моя мама уже писала немного об этой Людмиле, вот ссылка на ее пост.
http://mgu68.livejournal.com/12891.html
А теперь я расскажу о том, что происходило вчера, и много-много лет тому назад...
... Саша Кирьянов в тот день находился дома вместе со своей младшей сестренкой Яной, девочкой 3 лет от роду. Саше на тот момент исполнилось 12, и вчера перед камерами телевизионщиков, обнимая сестру, которую все считали мертвой, он сказал, что тот день не забудет никогда.
В дверь не звонили, в дверь не стучали, двери просто начали взламывать. Матери дома не было, она ушла на работу, и дети в доме были одни. Саша попытался позвонить по телефону, но руки дрожали. Он заплакал, заплакала и Яна.
В квартиру ворвались две сурового вида женщины, пристав и два милиционера. Начали обыскивать квартиру, вытаскивая все, что принадлежало Яне. Саша что-то сообразил, и закрыл ребенка руками. Женщина оттолкнула его, схватила девочку за плечи и потащила к двери. Обыск закончился, из дома взяли все фотоальбомы с фотографиями девочки, свидетельство о рождении и другие документы. Саша рассказывает, что он рванулся вслед за сестрой, но перед ним закрыли дверь, прищемив ему пальцы. От боли он разжал руку, и Яну утащили вниз...
Придя домой, мать тотчас начала обзванивать все инстанции, и нашла ребенка в одном из детских домов. Они поехали туда, и увидели девочку в пустой комнате. От комнаты их огораживало стекло; Яна узнала маму и рванулась к ней, узнала и брата, начала плакать и что-то кричать, но ничего не было слышно.
Так продолжалось некоторое время. Мать и брат приходили к дочери, их никто не пускал. Против матери было возбуждено дело, брат Ирины обвинял ее в том, что она выпивает, и не может обеспечить должный уход за своими детьми. И Анне (Яне) всегда говорили, что ее мать - пьяница. На самом деле это было не так. Она просто была Субреткой, из тех, чье мнение никто не спрашивает. Из тех, кто никогда не накопит денег на адвоката, и не вернет себе своего ребенка.
Ирину лишили родительских прав, и практически сразу же из детского дома исчезла Яна. Ирине и Саше сказали, что девочка умерла (у нее был врожденный порок сердца, о котором я уже писала. Как оказалось, это наследственное заболевание).
Никто не сказал матери, где похоронена дочь. Никто не дал ей возможности посмотреть на свидетельство о смерти. И по решению суда она была лишена материнских прав. Какие материнские права ей были нужны, когда твоего ребенка больше нет на свете?
Через некоторое время Ирина снова вышла замуж. Мама и сын нашли у себя некоторые старые фотографии Яны. Мама не могла на них смотреть, поэтому спрятала фотоальбомы. А Саша каждый день твердил ей, что Яна - жива. Яна - жива, слышишь, мама, она жива, я знаю!
Саша взял некоторые из фотографий, и расклеил их по стенам своей комнаты, на многих написав фломастером: "Сестренка, вернись", "Сестренка, я знаю, ты жива", "Яна, я скучаю". Однажды, вернувшись из школы, Саша не обнаружил привычной картины: все фотографии были сняты, порваны и выброшены в мусор третьим мужем Ирины.
- Мне надоело жить среди теней твоей мертвой дочери, - сказал он, и тема Яны в доме была закрыта.
Мама позже обнаружила несколько случайно уцелевших фотографий дочери, и спрятала их очень глубоко, чтобы хоть лица не забывать...
В это самое время Яна была незаконно удочерена Людмилой и Львом Манцуровыми. Ее удочерили еще тогда, когда по закону Ирина Кирьянова имела все законные права на ребенка - она была ее матерью. Права называться матерью она лишилась уже тогда, когда Аня вот уже несколько месяцев была оформлена на новых родителей.
Людмила всегда была богемного вида дамочка, которая отжигала на дискотеках, "лучше всех" танцевала твист, постоянно говорила свое "Хочу". Лев был хозяйственником, влюбленным по уши в свою жену, и готовый ради нее на все. Муж Насти, дочери Людмилы от первого брака, предложил Льву неплохую должность - бухгалтер при посольстве России на острове Маврикий. А послами там были мамины друзья, от которых мы позже об Анне и узнали.
Так Людмила, Лев и Яна оказались на острове, где у девочки из бедной семьи началась богатая жизнь, и где она была названа так же, как и Яна, но наоборот - Аня.
Когда мы с мамой разговаривали с Аней, нам показалось странным, что девочка почти не помнит свою прошлую жизнь. Она помнит, что кто-то пел ей песни, когда она засыпала. Помнит какую-то другую, бедно обставленную комнату, какие-то другие обрывки... но ее полноценные воспоминания начинаются именно с острова Маврикий, где уже 4-х летнего ребенка начали заставлять стирать свои вещи, учить Москвоведение и биографию Петра Первого, и полностью ухаживать за собой.
Между тем Саша Кирьянов рос, и не оставлял надежды найти свою сестру. Он искал ее в толпе, в школе, на вокзалах. Когда у него появился доступ в интернет, он начал искать сестру там. Он обзванивал всех Ян Кирьяновых, которые ему попадались, как Амели Пуллен искала мальчика Бредото, который оставил в ее квартире коробочку с детскими воспоминаниями. Амели не знала, что искать надо не Бредото, а БреТодо. Саша не знал, что искать надо не Яну, а Аню.
Мать перестала верить в то, что дочь найдется. Она даже поверила в то, что она умерла. И верила до 14 июля 2010 года, пока не подбежала к сыну, и не сказала: "Саша, ищи ее. Ей сейчас плохо и одиноко, она зовет меня. Ищи ее".
В эти самые моменты корреспонденты телеканала REN-TV искали Сашу Кирьянова, органы опеки угрожали нам приехать домой и забрать Аню в приют, а Лев Манцуров ждал на даче своего дня рождения. Как потом сказали, собралось много народу, все было шумно и весело. Как и всегда.
Ольга, корреспондентка телеканала, нашла Сашу сразу, через одну из социальных сетей. Сказала, что узнала его моментально, и хотя там полно было Александров Кирьяновых, она написала именно ему - у них глаза одинаковые!
Это произошло 18 июля 2010 года.
19 июля Саша ответил, выйдя в сеть. 19 же числа он позвонил маме, которая была на даче, и сказал (цитирую дословно его слова):
- Мам, приезжай как можно скорее в Царицыно. Наша Яночка нашлась...
19 июля, вчера вечером, состоялась встреча Ирины, Саши, и их "мертвой" дочери. Что было дальше, описывать не буду, но корреспондентка Рен-ТВ поставила в своем контакте статус: "Так трогательно", тарелка Ани с блинами, которые она заказала, была мокрой от слез, у мамы дрожали руки, а вернувшись к нам домой, Аня до 4 утра разговаривала с мамой, и первое, что сказала: "А можно ты будешь снова звать меня дочкой"?
Утром, спасибо Дельфину, нам позвонил Леонид Рошаль, который назначил встречу в своем фонде помощи детям.
А теперь от трогательной части перейду к новостям.
- Настя, дочь Людмилы, прекрасно понимая, что у нас сейчас осадное положение, предложила забрать Аню к себе в Перу, где живут сейчас она, ее муж, и их трое детей: Андрей, Тёмка и дочка Ася. Настя хотела уломать родителей, но позвонив им, и сказав о своей идее, услышала в ответ рев Льва: "Не смей даже думать об этом. Не смей выносить сор из избы. Нас уже достали журналисты ничего, скоро они вас окончательно достанут. Мы хотим проучить ее, не мешай нам. Тема закрыта".
Настя взяла два дня тайм-аута, потому что сейчас стоит перед выбором: либо она идет в конфронтацию с теми, кому никогда не перечила, либо забывает об Анне. Муж Насти твердо сказал: "Я готов помогать девочке до конца, и я обеспечу ее жилплощадью в Москве".
Настя и ее муж уже купили для Ани кровать, и выделили комнату. Есть два варианта: либо родители соглашаются добровольно, и тогда Аню забирают в Перу. Либо родители не соглашаются, и тогда мы ждем до ее 18-ти лет (31 марта 2011 года), делаем паспорт, и она летит в Перу, как самостоятельное лицо, уже без разрешения родителей.
- Нам нужны 120 000 на адвоката, и деньги на диагностику ее сердца. Потому что ждать 18 лет в приюте, где ей окончательно доломают ее и без того нервное состояние, совершенно не хочется. К тому же в приюте, в отличие от нашего дома, у нее не будет возможности подготавливаться к осенним экзаменам, так как ее сразу отправят в трудовой лагерь где-то у Черта на Куличках. Нам нужно завершить процесс. Опека предлагает бесплатного адвоката, который по умолчанию все решит в пользу родителей, да и посмотрели мы на этого адвоаката...кхм.
Нам нужно добиться, чтобы опекуном Ани стала мама.
Более того - когда в прошлый раз мы приехали в суд, чтобы оставить заявление с просьбой отложить дело, в секретариате не приняли меня и маму.
Если у вас есть идеи, где заработать деньги - буду рада. Также буду рада, если у вас есть лишняя летняя одежда 42 размера.
- По закону Аня не имеет права встречаться с матерью, которая были лишена родительских прав. По закону же ее мать не имеет права быть опекуном, брат - тоже. К тому же, настоящая семья Ани - нищая. Саша, Анин брат, работает в депо метро, получает 15 000, и на эти деньги кормит себя, свою жену и мать.
- Программа, в которой будет сюжет об Анне, называется, как я уже говорила, "Громкое дело". Идет каждый день по будням в 20:00 на канале РЕН-ТВ. Сюжет еще не завершен; 24 числа будут снимать здание суда, и попробуют "поймать" родителей, которые всячески скрываются от камер.
- Сюжет об Анне также хочет снять программа "Вести-Москва".
Получилось длинно, получилось даже немного слезливо, но иначе я просто не могла. Я не понимаю и никогда не пойму тех, кто говорит, что "такого не бывает". Эти люди просто слепы, или боятся открыть глаза. В жизни бывает все, даже сюжеты мексиканских сериалов. Осталось лишь дождаться заветного слова FIN, и чтобы он обязательно был счастливый!