Лоэнгрин: Эльза и лебедь
Не без опасения приобретались билеты на четырехчасового «Лоэнгрина» в Новой опере. Четыре часа Вагнера - это не один раз с валькириями на вертолете полетать, но так уж вышло. Однако главная опасность поджидала нас не в течении, а в течение.
Надо заметить, что Вагнер, к которому, вообще-то, была подготовлена, но не эннамората, оказался унылым, но отнюдь не убийственным. «Лоэнгрин», как правильно пишет Вики, действительно полон всякого изюма, такого некрупного и бледноватого, но наковырять можно. Увертюра хорошая, прелюдии отличные, хоры вообще классные, квартеты-квинтеты - блеск, а Here comes the bride недаром приватизировали устроители самых понятных человечеству мероприятий из всех сущих: отличный марш, невеста как новенькая. Невесту зовут Эльзой, а жених у нее - лебедь.
Поставить трехдейственного четырехчасового Вагнера - подвиг, хвала и слава немецким оккупантам, которые это сделали, доверив музыкальную работу местному дирижеру (браво, маэстро). По пению нет каких-то предпочтений, восторгов и вообще отзывов, кроме того что хоры волшебные, но хор - это дело такое, плохих профессиональных хоров, наверное, не бывает. Оркестр же (духовая группа) неожиданно очевидно косанул пару раз, но мало ли, чего не случится.
Нет, вообще-то, поход наш задался! В «Новую оперу» вообще всегда приятно сходить, а уж когда листочки всякие вокруг высовываются и можно идти без расчета на сдаваемую одежду - совсем классно. И понятно, что «Лоэнгрина» тебе стилизуют, ну, как бы, а что вообще можно не стилизовать нынче в опере, тем более, в новой? Египтяне в «Аиде» будут боком ходить, что ли? Это все ожидаешь, и signature черно-оливково-серые цвета костюмов, и условную, но очень эффектную минималистическую (по форме, не по масштабу) сценографию. Так сейчас решается много что, таким был, например, тот « Макбет» в Большом, даром что Верди.
Просто хочется понимать: задача превратить оперу в фарс - это действительно осознанная задача или так само вышло? Нужен, нужен нынче опере оживляж, это понятно, но недаром ведь великие умы указывают нам (как бы странно с физиологической т.з. это ни звучало): мостик между драмой и пародией слишком короток, бойтесь перейти его. Бойтесь, добавлю, упасть в пустоту и расшибиться о ничто. В «Лоэнгрине» in question мы получаем второй уровень стилизации, когда сам главный герой по мысли постановщика -- "человек из будущего". Он (боюсь произнести, но что мне бояться, люди так осознанно поставили спектакль) одет в кошмарную молочного цвета пару родом из семидесятых, белую рубашку со стальным галстуком и обут в лакированные штиблеты, галстук этот он без конца поправляет, ходит партийно-правительственным гоголем и намекает на всю эту бесконечную канитель с «убить дракона».
Бедный юный Вагнер, видевший в этом мутном сыне Парсифаля себя самого, не понятого любимой женщиной (не сумевшей принять его таким, какой он есть [яду мне], и не задавать вопросов), бедный немецкий романтизм, что-то там вычитывавший во всей этой ужасающе пафосной, навороченной, нелогичной и замусоренной мистицизмом истории, приведшей к строительству Нойшванштайна (замка "Новолебедино") и к свернутым мозгам бедного короля Людвига Баварского, все это идет лесом, простым подмосковным березнячком, а за ними бежит в ужасе зритель (не слушатель), который уже не хочет таких намеков. Надоело.
Приличный тенор (заслуженный артист экзотических стран, некогда бывших республиками) пел нам Лоэнгрина, и мне не хочется отмечать его монголоидные черты, но после всего того, что несет нам в новостях Северная Корея, все-таки хочется предложить ему другую роль. Или хотя бы не наряжать как кефирную бутылку, добавляя всему этому пошлости кошмарной постельной сценой с курением и подтекстом "уйду от вас, проклятые варвары, потому что ваша принцесса мне не дает (лишь вопросы задает)". И лебедь у него - бумажный оригами.
То есть, пафос всей постановки, по-видимому, такой: не верьте новым таинственным лидерам из неведомых волшебных краев, не верьте этим прогрессорам из будущего. ОК, не верю. Ваши нынешние лидеры, обманщики, варвары, язычники и колдуны, - конечно, сукины дети, но это ваши сукины дети. You bet. Прогрессор же, прикрываясь красивой символикой и жутким кремовым костюмом, пообещает, да не выполнит, а если и выполнит (расколдует маленького принца), то этот принц (ваш будущий властитель) будет его же корейским клоном. ORLY?! Еще и девушку не удовлетворит (прогрессор). Ц-ц-ц...
Это другой исполнитель
Здорово. Просто чистые «Мертвые души» - положительного героя-то нет, только смех. Право, хочется обнять и утешить Вагнера с Людвигом. Вся эта история -- о том, как одна ленивая вторичная мысль способна испортить огромный труд большого количества профессиональных людей, честно работавших на сцене и желавших постановке добра. Хотелось привлечь внимание, эпатировать? Ыыыыыы...
Увы, вторичные мысли в оперном деле уже давно стали мейнстримом, и по этому стриму строем уплыли прочь настоящие оперные и артурианские лебеди. Уж и хвостов не видно их.
Надо заметить, что Вагнер, к которому, вообще-то, была подготовлена, но не эннамората, оказался унылым, но отнюдь не убийственным. «Лоэнгрин», как правильно пишет Вики, действительно полон всякого изюма, такого некрупного и бледноватого, но наковырять можно. Увертюра хорошая, прелюдии отличные, хоры вообще классные, квартеты-квинтеты - блеск, а Here comes the bride недаром приватизировали устроители самых понятных человечеству мероприятий из всех сущих: отличный марш, невеста как новенькая. Невесту зовут Эльзой, а жених у нее - лебедь.
Поставить трехдейственного четырехчасового Вагнера - подвиг, хвала и слава немецким оккупантам, которые это сделали, доверив музыкальную работу местному дирижеру (браво, маэстро). По пению нет каких-то предпочтений, восторгов и вообще отзывов, кроме того что хоры волшебные, но хор - это дело такое, плохих профессиональных хоров, наверное, не бывает. Оркестр же (духовая группа) неожиданно очевидно косанул пару раз, но мало ли, чего не случится.
Нет, вообще-то, поход наш задался! В «Новую оперу» вообще всегда приятно сходить, а уж когда листочки всякие вокруг высовываются и можно идти без расчета на сдаваемую одежду - совсем классно. И понятно, что «Лоэнгрина» тебе стилизуют, ну, как бы, а что вообще можно не стилизовать нынче в опере, тем более, в новой? Египтяне в «Аиде» будут боком ходить, что ли? Это все ожидаешь, и signature черно-оливково-серые цвета костюмов, и условную, но очень эффектную минималистическую (по форме, не по масштабу) сценографию. Так сейчас решается много что, таким был, например, тот « Макбет» в Большом, даром что Верди.
Просто хочется понимать: задача превратить оперу в фарс - это действительно осознанная задача или так само вышло? Нужен, нужен нынче опере оживляж, это понятно, но недаром ведь великие умы указывают нам (как бы странно с физиологической т.з. это ни звучало): мостик между драмой и пародией слишком короток, бойтесь перейти его. Бойтесь, добавлю, упасть в пустоту и расшибиться о ничто. В «Лоэнгрине» in question мы получаем второй уровень стилизации, когда сам главный герой по мысли постановщика -- "человек из будущего". Он (боюсь произнести, но что мне бояться, люди так осознанно поставили спектакль) одет в кошмарную молочного цвета пару родом из семидесятых, белую рубашку со стальным галстуком и обут в лакированные штиблеты, галстук этот он без конца поправляет, ходит партийно-правительственным гоголем и намекает на всю эту бесконечную канитель с «убить дракона».
Бедный юный Вагнер, видевший в этом мутном сыне Парсифаля себя самого, не понятого любимой женщиной (не сумевшей принять его таким, какой он есть [яду мне], и не задавать вопросов), бедный немецкий романтизм, что-то там вычитывавший во всей этой ужасающе пафосной, навороченной, нелогичной и замусоренной мистицизмом истории, приведшей к строительству Нойшванштайна (замка "Новолебедино") и к свернутым мозгам бедного короля Людвига Баварского, все это идет лесом, простым подмосковным березнячком, а за ними бежит в ужасе зритель (не слушатель), который уже не хочет таких намеков. Надоело.
Приличный тенор (заслуженный артист экзотических стран, некогда бывших республиками) пел нам Лоэнгрина, и мне не хочется отмечать его монголоидные черты, но после всего того, что несет нам в новостях Северная Корея, все-таки хочется предложить ему другую роль. Или хотя бы не наряжать как кефирную бутылку, добавляя всему этому пошлости кошмарной постельной сценой с курением и подтекстом "уйду от вас, проклятые варвары, потому что ваша принцесса мне не дает (лишь вопросы задает)". И лебедь у него - бумажный оригами.
То есть, пафос всей постановки, по-видимому, такой: не верьте новым таинственным лидерам из неведомых волшебных краев, не верьте этим прогрессорам из будущего. ОК, не верю. Ваши нынешние лидеры, обманщики, варвары, язычники и колдуны, - конечно, сукины дети, но это ваши сукины дети. You bet. Прогрессор же, прикрываясь красивой символикой и жутким кремовым костюмом, пообещает, да не выполнит, а если и выполнит (расколдует маленького принца), то этот принц (ваш будущий властитель) будет его же корейским клоном. ORLY?! Еще и девушку не удовлетворит (прогрессор). Ц-ц-ц...
Это другой исполнитель
Здорово. Просто чистые «Мертвые души» - положительного героя-то нет, только смех. Право, хочется обнять и утешить Вагнера с Людвигом. Вся эта история -- о том, как одна ленивая вторичная мысль способна испортить огромный труд большого количества профессиональных людей, честно работавших на сцене и желавших постановке добра. Хотелось привлечь внимание, эпатировать? Ыыыыыы...
Увы, вторичные мысли в оперном деле уже давно стали мейнстримом, и по этому стриму строем уплыли прочь настоящие оперные и артурианские лебеди. Уж и хвостов не видно их.