Куксхавен-Лондон, 5-я серия: вахты
После выхода в море очень быстро входишь в рутину: вахта-сон-еда-общение-вахта и так по кругу. Вахт у нас было, как я уже писал, три, причем постоянной длительности в 4 часа. Таким образом, моя вахта, например, всегда была с 12 до 4-х (что днем, что ночью). Судя по всему, это не слишком распространенный режим: чаще часы вахт определяют так, что последние две вечерние вахты - по два часа (тогда часы получаются скользящими, так, вроде бы, честнее). Видимо, выбрали более простой режим.
Нашу топси звали Катрин, а ее сестра-близнец по-имени Мейке была топси следующей за нами вахты. Топси третей вахты звали Гамба, он тоже был одним из близнецов, и оба они (но в особенности его брат по имени Феде) были офигенно похожи на актера Демьяненко, того, который Шурик из Операции Ы.
Причем не только внешне, но и эдакой дерганой рваной мимикой. Настоящее имя Феде - Федерико Гамбарини, из чего я делаю вывод, что Гамба - сокращение от их общей фамилии, но как его зовут на самом деле - я не знаю. Капитана зовут Харальд, и он фигурой и мимикой напоминает мультипликационного Попая, а лицом - Никиту Михалкова. Все они при этом говорят, естественно, по-немецки, чем создавали у меня постоянное ощущение смещенной реальности.
Далее, в нашей вахте были помощник капитана голландец Арьян (совершенно арехипичный морской волк, с полным штормов прошлым, отложившимся на лице глубокими морщинами), матросы Арне и Тобиас (тот самый парень, который много мне помогал), матросы 2-го класса Тереза и Ева (имя которой Катрин все время произносила как Эффа) и кадеты: Франк и Винсент (отец и сын-подросток), Сабрина (подруга Тобиаса), Хенинг (молодой парень немного хипарской наружности), Тонинг (очень старающийся товарищ в годах, плохо слышащий, а потому повторявший все команды совершенно оглушительным ором), Клаудия (учительница английского, которая, впрочем, первые несколько дней почти не общалась со мной), Марлена (девочка-подросток с совершенно чарующей улыбкой), Экель (женщина среднего возраста с совершенно нечеловеческой энергией), Кики (корабельный врач, и, судя по всему, не то подруга, не то жена Арьяна), еще одна девочка-подросток Сузана, и молодой парень по-имени Аксель. Вроде, всех вспомнил. Продлись путешествие еще несколько дней - я бы их помнил еще и в том порядке, в котором Катрин проводила перекличку перед началом каждой вахты.
Кстати, по поводу смены вахт: это был один из множества мелких ритуалов, которыми наполнена корабельная жизнь. Смена происходила следующим образом: сменяющие выстраивались на юте, вдоль натянутых по центру страховых тросов, по правому борту (штоерборд), сменяемые - по левому (бакборд), затем старшины каждой из вахт производили перекличку, затем происходил, собственно, ритуал смены: старшина сменяемой вахты кричал(а): айн-цвай-драй, а вахта подхватывала: гутен-вахт! (типа, приятно потрудиться), на что старшина сменяющей вахты кричал, опять же айн-цвай-драй, и его вахта отвечала: гуте-руу (приятного отдыха), опять же, как можно громче. После того, как ритуал этот внедрился, топси стали развлекаться тем, что стали вносить в него всякие мелкие и смешные (по немецким стандартам) вариации. В один раз вместо того, чтобы топси кричала раз-два-три, а вахта отвечала, сделали наоборот. В другой раз раз-два-три было крикнуто как положено, но вместо громогласного гутен-вахт каждый из нас подошел к разделительной полосе, нащупал в кромешной темноте руку одного из сменяемых, и пожал ее, учтиво и тихо пожелав приятной вахты. В третий мы перекличку провели заранее, а во время ритуала топси выкрикивала какие-то вымышленные имена, типа Гарри Поттера и Гандальфа. Ну и так далее. В какой-то момент приколы начали повторяться, и я понял, что набор их несколько ограничен.
Еще один ритуал, который я полагал всегерманским, но ареал которого оказался ограничен данным кораблем (по крайней мере, никто из опрошенных ранее с ним не сталкивался) был ритуал чиринга (в смысле, cheering). Выглядело это следующим образом. Допустим, есть некий Никифор Иваныч, которого мы хотим чествовать. Кто-то кричит: "Кричим здоровья Никифор Иваныча!" (или что-то типа того). Далее все 7 раз бьют ладонями по столу либо по коленям, в зависимости от ситуации, потом 7 раз хлопают в ладоши, потом то же самое повторяется три раза, потом один, потом все хором кричат "Никифор Иваныч!", выставив большой палец руки. Далее юбиляр кричит "Данке!", и все хором отвечают "Бите!" Если чествуют неодушевленный предмет (например, корабль), то "данке" за него кричит какой-нибудь доброволец. В определенные моменты плавания (как-то, во время капитанского ужина) этот ритуал повторялся почти подряд много раз. В том числе, один раз и в мою честь. Произошло это вот как: мы все сидели в кают-кампании и пели песни под гитару (точнее, все пели, а я слушал). В какой-то момент парень по-имени Бенедикт, австриец из другой вахты, с которым, впрочем, я много общался, вдруг и говорит: а давайте для Димы какую-нибудь песню исполним. Я взял в руки песенник, полистал его и наткнулся на песню "эвену шалом алейхем". Ну что же, говорю, давайте вот это споем (втайне надеясь, что они вежливо посмеются, и забудут об этом). Ничего подобного: девушка Катрин (не та, что топси, а ее тезка из другой вахты) взяла гитару, и все дружно запели. Мне очень хотелось провалиться сквозь землю, либо хотя бы в трюм. Допев, они исполнили ритуал чествования в мою честь. На следующий вечер кто-то снова захотел спеть эвену шалом. А потом еще раз. Но тут уж я уперся рогом, и слезно попросил их этого не делать, и мы все запели про Сакраменто - в третий раз за тот вечер (песенники там были не очень обширные).
Вахта: чем же мы занимались во время оной? Ну, во-первых, периодически надо было поднимать-опускать паруса, перекидывать косые паруса с галса на галс, и (самое энергоемкое) - брасопка, то есть, изменения угла реи (и паруса укрепленного на ней) относительно ветра. Но это все не очень частро приходилось делать. Далее, каждый час меняется рулевой - это еще четыре человека-часа, плюс все время нужно двое впередсмотрящих - это еще восемь человека-часов,
и все еще остается куча незанятого народа. Топси старались делать так, чтобы мы не шлялись просто так без дела, особенно ночью. Первую ночную вахту, как я уже писал, мы изучали веревки (а их на барке невероятное количество), и что какая из них делает. Скажем, по команде ундифорштенгештаг все должны были знать, что именно делать: форштенгештагнидерхолер травить, а форштенгештагфал - тянуть, при этом форштенгештагшоттен - придерживать, чтобы не зацепились за что-нибудь, ну и где это все найти. Во время второй ночной вахты мы... чистили картошку. Во время третей - учились делать сплайсы (ура, давно хотел научиться!) А где-то на третий день нам сообщили, что капитан получил разрешение на проход под Тауэр бридж в Лондоне - под парусами! Пришвартоваться мы должны были вполтную к эсминцу Белфаст, который сейчас музей, и который расположен аккурат за этим самым мостом, поэтому сразу после прохождения моста мы должны будем быстро-быстро - за минуту - все паруса опустить, чтобы не просвистеть швартовку. Поэтому все оставшиеся ночные вахты мы разучивали свои роли и тренировались поднимать и опускать паруса на время. В частности, я был одним из трех, кому было поручено убирание трех кливеров - одного грот- и сразу за эти двух фок-. Чем-то это напоминало мне подготовку к празднованию Дня Независимости в бытность мою солдатом израильской армии.