Глава 52. КУХОННЫЕ БАЙКИ. История тоже не новогодняя, но праздничная.
Экзистенциалисты в Питере.
История эта, случившаяся в начале 60-х годов, была когда-то описана Евгением Рейном в жанре моралитэ, но мне милее куда более цветистый вариант, услышанный от Виктора Кривулина, бывшего, по его утверждению, непосредственным свидетелем этого праздника жизни. В СССР прилетели Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар, и после Москвы направились в Ленинград.
Столп мирового экзистенциализма и борец с буржуазной моралью пожелал непременно встретиться с каким-нибудь писателем из рабочих. Ленинградское литературное начальство, покопавшись в списках Литфонда, нашло молодого литератора, работавшего в заводской многотиражке, который обладал, по мнению компетентных товарищей, двумя несомненными достоинствами: у него только что издали первый сборник рассказов, и он получил от завода большую комнату, стало быть от него можно было ожидать лояльного поведения при встрече с высокими иностранными гостями. И вот у писателя как-то с утра зазвонил телефон. А герой наш, в те дни, получив гонорар, продолжал отмечать успехи, то есть - не просыхал... Поэтому из телефонного разговора он разобрал с трудом только : " Сегодня к вам ... Жан Поль Сартр".
Избранник Литфонда обзвонил приятелей, и к нему съехалась большая компания. Через некоторое время гудёж достиг раблезианских размеров. Герой дня, обращаясь к приятелю - скульптору, говорил: " Вот, Федя, смотри - ты талант, но ты - не гений, и к тебе Жан - Поль Сартр не едет. А ко мне Жан-ПольСартр едет, потому что я - гений!" Приятель задумался, и воскликнул: " Да, ты - гений. С тебя надо сваять маску!".
Сказано - сделано. Живший неподалеку скульптор быстро приволок необходимые материалы , развел гипс и наложил маску , причем, как верный друг, кроме двух свернутых из бумаги трубочек, вставленных в ноздри для дыхания, вставил еще и такую же воронку в рот, и через нее время от времени заливал в героя порцию водки. Разгул продолжался, маска помаленьку подсыхала... Немногие участники, сохранившие способность рефлексии, увидели, как отворилась дверь, вошедшие двое в сером, оценив происходящее, попытались ее немедленно закрыть, но опоздали - в дверях возник импозантный господин с дамой, который огляделся, величественно произнес: "О-о, хэппенинг!", но тут, все-таки, сопровождающие вежливо вытеснили гостей и увезли их дальше по маршруту, вероятно - в Мариинский театр. Так и состоялась историческая встреча двух контркультур.
Занавес закрывается...