НАРОБРАЗ: «КУДА Ж НАМ ПЛЫТЬ?»
«Точка ру» попросила меня оценить инициативы наробраза по реформированию школы.
К сожалению, наша образовательная реформа не может быть оценена. Ни положительно, ни отрицательно - никак.
Потому что она не имеет цели.
ЦЕЛИ И СРЕДСТВА
Любая реформа - это средство. Оно может соответствовать цели, а может не вполне. Если имеется цель, можно обсуждать, в какой мере средство ей соответствует. Можно отвергнуть эти средства и предложить те. Можно даже прийти к выводу, что в данный момент мы не имеем материальных возможностей достичь данной цели и отложить её на потом. Но если цели нет или она не объявлена - тогда можно только фантазировать и праздномыслить. Что и делается под вывеской обсуждения проекта образовательной реформы.
Более того, не только реформа образования, но и само образование - это средство, а не цель. Цель - определённая жизнь страны и людей в ней. Под ту жизнь, как она видится руководителям стран и народов, и подстраивается образование.
Не случайно «смена вех» в образовании и воспитании приходится на смену исторических эпох. Нужно было освободиться от феодальных пут и расчистить дорогу капитализму - появился Руссо с его учением о природном человеке и естественном воспитании. Потребовалось растущей английской индустрии мириады минимально грамотных работников - вот тебе и ланкастерская система взаимного обучения. «После хлеба самое важное для народа - школа» - это изречение Дантона, одного из вождей Великой Французской революции, у нас в школе, помнится, висело в кабинете истории. Революционеры всегда стремились реформировать «под себя» школу, и правильно делали: по-другому просто не получится изменить общество.
После нашей Октябрьской революции немедленно стали разрушать старую школу и строить новую. Об этом каждый читал в детских книжках, написанных современниками тех событий, - «Республика Шкид» Пантелеймонова и Белых, «Кондуит и Швамбрания» Кассиля и множество других. Потом, по приходе к власти Сталина, произошла грандиозная образовательная революция: советская школа стала реконструироваться по образу и подобию царской гимназии. Даже, возможно, смеси гимназии и реального училища. Это соответствовало новой цели - не мировая революция, а великая держава. Военная и индустриальная.
Так вот сегодня мы прежде всех реформ должны внятно ответить на самый главный вопрос: куда мы рулим-выгребаем, к какому берегу путь держим? Иными словами, нужно внятно сформулировать образ результата.
КОЛОНИЯ ИЛИ ВЕЛИКАЯ ДЕРЖАВА?
Только ответить надо без виляния и уклончивости. Выбор такой: мы хотим быть великой державой или колониальной территорией. В принципе, Россия по своим внешним и внутренним качествам предрасположена и к той, и к другой роли. Вообще, и у каждого человека, и у каждого народа есть некая данная свыше, предначертанная стезя, можно сказать, жизненная роль, призвание. При этом предначертанная роль существует в двух вариантах - высоком и низком. Это относится и к человеку, и к народу. Один человек может стать и великим мыслителем, и опустившимся алкоголиком - то и другое заложено в его личности. Другой может стать и смелым бойцом и кровавым убийцей - и это тоже заложено в матрицу его судьбы. Конкретный путь он выбирает сам, в этом проявляется его свобода.
Точно так и у каждого народа своя роль и судьба. Так вот в русском народе есть и потенции великой нации и потенции полуколониального сырьевого придатка Запада. Выбор зависит от самого народа: чем он себя ощущает? Какие ставит перед собой задачи? Вот от этого-то и зависят все реформы.
Если мы хотим быть великой нацией, у нас задачи великой нации. Какие они? Это знает каждый. Территориальная экспансия (для начала полное овладение собственной территорией), боеспособная армия, передовая промышленность на базе развития всех отраслей науки, производительное сельское хозяйство, обеспечивающее народ собственной едой, самобытная культура. Народ, у которого это есть, называется великой нацией. В обиходе немецкой политической мысли 19-го века было выражение «исторический народ», т.е. народ, вписавший свою главу в мировую историческую драму - что-то сродни великой нации.
Так вот если у нас имеются задачи великой нации, нам нужен один тип образования. Если таких задач нет, если мы желаем стать колонией Запада, тогда требуется другой тип. Я так долго и нудно говорю об этих, вроде бы очевидных, вещах, потому что на самом деле они - база, основа. Не определившись с основой, мы всегда будем наталкиваться на нерешённость этих базовых вопросов, и обсуждение вопросов образования будет напоминать разговор глухих.
Увильнуть от решения базового вопроса - нельзя. Нельзя сказать: «Мы-де хотим стать ну не то, чтобы великой нацией, а так, знаете, по возможности. Ну и не колонией, конечно, а чем-то поприличнее». Чаще всего такие увиливания маскируют выбор колониального пути. Но если кто-то искренне думает, что можно совместить то и это - так вот этот гипотетический мыслитель драматически ошибается. Это два радикально разных вектора, это движение в разные стороны. Нельзя вот эдак развиваться-развиваться в качестве колонии Запада, а потом вдруг - р-р-раз! - и доразвиться до свободной, независимой, передовой державы. Так не бывает. Это надо усвоить раз и навсегда.
Так вот от выбора пути зависит и тип образования. Ещё раз: нельзя сказать, что выбор пути влияет. Нет, не влияет, а полностью определяет. Детерминирует, выражаясь наукообразно.
ОБРАЗОВАНИЕ: ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС, ДЛЯ НАШЕЙ ЦЕЛИ
Никакого образования вообще, нет и не бывает в природе. Как нет и образованных людей вообще. Бывают образованные для данного времени и для данной задачи. Барыня, стрекотавшая на трёх языках и легко понимавшая, кто такая «ветреная Геба» и с чего это ей взбрело в голову «кормить Зевесова орла», оказалась необразованной и бесполезной в эпоху индустриализации, а потом вдруг опять образованной, нужной и полезной, когда в 35-м году организовался ин-яз и потребовались барыни-надобитки учить рабфаковцев по-иностранному.
Есть такая любопытная повесть М.Осоргина «Сивцев Вражек». Любопытна она тем, что написана о революции прямо-таки по горячим следам. Так вот там есть такой поучительный для нашей темы эпизод. Начинается Первая Мировая война - и вмиг меняется относительная ценность и престижность разных профессий. До войны тон задавали бойкие журналисты и говорливые присяжные поверенные - они казались самыми главными и ценными. Началась война - и главным, самым «центровым» становится заводской инженер, у которого все эти говоруны, собравшиеся в дворянском салоне, с тревогой спрашивают, можно ли выпустить достаточно оружия и снарядов.
Никакого образования вообще нет, есть образование для данного времени, для данного места и для данной цели.
А поскольку цели у всех стран и народов разные и исторические обстоятельства тоже различаются, то и системы образования у них не могут быть одинаковыми. Поэтому «списать», как двоечник контрольную, у соседа его образовательную систему нельзя. Даже если она дивно хорошо работает у соседа-отличника. Это, конечно, большая неприятность для нашего наробраза, но придётся думать своей головой. Трудно, непривычно, но придётся. Говорят, что этот навык можно развить даже и в не очень молодом возрасте.
Мне не интересно рассуждать о том, какова должна быть система образования сырьевого придатка Запада. Скажу коротко: то, что происходит сейчас, вполне отвечает данной задаче.
Главное, о чём следует заботиться, чтобы было меньше людей, способных делать что-то практическое и конкретное, т.е. создавать технику и развивать науки естественно-технического профиля. Чтоб было поменьше инженеров, физиков, химиков, агрономов и зоотехников. Поменьше квалифицированный электриков, сантехников, фрезеровщиков, трактористов. А больше финансистов, экономистов, юристов, журналистов, пиарщиков, маркетологов, мерчандайзеров и прочих менеджеров всех мастей… В общем, годятся все: от специалистов по международному праву до секретарей-референтов - главное, чтобы ничего практического и конкретного. Избави Боже, что-то руками.
Именно это происходит сегодня у нас. 100% новодельных вузов - от респектабельной Высшей школы экономики до безвестных «финансово-юридических», расплодившихся в каждой подворотне - так вот все они - строго гуманитарного профиля. Их специальность - «бла-бла-бла», «взгляд и нечто». В них обучается добрая половина выпускников школ, если не больше. В традиционных вузах тоже наоткрывали гуманитарных специальностей - юридических там всяких, экономических-маркетологических.
Что это значит? А простую вещь: мы ориентируемся на чисто обслуживающую работу. Не создавать технику, а её продавать, ну ещё пиарить, что потребуется хозяевам жизни, статейки там какие-то составлять… Вот на это сегодня ориентируется наробраз.
Средняя и даже начальная школа поспевает вслед за высшей, подстраивается под нужный тренд. В школе радикально исчез труд. Учат не делать что-то, а об этом чём-то говорить. В школе, где учится моя дочка, по сути дела - сельской, даже предмет «основы садоводства» изучают теоретически, не сходя с места, не выходя из класса и уж тем более не прикасаясь к лопате. При этом высшим проявлением отлично успевающего ученика является его способность создать «презентацию» на компьютере. Презентацию чего? Да чего угодно. Можно себя. Презентовать себя - вообще главный навык. Детей целенаправленно учат селф-промоушену: они делают папки-портфолио, т.е. учатся не дело делать, а квалифицировнно хвастаться.
Я не поклонница самодельной конспирологии, но если существует какая-то международная закулиса, которой продалось и истово служит наше руководство, то она, закулиса, могла бы быть чрезвычайно довольна нашим наробразом. «Верной дорогой идёте, товарищи!», - поощрила бы она, закулиса, министра Фурсенко со товарищи.
И то сказать: народ, прошедший нашу постсоветскую школу ни для кого не опасен. Потому что ничего не умеет и нет угрозы, что научится. Значит, будет всегда немощен и зависим. Потому больше болтовни - меньше дела. Естественные науки - одна нудьга, будем их учить все вместе под рубрикой science, вернее, не учить, а так - ознакомляться. Рассказывают, будто американцы, когда в СССР запустили спутник, принялись срочно реформировать свою школу: «а то придётся учить русский». Так вот теперь им, слава Богу, не надо беспокоиться. Закулиса может спать спокойно.
Но относительно закулисы - чистое предположение. К сожалению, дело, скорее всего, обстоит хуже: никакой закулисы нет. А то, что происходит, вся эта дорогостоящая и непристойная образовательная возня, есть плод бескорыстного слабоумия руководства и упадка духа народа, который такое руководство терпит.
ЧТО НАДО?
Теперь о том, что надо делать в том случае, если мы как народ, выбираем путь великой нации.
Собственно, об этом я многократно по разным поводам писала. Повторю коротко.
В этом случае нам нужна простая и экономичная система, с чёткой ориентацией на естественно-технические науки.
Что значит простая? Она должна быть понятна всем и каждому: директору школы и учителю из глубинки, родителям, да вообще всем гражданам. И не просто понятна - она должна быть осуществима. То, что предлагается сегодня, неосуществимо. Три уровня преподавания каждого предмета с правом выбора каждым учеником и предметов (это ещё так-сяк), но ещё и уровня преподавания! Как вы себе это представляете? Вася учит литературу на высшем уровне, а химию - на среднем. Зато Маша - те же предметы - но совсем наоборот. Не то что в маленьком посёлке - в большом городе такой ресторанный выбор блюд - дело совершенно нереальное. Не говоря уж о ЕГЭ, на которое уже затратили миллиарды и которое теперь надо опять перестраивать и приспосабливать под новую систему.
Так вот нам нужна система простая. Что может быть проще нашей базовой восьмилетки? Четыре класса - начальная школа плюс четыре - неполная средняя. Все учатся по одной и той же программе. Стабильные, единообразные учебники. Эта школа закладывает основы, здесь не допускается никакая импровизация, никаких выдумок. Педагогическое творчество должно быть направлено на наилучшее освоение азов наук. Чтоб писали без ошибок, чтоб соображали по физике-математике. Чтоб не брезговали ручным трудом. При этом должно быть много кружков, секций, студий, где ученик может учиться чему хочет. Школа должна быть безусловно бесплатной, а кружки - ну, как получится.
Важнейшая задача школы - выявить способности ребёнка. Сейчас в школе есть психолог. Фигура эта для меня во многом загадочная, по рассказам дочки мне не удалось понять, чем она занимается. Но должна заниматься главным образом выявлением склонности детей к тому или иному виду деятельности. Даже не к профессии как таковой, а именно к виду деятельности. Сейчас есть вполне работающие технологии и классификации психотипов (например, принятый в соционике), так что выявить что-то можно. Именно психолог (ну и педагог, конечно) должен посоветовать ребёнку заняться тем или другим делом, пойти в тот или иной кружок.
По окончании восьми классов дети сдают выпускные экзамены, получают аттестат и уходят из школы. Всё.
Дальше они идут в профессиональную школу - в техникумы, ПТУ и пр. для получения среднего профессионального образования. Кто-то учится на квалифицированного рабочего, кто-то на техника, кто-то на программиста, кто-то на воспитательницу детсада или учительницу начальной школы, кто-то на зоотехника. Там они учатся 3-4 года и приступают к труду по специальности. Таким манером люди начинают работать не в 23 года, как сейчас, а в 18-19 лет. Представляете, сколько человеко-лет экономится! Среднее специальное образование должно стать социальным стандартом. Собственно, для большинства производимых в обществе работ именно и требуется среднее специальное образование. К сожалению, его у нас изничтожили, заменив выспренней мурой, которую бубнят во всех этих эколого-культурологических.
Количество учебных мест по тем или иным специальностям должно планироваться в соответствии с планом развития народного хозяйства. Поднимаем сельское хозяйство - нужны агрономы-зоотехники. Возрождаем машиностроение - нужны токари-фрезеровщики, техники-технологи. И так во всём.
Наиболее талантливые, проявившие себя в техникуме, имеют право поступить в вуз по своей специальности. Работа вузов должна быть перестроена соответствующим образом, чтобы принять техника, а не школьника. Так веками работает англо-саксонская система. Такая перестройка - дело хлопотное, но возможное и достижимое. Вполне возможно, имеет смысл слить вузы и техникумы, чтобы лишить их возможности кивать друг на друга, что-де плохо готовят школяров.
Образование должно быть сугубо бесплатным и государственным. Никаких «образовательных услуг». То есть курсы кройки и шитья - пожалуйста, но значимые дипломы должно выдавать только государство.
В вузы должно идти процентов 10 получивших среднее образование. Но уж вузовское образование должно быть, в самом деле, элитным. Прежде всего, оно должно быть очень трудным. Настолько трудным, чтобы туда не было соблазна идти ради продления счастливого детства. Кстати, трудность обучения - это в определённой степени заслон для взяток при поступлении. Нужно платить приличную стипендию, на которую можно жить, но и спрашивать по полной, чтобы учёба была трудной работой. ТО же самое (платить и спрашивать) относится и к преподавателям. Только так получается настоящий специалист, а не «взгляд и нечто», надёрганное из интернета.
Дальше - распределение. Собственно, распределение должно быть и по окончании техникума. Получив бесплатное образование, надо отработать там, куда пошлёт государство. В нашей стране, где остро стоит задача освоения территории, распределение - необходимая мера. Институт распределения деградировал задолго до падения Советского Союза, но, если мы хотим развиваться, он необходим. Сегодня у нас кадровый поток направлен в сторону, противоположную нужной - из всего бывшего СССР в Москву. А должно быть наоборот. Но это если хотим развиваться.
Где будут учиться «гуманитарии»? Неужто всех надо принудительно делать техниками и фрезеровщиками? А если я прирождённый гуманитарий?
Бывают ли прирождённые гуманитарии? Определённо, бывают. Вот мой любимый Николай Бердяев в 14 лет Канта читал - это явно гуманитарий. Такие люди должны двигать вперёд гуманитарное знание. Кстати, настоящее гуманитарное знание труднее естественно-технического, поскольку объект его - человек - сложнее всех сложнейших механизмов. Обществу нужны и филологи, и историки, и даже искусствоведы с театроведами, наверное, нужны. Не говоря уж о юристах-экономистах.
Но! Чаще всего гуманитариями называют себя те, кому просто лень учить физику с математикой. И то сказать, пересидеть в эколого-политологическом не в пример легче. «Ах, Петенька у нас такой, знаете, гуманитарий, такой гуманитарий!» А гуманитарий просто-напросто с шестого класса запустил математику невосстановимым образом, вот и стал «гуманитарием». Это самое обычное дело. Так вот такие гуманитарии нам не нужны. Пускай выберет себе дело по плечу и по душе их того меню, которое нужно обществу и государству для развития. Важно, чтобы умный взрослый ему помог осознать свои возможности и желания и соотнести одно с другим. Будет это учитель, родитель или психолог - не так уж и важно, главное, чтобы как можно больше людей пошли в жизни по правильной дороге. В этом заинтересованы и они сами, и - не меньше - общество. Если мы хотим развиваться, проблему профориентации, как это называлось по-советски надо ставить и решать на государственном уровне. Если ребёнок пойдёт по правильной дороге с самого начала - его производительность, его трудовая отдача во взрослой жизни будет неизмеримо выше, чем если он будет тянуть постылую лямку. В Советском Союзе эта проблема даже не ставилась по-серьёзному. Конечно, кто-то находил свой путь, но было это дело чисто личным. Возможно, психология тогда не была готова дать надлежащий инструментарий, а может просто из косности не обратили внимания на этот важный аспект, но профессии выбирали по наитию, по семейной традиции, за компанию.
РАННЯЯ СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ: БЛАГО ИЛИ ЗЛО?
Та образовательная система, которую я наметила беглыми штрихами, предполагает довольно раннюю специализацию. Получается, в 14-15 лет человек должен выбрать свой профессиональный путь - ну, пускай не до деталей, но. Во всяком случае, общее направление.
Хорошо это или плохо? Многие считают, что плохо, это отсекает какие-то возможности. Вообще говоря, это верно, что какие-то возможности отсекаются. Но жизнь это вообще отсекание возможностей: пойдя в инженеры, отсекаешь возможность стать поваром, а пойдя выйдя замуж за Васю, отсекаешь возможность выйти за Петю. Вопрос в том, в каком возрасте лучше пройти эту точку бифуркации.
На этот вопрос я ответила бы так.
Не имеет смысла рассуждать теоретически, давайте посмотрим, что происходит в жизни. А происходит в ней вот что. Если ребёнок лет в 12 не нашёл своего пути - то ждёт его тупость, пустые глаза и журнал «Птюч» (ну, или «Yes!»). Именно в этом возрасте дети активно ищут каких-то спецшкол, лицеев, в общем, для большинства вопрос «кем быть?» вчерне уже решён. Многие психологи сегодня говорят о том, что 12 лет - это возраст осознания своих интересов, своего пути. Готова с этим согласиться. Мне вообще кажется, что ребёнок изначально понимает своё предназначение в жизни, просто суета и дерготня родителей забивает этот слабый сигнал Вселенной, который он способен уловить. Ему нужно только помочь облечь эту подсказку судьбы в социальную форму. Положим, девочке нравится общаться с людьми и «фигурять» на публике. Может быть, это продавец, может, экскурсовод. Но уж точно не бухгалтер. Задача психолога - помочь найти верное решение. В средней, нормальной судьбе это вполне можно сделать в 14-15 лет.
Бывает так, что человек не знает и в 18 лет, чем он хочет заниматься? Бывает. Чаще всего от общей бессмысленности жизни и от родительской суеты. Но бывает и по-другому. Великий Ницше говорил, что «первосортные» люди почасту и в 30 этого не знают. Они вообще не привязаны ни к какому занятию, а образование своё никогда не заканчивают. Поэтому Ницше казалось необычайно пошлым представление, распространённое в его кругу, что-де к 23-м годам надо что-то там «закончить». Но Ницше, сами понимаете, продукт не массовый. Обычно истинно великие люди либо очень рано осознают своё призвание, либо, напротив, очень поздно. А то и вовсе не укореняются ни в какой профессии. Они выше профессий, профессия - это для человека массы. Но ведь система наробраза именно на массы и рассчитана, на тех самых ницшеанских «унтерменшей». Гений выучится сам.
ПРИЗВАНИЕ И ПОТРЕБНОСТИ ОБЩЕСТВА: КАК СОВМЕСТИТЬ?
Нет ли противоречия в том, что я говорю: с одной стороны, помочь осознать своё истинное желание и, с другой, запланировать, сколько лиц какой профессии готовить. Я думаю, что большого противоречия тут нет. Должны быть какие-то клеточки-профессии. С другой стороны люди с их склонностями. Важно, чтобы они подошли друг другу максимально возможным образом - только и всего. Никто ведь не рождается с призванием «старший кассир-операционист ВТБ банка». Важно, что этот человек хочет и может работать с цифрами, а не с людьми, усидчив, любит предсказуемые ситуации. Такой психотип может найти себя в самых разных областях.
Вообще, пока нет списка профессий и количества потребных специалистов и, с другой стороны, разделения людей по психотипам (классификаций много, но каков процент людей того или иного типа - тут данные очень расплывчатые), так вот до того, как всё это будет, серьёзно рассуждать о гармонии или конфликте личного призвания с интересами общества - нельзя. Рано об этом говорить.
Но уже сейчас ясно одно: если хотим развиваться, нам нужно, чтобы большинство осваивало профессии практические, образование получало естественно-технического профиля. Даже если ты ошибся - такая ошибка лучше, чем противоположная. Что я имею в виду?
Какое-то количество людей будет переучиваться, менять профессии, осваивать новые профессии. Такие люди были всегда, даже при советской власти с её железобетонной экономикой и социальной системой. Так вот из инженера сделать экономиста можно, а наоборот - нельзя. Все программисты, которые разрабатывали бухгалтерские программы, а также новомодные ERP системы, без труда освоили бухгалтерию. Ну, или с трудом, но - освоили. Один программист мне даже сказал: «Для меня в бухгалтерии есть только одна загадка: как её изучение можно растянуть на пять лет?». Бухгалтеров или экономистов программировать не научишь никакими силами. Если завтра исчезнут ВСЕ журналисты, через полгода их поголовье восстановится в прежнем количестве за счёт притока из других профессий склонных к этому делу людей. теперь вообразите, что исчезли сантехники. Даже и воображать не хочется…
Это ещё один аргумент в пользу технического образования.
Разумеется, рядом с государственной системой образования должна существовать частная и получастная система кружков, воскресных курсов, народных университетов культуры и политических знаний, лекториев при музеях и курсов иностранных языков, в которых люди могут изучать то, что им по душе. Такие учебные заведения должны быть разной степени серьёзности и углублённости. Вполне вероятно, что свидетельство какого-то «кружка» со временем будет цениться некоторыми работодателями выше диплома государственного учебного заведения. Как знать… Единственное, чего не должны давать эти заведения, - это отмазку от армии и «диплом государственного образца». А так - пускай учатся на доброе здоровье.
Вот такой, в общих чертах, видится мне система образования в том случае, если наша страна намерена развиваться.
То, что предлагает наробраз, обсуждать я не нахожу нужным. Если это придумали намеренно те личности, которых со времён Великой Французской революции именовали «врагами народа», - то с ними должны разбираться доблестные органы НКВД. Если это клинический бред повреждённого сознания - больным должна быть оказана надлежащая помощь. Последнее кажется мне более вероятным: чего стоит, к примеру, удлинение срока обучения одновременно с введением платного изучения некоторых предметов. Но в том и другом случае это не моя специальность.
Поэтому я просто изложила своё видение нужной нам системы образования.
К сожалению, наша образовательная реформа не может быть оценена. Ни положительно, ни отрицательно - никак.
Потому что она не имеет цели.
ЦЕЛИ И СРЕДСТВА
Любая реформа - это средство. Оно может соответствовать цели, а может не вполне. Если имеется цель, можно обсуждать, в какой мере средство ей соответствует. Можно отвергнуть эти средства и предложить те. Можно даже прийти к выводу, что в данный момент мы не имеем материальных возможностей достичь данной цели и отложить её на потом. Но если цели нет или она не объявлена - тогда можно только фантазировать и праздномыслить. Что и делается под вывеской обсуждения проекта образовательной реформы.
Более того, не только реформа образования, но и само образование - это средство, а не цель. Цель - определённая жизнь страны и людей в ней. Под ту жизнь, как она видится руководителям стран и народов, и подстраивается образование.
Не случайно «смена вех» в образовании и воспитании приходится на смену исторических эпох. Нужно было освободиться от феодальных пут и расчистить дорогу капитализму - появился Руссо с его учением о природном человеке и естественном воспитании. Потребовалось растущей английской индустрии мириады минимально грамотных работников - вот тебе и ланкастерская система взаимного обучения. «После хлеба самое важное для народа - школа» - это изречение Дантона, одного из вождей Великой Французской революции, у нас в школе, помнится, висело в кабинете истории. Революционеры всегда стремились реформировать «под себя» школу, и правильно делали: по-другому просто не получится изменить общество.
После нашей Октябрьской революции немедленно стали разрушать старую школу и строить новую. Об этом каждый читал в детских книжках, написанных современниками тех событий, - «Республика Шкид» Пантелеймонова и Белых, «Кондуит и Швамбрания» Кассиля и множество других. Потом, по приходе к власти Сталина, произошла грандиозная образовательная революция: советская школа стала реконструироваться по образу и подобию царской гимназии. Даже, возможно, смеси гимназии и реального училища. Это соответствовало новой цели - не мировая революция, а великая держава. Военная и индустриальная.
Так вот сегодня мы прежде всех реформ должны внятно ответить на самый главный вопрос: куда мы рулим-выгребаем, к какому берегу путь держим? Иными словами, нужно внятно сформулировать образ результата.
КОЛОНИЯ ИЛИ ВЕЛИКАЯ ДЕРЖАВА?
Только ответить надо без виляния и уклончивости. Выбор такой: мы хотим быть великой державой или колониальной территорией. В принципе, Россия по своим внешним и внутренним качествам предрасположена и к той, и к другой роли. Вообще, и у каждого человека, и у каждого народа есть некая данная свыше, предначертанная стезя, можно сказать, жизненная роль, призвание. При этом предначертанная роль существует в двух вариантах - высоком и низком. Это относится и к человеку, и к народу. Один человек может стать и великим мыслителем, и опустившимся алкоголиком - то и другое заложено в его личности. Другой может стать и смелым бойцом и кровавым убийцей - и это тоже заложено в матрицу его судьбы. Конкретный путь он выбирает сам, в этом проявляется его свобода.
Точно так и у каждого народа своя роль и судьба. Так вот в русском народе есть и потенции великой нации и потенции полуколониального сырьевого придатка Запада. Выбор зависит от самого народа: чем он себя ощущает? Какие ставит перед собой задачи? Вот от этого-то и зависят все реформы.
Если мы хотим быть великой нацией, у нас задачи великой нации. Какие они? Это знает каждый. Территориальная экспансия (для начала полное овладение собственной территорией), боеспособная армия, передовая промышленность на базе развития всех отраслей науки, производительное сельское хозяйство, обеспечивающее народ собственной едой, самобытная культура. Народ, у которого это есть, называется великой нацией. В обиходе немецкой политической мысли 19-го века было выражение «исторический народ», т.е. народ, вписавший свою главу в мировую историческую драму - что-то сродни великой нации.
Так вот если у нас имеются задачи великой нации, нам нужен один тип образования. Если таких задач нет, если мы желаем стать колонией Запада, тогда требуется другой тип. Я так долго и нудно говорю об этих, вроде бы очевидных, вещах, потому что на самом деле они - база, основа. Не определившись с основой, мы всегда будем наталкиваться на нерешённость этих базовых вопросов, и обсуждение вопросов образования будет напоминать разговор глухих.
Увильнуть от решения базового вопроса - нельзя. Нельзя сказать: «Мы-де хотим стать ну не то, чтобы великой нацией, а так, знаете, по возможности. Ну и не колонией, конечно, а чем-то поприличнее». Чаще всего такие увиливания маскируют выбор колониального пути. Но если кто-то искренне думает, что можно совместить то и это - так вот этот гипотетический мыслитель драматически ошибается. Это два радикально разных вектора, это движение в разные стороны. Нельзя вот эдак развиваться-развиваться в качестве колонии Запада, а потом вдруг - р-р-раз! - и доразвиться до свободной, независимой, передовой державы. Так не бывает. Это надо усвоить раз и навсегда.
Так вот от выбора пути зависит и тип образования. Ещё раз: нельзя сказать, что выбор пути влияет. Нет, не влияет, а полностью определяет. Детерминирует, выражаясь наукообразно.
ОБРАЗОВАНИЕ: ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС, ДЛЯ НАШЕЙ ЦЕЛИ
Никакого образования вообще, нет и не бывает в природе. Как нет и образованных людей вообще. Бывают образованные для данного времени и для данной задачи. Барыня, стрекотавшая на трёх языках и легко понимавшая, кто такая «ветреная Геба» и с чего это ей взбрело в голову «кормить Зевесова орла», оказалась необразованной и бесполезной в эпоху индустриализации, а потом вдруг опять образованной, нужной и полезной, когда в 35-м году организовался ин-яз и потребовались барыни-надобитки учить рабфаковцев по-иностранному.
Есть такая любопытная повесть М.Осоргина «Сивцев Вражек». Любопытна она тем, что написана о революции прямо-таки по горячим следам. Так вот там есть такой поучительный для нашей темы эпизод. Начинается Первая Мировая война - и вмиг меняется относительная ценность и престижность разных профессий. До войны тон задавали бойкие журналисты и говорливые присяжные поверенные - они казались самыми главными и ценными. Началась война - и главным, самым «центровым» становится заводской инженер, у которого все эти говоруны, собравшиеся в дворянском салоне, с тревогой спрашивают, можно ли выпустить достаточно оружия и снарядов.
Никакого образования вообще нет, есть образование для данного времени, для данного места и для данной цели.
А поскольку цели у всех стран и народов разные и исторические обстоятельства тоже различаются, то и системы образования у них не могут быть одинаковыми. Поэтому «списать», как двоечник контрольную, у соседа его образовательную систему нельзя. Даже если она дивно хорошо работает у соседа-отличника. Это, конечно, большая неприятность для нашего наробраза, но придётся думать своей головой. Трудно, непривычно, но придётся. Говорят, что этот навык можно развить даже и в не очень молодом возрасте.
Мне не интересно рассуждать о том, какова должна быть система образования сырьевого придатка Запада. Скажу коротко: то, что происходит сейчас, вполне отвечает данной задаче.
Главное, о чём следует заботиться, чтобы было меньше людей, способных делать что-то практическое и конкретное, т.е. создавать технику и развивать науки естественно-технического профиля. Чтоб было поменьше инженеров, физиков, химиков, агрономов и зоотехников. Поменьше квалифицированный электриков, сантехников, фрезеровщиков, трактористов. А больше финансистов, экономистов, юристов, журналистов, пиарщиков, маркетологов, мерчандайзеров и прочих менеджеров всех мастей… В общем, годятся все: от специалистов по международному праву до секретарей-референтов - главное, чтобы ничего практического и конкретного. Избави Боже, что-то руками.
Именно это происходит сегодня у нас. 100% новодельных вузов - от респектабельной Высшей школы экономики до безвестных «финансово-юридических», расплодившихся в каждой подворотне - так вот все они - строго гуманитарного профиля. Их специальность - «бла-бла-бла», «взгляд и нечто». В них обучается добрая половина выпускников школ, если не больше. В традиционных вузах тоже наоткрывали гуманитарных специальностей - юридических там всяких, экономических-маркетологических.
Что это значит? А простую вещь: мы ориентируемся на чисто обслуживающую работу. Не создавать технику, а её продавать, ну ещё пиарить, что потребуется хозяевам жизни, статейки там какие-то составлять… Вот на это сегодня ориентируется наробраз.
Средняя и даже начальная школа поспевает вслед за высшей, подстраивается под нужный тренд. В школе радикально исчез труд. Учат не делать что-то, а об этом чём-то говорить. В школе, где учится моя дочка, по сути дела - сельской, даже предмет «основы садоводства» изучают теоретически, не сходя с места, не выходя из класса и уж тем более не прикасаясь к лопате. При этом высшим проявлением отлично успевающего ученика является его способность создать «презентацию» на компьютере. Презентацию чего? Да чего угодно. Можно себя. Презентовать себя - вообще главный навык. Детей целенаправленно учат селф-промоушену: они делают папки-портфолио, т.е. учатся не дело делать, а квалифицировнно хвастаться.
Я не поклонница самодельной конспирологии, но если существует какая-то международная закулиса, которой продалось и истово служит наше руководство, то она, закулиса, могла бы быть чрезвычайно довольна нашим наробразом. «Верной дорогой идёте, товарищи!», - поощрила бы она, закулиса, министра Фурсенко со товарищи.
И то сказать: народ, прошедший нашу постсоветскую школу ни для кого не опасен. Потому что ничего не умеет и нет угрозы, что научится. Значит, будет всегда немощен и зависим. Потому больше болтовни - меньше дела. Естественные науки - одна нудьга, будем их учить все вместе под рубрикой science, вернее, не учить, а так - ознакомляться. Рассказывают, будто американцы, когда в СССР запустили спутник, принялись срочно реформировать свою школу: «а то придётся учить русский». Так вот теперь им, слава Богу, не надо беспокоиться. Закулиса может спать спокойно.
Но относительно закулисы - чистое предположение. К сожалению, дело, скорее всего, обстоит хуже: никакой закулисы нет. А то, что происходит, вся эта дорогостоящая и непристойная образовательная возня, есть плод бескорыстного слабоумия руководства и упадка духа народа, который такое руководство терпит.
ЧТО НАДО?
Теперь о том, что надо делать в том случае, если мы как народ, выбираем путь великой нации.
Собственно, об этом я многократно по разным поводам писала. Повторю коротко.
В этом случае нам нужна простая и экономичная система, с чёткой ориентацией на естественно-технические науки.
Что значит простая? Она должна быть понятна всем и каждому: директору школы и учителю из глубинки, родителям, да вообще всем гражданам. И не просто понятна - она должна быть осуществима. То, что предлагается сегодня, неосуществимо. Три уровня преподавания каждого предмета с правом выбора каждым учеником и предметов (это ещё так-сяк), но ещё и уровня преподавания! Как вы себе это представляете? Вася учит литературу на высшем уровне, а химию - на среднем. Зато Маша - те же предметы - но совсем наоборот. Не то что в маленьком посёлке - в большом городе такой ресторанный выбор блюд - дело совершенно нереальное. Не говоря уж о ЕГЭ, на которое уже затратили миллиарды и которое теперь надо опять перестраивать и приспосабливать под новую систему.
Так вот нам нужна система простая. Что может быть проще нашей базовой восьмилетки? Четыре класса - начальная школа плюс четыре - неполная средняя. Все учатся по одной и той же программе. Стабильные, единообразные учебники. Эта школа закладывает основы, здесь не допускается никакая импровизация, никаких выдумок. Педагогическое творчество должно быть направлено на наилучшее освоение азов наук. Чтоб писали без ошибок, чтоб соображали по физике-математике. Чтоб не брезговали ручным трудом. При этом должно быть много кружков, секций, студий, где ученик может учиться чему хочет. Школа должна быть безусловно бесплатной, а кружки - ну, как получится.
Важнейшая задача школы - выявить способности ребёнка. Сейчас в школе есть психолог. Фигура эта для меня во многом загадочная, по рассказам дочки мне не удалось понять, чем она занимается. Но должна заниматься главным образом выявлением склонности детей к тому или иному виду деятельности. Даже не к профессии как таковой, а именно к виду деятельности. Сейчас есть вполне работающие технологии и классификации психотипов (например, принятый в соционике), так что выявить что-то можно. Именно психолог (ну и педагог, конечно) должен посоветовать ребёнку заняться тем или другим делом, пойти в тот или иной кружок.
По окончании восьми классов дети сдают выпускные экзамены, получают аттестат и уходят из школы. Всё.
Дальше они идут в профессиональную школу - в техникумы, ПТУ и пр. для получения среднего профессионального образования. Кто-то учится на квалифицированного рабочего, кто-то на техника, кто-то на программиста, кто-то на воспитательницу детсада или учительницу начальной школы, кто-то на зоотехника. Там они учатся 3-4 года и приступают к труду по специальности. Таким манером люди начинают работать не в 23 года, как сейчас, а в 18-19 лет. Представляете, сколько человеко-лет экономится! Среднее специальное образование должно стать социальным стандартом. Собственно, для большинства производимых в обществе работ именно и требуется среднее специальное образование. К сожалению, его у нас изничтожили, заменив выспренней мурой, которую бубнят во всех этих эколого-культурологических.
Количество учебных мест по тем или иным специальностям должно планироваться в соответствии с планом развития народного хозяйства. Поднимаем сельское хозяйство - нужны агрономы-зоотехники. Возрождаем машиностроение - нужны токари-фрезеровщики, техники-технологи. И так во всём.
Наиболее талантливые, проявившие себя в техникуме, имеют право поступить в вуз по своей специальности. Работа вузов должна быть перестроена соответствующим образом, чтобы принять техника, а не школьника. Так веками работает англо-саксонская система. Такая перестройка - дело хлопотное, но возможное и достижимое. Вполне возможно, имеет смысл слить вузы и техникумы, чтобы лишить их возможности кивать друг на друга, что-де плохо готовят школяров.
Образование должно быть сугубо бесплатным и государственным. Никаких «образовательных услуг». То есть курсы кройки и шитья - пожалуйста, но значимые дипломы должно выдавать только государство.
В вузы должно идти процентов 10 получивших среднее образование. Но уж вузовское образование должно быть, в самом деле, элитным. Прежде всего, оно должно быть очень трудным. Настолько трудным, чтобы туда не было соблазна идти ради продления счастливого детства. Кстати, трудность обучения - это в определённой степени заслон для взяток при поступлении. Нужно платить приличную стипендию, на которую можно жить, но и спрашивать по полной, чтобы учёба была трудной работой. ТО же самое (платить и спрашивать) относится и к преподавателям. Только так получается настоящий специалист, а не «взгляд и нечто», надёрганное из интернета.
Дальше - распределение. Собственно, распределение должно быть и по окончании техникума. Получив бесплатное образование, надо отработать там, куда пошлёт государство. В нашей стране, где остро стоит задача освоения территории, распределение - необходимая мера. Институт распределения деградировал задолго до падения Советского Союза, но, если мы хотим развиваться, он необходим. Сегодня у нас кадровый поток направлен в сторону, противоположную нужной - из всего бывшего СССР в Москву. А должно быть наоборот. Но это если хотим развиваться.
Где будут учиться «гуманитарии»? Неужто всех надо принудительно делать техниками и фрезеровщиками? А если я прирождённый гуманитарий?
Бывают ли прирождённые гуманитарии? Определённо, бывают. Вот мой любимый Николай Бердяев в 14 лет Канта читал - это явно гуманитарий. Такие люди должны двигать вперёд гуманитарное знание. Кстати, настоящее гуманитарное знание труднее естественно-технического, поскольку объект его - человек - сложнее всех сложнейших механизмов. Обществу нужны и филологи, и историки, и даже искусствоведы с театроведами, наверное, нужны. Не говоря уж о юристах-экономистах.
Но! Чаще всего гуманитариями называют себя те, кому просто лень учить физику с математикой. И то сказать, пересидеть в эколого-политологическом не в пример легче. «Ах, Петенька у нас такой, знаете, гуманитарий, такой гуманитарий!» А гуманитарий просто-напросто с шестого класса запустил математику невосстановимым образом, вот и стал «гуманитарием». Это самое обычное дело. Так вот такие гуманитарии нам не нужны. Пускай выберет себе дело по плечу и по душе их того меню, которое нужно обществу и государству для развития. Важно, чтобы умный взрослый ему помог осознать свои возможности и желания и соотнести одно с другим. Будет это учитель, родитель или психолог - не так уж и важно, главное, чтобы как можно больше людей пошли в жизни по правильной дороге. В этом заинтересованы и они сами, и - не меньше - общество. Если мы хотим развиваться, проблему профориентации, как это называлось по-советски надо ставить и решать на государственном уровне. Если ребёнок пойдёт по правильной дороге с самого начала - его производительность, его трудовая отдача во взрослой жизни будет неизмеримо выше, чем если он будет тянуть постылую лямку. В Советском Союзе эта проблема даже не ставилась по-серьёзному. Конечно, кто-то находил свой путь, но было это дело чисто личным. Возможно, психология тогда не была готова дать надлежащий инструментарий, а может просто из косности не обратили внимания на этот важный аспект, но профессии выбирали по наитию, по семейной традиции, за компанию.
РАННЯЯ СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ: БЛАГО ИЛИ ЗЛО?
Та образовательная система, которую я наметила беглыми штрихами, предполагает довольно раннюю специализацию. Получается, в 14-15 лет человек должен выбрать свой профессиональный путь - ну, пускай не до деталей, но. Во всяком случае, общее направление.
Хорошо это или плохо? Многие считают, что плохо, это отсекает какие-то возможности. Вообще говоря, это верно, что какие-то возможности отсекаются. Но жизнь это вообще отсекание возможностей: пойдя в инженеры, отсекаешь возможность стать поваром, а пойдя выйдя замуж за Васю, отсекаешь возможность выйти за Петю. Вопрос в том, в каком возрасте лучше пройти эту точку бифуркации.
На этот вопрос я ответила бы так.
Не имеет смысла рассуждать теоретически, давайте посмотрим, что происходит в жизни. А происходит в ней вот что. Если ребёнок лет в 12 не нашёл своего пути - то ждёт его тупость, пустые глаза и журнал «Птюч» (ну, или «Yes!»). Именно в этом возрасте дети активно ищут каких-то спецшкол, лицеев, в общем, для большинства вопрос «кем быть?» вчерне уже решён. Многие психологи сегодня говорят о том, что 12 лет - это возраст осознания своих интересов, своего пути. Готова с этим согласиться. Мне вообще кажется, что ребёнок изначально понимает своё предназначение в жизни, просто суета и дерготня родителей забивает этот слабый сигнал Вселенной, который он способен уловить. Ему нужно только помочь облечь эту подсказку судьбы в социальную форму. Положим, девочке нравится общаться с людьми и «фигурять» на публике. Может быть, это продавец, может, экскурсовод. Но уж точно не бухгалтер. Задача психолога - помочь найти верное решение. В средней, нормальной судьбе это вполне можно сделать в 14-15 лет.
Бывает так, что человек не знает и в 18 лет, чем он хочет заниматься? Бывает. Чаще всего от общей бессмысленности жизни и от родительской суеты. Но бывает и по-другому. Великий Ницше говорил, что «первосортные» люди почасту и в 30 этого не знают. Они вообще не привязаны ни к какому занятию, а образование своё никогда не заканчивают. Поэтому Ницше казалось необычайно пошлым представление, распространённое в его кругу, что-де к 23-м годам надо что-то там «закончить». Но Ницше, сами понимаете, продукт не массовый. Обычно истинно великие люди либо очень рано осознают своё призвание, либо, напротив, очень поздно. А то и вовсе не укореняются ни в какой профессии. Они выше профессий, профессия - это для человека массы. Но ведь система наробраза именно на массы и рассчитана, на тех самых ницшеанских «унтерменшей». Гений выучится сам.
ПРИЗВАНИЕ И ПОТРЕБНОСТИ ОБЩЕСТВА: КАК СОВМЕСТИТЬ?
Нет ли противоречия в том, что я говорю: с одной стороны, помочь осознать своё истинное желание и, с другой, запланировать, сколько лиц какой профессии готовить. Я думаю, что большого противоречия тут нет. Должны быть какие-то клеточки-профессии. С другой стороны люди с их склонностями. Важно, чтобы они подошли друг другу максимально возможным образом - только и всего. Никто ведь не рождается с призванием «старший кассир-операционист ВТБ банка». Важно, что этот человек хочет и может работать с цифрами, а не с людьми, усидчив, любит предсказуемые ситуации. Такой психотип может найти себя в самых разных областях.
Вообще, пока нет списка профессий и количества потребных специалистов и, с другой стороны, разделения людей по психотипам (классификаций много, но каков процент людей того или иного типа - тут данные очень расплывчатые), так вот до того, как всё это будет, серьёзно рассуждать о гармонии или конфликте личного призвания с интересами общества - нельзя. Рано об этом говорить.
Но уже сейчас ясно одно: если хотим развиваться, нам нужно, чтобы большинство осваивало профессии практические, образование получало естественно-технического профиля. Даже если ты ошибся - такая ошибка лучше, чем противоположная. Что я имею в виду?
Какое-то количество людей будет переучиваться, менять профессии, осваивать новые профессии. Такие люди были всегда, даже при советской власти с её железобетонной экономикой и социальной системой. Так вот из инженера сделать экономиста можно, а наоборот - нельзя. Все программисты, которые разрабатывали бухгалтерские программы, а также новомодные ERP системы, без труда освоили бухгалтерию. Ну, или с трудом, но - освоили. Один программист мне даже сказал: «Для меня в бухгалтерии есть только одна загадка: как её изучение можно растянуть на пять лет?». Бухгалтеров или экономистов программировать не научишь никакими силами. Если завтра исчезнут ВСЕ журналисты, через полгода их поголовье восстановится в прежнем количестве за счёт притока из других профессий склонных к этому делу людей. теперь вообразите, что исчезли сантехники. Даже и воображать не хочется…
Это ещё один аргумент в пользу технического образования.
Разумеется, рядом с государственной системой образования должна существовать частная и получастная система кружков, воскресных курсов, народных университетов культуры и политических знаний, лекториев при музеях и курсов иностранных языков, в которых люди могут изучать то, что им по душе. Такие учебные заведения должны быть разной степени серьёзности и углублённости. Вполне вероятно, что свидетельство какого-то «кружка» со временем будет цениться некоторыми работодателями выше диплома государственного учебного заведения. Как знать… Единственное, чего не должны давать эти заведения, - это отмазку от армии и «диплом государственного образца». А так - пускай учатся на доброе здоровье.
Вот такой, в общих чертах, видится мне система образования в том случае, если наша страна намерена развиваться.
То, что предлагает наробраз, обсуждать я не нахожу нужным. Если это придумали намеренно те личности, которых со времён Великой Французской революции именовали «врагами народа», - то с ними должны разбираться доблестные органы НКВД. Если это клинический бред повреждённого сознания - больным должна быть оказана надлежащая помощь. Последнее кажется мне более вероятным: чего стоит, к примеру, удлинение срока обучения одновременно с введением платного изучения некоторых предметов. Но в том и другом случае это не моя специальность.
Поэтому я просто изложила своё видение нужной нам системы образования.