Мой любимый святой
Я вообще люблю именно тех святых, в которых через позолоту житий можно увидеть людей. То есть от них остались человеческие документы: письма и дневники.
Немного из равноапостольного Николая Японского, чья память сегодня:
С отцом Иоилем был какой-то подрядчик; тот - в негодовании на освящение памятника: “Вон “трухмальные” ворота Филарет не пошел освещать-де”. Что за многознаменательное явление. Это - взрыв народного религиозного чувства и негодование на духовенство, что он собирается (по напечатанной программе) выйти - освятить и прочее! Митрополиту делают поправку. Вот что значит Москва! Благочестие тут так крепко, и как чуток народ ко всему, что может компрометировать Церковь. А дело - не шуточное. Уже Генерал-Губернатор и Обер-Полицмейстер были у Митрополита сказать ему, что народ волнуется и не делает процессии: “Что-де нас идолопоклонству хотят учить! Идола освящать!”; или: “Церкви и молиться за него” (Пушкина) “не должно; он - самоубийца, дал себя та к легкомысленно убить”; “Пусть на него хоть бриллиантовый венок вешают, да не освящают идола, а то вон и теперь неверы смеются: “И Пушкин будет чудеса творить - его освящают, как мощи””. “Что у нас за архиереи!” (вслух в церкви Страстного монастыря). Вот-те и народный поэт!
Запись в дневнике 4.6.1880
И вот попал-то на сцену! Давно уже со мной никто так не говорил. Митрополит Макарий так раскричался на меня. Ну и мелочен же он! Правда, должно быть, что, кто повыше, перед теми угодничал до невероятности.
Запись в дневнике 5.7.1880
Митрополит сел в шестерку лошадей. Что за прелесть митрополичий цуг в шесть лошадей! И как это пристало Москве! Все, кто встречались, снимали шапки. Прямо видно, что Митрополит едет. Недаром москвичи требуют этого, и когда Макарий стал было ездить на четверке, оскорбились.
Запись в дневнике 8.5.1880
Кстати, св. Николай ел мясное - ветчину. см. Запись в дневнике 23.2.1880.
Вечером скучно было и хотелось курить, а, между тем, бросил с воскресенья - более чем двадцатилетнюю привычку не легко бросить. Запись в дневнике 1.4.1880 (После епископской хиротонии).
Волю же Божью узнать легко по следующему признаку: если после молитвы, после серьезных размышлений Вы не чувствуете тяготы, печали, отвращения к делу, а чувствуете себя легко, с улыбкой, с легким сердцем помышляете о предлагаемом Вам деле, то - явный признак, что оно не против воли Божией
(«Я здесь совершенно один русский…». Письма Ревельского епископа Николая (Касаткина) из Японии. СПб., 2002, с. 42).
Петр Ямада, катехизатор в Миядзу, пишет, что и там, как и везде, толкуют в неприязненном смысле о России и ожидаемой войне с нею, но находит, что это не только не вредит, а, напротив, может немало помогать делу проповеди, давая повод говорить о вере.
Запись от 26 октября 1903 года
Православные проповедники могут так начинать свою проповедь: Наше учение не есть Николаево, не есть русское, как клевещут протестанты, а есть истинное Божие учение, которое, пришедши из Иудеи чрез Грецию и Россию к нам, не приняло в себя ни малейшего цвета или вкуса Иудеи, Греции и России, а блещет таким же чистым Божественным светом, каким воссияло из уст Спасителя.
Запись от 17 октября 1903 года
Немного из равноапостольного Николая Японского, чья память сегодня:
С отцом Иоилем был какой-то подрядчик; тот - в негодовании на освящение памятника: “Вон “трухмальные” ворота Филарет не пошел освещать-де”. Что за многознаменательное явление. Это - взрыв народного религиозного чувства и негодование на духовенство, что он собирается (по напечатанной программе) выйти - освятить и прочее! Митрополиту делают поправку. Вот что значит Москва! Благочестие тут так крепко, и как чуток народ ко всему, что может компрометировать Церковь. А дело - не шуточное. Уже Генерал-Губернатор и Обер-Полицмейстер были у Митрополита сказать ему, что народ волнуется и не делает процессии: “Что-де нас идолопоклонству хотят учить! Идола освящать!”; или: “Церкви и молиться за него” (Пушкина) “не должно; он - самоубийца, дал себя та к легкомысленно убить”; “Пусть на него хоть бриллиантовый венок вешают, да не освящают идола, а то вон и теперь неверы смеются: “И Пушкин будет чудеса творить - его освящают, как мощи””. “Что у нас за архиереи!” (вслух в церкви Страстного монастыря). Вот-те и народный поэт!
Запись в дневнике 4.6.1880
И вот попал-то на сцену! Давно уже со мной никто так не говорил. Митрополит Макарий так раскричался на меня. Ну и мелочен же он! Правда, должно быть, что, кто повыше, перед теми угодничал до невероятности.
Запись в дневнике 5.7.1880
Митрополит сел в шестерку лошадей. Что за прелесть митрополичий цуг в шесть лошадей! И как это пристало Москве! Все, кто встречались, снимали шапки. Прямо видно, что Митрополит едет. Недаром москвичи требуют этого, и когда Макарий стал было ездить на четверке, оскорбились.
Запись в дневнике 8.5.1880
Кстати, св. Николай ел мясное - ветчину. см. Запись в дневнике 23.2.1880.
Вечером скучно было и хотелось курить, а, между тем, бросил с воскресенья - более чем двадцатилетнюю привычку не легко бросить. Запись в дневнике 1.4.1880 (После епископской хиротонии).
Волю же Божью узнать легко по следующему признаку: если после молитвы, после серьезных размышлений Вы не чувствуете тяготы, печали, отвращения к делу, а чувствуете себя легко, с улыбкой, с легким сердцем помышляете о предлагаемом Вам деле, то - явный признак, что оно не против воли Божией
(«Я здесь совершенно один русский…». Письма Ревельского епископа Николая (Касаткина) из Японии. СПб., 2002, с. 42).
Петр Ямада, катехизатор в Миядзу, пишет, что и там, как и везде, толкуют в неприязненном смысле о России и ожидаемой войне с нею, но находит, что это не только не вредит, а, напротив, может немало помогать делу проповеди, давая повод говорить о вере.
Запись от 26 октября 1903 года
Православные проповедники могут так начинать свою проповедь: Наше учение не есть Николаево, не есть русское, как клевещут протестанты, а есть истинное Божие учение, которое, пришедши из Иудеи чрез Грецию и Россию к нам, не приняло в себя ни малейшего цвета или вкуса Иудеи, Греции и России, а блещет таким же чистым Божественным светом, каким воссияло из уст Спасителя.
Запись от 17 октября 1903 года