Техникум: новый коллектив
продолжение
http://desoxiribon.livejournal.com/200992.html - предыдущая часть
Что ж, пришло время знакомиться с коллективом, с местом, а также разбираться в деталях будущих преподавательских задач. В целом, все, вроде бы, было понятно, но меня не оставляло ощущение какого-то подвешенного состояния. Общалась я только со Светланой Валерьевной, но она всегда пребывала в каком-то странном фотоновом состоянии, когда трудно было определить ее истинное положение в пространстве и времени. Она вечно порхала по делам и всегда выныривала как будто из ниоткуда, тут же извиняясь за задержки. Когда мы шли с ней по коридорам Техникума, она раскладывала мне скороговоркой мои же задачи, и одновременно умудрялась при этом кидать фразы поручений и вопросов своим коллегам, встречавшихся нам на ходу. Еще она имела привычку цепко хватать меня словом и привязывать к какой-нибудь будущей ситуации, и затем снова отвлекаться на кого-то другого, оставляя меня в режиме нервозного ожидания. Это все вызывало у меня чувство незавершенной определенности и вселяло какую-то непонятного свойства тоску. Я была словно пушистый щенок, которого никак не могли пристроить. Окончательно зарывшись в своей суете и текущих задачах, Светлана Валерьевна догадалась подключить ко мне второго зама - Ирину Аркадьевну. Мне было сказано по всем вопросам обращаться к ней, в случае если Светлана Валерьевна снова исчезнет.
Ирина Аркадьевна по темпераменту была зеркальной противоположностью Светланы Валерьевны, но объединяло их общее дело; обе выполняли схожие задачи, обе были похожи в своей умности, эффективности и учительской элегантности. Каждая была продолжением другой. В отличие от маленькой и округлой Светланы Валерьевны Ирина Аркадьевна была высокой и очень стройной женщиной. Такой стройной, что, казалось, вся ее структура плавно вытягивалась по вертикали; даже черные волосы были длинными и гладкими и аккуратно ложились на плоские прямые плечи. Черты лица были мелкими и на первый взгляд не яркими, но если долго на нее смотреть, женщина эта начинала казаться приятной, а то и красивой. Скромное впечатление от нее создавалось из-за небогатой мимики и тихого, неуверенного голоса. Хотя, нет, он был всего лишь тихим; неуверенным он казался от того, что она имела привычку притормаживать между слов, будто она сомневалась в том, о чем намеревалась сказать через мгновение. Это была всего лишь странная манера ее речи. Также, у нее, как и у Светланы Валерьевны, был «учительский» стиль в одежде; жакеты, блузки и брючные костюмы, но все это было приглушенных тонов, сложных оттенков и фактур. В дальнейшем мне было приятнее взаимодействовать именно с Ириной Аркадьевной, так как ее флегматичная уравновешенность давала мне спокойствие, а ее несколько застенчивые интонации, так странно гармонировавшие с ее зрелой и серьезно-красивой внешностью, вселяли дополнительную уверенность. И вообще, за ней было интересно наблюдать; я отмечала про себя, что женщина эта была не так проста, как казалось вначале, и она обладала острым умом и профессиональной грамотностью, была компетентна во многих вопросах, а также у нее были отменный вкус и чувство стиля (а это явный признак высокого интеллекта), выражавшиеся в незаметных, но емких деталях, вроде какой-нибудь крохотной изысканной брошки на лацкане или хитрой застежки на блузе. Бывало, фантазия моя и вовсе начинала шалить во время скучных разбирательств текущих вопросов. К примеру, я представляла ее застенчивой угловатой школьницей, непременно отличницей, которая не верила в свою будущую красоту. Страх оказаться «двоечницей» постепенно превращал ее в изысканную деловую даму. Этому директору Техникума, думала я, несказанно повезло, что его окружают такие инициативные и умные красавицы как Ирина Аркадьевна и Светлана Валерьевна.
Что ж, мои главные контакты были налажены. Теперь надо было познакомиться с местом, где мне предполагалось работать. Была назначена ознакомительная экскурсия по Техникуму. Елена Прекрасная тоже изъявила желание осмотреть со мной сокровища этого образовательного заведения.
Светлана Валерьевна суетливо водила нас по коридорам и этажам, махала наманикюренной ручкой в сторону дверей кабинетов и повторяла: «А тут у нас…», «А здесь у нас…». Наконец, мы пришли на этаж с рабочими цехами, где находилось все техническое оборудование. Собственно, меня интересовало именно это: на чем я с девочками буду воплощать коллекции в жизнь.
Промотавшись по мастерским, я поняла, что нахожусь в некоторой растерянности. Я не ожидала увидеть ТАКОЕ. Как выяснилось, Елена Прекрасная тоже была под впечатлением, как и я. «Вам не кажется, что редкий завод в Новосибирске может похвастаться такой техникой?» - аккуратно шепнула я ей на ухо, пока кто-то из ответственных за цех гордо демонстрировал нам чудеса техники. Елена Прекрасная утвердительно кивнула: «Оля, и это все - стоит. Понимаешь?!»
Действительно, оборудование было что надо. Каких только машин тут не было! Во-первых, один цех был оснащен современными японскими промышленными швейными машинами.. Это вам не «Санстар» какой-нибудь, или «Джуки». Были также машины для отдельных операций, вроде полной обработки карманов на пиджаках, с лазерной наметкой. Я еще было подумала, на хрена им такая? Я такие видела только в «Синаре», где идет полный автоматизированный цикл операций по пошиву пиджака. Стоят такие машинки не дешево, ох, не дешево… Были еще промышленные машины по пришиванию пуговиц. Машина, которая делает шов «мережка» (зачем?). Машина, выполняющая профессиональный джинсовый шов (зачем?). Еще какие-то узкоспециализированные машины стояли и копили на себе пыль, так как ими пользовались крайне редко.
В другом цехе были и вовсе диковинки, вроде лазерного плоттера по ткани. Была машина, которая выжигает узоры на ткани. Была вышивальная машина. Машина для фильцевания! Это которая забивает в ткань пряди шерсти, создавая тем самым узоры и орнаменты. Я уже молчу о всяких прибамбасах, которые обрабатывают различную фурнитуру. В какой-то момент я заметила, что перестала стесняться, и уже мало слушаю, что там вещает очередной «хранитель» цеха. Я погрузилась в собственные фантазии, стала представлять, чтобы я сделала вот на этой машине, или вот на этой…. «А у вас есть образцы?» - спросила я. «Конечно!» - гордо ответил нам «хранитель», блондинистая пышногрудая дама, и вытащила из закромов маленькие лоскутки тряпок. Мы с Еленой Прекрасной синхронно уткнулись носом в исследование образцов. На них были выжжены, вырезаны и забиты шерстью какие-то примитивные узоры, вроде цветочков, которые обычно рисуют дети в детском саду. Такие: с кружочком посередине, от которого отходят полукруглые лепесточки. «Боже мой, неужели нельзя было что-то поинтереснее сделать? Неужели нельзя было поэкспериментировать?» - размышляла я. «Скажите, а студенческие работы есть, где применялась эта техника?»- это я уже вслух спросила. Оказалось, что нет. Оказалось, что оборудование это - под особым контролем, и лишний раз студентам не разрешалось подходить к машинам, так как они были очень дорогими, и если что-то там вдруг сломается, то чинить будет сложно… «Ммммда», - буркнула под нос Елена Прекрасная. Я ее прекрасно понимала.
«И вот ты понимаешь, Оля?!», - патетически восклицала она уже после нашего обхода, сидя в своем голубом джипе. - «Понакупали себе машин - сиди да делай! Нет же, никому не дают, боятся! Правильно я говорю; оборудование-то новое приобрели, а мозги - все те же остались!».
К слову о мозгах. То есть об интеллектуальном ресурсе Техникума. Коллектив представлял собой сообщество женщин неопределенного возраста. Ясно было, что многие их них пришли сюда давно и неплохо так закрепились на бюджетных местах. В их обязанности входило не столько продвижение молодого поколения в профессиональных устремлениях, сколько выполнять все бюрократические нормы министерства образования, а также гонять всех нерадивых студентов, покрикивать на них, пугать отчислением и прочим. Все здесь было налажено и неплохо существовало до меня, каждый находил свое место. Светлана Валерьевна еще пыталась взывать коллектив к какими-то амбициозными задачами, стремилась всех этих женщин растормошить на очередное творческое сподвижение; те же, в свою очередь, умело строили инициативную мину, но, как только руководство исчезало из виду, благополучно усаживалось допивать чай в учительской. Сама Светлана Валерьевна не раз деликатненько намекала на костность и неповоротливость преподавательского состава, льстиво подчеркивая тем самым еще раз нашу с Еленой Геннадьевной взрывную роль.
Был также обход по цехам с целью знакомства с мастерами. Это было забавно, надо сказать. Я плелась скромно за спиной Светланы Валерьевны. Рядом царской походкой шла величавая Елена Геннадьевна. Как только мы приближались к очередной мастерской, ее «хранитель», какая-нибудь преподавательница по технологии, заискивающе, еще издалека, приветствовала сначала зама, а потом, еще более заискивающе, здоровалась с Еленой Прекрасной. Это все было понятно; Елена Геннадьевна уже имела опыт работы с мастерами, и все они знали, что та на короткой ноге с начальством, потому и проявляли к ней открытое уважение. Но вот когда взгляд устремлялся на меня, то я четко читала в нем: «А это что еще такое?». «Знакомьтесь, это наш новый преподаватель - Ольга Игоревна. Она у нас будет вести конструирование, и будет руководить дизайн-бюро». Улыбочка на лице мастера плыла вверх, но настороженность в глазах не уходила, ничуть. Ох, как мне было приятно это наблюдать! Еще бы, это маленькое молодое недоразумение - и новый препод? Да еще и коллекции на конкурс будет вести?! Хыхы…. Особенно отличилась одна тетенька, которая особо звонко орала на весь коридор, гоняя своих студенток. Мы подошли к ней втроем. Светлана Валерьевна по своему обыкновению, прежде, чем познакомить ее со мной, задала ей короткий вопрос об их общей какой-то профессиональной проблеме. Та стала отвечать. Потом следом зам в разговоре зацепила такую тему, касающуюся непосредственно меня, но та тетка этого не поняла. Я все это время стояла рядом; и именно в этот момент я тихонько что-то подсказала заму одним словом, вскользь, касательно последней темы- это было уместно. Тетка та так на меня глянула, что я чуть не прыснула от смеха. Видимо, она не сообразила, что я - новый учитель, и посчитала меня студенткой, обнаглевшей настолько, что стоит тут, понимаешь, и вмешиваться в разговоры преподавателей. Она выразила на лице высокомерное презрение, и затем демонстративно отвернулась от меня, закрыв спиной Светлану Валерьевну. Вот те финт! Та смутилась, слегка тронула тетку за плечо с намерением отодвинуть в сторону, и кошачьими интонациями пояснила, что вот, мол, забыла вам представить, это наш новый преподаватель…Тетенька во второй раз обрызгала меня незабываемым взглядом. Это было забавно, да… И все же я до сих пор не могла свыкнуться с фактом существования такой примитивной коммуникации.
В общем, было ясно, что мне придется столкнуться с непониманием в новом коллективе. Я не боялась этого. Я чувствовала поддержку в том плане, что понимала, как я нужна Техникуму. По крайней мере на определенный период времени. Светлана Валерьевна и Ирина Аркадьевна всячески это подчеркивали. Я понимала, что пока я не выпущу со студентами конкурсные коллекции, со мной будут ласковы и приветливы, а, значит, и тетеньки эти все будут со мной снисходительны. Большего мне и не надо было. Лишь бы только не пакостили и не мешали работать, это самое главное.
Вообще, надо сказать, что пока я не начала знакомиться с конкретными людьми из коллектива, внутри меня сохранялась нервозность. Как будто не за что было зацепиться, не от чего было оттолкнуться, хотя бы понять, что да как. Но как только я стала наблюдать своих будущих коллег, страх уходил в том плане, что я чувствовала какое-то превосходство над ними, и в то же время я понимала, что эти тетки в самовязанных шалях свое не упустят, так как систему знают куда лучше меня, и при желании свинтят меня на раз.
продолжение следует
http://desoxiribon.livejournal.com/200992.html - предыдущая часть
Что ж, пришло время знакомиться с коллективом, с местом, а также разбираться в деталях будущих преподавательских задач. В целом, все, вроде бы, было понятно, но меня не оставляло ощущение какого-то подвешенного состояния. Общалась я только со Светланой Валерьевной, но она всегда пребывала в каком-то странном фотоновом состоянии, когда трудно было определить ее истинное положение в пространстве и времени. Она вечно порхала по делам и всегда выныривала как будто из ниоткуда, тут же извиняясь за задержки. Когда мы шли с ней по коридорам Техникума, она раскладывала мне скороговоркой мои же задачи, и одновременно умудрялась при этом кидать фразы поручений и вопросов своим коллегам, встречавшихся нам на ходу. Еще она имела привычку цепко хватать меня словом и привязывать к какой-нибудь будущей ситуации, и затем снова отвлекаться на кого-то другого, оставляя меня в режиме нервозного ожидания. Это все вызывало у меня чувство незавершенной определенности и вселяло какую-то непонятного свойства тоску. Я была словно пушистый щенок, которого никак не могли пристроить. Окончательно зарывшись в своей суете и текущих задачах, Светлана Валерьевна догадалась подключить ко мне второго зама - Ирину Аркадьевну. Мне было сказано по всем вопросам обращаться к ней, в случае если Светлана Валерьевна снова исчезнет.
Ирина Аркадьевна по темпераменту была зеркальной противоположностью Светланы Валерьевны, но объединяло их общее дело; обе выполняли схожие задачи, обе были похожи в своей умности, эффективности и учительской элегантности. Каждая была продолжением другой. В отличие от маленькой и округлой Светланы Валерьевны Ирина Аркадьевна была высокой и очень стройной женщиной. Такой стройной, что, казалось, вся ее структура плавно вытягивалась по вертикали; даже черные волосы были длинными и гладкими и аккуратно ложились на плоские прямые плечи. Черты лица были мелкими и на первый взгляд не яркими, но если долго на нее смотреть, женщина эта начинала казаться приятной, а то и красивой. Скромное впечатление от нее создавалось из-за небогатой мимики и тихого, неуверенного голоса. Хотя, нет, он был всего лишь тихим; неуверенным он казался от того, что она имела привычку притормаживать между слов, будто она сомневалась в том, о чем намеревалась сказать через мгновение. Это была всего лишь странная манера ее речи. Также, у нее, как и у Светланы Валерьевны, был «учительский» стиль в одежде; жакеты, блузки и брючные костюмы, но все это было приглушенных тонов, сложных оттенков и фактур. В дальнейшем мне было приятнее взаимодействовать именно с Ириной Аркадьевной, так как ее флегматичная уравновешенность давала мне спокойствие, а ее несколько застенчивые интонации, так странно гармонировавшие с ее зрелой и серьезно-красивой внешностью, вселяли дополнительную уверенность. И вообще, за ней было интересно наблюдать; я отмечала про себя, что женщина эта была не так проста, как казалось вначале, и она обладала острым умом и профессиональной грамотностью, была компетентна во многих вопросах, а также у нее были отменный вкус и чувство стиля (а это явный признак высокого интеллекта), выражавшиеся в незаметных, но емких деталях, вроде какой-нибудь крохотной изысканной брошки на лацкане или хитрой застежки на блузе. Бывало, фантазия моя и вовсе начинала шалить во время скучных разбирательств текущих вопросов. К примеру, я представляла ее застенчивой угловатой школьницей, непременно отличницей, которая не верила в свою будущую красоту. Страх оказаться «двоечницей» постепенно превращал ее в изысканную деловую даму. Этому директору Техникума, думала я, несказанно повезло, что его окружают такие инициативные и умные красавицы как Ирина Аркадьевна и Светлана Валерьевна.
Что ж, мои главные контакты были налажены. Теперь надо было познакомиться с местом, где мне предполагалось работать. Была назначена ознакомительная экскурсия по Техникуму. Елена Прекрасная тоже изъявила желание осмотреть со мной сокровища этого образовательного заведения.
Светлана Валерьевна суетливо водила нас по коридорам и этажам, махала наманикюренной ручкой в сторону дверей кабинетов и повторяла: «А тут у нас…», «А здесь у нас…». Наконец, мы пришли на этаж с рабочими цехами, где находилось все техническое оборудование. Собственно, меня интересовало именно это: на чем я с девочками буду воплощать коллекции в жизнь.
Промотавшись по мастерским, я поняла, что нахожусь в некоторой растерянности. Я не ожидала увидеть ТАКОЕ. Как выяснилось, Елена Прекрасная тоже была под впечатлением, как и я. «Вам не кажется, что редкий завод в Новосибирске может похвастаться такой техникой?» - аккуратно шепнула я ей на ухо, пока кто-то из ответственных за цех гордо демонстрировал нам чудеса техники. Елена Прекрасная утвердительно кивнула: «Оля, и это все - стоит. Понимаешь?!»
Действительно, оборудование было что надо. Каких только машин тут не было! Во-первых, один цех был оснащен современными японскими промышленными швейными машинами.. Это вам не «Санстар» какой-нибудь, или «Джуки». Были также машины для отдельных операций, вроде полной обработки карманов на пиджаках, с лазерной наметкой. Я еще было подумала, на хрена им такая? Я такие видела только в «Синаре», где идет полный автоматизированный цикл операций по пошиву пиджака. Стоят такие машинки не дешево, ох, не дешево… Были еще промышленные машины по пришиванию пуговиц. Машина, которая делает шов «мережка» (зачем?). Машина, выполняющая профессиональный джинсовый шов (зачем?). Еще какие-то узкоспециализированные машины стояли и копили на себе пыль, так как ими пользовались крайне редко.
В другом цехе были и вовсе диковинки, вроде лазерного плоттера по ткани. Была машина, которая выжигает узоры на ткани. Была вышивальная машина. Машина для фильцевания! Это которая забивает в ткань пряди шерсти, создавая тем самым узоры и орнаменты. Я уже молчу о всяких прибамбасах, которые обрабатывают различную фурнитуру. В какой-то момент я заметила, что перестала стесняться, и уже мало слушаю, что там вещает очередной «хранитель» цеха. Я погрузилась в собственные фантазии, стала представлять, чтобы я сделала вот на этой машине, или вот на этой…. «А у вас есть образцы?» - спросила я. «Конечно!» - гордо ответил нам «хранитель», блондинистая пышногрудая дама, и вытащила из закромов маленькие лоскутки тряпок. Мы с Еленой Прекрасной синхронно уткнулись носом в исследование образцов. На них были выжжены, вырезаны и забиты шерстью какие-то примитивные узоры, вроде цветочков, которые обычно рисуют дети в детском саду. Такие: с кружочком посередине, от которого отходят полукруглые лепесточки. «Боже мой, неужели нельзя было что-то поинтереснее сделать? Неужели нельзя было поэкспериментировать?» - размышляла я. «Скажите, а студенческие работы есть, где применялась эта техника?»- это я уже вслух спросила. Оказалось, что нет. Оказалось, что оборудование это - под особым контролем, и лишний раз студентам не разрешалось подходить к машинам, так как они были очень дорогими, и если что-то там вдруг сломается, то чинить будет сложно… «Ммммда», - буркнула под нос Елена Прекрасная. Я ее прекрасно понимала.
«И вот ты понимаешь, Оля?!», - патетически восклицала она уже после нашего обхода, сидя в своем голубом джипе. - «Понакупали себе машин - сиди да делай! Нет же, никому не дают, боятся! Правильно я говорю; оборудование-то новое приобрели, а мозги - все те же остались!».
К слову о мозгах. То есть об интеллектуальном ресурсе Техникума. Коллектив представлял собой сообщество женщин неопределенного возраста. Ясно было, что многие их них пришли сюда давно и неплохо так закрепились на бюджетных местах. В их обязанности входило не столько продвижение молодого поколения в профессиональных устремлениях, сколько выполнять все бюрократические нормы министерства образования, а также гонять всех нерадивых студентов, покрикивать на них, пугать отчислением и прочим. Все здесь было налажено и неплохо существовало до меня, каждый находил свое место. Светлана Валерьевна еще пыталась взывать коллектив к какими-то амбициозными задачами, стремилась всех этих женщин растормошить на очередное творческое сподвижение; те же, в свою очередь, умело строили инициативную мину, но, как только руководство исчезало из виду, благополучно усаживалось допивать чай в учительской. Сама Светлана Валерьевна не раз деликатненько намекала на костность и неповоротливость преподавательского состава, льстиво подчеркивая тем самым еще раз нашу с Еленой Геннадьевной взрывную роль.
Был также обход по цехам с целью знакомства с мастерами. Это было забавно, надо сказать. Я плелась скромно за спиной Светланы Валерьевны. Рядом царской походкой шла величавая Елена Геннадьевна. Как только мы приближались к очередной мастерской, ее «хранитель», какая-нибудь преподавательница по технологии, заискивающе, еще издалека, приветствовала сначала зама, а потом, еще более заискивающе, здоровалась с Еленой Прекрасной. Это все было понятно; Елена Геннадьевна уже имела опыт работы с мастерами, и все они знали, что та на короткой ноге с начальством, потому и проявляли к ней открытое уважение. Но вот когда взгляд устремлялся на меня, то я четко читала в нем: «А это что еще такое?». «Знакомьтесь, это наш новый преподаватель - Ольга Игоревна. Она у нас будет вести конструирование, и будет руководить дизайн-бюро». Улыбочка на лице мастера плыла вверх, но настороженность в глазах не уходила, ничуть. Ох, как мне было приятно это наблюдать! Еще бы, это маленькое молодое недоразумение - и новый препод? Да еще и коллекции на конкурс будет вести?! Хыхы…. Особенно отличилась одна тетенька, которая особо звонко орала на весь коридор, гоняя своих студенток. Мы подошли к ней втроем. Светлана Валерьевна по своему обыкновению, прежде, чем познакомить ее со мной, задала ей короткий вопрос об их общей какой-то профессиональной проблеме. Та стала отвечать. Потом следом зам в разговоре зацепила такую тему, касающуюся непосредственно меня, но та тетка этого не поняла. Я все это время стояла рядом; и именно в этот момент я тихонько что-то подсказала заму одним словом, вскользь, касательно последней темы- это было уместно. Тетка та так на меня глянула, что я чуть не прыснула от смеха. Видимо, она не сообразила, что я - новый учитель, и посчитала меня студенткой, обнаглевшей настолько, что стоит тут, понимаешь, и вмешиваться в разговоры преподавателей. Она выразила на лице высокомерное презрение, и затем демонстративно отвернулась от меня, закрыв спиной Светлану Валерьевну. Вот те финт! Та смутилась, слегка тронула тетку за плечо с намерением отодвинуть в сторону, и кошачьими интонациями пояснила, что вот, мол, забыла вам представить, это наш новый преподаватель…Тетенька во второй раз обрызгала меня незабываемым взглядом. Это было забавно, да… И все же я до сих пор не могла свыкнуться с фактом существования такой примитивной коммуникации.
В общем, было ясно, что мне придется столкнуться с непониманием в новом коллективе. Я не боялась этого. Я чувствовала поддержку в том плане, что понимала, как я нужна Техникуму. По крайней мере на определенный период времени. Светлана Валерьевна и Ирина Аркадьевна всячески это подчеркивали. Я понимала, что пока я не выпущу со студентами конкурсные коллекции, со мной будут ласковы и приветливы, а, значит, и тетеньки эти все будут со мной снисходительны. Большего мне и не надо было. Лишь бы только не пакостили и не мешали работать, это самое главное.
Вообще, надо сказать, что пока я не начала знакомиться с конкретными людьми из коллектива, внутри меня сохранялась нервозность. Как будто не за что было зацепиться, не от чего было оттолкнуться, хотя бы понять, что да как. Но как только я стала наблюдать своих будущих коллег, страх уходил в том плане, что я чувствовала какое-то превосходство над ними, и в то же время я понимала, что эти тетки в самовязанных шалях свое не упустят, так как систему знают куда лучше меня, и при желании свинтят меня на раз.
продолжение следует