Бомж
Крутится аппарат, выхватывает кадры. Киномеханик - первый парень на деревне. Бескозырка - вырывается непослушный чуб из под военно-морского флота. Женитьба, сын - Тимофей, развод. Бухло.
- Да у меня столько женщин было! - рассказывает дядя Женя отцу на кухне. Выпивают.
- Будешь так себя вести - на порог не пущу! - строжится мама.
Он учит меня играть в шахматы - проигрываю.
Вонючие носки. Страну вдоль и поперек. Стройки века. Новая жена - Маринка - у неё двое сыновей, бухает, и даже в гостях, - ссытся. Разнорабочий, резчик по стеклу, штукатур-маляр, - на все руки мастер.
Крайний Север.
Грузчик на центральном рынке, драка - пырнул кого-то ножом, сам не помнит, - статья за хулиганство. Четыре года. Туберкулез. Квартиры в доме за хореографическим училищем нет, продал пасынок и умер сам от бухла, на рынке с ящиком фруктов в руках. Маринка тоже умерла, дома, от пьянки. Жильё-подвал и вши, а в его квартире, над ним - женщина беременная живет.
- Ну не выгонишь же её?
Помню тот майский день, у нас только-только родился ребенок. Весна в цвету. Из мебели - кровать с панцирной сеткой, ковер и телевизор, детская коляска ещё. Жена не работает - дома с ребенком. Вечером гуляем.
- Что за бомж за нами второй час ходит? - спрашивает меня жена.
Останавливаюсь, жду, пока подойдет, и еле узнаю дядю Женю.
- Привет, Серега, - а сам трясется весь.
Лицо черное, рот - беззубый. Старик совсем. Щетина седая, обмороженные пальцы на руках с узкими черными ногтями, вонь шлейфом.
Заходим в квартиру с коляской, последним - дядя Женя.
- Сразу в ванну, - командую, - бритву можешь мою взять.
Одежду его складываю в пакет и оставляю в ванной. В грязной сумке из-под сахара его пожитки: посуда, какие-то вещи с помойки.
- Нафиг ты его к нам привел? - ворчит жена. - С ума что ли сошёл? Завшивет нам все!
- Дядька мой, как же я его выгоню-то?
Выходит - посвежевший. Кряхтит. Не всю щетину отскоблил - с проплешинами.
- Отпарить надо было.
- С первого раза не отпаришь.
Сидим на кухне, водку по полстакана по три раза хряпнули. Борщем закусываем. Маленький Леха в комнате плачет, слышу, как жена успокаивает.
Дядя Женя закашливается и отхаркивает.
- Как живешь, Серега?
- Нормально, пацан, вот, родился.
Я вспомнил, как он учил меня в детстве играть в шахматы: выставлял слонов по диагонали и ловил на зевках - съедал моих ладей, пока я развивал центр. Расставляем. Быстро проигрывает.
- Сережа, иди ко мне - поговорить надо, - зовёт жена.
В коридоре, шепотом:
- Пусть уходит - помылся, поел, - у нас ребенок! - (в отчаянии). - О чем ты думаешь?
Сажусь снова за стол. Опускаю глаза.
- Ты это… дядь Жень, уходи…
Он ушел. Потом пару раз приезжал к маме в гости дня на два-три. Вонючий-грязный. Мама его отстирывала, кормила и выпроваживала, выговаривая отцу:
- Хватит с меня твоих родственников… а какой парень красивый был!
Он умер в приюте, не дожив до своего 70-тилетия двух недель. Тимка - сын не приехал на похороны, а тётка потом рассказывала, что могила дяди Жени где-то за Мочище, на специально-отведенном месте - кладбище от приюта. Они с отцом туда не смогли поехать - было поздно, темно, и погода - снег с дождем, грязь; хотели съездить потом... а сейчас и не найти уже, потому что крест деревянный поставили - и все.
У Тимки двое внуков.
- Да у меня столько женщин было! - рассказывает дядя Женя отцу на кухне. Выпивают.
- Будешь так себя вести - на порог не пущу! - строжится мама.
Он учит меня играть в шахматы - проигрываю.
Вонючие носки. Страну вдоль и поперек. Стройки века. Новая жена - Маринка - у неё двое сыновей, бухает, и даже в гостях, - ссытся. Разнорабочий, резчик по стеклу, штукатур-маляр, - на все руки мастер.
Крайний Север.
Грузчик на центральном рынке, драка - пырнул кого-то ножом, сам не помнит, - статья за хулиганство. Четыре года. Туберкулез. Квартиры в доме за хореографическим училищем нет, продал пасынок и умер сам от бухла, на рынке с ящиком фруктов в руках. Маринка тоже умерла, дома, от пьянки. Жильё-подвал и вши, а в его квартире, над ним - женщина беременная живет.
- Ну не выгонишь же её?
Помню тот майский день, у нас только-только родился ребенок. Весна в цвету. Из мебели - кровать с панцирной сеткой, ковер и телевизор, детская коляска ещё. Жена не работает - дома с ребенком. Вечером гуляем.
- Что за бомж за нами второй час ходит? - спрашивает меня жена.
Останавливаюсь, жду, пока подойдет, и еле узнаю дядю Женю.
- Привет, Серега, - а сам трясется весь.
Лицо черное, рот - беззубый. Старик совсем. Щетина седая, обмороженные пальцы на руках с узкими черными ногтями, вонь шлейфом.
Заходим в квартиру с коляской, последним - дядя Женя.
- Сразу в ванну, - командую, - бритву можешь мою взять.
Одежду его складываю в пакет и оставляю в ванной. В грязной сумке из-под сахара его пожитки: посуда, какие-то вещи с помойки.
- Нафиг ты его к нам привел? - ворчит жена. - С ума что ли сошёл? Завшивет нам все!
- Дядька мой, как же я его выгоню-то?
Выходит - посвежевший. Кряхтит. Не всю щетину отскоблил - с проплешинами.
- Отпарить надо было.
- С первого раза не отпаришь.
Сидим на кухне, водку по полстакана по три раза хряпнули. Борщем закусываем. Маленький Леха в комнате плачет, слышу, как жена успокаивает.
Дядя Женя закашливается и отхаркивает.
- Как живешь, Серега?
- Нормально, пацан, вот, родился.
Я вспомнил, как он учил меня в детстве играть в шахматы: выставлял слонов по диагонали и ловил на зевках - съедал моих ладей, пока я развивал центр. Расставляем. Быстро проигрывает.
- Сережа, иди ко мне - поговорить надо, - зовёт жена.
В коридоре, шепотом:
- Пусть уходит - помылся, поел, - у нас ребенок! - (в отчаянии). - О чем ты думаешь?
Сажусь снова за стол. Опускаю глаза.
- Ты это… дядь Жень, уходи…
Он ушел. Потом пару раз приезжал к маме в гости дня на два-три. Вонючий-грязный. Мама его отстирывала, кормила и выпроваживала, выговаривая отцу:
- Хватит с меня твоих родственников… а какой парень красивый был!
Он умер в приюте, не дожив до своего 70-тилетия двух недель. Тимка - сын не приехал на похороны, а тётка потом рассказывала, что могила дяди Жени где-то за Мочище, на специально-отведенном месте - кладбище от приюта. Они с отцом туда не смогли поехать - было поздно, темно, и погода - снег с дождем, грязь; хотели съездить потом... а сейчас и не найти уже, потому что крест деревянный поставили - и все.
У Тимки двое внуков.