Дядя Вова и принципы
Можно сколь угодно долго ругать советскую власть (опять же, это сейчас безопасно, хотя уже и не столь модно, как пару десятков лет назад), но было, было при ней несколько положительных моментов. Взять хотя бы ту иллюзию свободы, равенства и братства, что, оставаясь иллюзией де факто, тем не менее худо-бедно поддерживалась практически на всех этажах и лестничных площадках вертикали власти.
Однажды по зиме дядя Вова заглянул в гости к Кузьмичу. Тот даже отложил в сторону валенок, над которым колдовал уже битый час, примериваясь, как получше присобачить новую войлочную подошву с шипами: сосед из города человек занятой, и просто так, без особой надобности, по гостям шастать не будет. Так оно и оказалось.
-- У меня просьба, Кузьмич, - сказал дядя Вова, поздоровавшись.
-- Володя, для тебя всегда пожалуйста, - с готовностью отозвался Кузьмич, - Чем смогу - помогу хорошему человеку. Что стряслось-то?
-- Да так, ничего страшного, - успокоил его дядя Вова. - Просто решил я на работу устроиться. Силы ещё есть, а денег маловато. Дай, думаю, зиму подработаю, чтоб к весне стройматериалы кой-какие прикупить. Потому и прошу - ты пригляди за моим домом. Я, конечно, постараюсь наезжать, но сам знаешь - может времени совсем не оказаться.
-- Что, решил-таки изменить своему принципу? - подмигнул Кузьмич.
У дяди Вовы действительно был принцип. Точнее, мечта, которую он лелеял все те годы, что он провёл на автозаводе: выйти на пенсию и больше никогда ни на кого не работать. И, надо сказать, у него до последнего времени получалось. Куда его только не звали: и обратно на завод, и в фирму по ремонту автомобилей - бесполезно.
-- Я подумал, что надо быть гибче, - признался дядя Вова. - Принцип принципом, а деньги нужны.
-- Так я ведь не осуждаю, - поспешил заверить Кузьмич, - Опять же, ты когда-то сам сказал, что не стоит путать принцип с ригидностью.
На том и распрощались. Ровно на месяц. Услышав шум мотора у соседского дома, Кузмич отправился поглядеть, кто там такой деловой паркуется на самолично им, Кузьмичом, расчищенном пятачке - и увидел дядю Вову, который вышел из машины и уже открывал ворота гаража.
-- Привет, Володя! - обрадовался Кузьмич. - Что, уже отгулы на работе дали?
-- Здорово, Кузьмич! - пожал ему руку дядя Вова. - Нет, уже уволили.
-- Да ты что! - поразился Кузьмич. - Не может быть! Чем ты им не угодил? Фокстерьером не вышел?
-- Экстерьером, - машинально поправил дядя Вова. - Ты заходи, я сейчас машину поставлю, чаёк поставлю и расскажу.
-- Ага, давай, - кивнул Кузьмич и вдруг спохватился: - Я сейчас! За кальвадосом сбегаю, чтоб рассказывалось душевнее.
Оказывается, устроился дядя Вова охранником в одно очень крупное государственное бюджетное предприятие. Ну, охранником - это громко сказано: вахтёр, он и есть вахтёр. График сутки через трое его вполне устраивал. С такими же простыми работягами контакт у дяди Вовы наладился быстро: мужик он не вредный, весёлый, точка роста рук где положено, и помочь никогда не отказывается. Сразу же нашлась и дополнительная подработка: где-то с проводкой разобраться, где-то мотор у снегоуборочной машинки перебрать, где-то замок новый врезать - всё у него получалось. В общем, золото, а не работник.
И вот однажды попросили дядю Вову посмотреть, нельзя ли что-то сделать с сантехникой на верхнем этаже. Там уже с неделю как слив засорился, а их штатный сантехник то ли в отпуске, то ли в загуле. Дядя Вова кивнул, взял из бытовки инструмент и отправился спасать ситуацию. На лифте: ноги, в отличие от инструмента, не казённые.
Где-то на средних этажах лифт притормозил, двери открылись, и дядя Вова увидел группу товарищей, чьи дорогие костюмы проигрывали в солидности только животам их носящих. Лицо самого солидного... Дядя Вова, будучи человеком от природы деликатным, сделал паузу в описании. В общем, если взять комсомольского лидера и вырастить из него императора, при этом не забывая усиленно кормить (и ещё более усиленно поить), а потом внушить мысль о том, что одним лишь фактом своего существования он делает этой планете величайшее одолжение - получится примерно похоже.
Из-за спин группы солидных товарищей выглянул ещё один, потоньше и пошустрее, и, сделав страшные глаза, знаками показал дяде Вове, чтобы тот убирался из лифта. Он не учёл одного: их новый охранник был напрочь лишён чинопочитания. Более того - на дух не переносил подхалимов.
-- Да вы заходите, тут места целый вагон! - бодро пригласил товарищей дядя Вова. - В тесноте да не в обиде!
Группа товарищей, брезгливо поморщившись, зашла в лифт. Дядя Вова не стал настаивать на приоритетах и даже прокатился с ними вниз, на первый этаж, после чего вновь поднялся и отправился чинить сантехнику. А вечером его вызвал тот, который шустрый. По какой именно части он являлся заместителем их главного, дядя Вова не запомнил: шестёрка, он и есть шестёрка. Наехать на дядю Вову не удалось: тот просто попросил говорить потише, иначе он сам найдёт регулятор громкости. И повежливее, чтобы не доставлять лишних хлопот отделению хирургической стоматологии. Кто дядя Вова такой? Человек. Как и тот, который ваш главный. В одном лифте ему западло с простым работягой ехать? Ну, дяде Вове тоже лицо главного не очень понравилось - и что теперь, совсем лифтом не пользоваться?
-- В общем, так и уволился, - резюмировал дядя Вова, принимая из рук Кузьмича рюмку его фирменного кальвадоса.
-- И куда ты теперь? Где деньги будешь зарабатывать? - заволновался Кузьмич.
-- Найду куда, - махнул рукой дядя Вова, опрокинув рюмку, - Возьмусь снова рихтовкой калымить. Но чтоб я ещё куда наниматься пошёл!
-- Вот и правильно, - Кузьмич налил ещё, - Ну, давай выпьем за принципы!