В поисках ужасов

[diak_kuraev]

18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ диаконом АНДРЕЕМ ВЯЧЕСЛАВОВИЧЕМ КУРАЕВЫМ

Русско-турецкие войны, раз за разом начинаемые Россией в 19 веке, оправдывались крайней необходимостью защиты христиан.

Вот типовой плач св. Филарета  Дроздова, митрополита Московского:

«Народ, от котораго святая Русь наследовала святую веру, едва не

Comments

[hazarin46]

В здешней задавленной стороне, - докладывал 1 августа 1875 г. Н. П. Игнатьеву сотрудник русского генерального консульства, - герцеговинское движение не произвело доселе почти никакого определенного впечатления. Простой народ слишком забит и неграмотен, чорбаджии заботятся исключительно о своих личных интересах, особенно теперь, в пору сбора хлебов и сдачи правительством на откуп десятины, а молодежь донельзя запугана направленными на нее с 1867 года систематическими преследованиями за всякое поползновение к свободной мысли». Тем не менее существовавшие на болгарских землях условия для недовольства никуда не исчезли

[hazarin46]

Этими обстоятельствами и решили воспользоваться революционеры, которые действовали с соседних территорий - Сербии и Румынии, пытаясь вовлечь сельское население в борьбу против турок. В Румынии в 1860-1870-е гг. издавался ряд болгарских газет - «Дунавска Зора», «Отечество», «Народность», «Свобода» (позже «Независимость»), «Стара Планина». В 1875 г. к ним добавились и журналы «Новая Болгария» и «Болгарский глас». Все они были направлены на пропаганду идей освободительной борьбы. Один из руководителей революционной эмиграции - Любен Каравелов - следующим образом изложил свое видение перспектив борьбы в беседе с соратником: «Необходимо оживить комитеты, но не для того, чтобы освободить народ от тяжкого ярма, но для того, чтобы подготовить его к революции, которая вызовет русское вмешательство. Представляешь, какой огонь разгорится в Европе, которая едва знает имя болгарина, когда она услышит, что в Турецкой империи на Балканском полуострове сожжены столько-то и столько-то сел и городков, убито столько-то тысяч человек. Если мы сможем