Письмо четвертое. Венеция.
Когда я только планировал поездку, то думал, что четыре дня в Венеции - очень много. Ну, в самом деле, что я там не видел? Но сегодня последний день - и мне мало. Хотя глаза уже и устали от окружающих красот, сердце совершено не намеренно уезжать.
К тому же, как обычно, все подарки оставлены на последний день, так что сегодня не до спонтанного брожения по городу. К тому же неожиданно воскресенье, когда магазины закрыты, а туристы - наоборот.
Обычно я стараюсь блуждать по изнанке Венеции, обходя туристские тропы и почти не пересекаясь с толпой. А уж русскую речь слышу только в вапоретто. Но охота за сувенирами требует своего - и я бреду вместе с толпой.
Убегавшись, ищу место для легкого ланча (завтрак мне обычно заменяет бокал просекко, но часам к трем хочется перекусить), придирчиво отсекаю дюжину остерий и, неожиданно, натыкаюсь на совершенно веницианский ливанско-греческий ресторанчик. Заказываю фалафель с хумусом прямо напротив величественной Фрари. Впрочем, это тоже Венеция.
Продолжаю бегать по магазинам, перепрыгивая с берега на берег (и, наконец, осознавая, что пешком и на трагетто гораздо быстрее, чем на вапоретто), углубившись в сравнительный анализ уровней китча в муранском стекле и ужасов современной полиграфии.
На час застреваю в букинисте, с книжками, наваленным в чугунные ванны и старые лодки (в ожидании aqua alta), с хозяином, как две капли воды похожем на Куковлева, с огромным рыжем котом на плечах. Прямо из под носа уводят огромный альбом истории итальянской порнографии за весь 20ый век (купившая парочка красивых негров сначала долго рассматривает альбом, громко комментируя отдельные виды). Хотя в рюкзак все равно бы не влез.
Под вечер, окончательно устав, падаю у 'Флориана' и, под звуки внезапно начавшегося ливня, медленно потягивая забайон, затихаю...
Вроде бы все на сегодня запланированные подарки куплены и, что совсем чудесно, рюкзак все еще застегивается. Бреду ужинать....
После ужина (кажется, поставил личный рекорд, больше денег за себя одного я еще не отдавал. Впрочем, одно только ризотто с спаржей и шоколадной крошкой того стоит), медленно ползу домой.
Нечаянно, запутавшись в поворотах, опять оказываюсь на Сан-Марко. Вечером, пустынная, без туристов и голубей, под звуки вальса, доносящихся от того же Флориана, площадь категорически требует танцев. Когда-нибудь, с кем-нибудь - обязательно...
Раз уж ноги вынесли меня на Сан-Марко, иду на остановку вапоретто, к самому прекрасному виду и минут 20 просто стою. Ночью даже вапоретто стараются двигаться бесшумно, а гондолы проплывают мимо безвучной и почти невидмой тенью.
Ночью Гранд-канал возвращает себе былую напыщенность и богатство. Уже не видно обвалившейся штукатурки, зато сквозь окна видны прекрасные люстры муранского стекла, картины на стенах и прочие проявления жизни. Тут вечеринка, тут усталые туристы, тут на огромном экране смотрят, судя по ритму, легкую эротику, тут просто отдыхают. Чужая жизнь аккуратно проносится мимо.
Завтра - уже Флоренция, а сейчас - спать, спать, спать.
К тому же, как обычно, все подарки оставлены на последний день, так что сегодня не до спонтанного брожения по городу. К тому же неожиданно воскресенье, когда магазины закрыты, а туристы - наоборот.
Обычно я стараюсь блуждать по изнанке Венеции, обходя туристские тропы и почти не пересекаясь с толпой. А уж русскую речь слышу только в вапоретто. Но охота за сувенирами требует своего - и я бреду вместе с толпой.
Убегавшись, ищу место для легкого ланча (завтрак мне обычно заменяет бокал просекко, но часам к трем хочется перекусить), придирчиво отсекаю дюжину остерий и, неожиданно, натыкаюсь на совершенно веницианский ливанско-греческий ресторанчик. Заказываю фалафель с хумусом прямо напротив величественной Фрари. Впрочем, это тоже Венеция.
Продолжаю бегать по магазинам, перепрыгивая с берега на берег (и, наконец, осознавая, что пешком и на трагетто гораздо быстрее, чем на вапоретто), углубившись в сравнительный анализ уровней китча в муранском стекле и ужасов современной полиграфии.
На час застреваю в букинисте, с книжками, наваленным в чугунные ванны и старые лодки (в ожидании aqua alta), с хозяином, как две капли воды похожем на Куковлева, с огромным рыжем котом на плечах. Прямо из под носа уводят огромный альбом истории итальянской порнографии за весь 20ый век (купившая парочка красивых негров сначала долго рассматривает альбом, громко комментируя отдельные виды). Хотя в рюкзак все равно бы не влез.
Под вечер, окончательно устав, падаю у 'Флориана' и, под звуки внезапно начавшегося ливня, медленно потягивая забайон, затихаю...
Вроде бы все на сегодня запланированные подарки куплены и, что совсем чудесно, рюкзак все еще застегивается. Бреду ужинать....
После ужина (кажется, поставил личный рекорд, больше денег за себя одного я еще не отдавал. Впрочем, одно только ризотто с спаржей и шоколадной крошкой того стоит), медленно ползу домой.
Нечаянно, запутавшись в поворотах, опять оказываюсь на Сан-Марко. Вечером, пустынная, без туристов и голубей, под звуки вальса, доносящихся от того же Флориана, площадь категорически требует танцев. Когда-нибудь, с кем-нибудь - обязательно...
Раз уж ноги вынесли меня на Сан-Марко, иду на остановку вапоретто, к самому прекрасному виду и минут 20 просто стою. Ночью даже вапоретто стараются двигаться бесшумно, а гондолы проплывают мимо безвучной и почти невидмой тенью.
Ночью Гранд-канал возвращает себе былую напыщенность и богатство. Уже не видно обвалившейся штукатурки, зато сквозь окна видны прекрасные люстры муранского стекла, картины на стенах и прочие проявления жизни. Тут вечеринка, тут усталые туристы, тут на огромном экране смотрят, судя по ритму, легкую эротику, тут просто отдыхают. Чужая жизнь аккуратно проносится мимо.
Завтра - уже Флоренция, а сейчас - спать, спать, спать.