Общежитие на Арцыбушевской, 60-е годы
Мне написал из Нюренберга коллега, психиатр Владимир Абрамович Котляревский. Он учился в Куйбышевском Медицинском Институте с 1959 по 1966 годы, работал 6 лет по распределению в Западной Сибири, потом в Ленинграде. Сейчас на пенсии, живёт в Германии. Он хотел поделиться историями из своей студенческой жизни тех далёких лет, а также из врачебной практики. Я с удовольствием согласился пересказать их вам.
бщежитие на Арцыбушевской 171 я уже как-то упоминал в своих рассказах. История его примечательна сама по себе. Пересказывать не буду, просто дам ссылку на историческую справку (свою версию, что ли, написать?). Надо сказать, сейчас здание тюрьмы выглядит нарядно: его подкрасили в охряный (основной фон) и белый (углы и обрамление окон) цвета. А тогда это было просто массивное здание красного кирпича. Почти не изменившееся с времени его постройки.
Внутри...ну, тюрьма тюрьмой: два пересекающихся в форме креста коридора, центральные проёмы до самой крыши и ряды камер на каждом из четырёх этажей. Разве что в одиночках теперь селили по двое студентов. И срезали металлические сетки между этажами. И решётки с окон. О последнем особенно горевали вахтёрши и комендант. Почему?
Дело в том, что на самом деле секс в СССР всё-таки был. Только не у всех. Кому-то оставалось довольствоваться горячей любовью к Коммунистической Партии Советского Союза. И пытаться подбить остальных на групповуху: дескать, мозги - пожалуйста, а живого человека, да вне законного советского брака - ни-ни! Гендерно-топографическая сегрегация в общежитии была строгой: мальчики занимали левую от центрального входа половину общаги, девочки - правую. А на входе сидели вахтёрши разной степени церберности.
Ну, и как тут пригласить согласную на буржуазный разврат даму в гости? Особенно если со стороны? Проблема. Но студент - он на то и студент: выпить и потрахаться организует даже в тюрьме! Бесперебойная доставка посторонних девушек и спиртного осуществлялась через окна первых этажей. Обитатели тех комнат, через которые шла контрабанда, не вредничали: комиссионные со спиртного шли регулярно, плюс высокий шанс познакомиться и договориться о встрече, пока помогаешь влезть в окно - красота!
Один товарищ, правда, пострадал: то ли дама оказалась более корпулентной, нежели он рассчитывал, то ли он был так впечатлён и выпрыгивал из штанов, но только транспорт получился не её и в комнату, а его и на бетон отмостки. И вместо перетраха он получил перелом руки. Пришлось отвлечься на часок-другой на травмпункт, и в тот день из двух пунктов повестки дня ограничиться только рюмочным. В двойном размере - в порядке компенсации и дополнительной анестезии.
В окна прыгали не только за женщинами. У одного студента, Васи, была привычка выходить из своего окна во двор общежития, когда там собирались ребята для игры в волейбол (а игроком он был заядлым): прыгнул - и на месте, это пусть бешеные собаки делают здоровенный крюк через вахту да в обход здоровенного крыла! Эта привычка как-то раз сыграла с ним злую шутку. Вася в тот день сидел в компании ребят в комнате на втором этаже. Даю вводную: высота потолков - повыше, чем в сталинках будет. Сидели, грели душу спиртным (надо сказать, употребляли тогдашние студенты довольно регулярно, но не зло, онюдь не зло). Болтали об учёбе и девушках, с упором на последний пункт. И тут - во дворе становится всё громче и громче: народ собирается на очередной внутренний матч по волейболу. Студенты, у которых осталась в заначке тонна-другая неугрызённого гранита науки, спешно закрывают окна, чтобы не отвлекаться, остальные, напротив, рассаживаются на подоконниках, чтобы ничего не пропустить. Вася, уже успевший опрокинуть три-четыре рюмки, подхватывается - как же там без него! - и со словами «мужики, дальше без меня!» шагает в окно. Второго этажа. Васин вопль, треск ломающихся веток - и тишина. Ребята выглядывают наружу, готовясь к худшему. Внизу, на уцелевших ветвях дерева, в метре от земли висит Вася. И подаёт признаки жизненной и обсценной лингвистической деятельности. В активе - несколько ушибов, пара десятков царапин - и стойкое отвращение к предстоящему матчу. Крикнув, чтобы без него не наливали, Вася длинным, но безопасным кружным путём вернулся за стол, закаялся впредь отрываться от коллектива и затребовал штрафную - за мягкую посадку.
Как я уже говорил, общежитие делилось по гендерному признаку на две половины: левая - мужская, правая - женская. И как-то раз девчата пришли к парням с коллективной жалобой. На пришлых альпинистов-мастурбаторов. Что ни вечер - карабкаются на деревья напротив девичьих окошек и подглядывают, как те разоблачаются перед отходом ко сну. Нет, внимание, конечно, льстит в принципе, но где цветы, где комплименты? Опять же, это впечатление, будто тебя заочно поимели...
Парни, понятное дело, воскипели праведным гневом, круто замешанным на тестостероне, и пообещали проблему...того. Решить. Устроили засаду. Стемнело. В окошках женской половины зажёгся свет. На него начали слетаться мотыльки-онанисты, стали устраиваться на ветвях поудобнее. Девчонки в тот вечер постарались привлечь их внимание как можно сильнее. Самую малость не хватало шестов в каждой комнате, но как-то обошлись. Как только мотыльки от созерцания перешли к бесконтактному сексу, во двор высыпала группа захвата в белых халатах.
Выяснилось, что мотыльки порхают довольно шустро даже с полуспущенными штанами: отловить удалось только одного. Паренёк шестнадцати лет был так напуган, что поколотить его рука не поднималась ни у кого. Но внушение сделать было надо. Ребята переглянулись.
-- Ну что, понесли?
-- Куда? - в ужасе спросил паренёк.
-- В морг, - с каменными лицами ответили студенты. - Нам завтра анатомию сдавать, а трупов на всех не хватило.
-- ААААААААА!!!! - паренёк взял низкий старт и рванул к забору.
-- Препарат убегает!!! - студенты кинулись в погоню.
Препарат умудрился развить такую скорость, что на высоченный забор взлетел, казалось, просто с разбега, даже не коснувшись руками - и был таков.
Слухи разлетаются быстро. Больше в ту весну мотыльки не прилетали.